Другая война
Другая война.
- Клаузевиц? Нет, не знаю такого.
Один из теоретиков военной науки индустриальной эпохи определил войну, как политику проводимую другими методами. Если к этому добавить определение политики, как концентрированное выражение экономики, которое предложил политический практик той же эпохи. То перед нами возникает общее представление о войне в том смысле, который она обрела в индустриальную эпоху. Обобщая, война в индустриальном смысле представляет собой военную деятельность в основе, которой лежат экономические интересы.
Легко заметить, что в истории человечества можно найти массу экономически обоснованных войн из других неиндустриальных эпох. От чего многие теоретики нашего времени склонны считать такой рациональный подход к войне универсальным. Характерным определением такой позиции является утверждение, что за любой войной стоят деньги и только деньги.
Полагаю, что в этом случае мы имеем дело с грубым упрощением, когда представление индустриальной эпохи распространяются на всю историю. Не всякая война имеет рациональное экономическое основание. Есть тип войн, выходящий за смысловые рамки экономически обоснованных (рациональных), это цивилизационные, культурные и религиозные войны. Такую войну я называю сакральной. Если в рациональной войне борьба ведётся за материальные ценности, то в сакральной за нематериальные (культуру, религию, образ жизни).
Сакральная война возникает из глубокой древности, из биологического соперничества племён. Её масштаб и последствия гораздо значительнее, нежели у рациональной войны. Именно сакральные войны связаны с появлением и исчезновением цивилизаций и культур. Эти войны меняют геополитический ландшафт. Для сакральной войны характерно иное отношение к ключевым ресурсам, например, времени. Поэтому такие войны могут длиться десятилетиями. А формально слабейшая в ресурсном плане сторона способна выиграть войну у формально сильнейшей. Легко заметить, что исходя из такого отношения к ресурсам, сакральные войны являются наиболее затратными. Это важно запомнить.
В силу своего грандиозного характера сакральная война оставляет значительный след в исторической памяти, её информационное влияние долгое и продолжается до появления аналогичного информационного всплеска.
Базовые отличия делают рациональную войну и сакральную антагонистами. Рациональная война может быть проиграна, сакральная нет. Если в рациональной войне базовым понятием является «за что воюешь», то в сакральной «за что умираешь».
Величина издержек сакральных войн подталкивает человечество на рационализацию процесса войны, как такового. Отсюда возникают регулирующие организации вроде ООН, конвенции и международные суды. Сразу же отмечу, что такая деятельность имеет прямое отношение к интересам ведущих мировых держав, так как способствует сохранению их статуса, снижая вероятность возникновения сакрального типа конфликтов. Которые помимо ресурсной угрозы (уничтожение талибами буддистских памятников в Афганистане) опасны возникновением неразрешимого в принятых цивилизационных принципах вызова, когда формально слабейшая сторона может победить сильнейшую.
Очевидно, что такая структура как Халифат (ИГИЛ) ведёт сейчас против своих противников именно войну сакрального типа. Война Халифата цивилизационная, культурная и религиозная. Она ведётся жестокими нерациональными (с точки зрения рациональной войны) методами. Она крайне затратная и представляет большую проблему для любой армии подготовленной для ведения рациональной войны. Это приводит к высокой устойчивости Халифата к обычному военному воздействию, которое в первую очередь направленно против материальных ресурсов. Война с Халифатом требует от его противников глубокой переработки военной машины, позволяющей перейти на уровень самого Халифата и вести собственную сакральную войну. В ином случае Халифат победит, так как обладает безграничным ресурсом с точки зрения ведения рациональной войны. Например, он не так ограничен во времени, как его противники.
Кризис индустриальной фазы цивилизации приводит человечество к перспективе сакральных войн. Помимо того, что индустриальные смыслы рационализировали сам военный процесс, возникшая в рамках развития индустриальной фазы глобализация, сдерживала развитие локальных цивилизаций и культурное соперничество. Снижение влияния глобализации приведёт к естественному возрождению локального цивилизационного и культурного развития, которое неизбежно будет сопровождаться серией сакральных войн.
В связи с перспективами сохранения или ухода глобализации важно рассмотреть возможность западной цивилизации, базовой для нынешней глобализации, вести сакральные войны.
Последней войной, в которой западная страна проявила борьбу за сакральные ценности, являлась Вторая мировая.
Важно отметить, что это был не Третий рейх, как принято считать многими. В смысловом ключе моих рассуждений прекрасным определением рейха является: «магия плюс танковые дивизии». При этом важно понимать, что магия эта не опиралась на какую-либо сакральную культуру, а возникала из рационального желания руководителей рейха обрести дополнительный ресурс в будущей рациональной войне, где расчет сил сторон был сильно не в их пользу. Метафизическая риторика призвана была возбудить массы и поддерживать их в нерациональном состоянии. Отсюда и все эти мистические рассуждения о борьбе с деградирующей Европой, мистическое обращение к предкам и древним культам. Иных вариантов раскрутки пропагандистской машины у них просто не было. Нацистская мистика была рациональным инструментом поддержания необходимого для войны уровня единства общества и заключения его в контролируемую пропагандой информационную систему. Наличие древнего индийского символа на флаге ничего не говорит о культуре рейха, она оставалась вполне себе европейской в духе эпохи (упадочной, по определению некоторых европейских философов). Характерным является и то, что оккупационная политика рейха в европейских странах не предполагала никаких существенных изменений. На практике «упадочная» французская культура кабаре и борделей процветала всего годы нацистской оккупации. Вместо культурных изменений рекламировался рациональный экономический подход к войне в виде продуктовых посылок, отправляемых солдатами из оккупированных стран. Третий рейх вёл обычную рациональную войну, с привлечением нерациональных методов ввиду ресурсной недостаточности.
Западной страной ведущей против рейха сакральную войну была Британская империя. Именно поэтому достаточно рациональное предложение Гитлера о заключении компромиссного мира после падения Франции было отвергнуто, а в итоге империей пришлось пожертвовать. Та часть британской элиты, которая решила продолжать войну до победы не могла поступиться своими принципами даже ради сохранения империи.
После войны западный мир был монополизирован США. Сейчас можно воочию наблюдать эффекты монополизации. США это государство, возникшее в индустриальную эпоху и полностью соответствующее её сути. Именно поэтому США предельно рациональны, в том числе и смысле войны. Единственной сакральной войной, которую вели США, была гражданская. Сакральные войны вне американских принципов ведения войн. Основным способами ухода от проблемы сакральной войны для США являются: международные организации (ООН, МУС, ….), использование геополитических клиентов (Израиль), подавляющее техническое превосходство (заставляющее противника избегать войны, как способа решения проблем). Отход от этих принципов предопределил неудачных исход иракской и афганской кампаний. Нынешнее положение на Ближнем Востоке прямое пренебрежение собственными принципами в вопросе сакральной войны. США, а вместе с ними и глобализированный мир её получили и получают очередные.
Для понимания проблемы западной цивилизации в вопросе потенциальной возможности ответа на вызов сакральной войны следует рассмотреть базовые принципы западной, а шире глобализированной культуры. Если еще недавно эту культуру можно было охарактеризовать, как христианскую, то сейчас она называется мультикультурной. Такое определение говорит о принципиальной невозможности охарактеризовать западную культуру. Культурная революция второй половины 20-го века привела к утрате доминирования в западных странах собственной культуры. Как описывает это процесс Столяров:
«Восточная религиозная философия оказалась столь притягательной для нового поколения еще и по той причине, что она, в отличие от западного духовного мировоззрения, стремящегося к гармонии бытия в основном за счет преобразования мира, что подразумевает колоссальный масштаб деятельности, предлагала достичь того же за счет преобразования человека. Поле личной активности таким образом резко сужалось. К просветленности, к высшему духовному совершенству можно было подняться еще при жизни. К тому же духовный путь Запада был ориентирован большей частью на книгу. Он требовал специфических индивидуальных усилий по переводу “мертвых”, книжных понятий в координаты личной реальности. А на Востоке традиционно велика была роль учителя, согласующего личность ученика и реальность вероучения. Это обеспечивало восточной эзотерике больший популистский потенциал.»
Энди Уорхол. Один из основоположников современной глобалистской культуры.
Восточная культура создавала новый неосвоенный рынок сбыта, в котором так нуждались западные компании в условиях исчерпания традиционных рынков. Платой за это стала утрата собственной культурной идентичности в пользу переменной и неопределенной. Следствием этого явилось то, что «личная реальность полностью высвободилась из-под гнёта реальности коллективной, что мировоззренчески и было закреплено доктриной мультикультурализма». Сакральная война как раз требует именно коллективной реальности.
Для американских базовых принципов обмен базовой культуры на новые рынки был естественным. К тому же никакие альтернативные культуры и цивилизации Западу на момент обмена серьёзно не угрожали. Напомню, что в СССР был распространён евроцентризм, согласно которому человеческая цивилизация линейно развивалась от античного мира (Греции и Рима) к западноевропейскому Новому времени, где вся человеческая цивилизация обрела универсальные принципы существования. В том числе и классовую теорию. В этом смысле возглавляемый СССР коммунистический блок не представлял для США культурной опасности, даже наоборот был потенциальным рынком для мультикультурных товаров.
В смыслах современной западной культуры сложно представить ценности способные мотивировать солдата идти в атаку под огнём противника. Солдата невозможно мотивировать отдать жизнь за права гомосексуалистов. При этом традиционные ценности, определяющие жизнь большинства, подвергаются регулярным сомнениям со стороны собственного государства.
Западная цивилизация оказывается в ситуации культурного вакуума, который естественным образом заполняют наиболее социально активные представители ближайших культур. Вместе с экономической разницей это создаёт мощный миграционный поток. В обратную строну можно наблюдать поток дауншишеров (из не самых худших представителей западного мира), которые в скорости обретут забвение в окружении камбоджийцев или индусов.
Кризис индустриализма и связанное с ним ослабление и падение глобализации создаёт не только экономические проблемы, но и резко меняет привычный характер войн, которые становятся сакральными. Именно эти войны по мере падения глобализации будут определять дальнейший ход человеческой истории, возвращая право её писать локальным цивилизациям и культурам. Западная цивилизация не готова и не может в нынешнем виде вести подобные войны. Для привычной рациональной войны сакральные войны слишком затратны, что только будет повышать общую военную нагрузку на обременённую долгами глобальную экономику. Естественным вызовом на угрозу распространения сакральной войны для западной цивилизации является обретение собственной культуры, что вызывает естественное сопротивление глобалистских структур и само по себе будет концом глобализма, как такового. В ином случае занимаемая западной цивилизацией территория по мере ослабления глобализма подвергнется распространению иных культур с некоторой вероятности обретения какой-то новой. Неспособность западной цивилизации вести сакральную войну является следствием объективных принципов развития индустриальной цивилизации в глобализм, следствием чего явилась утрата собственной культуры, как элемента развития и коллективной идентичности. Появление сакральных войн означает снижение эффективности международных структур возникших в индустриальную эпоху с последующей их деградацией. Этот процесс охватывает всю планету, максимально он затронет наиболее глобализированные области.
- Клаузевиц? Нет, не знаю такого.
Один из теоретиков военной науки индустриальной эпохи определил войну, как политику проводимую другими методами. Если к этому добавить определение политики, как концентрированное выражение экономики, которое предложил политический практик той же эпохи. То перед нами возникает общее представление о войне в том смысле, который она обрела в индустриальную эпоху. Обобщая, война в индустриальном смысле представляет собой военную деятельность в основе, которой лежат экономические интересы.
Легко заметить, что в истории человечества можно найти массу экономически обоснованных войн из других неиндустриальных эпох. От чего многие теоретики нашего времени склонны считать такой рациональный подход к войне универсальным. Характерным определением такой позиции является утверждение, что за любой войной стоят деньги и только деньги.
Полагаю, что в этом случае мы имеем дело с грубым упрощением, когда представление индустриальной эпохи распространяются на всю историю. Не всякая война имеет рациональное экономическое основание. Есть тип войн, выходящий за смысловые рамки экономически обоснованных (рациональных), это цивилизационные, культурные и религиозные войны. Такую войну я называю сакральной. Если в рациональной войне борьба ведётся за материальные ценности, то в сакральной за нематериальные (культуру, религию, образ жизни).
Сакральная война возникает из глубокой древности, из биологического соперничества племён. Её масштаб и последствия гораздо значительнее, нежели у рациональной войны. Именно сакральные войны связаны с появлением и исчезновением цивилизаций и культур. Эти войны меняют геополитический ландшафт. Для сакральной войны характерно иное отношение к ключевым ресурсам, например, времени. Поэтому такие войны могут длиться десятилетиями. А формально слабейшая в ресурсном плане сторона способна выиграть войну у формально сильнейшей. Легко заметить, что исходя из такого отношения к ресурсам, сакральные войны являются наиболее затратными. Это важно запомнить.
В силу своего грандиозного характера сакральная война оставляет значительный след в исторической памяти, её информационное влияние долгое и продолжается до появления аналогичного информационного всплеска.
Базовые отличия делают рациональную войну и сакральную антагонистами. Рациональная война может быть проиграна, сакральная нет. Если в рациональной войне базовым понятием является «за что воюешь», то в сакральной «за что умираешь».
Величина издержек сакральных войн подталкивает человечество на рационализацию процесса войны, как такового. Отсюда возникают регулирующие организации вроде ООН, конвенции и международные суды. Сразу же отмечу, что такая деятельность имеет прямое отношение к интересам ведущих мировых держав, так как способствует сохранению их статуса, снижая вероятность возникновения сакрального типа конфликтов. Которые помимо ресурсной угрозы (уничтожение талибами буддистских памятников в Афганистане) опасны возникновением неразрешимого в принятых цивилизационных принципах вызова, когда формально слабейшая сторона может победить сильнейшую.
Очевидно, что такая структура как Халифат (ИГИЛ) ведёт сейчас против своих противников именно войну сакрального типа. Война Халифата цивилизационная, культурная и религиозная. Она ведётся жестокими нерациональными (с точки зрения рациональной войны) методами. Она крайне затратная и представляет большую проблему для любой армии подготовленной для ведения рациональной войны. Это приводит к высокой устойчивости Халифата к обычному военному воздействию, которое в первую очередь направленно против материальных ресурсов. Война с Халифатом требует от его противников глубокой переработки военной машины, позволяющей перейти на уровень самого Халифата и вести собственную сакральную войну. В ином случае Халифат победит, так как обладает безграничным ресурсом с точки зрения ведения рациональной войны. Например, он не так ограничен во времени, как его противники.
Кризис индустриальной фазы цивилизации приводит человечество к перспективе сакральных войн. Помимо того, что индустриальные смыслы рационализировали сам военный процесс, возникшая в рамках развития индустриальной фазы глобализация, сдерживала развитие локальных цивилизаций и культурное соперничество. Снижение влияния глобализации приведёт к естественному возрождению локального цивилизационного и культурного развития, которое неизбежно будет сопровождаться серией сакральных войн.
В связи с перспективами сохранения или ухода глобализации важно рассмотреть возможность западной цивилизации, базовой для нынешней глобализации, вести сакральные войны.
Последней войной, в которой западная страна проявила борьбу за сакральные ценности, являлась Вторая мировая.
Важно отметить, что это был не Третий рейх, как принято считать многими. В смысловом ключе моих рассуждений прекрасным определением рейха является: «магия плюс танковые дивизии». При этом важно понимать, что магия эта не опиралась на какую-либо сакральную культуру, а возникала из рационального желания руководителей рейха обрести дополнительный ресурс в будущей рациональной войне, где расчет сил сторон был сильно не в их пользу. Метафизическая риторика призвана была возбудить массы и поддерживать их в нерациональном состоянии. Отсюда и все эти мистические рассуждения о борьбе с деградирующей Европой, мистическое обращение к предкам и древним культам. Иных вариантов раскрутки пропагандистской машины у них просто не было. Нацистская мистика была рациональным инструментом поддержания необходимого для войны уровня единства общества и заключения его в контролируемую пропагандой информационную систему. Наличие древнего индийского символа на флаге ничего не говорит о культуре рейха, она оставалась вполне себе европейской в духе эпохи (упадочной, по определению некоторых европейских философов). Характерным является и то, что оккупационная политика рейха в европейских странах не предполагала никаких существенных изменений. На практике «упадочная» французская культура кабаре и борделей процветала всего годы нацистской оккупации. Вместо культурных изменений рекламировался рациональный экономический подход к войне в виде продуктовых посылок, отправляемых солдатами из оккупированных стран. Третий рейх вёл обычную рациональную войну, с привлечением нерациональных методов ввиду ресурсной недостаточности.
Западной страной ведущей против рейха сакральную войну была Британская империя. Именно поэтому достаточно рациональное предложение Гитлера о заключении компромиссного мира после падения Франции было отвергнуто, а в итоге империей пришлось пожертвовать. Та часть британской элиты, которая решила продолжать войну до победы не могла поступиться своими принципами даже ради сохранения империи.
После войны западный мир был монополизирован США. Сейчас можно воочию наблюдать эффекты монополизации. США это государство, возникшее в индустриальную эпоху и полностью соответствующее её сути. Именно поэтому США предельно рациональны, в том числе и смысле войны. Единственной сакральной войной, которую вели США, была гражданская. Сакральные войны вне американских принципов ведения войн. Основным способами ухода от проблемы сакральной войны для США являются: международные организации (ООН, МУС, ….), использование геополитических клиентов (Израиль), подавляющее техническое превосходство (заставляющее противника избегать войны, как способа решения проблем). Отход от этих принципов предопределил неудачных исход иракской и афганской кампаний. Нынешнее положение на Ближнем Востоке прямое пренебрежение собственными принципами в вопросе сакральной войны. США, а вместе с ними и глобализированный мир её получили и получают очередные.
Для понимания проблемы западной цивилизации в вопросе потенциальной возможности ответа на вызов сакральной войны следует рассмотреть базовые принципы западной, а шире глобализированной культуры. Если еще недавно эту культуру можно было охарактеризовать, как христианскую, то сейчас она называется мультикультурной. Такое определение говорит о принципиальной невозможности охарактеризовать западную культуру. Культурная революция второй половины 20-го века привела к утрате доминирования в западных странах собственной культуры. Как описывает это процесс Столяров:
«Восточная религиозная философия оказалась столь притягательной для нового поколения еще и по той причине, что она, в отличие от западного духовного мировоззрения, стремящегося к гармонии бытия в основном за счет преобразования мира, что подразумевает колоссальный масштаб деятельности, предлагала достичь того же за счет преобразования человека. Поле личной активности таким образом резко сужалось. К просветленности, к высшему духовному совершенству можно было подняться еще при жизни. К тому же духовный путь Запада был ориентирован большей частью на книгу. Он требовал специфических индивидуальных усилий по переводу “мертвых”, книжных понятий в координаты личной реальности. А на Востоке традиционно велика была роль учителя, согласующего личность ученика и реальность вероучения. Это обеспечивало восточной эзотерике больший популистский потенциал.»
Энди Уорхол. Один из основоположников современной глобалистской культуры.
Восточная культура создавала новый неосвоенный рынок сбыта, в котором так нуждались западные компании в условиях исчерпания традиционных рынков. Платой за это стала утрата собственной культурной идентичности в пользу переменной и неопределенной. Следствием этого явилось то, что «личная реальность полностью высвободилась из-под гнёта реальности коллективной, что мировоззренчески и было закреплено доктриной мультикультурализма». Сакральная война как раз требует именно коллективной реальности.
Для американских базовых принципов обмен базовой культуры на новые рынки был естественным. К тому же никакие альтернативные культуры и цивилизации Западу на момент обмена серьёзно не угрожали. Напомню, что в СССР был распространён евроцентризм, согласно которому человеческая цивилизация линейно развивалась от античного мира (Греции и Рима) к западноевропейскому Новому времени, где вся человеческая цивилизация обрела универсальные принципы существования. В том числе и классовую теорию. В этом смысле возглавляемый СССР коммунистический блок не представлял для США культурной опасности, даже наоборот был потенциальным рынком для мультикультурных товаров.
В смыслах современной западной культуры сложно представить ценности способные мотивировать солдата идти в атаку под огнём противника. Солдата невозможно мотивировать отдать жизнь за права гомосексуалистов. При этом традиционные ценности, определяющие жизнь большинства, подвергаются регулярным сомнениям со стороны собственного государства.
Западная цивилизация оказывается в ситуации культурного вакуума, который естественным образом заполняют наиболее социально активные представители ближайших культур. Вместе с экономической разницей это создаёт мощный миграционный поток. В обратную строну можно наблюдать поток дауншишеров (из не самых худших представителей западного мира), которые в скорости обретут забвение в окружении камбоджийцев или индусов.
Кризис индустриализма и связанное с ним ослабление и падение глобализации создаёт не только экономические проблемы, но и резко меняет привычный характер войн, которые становятся сакральными. Именно эти войны по мере падения глобализации будут определять дальнейший ход человеческой истории, возвращая право её писать локальным цивилизациям и культурам. Западная цивилизация не готова и не может в нынешнем виде вести подобные войны. Для привычной рациональной войны сакральные войны слишком затратны, что только будет повышать общую военную нагрузку на обременённую долгами глобальную экономику. Естественным вызовом на угрозу распространения сакральной войны для западной цивилизации является обретение собственной культуры, что вызывает естественное сопротивление глобалистских структур и само по себе будет концом глобализма, как такового. В ином случае занимаемая западной цивилизацией территория по мере ослабления глобализма подвергнется распространению иных культур с некоторой вероятности обретения какой-то новой. Неспособность западной цивилизации вести сакральную войну является следствием объективных принципов развития индустриальной цивилизации в глобализм, следствием чего явилась утрата собственной культуры, как элемента развития и коллективной идентичности. Появление сакральных войн означает снижение эффективности международных структур возникших в индустриальную эпоху с последующей их деградацией. Этот процесс охватывает всю планету, максимально он затронет наиболее глобализированные области.