Наша беседа с Борисом Куркиным о его книге «Так кто же все-таки победил в битве при Ватерлоо»?
О книге «Тоже победители»
(Нейтралы Европы и Франция во второй мировой войне)
Издательство Международные отношения, Москва, 2021 год
С автором - юристом международником, доктором юридических наук, профессором, Экспертом Германской службы академического обмена (DAAD) Куркиным Борисом Александровичем беседует журналистка, русская француженка Татьяна МАСС
Эта книга шла из Москвы во Францию три месяца. Пандемия и карантин - оправдания медлительной почте.
Написал книгу профессор международного права, москвич, полковник в отставке Куркин Борис Александрович. Мы никогда не виделись, но дружба в Живом Журнале, оказывается, тоже дружба. И ежедневное чтение блога виртуального друга сближает так же, как задушевные разговоры на какой-нибудь московской кухне.
Борис Александрович умный, добрый, блестяще образованный человек. Русский дотошный ум, я бы сказала так. Его исследования по пушкинской трагедии «Борис Годунова» открыли мистический пласт исследования этого гениального произведения. На теме пушкинского мистицизма лежало табу даже в постатеистическом литературоведении, и нужны были упорство и настойчивость, чтобы, наконец, заговорить об этом.
Но сейчас мы говорим с Профессором/ как называют его друзья в Живом Журнале/ о другой книге, которая вышла в начале 2021 года. И которая, как понятно из названия, рассказывает о неблагородном поведении европейцев во времена второй мировой.
-Я вам сразу скажу Профессор, эта книга читается как роман. Драматургия разворачивается в русле непридуманных, объективных исторических событий. Вы осуществили самое серьезное исследование: одних ссылок на научные труды 400. Но вы его сразу отделили от традиционного («формально-научного») труда, озаглавив ироничной цитатой, которая принадлежит нацисту, фельдмаршалу Кейтелю, удивившемуся присутствию французских генералов при подписании акта капитуляции. Вы сознавали, что выбираете жанр ироничной истории? Если да, то зачем?
Название моей книги - не есть цитата из Кейтеля. И имеет оно иной смысл. Поясню, в чем тут дело. Ряд стран Западной Европы подверглись агрессии Германии, правительства некоторых из них эмигрировали и повели, правда на бумаге, чисто юридически, войну с Германией, присоединившись к Антигитлеровской коалиции. Пришла пора их освобождения. Кто победил? Антигитлеровская коалиция! Значит участников ее можно считать своего рода «победителями», хотя на деле значительное число граждан этих стран воевало против нас на стороне Гитлера, а те, кто не воевал с оружием в руках, работал на победу Третьего рейха. Так что название «Тоже победители» пришло независимо от Кейтеля. Разумеется, оно не несет строгого формально-правового смысла. Глядя на страшные итоги второй мировой, особенно для нас, потерявших 27 миллионов человек, это скорее, горькая ирония.
Разумеется, создавать жанр «ироничной истории», «ироничной исторической прозы» мне и в голову не приходило. Реальная история порой ироничнее и саркастичнее всякой книжной выдумки, действительность подчас фантастичнее и ярче любого домысла, любой фантазии. Об этом говорит мой опыт работы с историческими фактами. Вот почему я люблю докапываться до факта и контекста, а потом, как говорил Пушкин, «поверять его историческою критикою». Добираться до сути, до деталей обстоятельств «времени и места действия» - увлекательнейшее, ни с чем несравнимое занятие. И конечно же, меня всегда остро интересовали и интересуют мотивы моих героев, вернее, исторических персонажей. «Герой» - слово многозначное.
А еще история полна чудес. Причем, такие, что комментарий становится попросту невозможен - слишком уж невероятно случившееся. Один из таких случаев описал Пушкин в «Истории Пугачева». Это рассказ отца русского баснописца И.А. Крылова о том, как пугачевцами была взорвана колокольня, на которой находился дозор правительственных войск. Однако находившиеся на ней солдаты и офицеры благополучно «осели» вместе с колокольней и даже не проснулись. Не верить капитану Андрею Прохоровичу Крылову нет оснований, а верить ему отказывается здравый рассудок. Пушкин, видимо не случайно оставил этот рассказ без комментария.
Одно из таких чудес - триумфальное шествие Гитлера по Европе. Кто-то очень серьезный давал фюреру - политику исключительно осторожному - необходимые гарантии. И тогда фюрер шел напролом. И добивался триумфа. Шел, как по паркету. До поры до времени, разумеется. А потом - его жестоко обманули, «кинули», как принято нынче выражаться. Обвели вокруг пальца, так что впору было волосы на себе рвать. Но и то: некие силы могли давать гарантии Гитлеру относительно лояльного или, скажем мягче, пассивного поведения правительств. Но не могли же эти силы парализовать или, напротив, воодушевить буквально весь народ! Тот же Кейтель, по его собственным словам, пришел в ужас от планов присоединить Австрию и захватить Чехословакию. Однако в Австрию солдаты вермахта вошли по цветам, а в Чехословакии нашелся лишь один-единственный офицер, который открыл огонь по немцам из своего табельного оружия. Немцы отловили героя и вместо того, чтобы расстрелять или отправить в концлагерь, стали угощать пивом. Такое нестандартное поведение чеха на фоне реакции всей армии и народа от души изумило немцев. «Чехи вели себя просто недостойно», - скажет один немецкий офицер. Мог ли Ярослав Гашек выдумать нечто подобное? Весьма сомневаюсь. А ведь у чехословаков была своя «линия Мажино» и сопоставимая с вермахтом по численности и вооруженности армия. А единственным чешским генералом, призывавшим правительство и армию к сопротивлению, оказался русский эмигрант - белый генерал Сергей Николаевич Войцеховский.
Сейчас недоумевают: «Откуда у Гитлера была такая уверенность в успехе своего дела?» Ее совершенно невозможно объяснить рационально, чисто земными, посюсторонними причинами. И тут приходит на ум история со Лжедимитрием. Ему тоже фантастически везло, и он был нагл, напорист, удачлив и… легкомыслен. Конец же его был скор и неожидан для него самого. Есть о чем поразмыслить.
История - вещь мистическая. То есть это всегда взаимодействие двух миров: земного (зримого) и горнего (невидимого). А мы в гордыне своей сводим историю исключительно к посюсторонней, твердо уверенные (подобно известному булгаковскому персонажу) в том, что «сам человек и правит». По своему произволу, по своему хотению.
-Профессор, знаете ли , из вашего исследования вырисовывается очень некрасивый образ Европы. Она как будто породила Гитлера для того, чтобы он покончил с Россией? Нет ли субъективного нюанса в такой оценке событий от русского недоверчивого человека? Ведь Европа сама пострадала от нацизма?
Ответ:
Некрасивый? Уж какой был. И есть. Факты говорят сами за себя. Тут и выдумывать ничего не надо. Вся проблема в том, чтобы в условиях ограниченного объема книги отобрать наиболее яркие из них.
Европа и впрямь породила Гитлера - «последнего рыцаря Европы». И не я это выражение придумал. Но рожала она его не с конкретной целью погубить Россию, а для самой себя. Для своего наиболее приемлемого устроения. А бросок на Восток, на Россию - это необходимое следствие, давняя еврозабава. Не помогать же русскому мужику избавиться от коммунизма двинулся в Россию Наполеон.
Я убежден, что неприязнь Запада к России носит глубоко метафизический, религиозный характер, а соображения типа «борьба с коммунизмом» - всего лишь сиюминутные лозунги. Сегодня - одни, завтра - другие. Не в них суть.
Европа была беременна нацизмом. Его идеям сочувствовали видные западные интеллектуалы. Не все, конечно, но весьма и весьма многие. А нацистские партии в Европе были малочисленны и серьезной политической силы, в сущности, не представляли. Не в том было главное проявление соблазна нацизмом.
Разумеется, Европа тоже пострадала. Но не сразу. Ощущать дискомфорт она начала после Сталинграда, когда Гитлер вынудил европейцев напрячься и затянуть пояса. А потом началась уже другая война: с бомбежками союзников и всем прочим. Хотя и здесь досталось далеко не всем.
Не будем забывать к тому же, что история Европы - это нескончаемая история войн. Но войн, которые никогда не велись на уничтожение. Повоевали за Люксембург и разошлись. Это дрязги между близкими родственниками, едва отличавшимися друг от друга по духу, чувствованию, образу жизни, «менталитету». Поражение в такой войне никогда не означало для проигравшего национальной катастрофы, хотя неприятности, конечно же, следовали - платить по счетам приходится. Но все это происходило привычно, буднично и терпимо. «То старый спор соседей меж собою», если переиначить Пушкина.
Возможно, для кого-то станет новостью, что во Второй мировой войне на стороне Германии воевал каждый десятый житель формально нейтрального княжества Лихтенштейн - 1000 его военнослужащих участвовали в качестве добровольцев в полицейских и карательных операциях нацистов. Воевали в составе национальных легионов Ваффен-СС и швейцарские добровольцы. В порядке частной инициативы, разумеется. Равно, как и шведские.
Теперь каждый может без труда посмотреть кинохронику военных лет. Меня впечатлили кадры входа немецких войск в Амстердам в мае 1940 года. Хорошо одетые люди вышли на улицу и молча наблюдают за проходом немецкой военной техники. В глазах людей никакого ужаса или отчаяния. Лишь тревожное ожидание. Не более того. «Старший брат пришел». «Восточный сосед». А вовсе не какой-нибудь дикарь, которым пугают детей, а заодно и себя.
Это восприятие войны отражено в западном кинематографе. Ярчайший пример тому - французские комедии: «Бабетта идет на войну» с Брижитт Бардо, «Большая прогулка» с Луи де Фюнесом и Андре Бурвилем и др. Да и «Фанфан-тюльпан» с Жераром Филиппом - тоже о европейских войнах. Нет, конечно, были и другие фильмы о войне, например, «Битва на рельсах» Рене Клемана, однако в отличие от Европы в России комедии на военную тему просто немыслимы. Невозможны они и по сию пору. Кстати, фильм Клемана «Горит ли Париж?» (об освобождении Парижа в 1944) оказался провальным, несмотря на все усилия его именитых авторов. И это было символично: слишком много еще было живых свидетелей тех событий, не из газет и фильмов знавших о согласованном (!!!) с французами уходе немцев из города.
Мне доводилось пару раз беседовать с французскими фермерами. Те испытывали жуткую злобу против… англичан. Немцы платили за их труд твердой валютой, а англичане бомбили. Как говорится, «почувствуйте разницу». Помнится, был даже французский фильм «Дело Доминичи» с Жаном Габеном в главной роли. Несмотря на то, что реальное событие, положенное в основу фильма похоронили в куче пустых теорий, сам фильм как раз об этом - о сохранившимся спустя много лет отношении французского крестьянина к англичанам-«освободителям». Речь в нем идет о том, как уже после войны на юге Франции убивают трех англичан: мужа жену и их 10-летнюю дочь, приехавших побывать в тех местах, где воевал и погиб их сын - британский десантник. Фильм, кстати, снят в 1972 году. В нем четко показано и отношение французских крестьян к власти времен Виши: на кухне в доме главного героя (на внутренней дверце буфета) - висит портрет Петена. Чтобы там ни говорили, а оккупанты немцы оказывались все же ближе французам, нежели освободители-англичане. Вот такое «освобождение» - в кавычках и без.
И еще одна европейская «беда»: число погибших и плененных эсэсовских евродобровольцев-«националов» в войне с СССР-Россией многократно превосходит число европейцев, погибших при защите своей родины от германского нашествия. Получается, что Европа воевала вместе с Гитлером против России, а не вместе с Россией против Гитлера. И с этим фактом не поспоришь. Хотя формально страны Европы были оккупированы и числились «жертвами агрессии» - в кавычках и без.
Мне приходилось участвовать в международных конференциях, на которых обсуждался вопрос о сохранении и бережном уходе за могилами наших воинов в странах Западной Европы. Низкий поклон неравнодушным европейцам за память о русском человеке, упокоившемся на чужой земле. Однако невольно возникает вопрос: но кто же в таком случае воевал с нами? И жестоко воевал. Почему бы не поговорить и об этом? А то получается, что благодарная Европа в лице своих неравнодушных активистов чтит память борцов с Гитлером, а их соотечественники, многократно превосходившие их числом и пришедшие с оружием в Россию, были вроде бы и ни при чем - «тоже жертвами». В итоге получается, как в знаменитой басне Крылова: букашек видим, слона - нет.
И вспоминается известный анекдот. На вопрос современного журналиста, какое оружие является самым эффективным, Наполеон отвечает: «Оружие - ерунда! Вот если бы у меня под рукой были современные СМИ, Европа никогда бы не узнала, кто же победил при Ватерлоо». Вот и участница конференции из Бельгии жаловалась на то, что в современных бельгийских учебниках истории Второй мировой войне уделяется буквально пару строк. Дескать, да, была такая, и мы в ней победили. И не более того. Школьникам - достаточно.
На одной из конференций, я задал культур-атташе посольства Нидерландов вопрос о том, какие исследования о мотивах вступления в СС голландских парней, существуют на сей день?
Дама ничего не смогла мне ответить. А ведь мотивы добровольцев - это самое интересное! Одно такое исследование я привожу в своей книге.
И опять о кинохронике. Она запечатлела проводы голландских парней-добровольцев на войну с Россией. Их провожают хорошо одетые родители - мамы и папы. По их виду не скажешь, что это родители дворовых хулиганов, желающих подраться невесть где. Любопытно, согласитесь, было бы узнать, что думали и чувствовали мамы, провожая своих драгоценных чад на войну, идущих на нее не по призыву, а добровольно - «вольной волею».
окончание в следующем посте по ссылке https://tanya-mass.livejournal.com/5490814.html