"Дмитрий Донской" Сергея Бородина
Эта книга в моей юности была самым настоящим чудом. Пожалуй, к этой книге применимо слово "широкое художественное полотно", хоть речь идет не о живописи, а литературе. На мой взгляд, это художественное полотно отличается тем, что оно в предельно кратких, но точных и психологических верных описаниях рассказывает о небольшом двухлетнем периоде истории Руси - начиная с битвы при Воже и заканчивая Куликовской битвой. Достоинство этого романа - краткость и точность за счет великолепного владения русским языком. Именно язык является той "кистью", которой нарисовано это полотно. Когда читаешь роман, этот процесс "живописания" очевиден, он строится прямо во время чтения - сам читаешь и сам участвуешь в создании картины.
Мне думается, что загадка этого дивного русского языка в том, что его автор был и археологом, и историком, и фольклористом, и литератором, на которого оказал влияние Серебряный век. Слово "фольклорист" не имеет того негативного оттенка, который у некоторых технарей считается за недостаток.)) Фольклорист - это специалист по фольклору, народному устному и литературному творчеству. Именно дивный русский фольклор является той живописной основой - материалом, "красками" - на которой создано полотно романа "Дмитрий Донской" (1940).
Вот один из отрывка этого текста, который, по моему мнению, мог бы стать образцом для школьного диктанта:
""Войска разместились по городовым избам, по монастырям, в трапезных церквей, а то и среди дворов, по-разному. Великие запасы сберегла Москва, чтоб прокормить всю эту силу, но ополчения пришли, и со своим запасом.
Когда белевский гонец Петр Брадин пошел по княжьему велению поесть перед дорогой, от множества зовов голова у него закружилась: звали и новгородцы к своим харчам, и суздальцы к своей трапезе, и ружане к своей еде, и можаи к своему столу, и белозеры к белозерской сыти, и костромичи ко яствам, и переяславичи к рыбной снеди, и володимерцы к вареву, и москвичи к угощенью. Одними зовами Петра столь употчевали, что, когда принял у сурожан ложку, не осталось сил дохлебать кулеша. Поел через силу, только чтоб исполнить Дмитриеву волю, даже медок хлебнул без радости, и заспешил в путь.""
Сергей Бородин (1902-1974) был русским дворянином по отцу и знатного татарского рода по матери. Участвовал в литературном объединении "Перевал", который посещали Блок, Брюсов, Бальмонт, Куприн. Выпускник Высшего литературно-художественного института, участник многочисленных этнографических, фольклорных и археологических экспедиций, исследователь, нумизмат, историк, увлекающийся Востоком. Переехал в Ташкент, жил и умер там. Даже в наше время его память хранится в Ташкенте, а его дом-музей является "островком русской культуры" (о если бы жив был Бородин, если бы он знал, что творится в наше время! ). Материал для своих исследований Бородин искал в библиотеках Генуи, Багдада, Стамбула, Венеции, Рима.
Сергей Бородин.
Сергей Бородин написал огромный цикл, посвященный времени Тимура - "Звезды над Самаркандом". Нет, я не читала. Да, мне хотелось бы почитать. Для меня, помимо романа о средневековой Руси, Сергей Бородин интересен тем, что он - русский человек, написавший такой потрясающе РУССКИЙ роман, - по-настоящему увлекался Востоком. (а кто-то увлекается Мексикой, например...:)) Мне такие увлечения русских людей очень, очень понятны...
"В Востоке есть своя прелесть и свои чары,
и уже один их пейзаж: горы, пустыни, оазисы, реки,
степи, повитые древней дымкой -
вызывают совершенно особое настроение,
приоткрывая несказанно великую древность
во всей ее ветхозаветной, пастушеской и кочевой простоте..."
(Сергей Бородин)
"......еще в 1923 году, когда «мальчишкой-первокурсником» был отправлен в творческую командировку от Центрального Музея Народоведения, когда «...еще свежи были воспоминания о временах эмира», когда повсюду вокруг «...это была еще старая Азия». Что из того, что когда осенью он вернулся в Москву, он уже был «...отравлен повышенным интересом к культуре Средней Азии, историю которой и некоторые книги путешествий ...прочитал еще до первой поездки».
Отравление же Азией, как всякое серьезное отравление организма, ничуть не излечивалось отдаленностью от Москвы; так и болезнь не излечивается запрещением. Азиатский экзотический наркотик требовал очередной дозы.""
Как узнаваемо это увлечение, как понятно! "Очередная доза"..)) Это увлечение требует постоянного пополнения, и поэтому никуда не пропадает.
Но есть и другая сторона жизни Амира Саргиджана - таков псевдоним, который выбрал для себя Сергей Бородин. Как пишет Алексей Устименко, "в наше время интерес к писательским биографиям куда как заметнее интереса к их книгам."
Столкновение молодого Саргиджана с Осипом Мандельштамом, воспоминания Корнея Чуковского об этом инциденте, о нумизматической страсти Бородина и его страсти к восточной женщине, а также о трилогии "Звезды над Самаркандом" можно прочитать в интересной статье Алексея Устименко "На Самаркандской бумаге, под гранатовым деревом (три из жизни вырванных страницы) о писателе С.П.Бородине.". Я не берусь судить о том, почему Устименко явно осуждает социалистический реализм в трилогии о Тимуре - ведь реализм, будь он социалистический, будь хоть "магический", - есть мировоззрение художника и писателя, и имеет право быть, вне зависимости от того, как мы относимся к такому проекту, как социализм. Впрочем, Алексей Устименко далеко не однозначен в своем суждении Бородина, и мне кажется это правильным. По крайней мере, пока я не прочитаю саму трилогию.
В одном я сразу согласилась с Устименко - нельзя говорить о прозе Бородина, не цитируя ее. Все равно что говорить о бриллианте, не показывая его. Но не соглашусь с тем, что проза Бородина кажется сочиненной утопией, и ее читают, как пьют драгоценную воду в Каракумах.
==И хочется читать и - отталкивает сочиненностью неистинных событий.
Его нужно читать исключительно для наслаждения процессом чтения и - не более того. Великолепность его литературных строк соответствует состоянию опьянения, дарящему первоначальный восторг. И - может показаться - тяжелую пустоту похмелья после отрезвления.
- Для чего это написано? - риторически спрашивал у меня исторический же писатель Явдат Ильясов, юный современник Бородина. И сам себе отвечал:
- Просто, чтобы стало написанным.==
Как знаком этот извечный спор! Писатель якобы написал, а на самом деле этого не было... Эмилио Фернандес, знаменитый мексиканский режиссер и актер, и Габриэль Фигероа, его оператор - якобы "создали образ сельской Мексики, которой не было"... Знаменитые фильмы "Мария Канделария", "Бугамбилия" "Покинутые" (Las Abandonadas) - это выдумка... Как выдумкой является история Хуана-Чарраскеадо, Хуаны Гальо (собирательный образ революционерки), и многих других героев мексиканского кинематографа, которые якобы выдуманы для красивости либо патриархальной мексиканской жизни, либо для создания образа мексиканского революционера. Если они выдумка, то откуда берутся фольклорные баллады-корридо о героях, фотографии Революции, современная живопись месоамериканского индеанизма, где идеализируются ацтеки? Красивости ли это, либо попытка осмыслить исторические эпохи?
Нет, творчество - это не выдумка, а попытка осмыслить и передать свое вИдение истории, причем осмыслить здесь - именно главный элемент творчества. Мятущийся монах-расстрига Кирилл, ставший лесным татем, который трудным путем осмыслил, пересмотрел свою жизнь и, несмотря на обиду, пришел в войско к Дмитрию накануне Куликовской битвы - это не писательская выдумка, а пример любого человека, который взялся "обдумывать житье". Выдумкой здесь является лишь перенос его в эпоху русского ренессанса, и знакомство с отцом Сергием и будущим иконописцем Андреем Рублевым, который показан в романе мальчиком, которого Кирилл усыновил, найдя на пепелище после татарского набега на Рязань. Но процесс становления чувства долга в тяжелые для родины дни - это явление, свойственное современникам Бородина перед Великой отечественной войной, приближение которой тогда чувствовалось всеми.
Текст из "Звезд Самарканда", который цитирует автор статьи - это литературный текст высочайшего класса, и в нем не больше выдумки, чем тайны в каждодневном переплетении бытия с нашей фантазией. Исторический факт и однозначен и многогранен, кто-то видел в русской революции восставший охлос, как Бунин, а кто-то предугадал в ней эпическое событие, дававшее шанс на участие в истории миллионам исключенных из нее людей.
статья Алексея Устименко "На Самаркандской бумаге, под гранатовым деревом (три из жизни вырванных страницы) о писателе С.П.Бородине."
Прекрасная статья, рекомендую для интересующихся.
Небольшим постскриптумом: мне было интересно узнать, что книги Бородина, по его воле, были переданы его супругой (жива ли она еще?) в Троице-Сергиеву Лавру, которую он так убедительно увидел в глубине средних веков, в своем романе "Дмитрий Донской".