Жалко, плечи трясутся. Жалко ( Read more... )

Конец лета как конец света.
И как будто забыл что-то
Как дурак. И стоишь где-то
Посреди то ли паперти, то ли Садовой,
Пряча в рукаве то ли шиш с маслом, то ли туз бубновый.
А новое утро как снег на голову,
Потому что казалось, что дальше некуда.
Но трубачи трубят, а девки льют олово,
Предсказывая долгое светлое будущее.

Устала и надменно пью боржом,
Буравя проходящих томным взглядом,
Прикрыв свою надменность неглижом.
Но им и неглижа, гляжу, не надо.

Опускаю в горячую воду ( Read more... )

В темном городе в подпитии
Переулками дырявыми
Ковыляю по наитию
Бесприданницей вертлявою.

Впопыхах. Слепят прохожие.
Спотыкаюсь о поребрики.
Словно молью изничтоженные
Воробьи сидят нахлебники.

Заверну меж ресторанами
В теплокровную парадную.
Вдоль пролетов тени равные -
Окон сальных дни прохладные.

Не в том смысл, чтобы отвернуться ( Read more... )

Сяду в промозглое утро ( Read more... )

В Таукслахти я заехала, потому что увидела кладбище и решила там пройтись. Потом я решила поговорить с кем-нибудь из местных, а потом увидела машину с хлебом и решила, раз так, нужно купить свежего хлеба. Передо мной в магазине стояла тетенька. Был еще мальчик, но он не в счет, потому что брал лимонад. А тетенька сказала: "Мне булку и батон". Я ( Read more... )

Что-то странное в звуках ( Read more... )

Все мои дороги по-прежнему ведут к Начо Дуато. Вот и пол года назад я собиралась это написать. И год назад... И ничего не изменилось. Все также он взирает на меня с высоты своего двадцатиметрового лица на перекрестке Московского и Обводного. Не завесь им лукавые рекламщики бывший универмаг, не знать бы мне, кто этот дивный очкарик с умными ( Read more... )