"Эксы" вятских большевиков.
Сегодня, благодаря популярным книгам и телепередачам Э. Радзинского, мы хорошо знаем о нескольких громких экспроприациях, организованных большевиками во время Первой русской революции, в частности, о Тифлисском "эксе" - ограблении кареты, перевозившей деньги с почты в отделение Госбанка. Этот дерзкий налёт был спланирован И. Сталиным и С. Тер-Петросяном (Камо) и осуществлен в июне 1907 г. Между тем, Кавказский боевой отряд был далеко не единственным в РСДРП, подобные боевые группы действовали в местных социал-демократических организациях повсюду, в том числе и в Вятке*. Первую экспроприацию вятская боевая группа осуществила в ночь с 19 на 20 октября 1906 года - была ограблена контора железнодорожных мастерских станции Вятка II. Был зарезан сторож конторы и добыто 400 рублей (по тем временам - весьма солидная сумма). Второе нападение - на почтовую карету на Московском тракте было неудачным. Зато третий "экс" - ограбление кассира, который вез из Слободского зарплату рабочим Холуницкого завода, - принес боевикам огромный куш - 17 тысяч рублей. Правда, был убит охранник, ранены кассир и случайный попутчик - гимназист (но какие же это мелочи по сравнению с размером добычи). Чтобы выяснить отношение Ленина к экспроприациям и индивидуальному террору, достаточно почитать его статью "Партизанская война" (сентябрь 1906 г.). Небольшая цитата: "Вооруженная борьба преследует две различные цели, которые необходимо строго отличать одну от другой, - именно, борьба эта направлена, во-первых, на убийство отдельных лиц, начальников и подчиненных военно-полицейской службы, - во-вторых, на конфискацию денежных средств, как у правительства, так и у частных лиц. Конфискуемые средства частью идут на партию, частью специально на вооружение и подготовку восстания... Крупные экспроприации (кавказская в 200 с лишним тысяч рублей, московская - 875 тысяч рублей) шли именно на революционные партии в первую голову... Партизанская борьба есть неизбежная форма борьбы в такое время, когда массовое движение уже дошло на деле до восстания и когда наступают более или менее крупные промежутки между "большими сражениями" в гражданской войне".
Загородный сад в Вятке. Дореволюционная открытка.
Вот как вспоминала впоследствии о первом "эксе" вятских боевиков РСДРП Ия Франчески-Громозова**: "Эксы были необходимы для закупки и приобретения оружия, так как средств у комитета почти не было. Ввиду этого образовалась группа среди членов социал-демократической организации, которая поставила себе задачей добывать средства. В эту группу из членов комитета вошел Франчески Г.Я.***, а из членов организации - Леготкин, Марков, Ильин, Любовиков, Корчемкин, Катюхин и другие. Первый "экс" решено было устроить в железнодорожной конторе Вятка II-я. В результате "экса" было взято, кажется, около 400 рублей. Часть денег пошла на приобретение оружия, часть на то, чтобы скрыть следы "экса". На некоторых из участников пало подозрение, а Катюхин был даже арестован, но вскоре из тюрьмы бежал. Остальные деньги были использованы на помощь бежавшим из вятской тюрьмы (Катюхину) и еще двум неизвестным, тоже обвинявшимся в экспроприации, и на подготовку следующего "экса" в Холуницком заводе". ****
Наиболее интересные воспоминания об ограблении ж/д конторы, со множеством красочных подробностей, принадлежат непосредственному участнику события - боевику Максиму Корчёмкину: "Осенью, еще до снега, в 1905 г. боевой дружине было дано задание произвести экспроприацию денег из конторы железнодорожных мастерских станции Вятка II. Для этой цели были выделены Марков, Любовиков, Леготкин, Катюхин, Корчемкин и, кажется, еще двое, фамилии которых я не помню. План экспроприации состоял в следующем: ночью, когда занятий в конторе нет, около двенадцати часов, предварительно сойдясь в доме "коммуны" на Богословской улице*****, собраться в Загородном саду, около забора, которыми обнесены железнодорожные мастерские******, тут же загримироваться и через забор пробраться во двор мастерских, так как все ходы были заперты или охраняемы. После чего первая часть людей подходит к конторским дверям, другая становится на охрану со стороны мастерских, а третья часть должна следовать за первой, и, как только первая часть вызовет конторского сторожа стуком в дверь и без шума его обезвредит, - пробраться в контору, отломать от пола несгораемый сундук, весом 5-6 пудов, и вынести обратным путем, через забор, в Загородный сад, который давал полную возможность отступать почти до самого города, благодаря густорослому лесу, а оттуда - на конспиративную квартиру, тотчас передав деньги комитету.
В назначенный день и час сначала зашли в дом "коммуны", а оттуда направились в Загородный сад на ранее определенное место, и как только перелезли через забор, одна группа направилась к конторским дверям, а вторая - на охрану. Первая группа через стук в конторские двери вызвала сторожа, а когда он ее открыл, мы объявили, что он арестован, угрожая ему револьверами. Сторож закричал, в силу чего пришлось заткнуть ему рот. Получилась схватка, а через несколько минут он уже лежал на полу. Во время схватки тов. Любовиков в темноте коридора нанес ему несколько ударов кинжалом в грудь. В это время третья группа должна была работать в конторе, но она почему-то замешкалась, и мне пришлось в темноте конторы разыскать сундук, сорвать его с постановки и по узким коридорам конторы вынести через все двери до самого забора... Лишь только тогда, когда товарищи стали его принимать от меня, через забор, - я почувствовал сильное ранение в левую руку. Ранен был также и тов. Катюхин. Перевязав тут же на ходу свои раны, через Загородный сад и площадь сундук был переправлен на Богословскую улицу, в дом "коммуны", где он и был вскрыт, а деньги вынуты. Деньги были переданы Франчески, как представителю комитета; Корчемкину с Катюхиным пришлось несколько месяцев скрываться и залечивать раны, а впоследствии тов. Катюхину пришлось выехать из-за этой экспроприации в Америку, где он и живет до сих пор. Сторож был ранен насмерть..." В конце рассказа - непонятно, то ли сам Корчемкин говорит о себе в третьем лице, то ли это ошибка того, кто записывал свидетельство большевика-террориста.
Большевики-подпольщики Вятской организации. В верхнем ряду крайний справа - Михаил Любовиков, боевик, член РСДРП с 1905г., в центре - Максим Корчемкин, боевик, член РСДРП с 1904 г.
Вторым актом экспроприации было нападение на почтовую карету на Московском тракте, но оно было неудачным. Засевшие в засаде боевики напали на первую карету, но в ней размещалась охрана, деньги же были во второй. Боевикам пришлось отступить.
Самым же крупным "эксом" вятских революционеров было нападение на кассира, который вез 17 тысяч рублей на Холуницкий завод для выдачи зарплаты рабочим. Этот налет произошел 3 августа 1907 года. Интересная подробность - в экспроприации участвовали: уже известный нам большевик Катюхин, а еще - эсеры Ясинский и Шубин. Причиной их объединения в "деле" было то, что все трое вместе бежали из вятской тюрьмы.
Газета "Вятский край" в № 169 от 8 августа 1907 года так описывала это происшествие: "3 августа, в 10 часов утра служащий завода Першаков получил из казначейства для Холуницких заводов, бывших Поклевского и недавно перешедших в казну, 17 тысяч рублей; в сопровождении одного стражника, поместившегося на козлах экипажа, часов в 11 дня, он выехал из Слободского и направился к Холунице. С ним был случайный спутник гимназист Войцицкий. Дорога от перевоза на другом берегу реки верст пять идет лесом. Сильные дожди размыли ее, тройка подвигалась шагом. Версте на четвертой-пятой, перед мостом, из лесу на ехавших напали несколько вооруженных револьверами людей, приблизительно человек пять. Стражник был убит наповал пулей в висок; при падении он столкнул с козел ямщика, лошади испугались, кинулись в сторону, угодили в канаву, экипаж опрокинулся, седоки вывалились, а также и деньги в кожаном саквояже. Першаков хотел защищаться, но нападавшие продолжали стрелять и, ранив Першакова и Войцицкого, подхватив саквояж, исчезли в лесу. Ямщик, оставив лошадей и раненых, прибежал в город, откуда была послана погоня за экспроприаторами. Раненых доставили в земскую больницу. Раны оказались неопасными, но несколько пуль извлекли, а у Войцицкого в ноге хотя делали разрез, пули не могли найти. Вскоре начались обыски в городе у всех молодых людей, казавшихся подозрительными и считающихся неблагонадежными. (...) Следы экспроприаторов пока еще не отысканы".
И. Франчески-Громозова позже так рассказывала о том, куда были потрачены деньги, взятые боевиками при слободской экспроприации: "При нападении на артельщика, везшего деньги в Холуницкий завод, отобрано 17 тысяч рублей. Часть этих денег, кажется, 8 тысяч рублей, пошла на устройство нелегальной типографии, 2 тысячи переданы в комитет, а остальные были переданы бежавшим за границу в Америку Леготкину (умер в Америке), Катюхину, Маркову и другим. Этим последним "эксом" боевая дружина покончила свое существование".
Интересный вопрос - досталось ли что-либо из добытых денег участвовавшим в ограблении эсерам? Похоже, что да. Вот косвенное подтверждение этому - в архивах сохранились финансовые отчеты вятского комитета РСДРП, в том числе за сентябрь 1907 года. Так вот, в этом отчете в части прихода средств есть пункт: "Случайн." То есть - "случайные поступления". И указана сумма - 610 рублей. Можно предположить, что это и есть поступления в кассу комитета от слободской экспроприации. Маловато! Громозова говорила о 8000 рублей - правда, прибавляя "кажется". Интересно, кто же врет? Составитель отчета, конечно, мог занизить сумму из страха перед полицией. Ведь отчет печатался в "Рабочем листке" - газете вятского комитета РСДРП и легко мог попасть в руки полиции. Но зачем тогда вообще публиковать эту строку "случайн.", если отчет фиктивный? Если же в кассу комитета действительно попало лишь 610 рублей из 17000(!), то куда ушли остальные деньги?
Еще одна деталь. В апреле-мае 1907 года в Лондоне проходил пятый съезд РСДРП, на котором под давлением меньшевиков была принята резолюция, осуждавшая "партизанскую борьбу", то есть индивидуальный террор и экспроприации. Надо заметить, что не без участия Ленина это осуждение вышло довольно мягким. Слободская экспроприация (как, кстати, и Тифлисская) произошла уже после лондонского съезда. Стало быть, большевики не очень-то обращали внимание на невыгодные им решения "теоретиков-эмигрантов". Поступления в партийную кассу после спада революции сильно сократились, а деньги на подпольную борьбу по-прежнему были очень нужны. Интересный момент - когда возникла нужда (видимо, сильно прижимала полиция), Вятский комитет РСДРП (в №4 "Рабочего листка", вышедшем 15 февраля 1908 года) поспешил сослаться на решения Лондонского съезда: "В опровержение разных слухов, Вятский комитет РСДРП заявляет, что как он, так и уездные группы, не имеют никакого отношения к совершенной в г. Слободском или где бы то ни было экспроприациям. По вопросу об экспроприациях он стоит на почве резолюции лондонского съезда партии, проводил и будет проводить ее в жизнь, вплоть до исключения из партии членов, принимавших участие в экспроприации". Короче, "я - не я, и лошадь - не моя", грабили не мы, а кто грабил - не знаем.
-------
Примечания.
* Номинально тогда еще не было разделения РСДРП, но организацией боевых групп и проведением "эксов" занимались именно сторонники Ленина в этом вопросе, меньшевики же были против экспроприаций.
** Франчески-Громозова Ия Константиновна (1881 - 1923) - участница социал-демократического движения. Работала в книжном складе Вятского земства, с 1912 по 1917 - в статистическом отделе земства, после служила на железной дороге. В 1917 г. примкнула к меньшевикам. Автор воспоминаний (часть из них под названием "Связная партии" была опубликована).
*** Франчески Георгий Яковлевич (1870 - 1954) - участник социал-демократического движения. Был выслан в Вятку по делу Батумской с.-д. организации (в Батуме был наставником в марксизме (!) И.В. Джугашвили-Сталина). В Вятке был под надзором полиции, принимал активное участие в работе Вятского комитета РСДРП. Работал мастером чучел при мастерских учебных пособий. В октябре 1917 года стал меньшевиком. После 1917г. отошел от политики, работал в музее, затем - в педагогическом институте.
**** 1905 год в Вятской губернии. Сборник статей, воспоминаний и материалов под редакцией С.Н. Порошина. Вятка, 1925 г. С. 187-188 (все далее цит. тексты - там же, с.188-190).
***** Квартиру под названием "Коммуна" в доме на Богословской улице (ныне - ул.Советская), где собирались вятские боевики, содержала некая Вера Иванова.
****** Загородный сад - общедоступный парк в Вятке на западной окраине города, был по сути просто огороженным участком леса, в котором были прорублены просеки, ставшие аллеями; ныне на его территории - стадион машиностроительного завода им. 1 Мая (Октябрьский проспект - ул Р.Люксембург - пер.Токарный) и жилые дома. Железнодорожные мастерские - основаны в 1899 г. при Пермской ж/д, ныне - машиностроительный завод им 1 Мая, одно из старейших предприятий Кирова. Территория мастерских с запада вплотную примыкала к территории Загородного сада.
Загородный сад в Вятке. Дореволюционная открытка.
Вот как вспоминала впоследствии о первом "эксе" вятских боевиков РСДРП Ия Франчески-Громозова**: "Эксы были необходимы для закупки и приобретения оружия, так как средств у комитета почти не было. Ввиду этого образовалась группа среди членов социал-демократической организации, которая поставила себе задачей добывать средства. В эту группу из членов комитета вошел Франчески Г.Я.***, а из членов организации - Леготкин, Марков, Ильин, Любовиков, Корчемкин, Катюхин и другие. Первый "экс" решено было устроить в железнодорожной конторе Вятка II-я. В результате "экса" было взято, кажется, около 400 рублей. Часть денег пошла на приобретение оружия, часть на то, чтобы скрыть следы "экса". На некоторых из участников пало подозрение, а Катюхин был даже арестован, но вскоре из тюрьмы бежал. Остальные деньги были использованы на помощь бежавшим из вятской тюрьмы (Катюхину) и еще двум неизвестным, тоже обвинявшимся в экспроприации, и на подготовку следующего "экса" в Холуницком заводе". ****
Наиболее интересные воспоминания об ограблении ж/д конторы, со множеством красочных подробностей, принадлежат непосредственному участнику события - боевику Максиму Корчёмкину: "Осенью, еще до снега, в 1905 г. боевой дружине было дано задание произвести экспроприацию денег из конторы железнодорожных мастерских станции Вятка II. Для этой цели были выделены Марков, Любовиков, Леготкин, Катюхин, Корчемкин и, кажется, еще двое, фамилии которых я не помню. План экспроприации состоял в следующем: ночью, когда занятий в конторе нет, около двенадцати часов, предварительно сойдясь в доме "коммуны" на Богословской улице*****, собраться в Загородном саду, около забора, которыми обнесены железнодорожные мастерские******, тут же загримироваться и через забор пробраться во двор мастерских, так как все ходы были заперты или охраняемы. После чего первая часть людей подходит к конторским дверям, другая становится на охрану со стороны мастерских, а третья часть должна следовать за первой, и, как только первая часть вызовет конторского сторожа стуком в дверь и без шума его обезвредит, - пробраться в контору, отломать от пола несгораемый сундук, весом 5-6 пудов, и вынести обратным путем, через забор, в Загородный сад, который давал полную возможность отступать почти до самого города, благодаря густорослому лесу, а оттуда - на конспиративную квартиру, тотчас передав деньги комитету.
В назначенный день и час сначала зашли в дом "коммуны", а оттуда направились в Загородный сад на ранее определенное место, и как только перелезли через забор, одна группа направилась к конторским дверям, а вторая - на охрану. Первая группа через стук в конторские двери вызвала сторожа, а когда он ее открыл, мы объявили, что он арестован, угрожая ему револьверами. Сторож закричал, в силу чего пришлось заткнуть ему рот. Получилась схватка, а через несколько минут он уже лежал на полу. Во время схватки тов. Любовиков в темноте коридора нанес ему несколько ударов кинжалом в грудь. В это время третья группа должна была работать в конторе, но она почему-то замешкалась, и мне пришлось в темноте конторы разыскать сундук, сорвать его с постановки и по узким коридорам конторы вынести через все двери до самого забора... Лишь только тогда, когда товарищи стали его принимать от меня, через забор, - я почувствовал сильное ранение в левую руку. Ранен был также и тов. Катюхин. Перевязав тут же на ходу свои раны, через Загородный сад и площадь сундук был переправлен на Богословскую улицу, в дом "коммуны", где он и был вскрыт, а деньги вынуты. Деньги были переданы Франчески, как представителю комитета; Корчемкину с Катюхиным пришлось несколько месяцев скрываться и залечивать раны, а впоследствии тов. Катюхину пришлось выехать из-за этой экспроприации в Америку, где он и живет до сих пор. Сторож был ранен насмерть..." В конце рассказа - непонятно, то ли сам Корчемкин говорит о себе в третьем лице, то ли это ошибка того, кто записывал свидетельство большевика-террориста.
Большевики-подпольщики Вятской организации. В верхнем ряду крайний справа - Михаил Любовиков, боевик, член РСДРП с 1905г., в центре - Максим Корчемкин, боевик, член РСДРП с 1904 г.
Вторым актом экспроприации было нападение на почтовую карету на Московском тракте, но оно было неудачным. Засевшие в засаде боевики напали на первую карету, но в ней размещалась охрана, деньги же были во второй. Боевикам пришлось отступить.
Самым же крупным "эксом" вятских революционеров было нападение на кассира, который вез 17 тысяч рублей на Холуницкий завод для выдачи зарплаты рабочим. Этот налет произошел 3 августа 1907 года. Интересная подробность - в экспроприации участвовали: уже известный нам большевик Катюхин, а еще - эсеры Ясинский и Шубин. Причиной их объединения в "деле" было то, что все трое вместе бежали из вятской тюрьмы.
Газета "Вятский край" в № 169 от 8 августа 1907 года так описывала это происшествие: "3 августа, в 10 часов утра служащий завода Першаков получил из казначейства для Холуницких заводов, бывших Поклевского и недавно перешедших в казну, 17 тысяч рублей; в сопровождении одного стражника, поместившегося на козлах экипажа, часов в 11 дня, он выехал из Слободского и направился к Холунице. С ним был случайный спутник гимназист Войцицкий. Дорога от перевоза на другом берегу реки верст пять идет лесом. Сильные дожди размыли ее, тройка подвигалась шагом. Версте на четвертой-пятой, перед мостом, из лесу на ехавших напали несколько вооруженных револьверами людей, приблизительно человек пять. Стражник был убит наповал пулей в висок; при падении он столкнул с козел ямщика, лошади испугались, кинулись в сторону, угодили в канаву, экипаж опрокинулся, седоки вывалились, а также и деньги в кожаном саквояже. Першаков хотел защищаться, но нападавшие продолжали стрелять и, ранив Першакова и Войцицкого, подхватив саквояж, исчезли в лесу. Ямщик, оставив лошадей и раненых, прибежал в город, откуда была послана погоня за экспроприаторами. Раненых доставили в земскую больницу. Раны оказались неопасными, но несколько пуль извлекли, а у Войцицкого в ноге хотя делали разрез, пули не могли найти. Вскоре начались обыски в городе у всех молодых людей, казавшихся подозрительными и считающихся неблагонадежными. (...) Следы экспроприаторов пока еще не отысканы".
И. Франчески-Громозова позже так рассказывала о том, куда были потрачены деньги, взятые боевиками при слободской экспроприации: "При нападении на артельщика, везшего деньги в Холуницкий завод, отобрано 17 тысяч рублей. Часть этих денег, кажется, 8 тысяч рублей, пошла на устройство нелегальной типографии, 2 тысячи переданы в комитет, а остальные были переданы бежавшим за границу в Америку Леготкину (умер в Америке), Катюхину, Маркову и другим. Этим последним "эксом" боевая дружина покончила свое существование".
Интересный вопрос - досталось ли что-либо из добытых денег участвовавшим в ограблении эсерам? Похоже, что да. Вот косвенное подтверждение этому - в архивах сохранились финансовые отчеты вятского комитета РСДРП, в том числе за сентябрь 1907 года. Так вот, в этом отчете в части прихода средств есть пункт: "Случайн." То есть - "случайные поступления". И указана сумма - 610 рублей. Можно предположить, что это и есть поступления в кассу комитета от слободской экспроприации. Маловато! Громозова говорила о 8000 рублей - правда, прибавляя "кажется". Интересно, кто же врет? Составитель отчета, конечно, мог занизить сумму из страха перед полицией. Ведь отчет печатался в "Рабочем листке" - газете вятского комитета РСДРП и легко мог попасть в руки полиции. Но зачем тогда вообще публиковать эту строку "случайн.", если отчет фиктивный? Если же в кассу комитета действительно попало лишь 610 рублей из 17000(!), то куда ушли остальные деньги?
Еще одна деталь. В апреле-мае 1907 года в Лондоне проходил пятый съезд РСДРП, на котором под давлением меньшевиков была принята резолюция, осуждавшая "партизанскую борьбу", то есть индивидуальный террор и экспроприации. Надо заметить, что не без участия Ленина это осуждение вышло довольно мягким. Слободская экспроприация (как, кстати, и Тифлисская) произошла уже после лондонского съезда. Стало быть, большевики не очень-то обращали внимание на невыгодные им решения "теоретиков-эмигрантов". Поступления в партийную кассу после спада революции сильно сократились, а деньги на подпольную борьбу по-прежнему были очень нужны. Интересный момент - когда возникла нужда (видимо, сильно прижимала полиция), Вятский комитет РСДРП (в №4 "Рабочего листка", вышедшем 15 февраля 1908 года) поспешил сослаться на решения Лондонского съезда: "В опровержение разных слухов, Вятский комитет РСДРП заявляет, что как он, так и уездные группы, не имеют никакого отношения к совершенной в г. Слободском или где бы то ни было экспроприациям. По вопросу об экспроприациях он стоит на почве резолюции лондонского съезда партии, проводил и будет проводить ее в жизнь, вплоть до исключения из партии членов, принимавших участие в экспроприации". Короче, "я - не я, и лошадь - не моя", грабили не мы, а кто грабил - не знаем.
-------
Примечания.
* Номинально тогда еще не было разделения РСДРП, но организацией боевых групп и проведением "эксов" занимались именно сторонники Ленина в этом вопросе, меньшевики же были против экспроприаций.
** Франчески-Громозова Ия Константиновна (1881 - 1923) - участница социал-демократического движения. Работала в книжном складе Вятского земства, с 1912 по 1917 - в статистическом отделе земства, после служила на железной дороге. В 1917 г. примкнула к меньшевикам. Автор воспоминаний (часть из них под названием "Связная партии" была опубликована).
*** Франчески Георгий Яковлевич (1870 - 1954) - участник социал-демократического движения. Был выслан в Вятку по делу Батумской с.-д. организации (в Батуме был наставником в марксизме (!) И.В. Джугашвили-Сталина). В Вятке был под надзором полиции, принимал активное участие в работе Вятского комитета РСДРП. Работал мастером чучел при мастерских учебных пособий. В октябре 1917 года стал меньшевиком. После 1917г. отошел от политики, работал в музее, затем - в педагогическом институте.
**** 1905 год в Вятской губернии. Сборник статей, воспоминаний и материалов под редакцией С.Н. Порошина. Вятка, 1925 г. С. 187-188 (все далее цит. тексты - там же, с.188-190).
***** Квартиру под названием "Коммуна" в доме на Богословской улице (ныне - ул.Советская), где собирались вятские боевики, содержала некая Вера Иванова.
****** Загородный сад - общедоступный парк в Вятке на западной окраине города, был по сути просто огороженным участком леса, в котором были прорублены просеки, ставшие аллеями; ныне на его территории - стадион машиностроительного завода им. 1 Мая (Октябрьский проспект - ул Р.Люксембург - пер.Токарный) и жилые дома. Железнодорожные мастерские - основаны в 1899 г. при Пермской ж/д, ныне - машиностроительный завод им 1 Мая, одно из старейших предприятий Кирова. Территория мастерских с запада вплотную примыкала к территории Загородного сада.