И к удивительным звездам мне никогда не слетать...
Запоздало, ко Дню Космонавтики...
.... Я хочу полететь в космос, как Юрий Гагарин...
Прочитал на Полит. Ру лекцию В. Сурдина с красноречивым названием «50 лет человек в космосе. Не пора ли обратно?». Ясное дело, Сурдин считает, что пора.
И приводит, в частности, такой пример. Многие знают, что в 1960 г. Пикар и Уолш впервые опустились в Марианскую впадину, но кто опустился туда во второй раз? А никто не опускался, ибо ни к чему. (Так было на момент лекции в октябре прошлого года. А 26 марта туда опускался еще ни кто иной, как Джеймс Кэмерон) Все делают автоматы. И с космосом такая же ситуация - дескать, человек не очень-то и нужен, если техника справляется. Собственно, все это не ново. Еще в середине 1990-х читал в каком-то научно-популярном журнале, что будущее космических исследований за техникой, а не за человеком.
Тогда я сильно расстроился, хотя умом, в общем-то, прекрасно понимал правоту такого тезиса. Разбилась отроческая мечта. И тут. Многие возражали Сурдину очень эмоционально, но не очень-то аргументировано. Похоже, их юношеские мечты тоже разбились, и они отказываются принять это.
И как-то подумалось: вот ведь в 19 веке, когда научная фантастика только рождалась, писатели с одинаковой легкостью отправляли своих героев как ввысь, так и вглубь (Жюль Верн, например). И вначале 20-го - тоже. Почему же отказ от путешествий «к центру Земли» переживается не столь эмоционально, как отказ от освоения космоса?
Возможно тут мы имеем дело с инстинктом, который нашептывает нам, что все, что наверху - высокое и величественное, а все, что внизу - «подлое» и низменное. Наверное, это растет оттуда же, откуда и гипертрофированное внимание человека к своему росту. Потому «гордые орлы» и «гады ползучие». Потому, как правило, боги живут на небе или на высоких горах, а демоны - в преисподней.
То есть лет 100 назад освоение высот и глубин вызывали примерно одинаковый энтузиазм. Но затем инстинкты взяли верх, и первому доставалось куда больше пиара, нежели второму. Плюс - военная промышленность внесла свой вклад, конечно, но все-же самолетам и ракетам отводилось куда больше внимания, нежели подводным лодкам, например.
А еще космическая тема непомерно раздувалась в массовой культуре. Еще до ВМВ, кажется она получила преимущество, а начиная с середины 20 века и вовсе расцвела пышным цветом. И мое сознание во многом сформировано этой массовой культурой. Все же в 1980-х, на которые пришлось мое детство еще сильны были шестидесятнические отголоски. Помню, какое сильное впечатление на меня, шестилетнего, произвел фильм «Чрез тернии к звездам». Не пересматривал его ни разу потом, кстати. Или мультики, типа «Тайны третьей планеты». А в конце 1980-х хлынул поток голливудской продукции, через видеосалоны в первую очередь, хотя «Звездные войны» в кинотеатрах показывали. Я конечно, и сам фантазировал, рисунки рисовал и даже повести писал.
Помню, учился я классе в четвертом и вполне допускал в своих мечтах, что буду в 2012 (допустим) году сидеть где-нибудь на Марсе. (Хотя и с трудом в это верилось).
Однако ж, сижу на самой что ни на есть Земле.
Некоторые на том основании, что «на Марсе яблони не цветут» делают заключения о замедлении темпов научно-технического прогресса и впадении человечества в новое средневековье. Думается, однако, они не правы. Прогресс свернул несколько в сторону, но движение его неумолимо. Да и идею контактов с другими цивилизациями я бы не отбрасывал полностью. Но, вполне возможно, засылать ради этого человека в «бесконечные просторы космоса» совсем не обязательно будет.