Завод - 3
Начало: Завод...
Завод - 2...
У нас регулярно раз в месяц проводились научно-технические совещания, где докладывались результаты выполненных работ, обсуждались перспективы, а также различные версии путей решения еще не решенных проблем. Поэтому каждый был в курсе как проблем, так и достижений. Это происходило, кстати, после работы. Как обычно бывает, часто выдвигались ошибочные объяснения причин. Например, многие полагали, что обрыв шатуна происходит из-за высокого максимального давления сгорания Pz. Вообще, про Pz было много разговоров. Двигатель был вихрекамерный, такого пика давления сгорание на нем по теории быть не должно. Завод наш был передовым, очень чистым, кстати. Поэтому к нам часто приводили иностранных гостей. И вот однажды мне приснился такой сон.
Открывается дверь. Порторг завода вводит делегацию. Английская королева в длинном светлом платье, немолодая и не слишком красивая, премьер-министр во фраке и еще человек 5 в смокингах. Королева быстрыми шагами подходит к столу в углу зала, где лежат плакаты - разрезы двигателя. Она начинает перебирать плакаты, как будто что-то ищет, потом по-английски спрашивает: "Так где же здесь Pz?". Все молчат. Наконец я не выдерживаю и отвечаю по-английски: "Pz - это максимальное давление сгорания. Здесь его нет". Быстро рисую на бумаге индикаторную диаграмму и показываю ей Pz. Она поблагодарила и все тут же вышли. А на меня накинулся весь отдел во главе с начальством, тут же устроили собрание и стали меня срамить за то, что я выдал тайну.
Когда я рассказал этот сон на работе, полотдела лежало под столом.
Однако вернемся к политике. Всем, конечно, хотелось, чтобы наши двигатели были надежными и долговечными. Но у каждого были более приоритетные цели. Производственники были заинтересованы в первую очередь в том, чтобы их цех (участок) выполнил план и получил премию. А если прошла бракованная партия, очень желательно, чтобы брак признали годной продукцией. Для этого нужно было оформить временное разрешение на отклонение от ТУ для этой партии деталей. Без подписи главного конструктора такое разрешение не проходило. И начиналась давление, в котором нередко принимали участие партком и профком. Приказать ему никто не мог, но в некоторых случаях, чтобы не остановить сборку, его удавалось уговорить. А вообще, на нашего главного было давить трудно, в частности, еще и потому, что Семён Яковлевич Рубинштейн был человек беспартийный. Подписывать такие разрешения было чревато тем, что через некоторое время поступало предложение расширить допуск на такой-то размер, поскольку он (допуск) неоправданно жесткий, а в данном конкретном случае это не влияет на качество изделия. Такие вопросы обычно подымались на совещании у главного инженера. Про эти совещания я расскажу отдельно.
На самом деле ресурс двигателя решающим образом зависит от точности, а перед заводом стояла ближайшая задача: увеличить ресурс с 2500 до 5000 часов. Между прочим, для решения этой задачи была выделена валюта и на нее приобретены британские станки "NEWALL", которые создали на заводе новую проблему. Мне было очень приятно прочесть на сайте завода, что сегодня ресурс доведен до 10 000. Я хорошо понимаю, какая работа стоит за этими цифрами.
Проблема состояла еще и в том, что завод использовал много покупных изделий. "Покупных" не значит, что их можно купить, где захочешь. Поставщики были закреплены. А уж какие поршневые кольца поставляла Одесса! И какие форсунки делали в Вильнюсе! Нет, в подробности вдаваться не буду. Да и слов нужных не найду. Дело осложнялось еще и тем, что заводы были неуправляемыми. Они подчинялись напрямую своим совнархозам, а на союзное министерство чихали.
"Враги" наши, технологи были нормальные ребята. У них проблем было по уши.
Продолжение...
Завод - 2...
У нас регулярно раз в месяц проводились научно-технические совещания, где докладывались результаты выполненных работ, обсуждались перспективы, а также различные версии путей решения еще не решенных проблем. Поэтому каждый был в курсе как проблем, так и достижений. Это происходило, кстати, после работы. Как обычно бывает, часто выдвигались ошибочные объяснения причин. Например, многие полагали, что обрыв шатуна происходит из-за высокого максимального давления сгорания Pz. Вообще, про Pz было много разговоров. Двигатель был вихрекамерный, такого пика давления сгорание на нем по теории быть не должно. Завод наш был передовым, очень чистым, кстати. Поэтому к нам часто приводили иностранных гостей. И вот однажды мне приснился такой сон.
Открывается дверь. Порторг завода вводит делегацию. Английская королева в длинном светлом платье, немолодая и не слишком красивая, премьер-министр во фраке и еще человек 5 в смокингах. Королева быстрыми шагами подходит к столу в углу зала, где лежат плакаты - разрезы двигателя. Она начинает перебирать плакаты, как будто что-то ищет, потом по-английски спрашивает: "Так где же здесь Pz?". Все молчат. Наконец я не выдерживаю и отвечаю по-английски: "Pz - это максимальное давление сгорания. Здесь его нет". Быстро рисую на бумаге индикаторную диаграмму и показываю ей Pz. Она поблагодарила и все тут же вышли. А на меня накинулся весь отдел во главе с начальством, тут же устроили собрание и стали меня срамить за то, что я выдал тайну.
Когда я рассказал этот сон на работе, полотдела лежало под столом.
Однако вернемся к политике. Всем, конечно, хотелось, чтобы наши двигатели были надежными и долговечными. Но у каждого были более приоритетные цели. Производственники были заинтересованы в первую очередь в том, чтобы их цех (участок) выполнил план и получил премию. А если прошла бракованная партия, очень желательно, чтобы брак признали годной продукцией. Для этого нужно было оформить временное разрешение на отклонение от ТУ для этой партии деталей. Без подписи главного конструктора такое разрешение не проходило. И начиналась давление, в котором нередко принимали участие партком и профком. Приказать ему никто не мог, но в некоторых случаях, чтобы не остановить сборку, его удавалось уговорить. А вообще, на нашего главного было давить трудно, в частности, еще и потому, что Семён Яковлевич Рубинштейн был человек беспартийный. Подписывать такие разрешения было чревато тем, что через некоторое время поступало предложение расширить допуск на такой-то размер, поскольку он (допуск) неоправданно жесткий, а в данном конкретном случае это не влияет на качество изделия. Такие вопросы обычно подымались на совещании у главного инженера. Про эти совещания я расскажу отдельно.
На самом деле ресурс двигателя решающим образом зависит от точности, а перед заводом стояла ближайшая задача: увеличить ресурс с 2500 до 5000 часов. Между прочим, для решения этой задачи была выделена валюта и на нее приобретены британские станки "NEWALL", которые создали на заводе новую проблему. Мне было очень приятно прочесть на сайте завода, что сегодня ресурс доведен до 10 000. Я хорошо понимаю, какая работа стоит за этими цифрами.
Проблема состояла еще и в том, что завод использовал много покупных изделий. "Покупных" не значит, что их можно купить, где захочешь. Поставщики были закреплены. А уж какие поршневые кольца поставляла Одесса! И какие форсунки делали в Вильнюсе! Нет, в подробности вдаваться не буду. Да и слов нужных не найду. Дело осложнялось еще и тем, что заводы были неуправляемыми. Они подчинялись напрямую своим совнархозам, а на союзное министерство чихали.
"Враги" наши, технологи были нормальные ребята. У них проблем было по уши.
- Станки. На нашем заводе были станки отечественные. Советское станкостроение сильно отставало от западного по двум основным параметрам: станки изначально не обеспечивали точность, указанную в паспорте. У них была низкая стабильность. За короткий срок они точность теряли. Крупные автозаводы, ЗИЛ и ГАЗ нередко сами делали для себа специальные станки.
- Технологическая оснастка. Та же проблема. Делали ее на советских станках.
- Режущий инструмент.
- Заготовки (литье, поковки, штамповки) поступали от смежников с большими отклонениями от чертежа, да еще и неритмично.
Продолжение...