Повесть Леонида Иванова "Партизан" (13)
Ого, уже чёртова дюжина! То есть экватор повести уже перевалили. Предыдущую часть см. в " Повесть Леонида Иванова "Партизан" (12)".
Расслабуха.
- С сегодняшнего дня занятия по рукопашному бою отменяю, - заявил на разводе полковник Синцов. - А то мне не с кем будет учения проводить. Мало того, что вы во время занятий друг другу руки-ноги повыкручивали, так ещё и после занятий умудряетесь травмироваться.
Клавдий знал об этом ЧП, что произошло вчера. К Альгису приехали на машине из Вильнюса его друзья навестить «партизана» в выходной день. Компания уехала в лесок, собрали портативный мангал, нажарили шашлыков, к которым привезли изрядное количество спиртного, и когда все были уже в очень весёлом состоянии, Альгис решил продемонстрировать кое-что из полученных за время сборов навыков. Конечно, он решил похвастать отработанными приёмами, но когда в один миг уложил на землю первого же добровольца, остальные быть мальчиками для битья отказались. Даже в состоянии, когда алкоголь придаёт смелости. И тогда боец стал разбегаться, делать возле дерева переворот, сбивая сапогом расположенные на уровне головы сучки.
Первый такой чуть ли не цирковой номер привёл друзей в восторг, и они начали просить повторения. Альгис сломал таким образом образом три или четыре сучка, а пятый оказался то ли значительно крепче, то ли удар получился неудачным, но сапог скользнул в сторону ствола, и «акробат» вместо того, чтобы закончить в воздухе разворот, рухнул на землю вниз головой, ударился плечом и сломал ключицу.
К этой, бытовой травме следовало приплюсовать ещё те несколько вывихов, полученных на тренажёрах и во время прыжков, чтобы понять серьёзную обеспокоенность полковника. Правда, во время сборов под Кироваканом Клавдий видел, что у солдат срочной службы, палатки которых стояли чуть ниже их лагеря, травм было куда больше. Почти каждый день машина с красным крестом увозила ребят с переломами рук, ног, ключиц, что случались во время отработки упражнений по скалолазанию. Может, причиной тому была мальчишеская бесшабашность, ребячья удаль, а может, и нежелание оставаться в отряде, который после курса подготовки должен был отправиться на войну в Афганистан. Как бы ни были патриотично настроены ребята, готовые ринуться в бой, получать за героизм ордена и медали, их не могла не покидать и мысль о высокой вероятности быть убитым. Но может быть, эти травмы случались у восемнадцатилетних исключительно по причине отсутствия у них чувства самосохранения. Клавдия и его товарищей, что были старше своих юных соседей на десяток и больше лет, дома ждали жёны и дети, а потому и чувство самосохранения, ответственность за собственное здоровье, были куда выше. Поэтому и травмы случались крайне редко. Но это было там, в чужих горах, а тут, в окружении почти родной природы, офицеры расслаблялись.
И не только спиртным. Буквально через несколько дней сборов каждый понял, что от спиртного на эти два месяца придётся добровольно отказаться - иначе не выдержать той тяжёлой физической нагрузки, что предусматривалась планом сборов. Разве что иногда, да и то далеко не все, позволяли себе по бутылке пива вечером в офицерском кафе, где сидели в основном своей компанией, поскольку молодые лейтенанты из учебной дивизии держались по отношению к «партизанам» несколько высокомерно.
Женщины: ни жёны офицеров, ни служащие советской армии, как их кто-то производным от слова боец остроумно назвал бойциссами, в офицерском кафе не появлялись, поэтому те из «партизан», кто хотел было завести лёгкую интрижку, разочарованно возвращались в казарму с надеждой пофлиртовать в ближайшие выходные в райцентре.
Клавдий вспомнил и со смехом рассказал однажды ребятам, когда речь зашла о попытках завести такой мимолётный романчик в гарнизоне, как несколько их товарищей во время сборов под Кироваканом решили отметить день рождения одного из них в городе, в ресторане, в надежде хоть там отвести душу и «снять тёлок».
Вернулись они в лагерь далеко за полночь, прошагав после ресторана пешком около семи километров. На вопросы, насколько горячи армянские девушки, только матерились. Оказалось, что в Кировакане, как, очевидно, и в других городах республики, в ресторанах бывают исключительно мужчины. И редко кто из них решится прийти вместе с женой или подругой - она в глазах всех посетителей будет считаться падшей женщиной.
Вообще Клавдий там видел, как облачаются женщины даже в жару в тёмные наряды из непросвечивающей ткани. И в возрасте, и совсем молодые. И когда кто-то из ребят пытался завести с местными красавицами знакомство, молча отворачивались и шли своей дорогой дальше.
- Офигеть, какие тут строгие нравы! - посетовал тогда однажды во время перерыва ловелас из Курска Валерка. - Я думал, тут за пару месяцев оттянусь как следует, а то дома за десять лет уже немного супружеская обязанность стала пресноватой. А тут - полный облом!
- Нет, ребята, на самом деле всё не так и строго, - пояснил служивший в ГУЦ уже несколько лет капитан - инструктор по альпинизму. - Если хотите, я вам хоть целый грузовик дамочек в самом соку привезу. Замужних. До замужества тут у них действительно очень строго, зато потом…. - Он сделал длинную паузу и сладострастно заулыбался. - Зато потом многие из их дают жару. Женщины горячие, страстные до жути, а мужья месяцами в русских городах пропадают, торгуют цветами, обувью, одеждой, другим разным товаром. У них же тут подпольные швейные и обувные цеха вовсю работают. Между прочим, советую потом здесь одеться и обуться. Джинсы, например, ничем не хуже настоящих импортных, которые вы у себя в Москве и Ленинграде у фарцовщиков покупаете. С лейблами любой фирмы. Хоть «вранглер», хоть «левис». И туфли очень приличные. А насчёт женщин, только свистни. Мигом организую. И не проституток каких-то потрёпанных за деньги, а женщин в самом соку и исключительно по любви. Да вот в воскресенье в баню поедете, можно и там оттянуться. Правда, без комфорта, только стоя.
В этом Клавдий убедился в ближайшее же воскресенье. На своём крытом грузовике они приехали в Кировакан, машина осталась возле рынка, а ребята, следуя совету одного из инструкторов, зашли на рынок и на самом его краю, спросив, где можно купить чачи, были направлены в ближайший дом.
На веранде стоял стол с нарезанными на тарелке свежими огурцами, помидорами, пучками каких-то специй, на другой тарелке лежал лаваш. Рядом вверх донышками стояли гранёные стограммовые стопки.
Услышав голоса, из дома вышла преклонных лет женщина, поздоровалась:
- Барев дзес!
- Здравствуйте! - почти хором ответили ребята. - Нам сказали, что у Вас можно купить чачи.
- Садитесь к столу. Я сейчас. Сколько вам?
- Для пробы по стопочке, а потом после бани мы к вам снова зайдём, если понравится.
- Понравится, - без улыбки заверила женщина и через пару минут поставила на стол бутылку прозрачной жидкости. - Пять рублей.
- Нам бы ещё и закуски, - попросил Валерка.
- Закуска на столе. Бесплатно. Кушайте на здоровье! - и она удалилась в дом, тихонько прикрыв за собой дверь.
Клавдий никогда не пробовал чачи. Она оказалась очень вкусным и крепким напитком. В голове послы выпитой залпом стопки сразу помутилось.
- Так, парни, теперь бегом в баню, а потом, как положено, по стопочке надо будет влить в чистое снаружи тело, проспиртовать, чтобы и внутри микробов не было.
Валерка зажевал листами какой-то травы выпитое и встал из-за стола.
Баню они нашли без особого труда. Шёл одиннадцатый час, и народу, как предсказывал капитан, было ещё совсем мало. Из двери навстречу вышел раскрасневшийся после бани мужчина, и парни решили, что именно тут и есть вход в мужское отделение.
Войдя внутрь, оказались перед длинным коридором с двухметровыми деревянными заборками, выкрашенными в зелёный цвет. С правой и с левой стороны этих заборок находились двери. Вот одна из них открылась, и в коридор вышла женщина средних лет. Парни опешили.
- Извините, - сказал Валерка женщине, - мы думали это мужское отделение.
- А здесь всё вместе, - сказала женщина, улыбнулась и вышла на улицу.
- Ни фига себе! - недоумённо сказал Клавдий, привыкший к тому, что в его городе во всех банях были мужское и женское отделения, или они устраивали мужской и женский день.
- Ну, чего стоим? Пошли искать свободные номера, - скомандовал Валерка.
Через полчаса Клавдий вышел из душевой. В коридоре никого не было, но за стенками тонких, на метр не достающих до потолка переборок, слышался шум воды, мужские и женские голоса, громко разговаривавших на армянском. Едва дошёл до выхода, дверь распахнулась, и навстречу вошла приятной внешности довольно крупная женщина средних лет.
Клавдий вежливо поздоровался и посторонился.
- Двенадцатый номер освободился, - сказал он услужливо. Женщина внимательно окинула его взглядом, улыбнулась, прошла в только что освобождённую Клавдием душевую, обернулась на него и прикрыла за собой дверку, оставив щель в несколько сантиметров.
Клавдий понял, что это, кажется, и есть тот самый шанс близко познакомиться с темпераментной местной жительницей, о чём говорил капитан. Ведь не зря же она не только не закрыла на щеколду дверку, но даже оставила её приоткрытой, откровенно приглашая его войти следом.
В это время из своей душевой вышел Валерка:
- Чего стоишь?
Клавдий шёпотом в нескольких словах объяснил пикантную ситуацию.
- Так иди! - кивнул головой в сторону приоткрытой дверки Валерка.
- Да я… как-то… - замялся Клавдий.
- А она как? Ничего?
- Симпатичная.
- Тогда я схожу? - спросил Валерка.
Клавдий пожал плечами. Валерка в несколько секунд добежал до приоткрытой дверки, потянул её на себя, заглянул, вошёл внутрь душевой, и Клавдий услышал, как защёлкнулся за ним шпингалет.
Минут пятнадцать сидел Клавдий на скамейке у входа в баню. За это время мимо него внутрь прошли несколько местных женщин с детьми, пара седовласых мужчин, молодая дама славянской внешности. Она окинула взглядом незнакомого офицера, улыбнулась и зашла внутрь. И сразу появился на крыльце с довольной улыбкой на лице Валерка.
- Иди! Она, вроде, ещё хочет, - кивнул он Клавдию. - Я бы и сам, но не могу сразу столько. Отдохнуть надо. Иди, приласкай дамочку! Чего ты скромничаешь?
- Да нет, спасибо, я как-то в такие игры не играю, - заотнекивался Клавдий.
- Ну, и зря! Правду говорил капитан, женщины здесь горячие. Эх, в следующее воскресенье снова обязательно в баню поеду. Понравилось! Наши на рынок ушли?
- Да никого я не видел.
- Ну, пошли, ещё по соточке, с лёгким паром. Наши, если раньше не вышли, потом подгребут. А то может тоже тут в кабинках с кем-то расслабляются?
Публикуется с согласия автора.
Об авторе: Леонид Кириллович Иванов - доктор политических наук, пресс-атташе ТюмГНГУ, руководитель литературного объединения нефтегазового университета. См. также произведения автора на Прозе.ру.
Продолжение следует.
Расслабуха.
- С сегодняшнего дня занятия по рукопашному бою отменяю, - заявил на разводе полковник Синцов. - А то мне не с кем будет учения проводить. Мало того, что вы во время занятий друг другу руки-ноги повыкручивали, так ещё и после занятий умудряетесь травмироваться.
Клавдий знал об этом ЧП, что произошло вчера. К Альгису приехали на машине из Вильнюса его друзья навестить «партизана» в выходной день. Компания уехала в лесок, собрали портативный мангал, нажарили шашлыков, к которым привезли изрядное количество спиртного, и когда все были уже в очень весёлом состоянии, Альгис решил продемонстрировать кое-что из полученных за время сборов навыков. Конечно, он решил похвастать отработанными приёмами, но когда в один миг уложил на землю первого же добровольца, остальные быть мальчиками для битья отказались. Даже в состоянии, когда алкоголь придаёт смелости. И тогда боец стал разбегаться, делать возле дерева переворот, сбивая сапогом расположенные на уровне головы сучки.
Первый такой чуть ли не цирковой номер привёл друзей в восторг, и они начали просить повторения. Альгис сломал таким образом образом три или четыре сучка, а пятый оказался то ли значительно крепче, то ли удар получился неудачным, но сапог скользнул в сторону ствола, и «акробат» вместо того, чтобы закончить в воздухе разворот, рухнул на землю вниз головой, ударился плечом и сломал ключицу.
К этой, бытовой травме следовало приплюсовать ещё те несколько вывихов, полученных на тренажёрах и во время прыжков, чтобы понять серьёзную обеспокоенность полковника. Правда, во время сборов под Кироваканом Клавдий видел, что у солдат срочной службы, палатки которых стояли чуть ниже их лагеря, травм было куда больше. Почти каждый день машина с красным крестом увозила ребят с переломами рук, ног, ключиц, что случались во время отработки упражнений по скалолазанию. Может, причиной тому была мальчишеская бесшабашность, ребячья удаль, а может, и нежелание оставаться в отряде, который после курса подготовки должен был отправиться на войну в Афганистан. Как бы ни были патриотично настроены ребята, готовые ринуться в бой, получать за героизм ордена и медали, их не могла не покидать и мысль о высокой вероятности быть убитым. Но может быть, эти травмы случались у восемнадцатилетних исключительно по причине отсутствия у них чувства самосохранения. Клавдия и его товарищей, что были старше своих юных соседей на десяток и больше лет, дома ждали жёны и дети, а потому и чувство самосохранения, ответственность за собственное здоровье, были куда выше. Поэтому и травмы случались крайне редко. Но это было там, в чужих горах, а тут, в окружении почти родной природы, офицеры расслаблялись.
И не только спиртным. Буквально через несколько дней сборов каждый понял, что от спиртного на эти два месяца придётся добровольно отказаться - иначе не выдержать той тяжёлой физической нагрузки, что предусматривалась планом сборов. Разве что иногда, да и то далеко не все, позволяли себе по бутылке пива вечером в офицерском кафе, где сидели в основном своей компанией, поскольку молодые лейтенанты из учебной дивизии держались по отношению к «партизанам» несколько высокомерно.
Женщины: ни жёны офицеров, ни служащие советской армии, как их кто-то производным от слова боец остроумно назвал бойциссами, в офицерском кафе не появлялись, поэтому те из «партизан», кто хотел было завести лёгкую интрижку, разочарованно возвращались в казарму с надеждой пофлиртовать в ближайшие выходные в райцентре.
Клавдий вспомнил и со смехом рассказал однажды ребятам, когда речь зашла о попытках завести такой мимолётный романчик в гарнизоне, как несколько их товарищей во время сборов под Кироваканом решили отметить день рождения одного из них в городе, в ресторане, в надежде хоть там отвести душу и «снять тёлок».
Вернулись они в лагерь далеко за полночь, прошагав после ресторана пешком около семи километров. На вопросы, насколько горячи армянские девушки, только матерились. Оказалось, что в Кировакане, как, очевидно, и в других городах республики, в ресторанах бывают исключительно мужчины. И редко кто из них решится прийти вместе с женой или подругой - она в глазах всех посетителей будет считаться падшей женщиной.
Вообще Клавдий там видел, как облачаются женщины даже в жару в тёмные наряды из непросвечивающей ткани. И в возрасте, и совсем молодые. И когда кто-то из ребят пытался завести с местными красавицами знакомство, молча отворачивались и шли своей дорогой дальше.
- Офигеть, какие тут строгие нравы! - посетовал тогда однажды во время перерыва ловелас из Курска Валерка. - Я думал, тут за пару месяцев оттянусь как следует, а то дома за десять лет уже немного супружеская обязанность стала пресноватой. А тут - полный облом!
- Нет, ребята, на самом деле всё не так и строго, - пояснил служивший в ГУЦ уже несколько лет капитан - инструктор по альпинизму. - Если хотите, я вам хоть целый грузовик дамочек в самом соку привезу. Замужних. До замужества тут у них действительно очень строго, зато потом…. - Он сделал длинную паузу и сладострастно заулыбался. - Зато потом многие из их дают жару. Женщины горячие, страстные до жути, а мужья месяцами в русских городах пропадают, торгуют цветами, обувью, одеждой, другим разным товаром. У них же тут подпольные швейные и обувные цеха вовсю работают. Между прочим, советую потом здесь одеться и обуться. Джинсы, например, ничем не хуже настоящих импортных, которые вы у себя в Москве и Ленинграде у фарцовщиков покупаете. С лейблами любой фирмы. Хоть «вранглер», хоть «левис». И туфли очень приличные. А насчёт женщин, только свистни. Мигом организую. И не проституток каких-то потрёпанных за деньги, а женщин в самом соку и исключительно по любви. Да вот в воскресенье в баню поедете, можно и там оттянуться. Правда, без комфорта, только стоя.
В этом Клавдий убедился в ближайшее же воскресенье. На своём крытом грузовике они приехали в Кировакан, машина осталась возле рынка, а ребята, следуя совету одного из инструкторов, зашли на рынок и на самом его краю, спросив, где можно купить чачи, были направлены в ближайший дом.
На веранде стоял стол с нарезанными на тарелке свежими огурцами, помидорами, пучками каких-то специй, на другой тарелке лежал лаваш. Рядом вверх донышками стояли гранёные стограммовые стопки.
Услышав голоса, из дома вышла преклонных лет женщина, поздоровалась:
- Барев дзес!
- Здравствуйте! - почти хором ответили ребята. - Нам сказали, что у Вас можно купить чачи.
- Садитесь к столу. Я сейчас. Сколько вам?
- Для пробы по стопочке, а потом после бани мы к вам снова зайдём, если понравится.
- Понравится, - без улыбки заверила женщина и через пару минут поставила на стол бутылку прозрачной жидкости. - Пять рублей.
- Нам бы ещё и закуски, - попросил Валерка.
- Закуска на столе. Бесплатно. Кушайте на здоровье! - и она удалилась в дом, тихонько прикрыв за собой дверь.
Клавдий никогда не пробовал чачи. Она оказалась очень вкусным и крепким напитком. В голове послы выпитой залпом стопки сразу помутилось.
- Так, парни, теперь бегом в баню, а потом, как положено, по стопочке надо будет влить в чистое снаружи тело, проспиртовать, чтобы и внутри микробов не было.
Валерка зажевал листами какой-то травы выпитое и встал из-за стола.
Баню они нашли без особого труда. Шёл одиннадцатый час, и народу, как предсказывал капитан, было ещё совсем мало. Из двери навстречу вышел раскрасневшийся после бани мужчина, и парни решили, что именно тут и есть вход в мужское отделение.
Войдя внутрь, оказались перед длинным коридором с двухметровыми деревянными заборками, выкрашенными в зелёный цвет. С правой и с левой стороны этих заборок находились двери. Вот одна из них открылась, и в коридор вышла женщина средних лет. Парни опешили.
- Извините, - сказал Валерка женщине, - мы думали это мужское отделение.
- А здесь всё вместе, - сказала женщина, улыбнулась и вышла на улицу.
- Ни фига себе! - недоумённо сказал Клавдий, привыкший к тому, что в его городе во всех банях были мужское и женское отделения, или они устраивали мужской и женский день.
- Ну, чего стоим? Пошли искать свободные номера, - скомандовал Валерка.
Через полчаса Клавдий вышел из душевой. В коридоре никого не было, но за стенками тонких, на метр не достающих до потолка переборок, слышался шум воды, мужские и женские голоса, громко разговаривавших на армянском. Едва дошёл до выхода, дверь распахнулась, и навстречу вошла приятной внешности довольно крупная женщина средних лет.
Клавдий вежливо поздоровался и посторонился.
- Двенадцатый номер освободился, - сказал он услужливо. Женщина внимательно окинула его взглядом, улыбнулась, прошла в только что освобождённую Клавдием душевую, обернулась на него и прикрыла за собой дверку, оставив щель в несколько сантиметров.
Клавдий понял, что это, кажется, и есть тот самый шанс близко познакомиться с темпераментной местной жительницей, о чём говорил капитан. Ведь не зря же она не только не закрыла на щеколду дверку, но даже оставила её приоткрытой, откровенно приглашая его войти следом.
В это время из своей душевой вышел Валерка:
- Чего стоишь?
Клавдий шёпотом в нескольких словах объяснил пикантную ситуацию.
- Так иди! - кивнул головой в сторону приоткрытой дверки Валерка.
- Да я… как-то… - замялся Клавдий.
- А она как? Ничего?
- Симпатичная.
- Тогда я схожу? - спросил Валерка.
Клавдий пожал плечами. Валерка в несколько секунд добежал до приоткрытой дверки, потянул её на себя, заглянул, вошёл внутрь душевой, и Клавдий услышал, как защёлкнулся за ним шпингалет.
Минут пятнадцать сидел Клавдий на скамейке у входа в баню. За это время мимо него внутрь прошли несколько местных женщин с детьми, пара седовласых мужчин, молодая дама славянской внешности. Она окинула взглядом незнакомого офицера, улыбнулась и зашла внутрь. И сразу появился на крыльце с довольной улыбкой на лице Валерка.
- Иди! Она, вроде, ещё хочет, - кивнул он Клавдию. - Я бы и сам, но не могу сразу столько. Отдохнуть надо. Иди, приласкай дамочку! Чего ты скромничаешь?
- Да нет, спасибо, я как-то в такие игры не играю, - заотнекивался Клавдий.
- Ну, и зря! Правду говорил капитан, женщины здесь горячие. Эх, в следующее воскресенье снова обязательно в баню поеду. Понравилось! Наши на рынок ушли?
- Да никого я не видел.
- Ну, пошли, ещё по соточке, с лёгким паром. Наши, если раньше не вышли, потом подгребут. А то может тоже тут в кабинках с кем-то расслабляются?
Публикуется с согласия автора.
Об авторе: Леонид Кириллович Иванов - доктор политических наук, пресс-атташе ТюмГНГУ, руководитель литературного объединения нефтегазового университета. См. также произведения автора на Прозе.ру.
Продолжение следует.