Радио полковника Куртца. Передача девятнадцатая. Когда Ленина на хлеб не намажешь.
Радио полковника Куртца. Передача девятнадцатая.
Когда Ленина на хлеб не намажешь.
У меня складывается такое впечатление, что для большинства специалистов обсуждающих идеологию и экономику совершенно непонятна их взаимосвязь. Я уже касался этой темы в записи о ревизии подхода к главенству базиса и надстройки. Полагая идеологическую базу первичной по отношению к принципам экономических отношений, обращусь к недавнему историческому опыту краха СССР для демонстрации взаимосвязи идеологии и экономики.
Широко Распространено мнение, что в СССР можно было провести успешные экономические реформы позволявшие сохранить советское государство, но только воля предательской элиты, которую олицетворят Горбачёв и компания, помешали успешному реформированию СССР. Сторонники этого подхода полагают идеологическую базу СССР достаточно подходящей для подобного реформирования. Между тем советская идеология потерпела стремительный крах в конце 80-ых. Это нельзя объяснить предательством элит, так как миллионы носителей советской идеологии отказались от неё в довольно короткий срок. Некоторые объясняют это влиянием враждебных СМИ от западных радиостанций до газеты «СПИД-Инфо». Враждебные СМИ имели несравненно малый охват аудитории, а газеты и журналы только оформили крах советской идеологии, заполняя образовавшуюся пустоту в головах советских граждан.
Советскую идеологию убила советская же экономика. Пока экономика могла удовлетворять запросы граждан, коммунизм-ленинизм легко принимался массами, пусть и поверхностно, но в целом сознательно. Граждане могли делать политическую карьеру в партийных структурах. А как показала постсоветская практика, даже уровень комсомольских управленцев соответствует требованиям высшей политической лиги. Или же неполитическую карьеру, совершенствуясь в востребованных советской экономикой отраслях. Кризис советской экономической системы привёл к тому, что таких отраслей становилось всё меньше. Престиж многих доступных профессий резко упал. Новые же престижные профессии требовали пути, который нельзя было описать в принятых советских смыслах, а базовые навыки входили в противоречие с советскими идеологическими установками. Коммунистические СМИ в то время пытались как-то вписать кооператоров в идеологическую платформу, но это совершенно не удалось.
Советская экономика бежала за потребительскими запросами масс, но в итоге сдалась и заявила о своём бессилии, когда в СССР появилась карточная система. Явный признак кризисного ограничения советские массы восприняли, как правоту «голосов» и необходимость скорейшего идеологического поворота. Именно в этот момент и стали столь популярны разрушительные сатирики, журналы и газеты. Бытие в очередной раз доказало, что определяет сознание.
Между тем важно понимать, что советская идеология пережила до этого немало серьёзных испытаний, одна Отечественная война чего стоит. Но пока коммунизм в советской интерпретации соответствовал экономическим интересам масс, за него массово отдавали жизнь и прощали коллективизацию. А как иначе, если на протяжении жизни одного поколения экономические условия существования изменились кардинально. Естественно, что на таком фоне Ленин будет живее всех живых, так как именно основанное им государство обеспечивает хлеб и перспективу для многих. Чудесная эпоха рассвета СССР, когда одной из главных повесток дня был спор между физиками и лириками только подчеркивает это. На тот момент СССР решил основные экономические проблемы. Но ничто не вечно под Луной и далее наступил объективный кризис экономической модели.
Выход из подобных системных кризисов лежит в области обретения нового типа экономики, основанного на совершенно иных принципах. Экономистам свойственно искать выход в различных вариациях успешных методов, исключающих источники кризиса. Но сама по себе новый эффективный тип экономики не установится в обществе без соответствующей идеологической базы. Любая экономическая модель даже в рамках существующего формата требует создания системы неписаных правил и обеспечивающей этики. Для нового типа (формата) экономики создание соответствующей идеологической системы является необходимыми условием. Поэтому современные попытки в рамках чисто экономических подходов (ограничение ссудного капитала) обречены на неудачу. Кроме катастрофического перехода к традиционному формату, когда церковь брала на себя этическое обеспечение (привет ИГИЛ). Опять же, как видно, всё упирается в идеологию. А чем же еще занимается в первую очередь институт церкви? Следовательно, выход из нынешнего системного кризиса экономического формата лежит в области обретения принципиально новой идеологии.
Замечу, что подавляющее большинство совремённых попыток обретения новой более продвинутой идеологии лежит в области обеспечения существования нынешнего формата. Даже радикальные «левые», критикуя капитализм и буржуазию, не предлагают ничего иного кроме улучшения распределения (а значит потребления). Это не альтернатива, а продолжение настоящего. Любые легальные политические партии всегда будут предлагать варианты безальтернативного настоящего, пока потребительская экономика отвечает экономическим запросам масс. Инерция мышления и господство идеологической традиции заставляют политическую систему продолжать обслуживать кризисную экономическую модель дальше. Пока полный экономический крах не лишит партии остатков авторитета. Поэтому обвинения КПРФ в недостатке коммунизма беспочвенны. Иного «коммунизма» в рамках нынешней экономической системы она предложить не может.
По мере краха нынешней экономической модели альтернативные идеологии будут возникать неизбежно. И далеко не факт, что они возникнут в рамках принятой традиции с опорой на приемлемую этику. По отношению к нынешнему формату они будут предельно радикальны, так как главной их целью будет, прежде всего, демонтаж нынешней идейно-экономической системы. Если мы желаем, чтобы такая альтернатива принадлежала нам и соответствовала нашим представлениям, то её поиском следует заняться, как можно скорее, иначе придётся довольствоваться навязанной извне. Важно понимать, что никакие экономические преобразования, претендующие на серьёзное изменение принципов экономических отношений не возможны без поддержки соответствующей идеологией, которая обеспечит распространение новых экономических правил в массах. Скорость распространения альтернативной идеологии и охват будут зависеть от глубины несоответствия между ожиданиями и возможностями индивида в существующем экономическом формате.
Идеологическая система обеспечивает установку экономического формата и поддерживает его существование ровно до тех пор, пока формат адекватно удовлетворяет экономические интересы масс. Когда экономический формат теряет свою былую эффективность, поддерживающая его существование идеология, резко теряет свою массовую привлекательность. На её место приходят новые идеологии обеспечивающие принятие и функционирование нового экономического формата. В рамках текущей идейно-экономической системы невозможно без революционных преобразований произвести её радикальную модернизацию.
Когда Ленина на хлеб не намажешь.
У меня складывается такое впечатление, что для большинства специалистов обсуждающих идеологию и экономику совершенно непонятна их взаимосвязь. Я уже касался этой темы в записи о ревизии подхода к главенству базиса и надстройки. Полагая идеологическую базу первичной по отношению к принципам экономических отношений, обращусь к недавнему историческому опыту краха СССР для демонстрации взаимосвязи идеологии и экономики.
Широко Распространено мнение, что в СССР можно было провести успешные экономические реформы позволявшие сохранить советское государство, но только воля предательской элиты, которую олицетворят Горбачёв и компания, помешали успешному реформированию СССР. Сторонники этого подхода полагают идеологическую базу СССР достаточно подходящей для подобного реформирования. Между тем советская идеология потерпела стремительный крах в конце 80-ых. Это нельзя объяснить предательством элит, так как миллионы носителей советской идеологии отказались от неё в довольно короткий срок. Некоторые объясняют это влиянием враждебных СМИ от западных радиостанций до газеты «СПИД-Инфо». Враждебные СМИ имели несравненно малый охват аудитории, а газеты и журналы только оформили крах советской идеологии, заполняя образовавшуюся пустоту в головах советских граждан.
Советскую идеологию убила советская же экономика. Пока экономика могла удовлетворять запросы граждан, коммунизм-ленинизм легко принимался массами, пусть и поверхностно, но в целом сознательно. Граждане могли делать политическую карьеру в партийных структурах. А как показала постсоветская практика, даже уровень комсомольских управленцев соответствует требованиям высшей политической лиги. Или же неполитическую карьеру, совершенствуясь в востребованных советской экономикой отраслях. Кризис советской экономической системы привёл к тому, что таких отраслей становилось всё меньше. Престиж многих доступных профессий резко упал. Новые же престижные профессии требовали пути, который нельзя было описать в принятых советских смыслах, а базовые навыки входили в противоречие с советскими идеологическими установками. Коммунистические СМИ в то время пытались как-то вписать кооператоров в идеологическую платформу, но это совершенно не удалось.
Советская экономика бежала за потребительскими запросами масс, но в итоге сдалась и заявила о своём бессилии, когда в СССР появилась карточная система. Явный признак кризисного ограничения советские массы восприняли, как правоту «голосов» и необходимость скорейшего идеологического поворота. Именно в этот момент и стали столь популярны разрушительные сатирики, журналы и газеты. Бытие в очередной раз доказало, что определяет сознание.
Между тем важно понимать, что советская идеология пережила до этого немало серьёзных испытаний, одна Отечественная война чего стоит. Но пока коммунизм в советской интерпретации соответствовал экономическим интересам масс, за него массово отдавали жизнь и прощали коллективизацию. А как иначе, если на протяжении жизни одного поколения экономические условия существования изменились кардинально. Естественно, что на таком фоне Ленин будет живее всех живых, так как именно основанное им государство обеспечивает хлеб и перспективу для многих. Чудесная эпоха рассвета СССР, когда одной из главных повесток дня был спор между физиками и лириками только подчеркивает это. На тот момент СССР решил основные экономические проблемы. Но ничто не вечно под Луной и далее наступил объективный кризис экономической модели.
Выход из подобных системных кризисов лежит в области обретения нового типа экономики, основанного на совершенно иных принципах. Экономистам свойственно искать выход в различных вариациях успешных методов, исключающих источники кризиса. Но сама по себе новый эффективный тип экономики не установится в обществе без соответствующей идеологической базы. Любая экономическая модель даже в рамках существующего формата требует создания системы неписаных правил и обеспечивающей этики. Для нового типа (формата) экономики создание соответствующей идеологической системы является необходимыми условием. Поэтому современные попытки в рамках чисто экономических подходов (ограничение ссудного капитала) обречены на неудачу. Кроме катастрофического перехода к традиционному формату, когда церковь брала на себя этическое обеспечение (привет ИГИЛ). Опять же, как видно, всё упирается в идеологию. А чем же еще занимается в первую очередь институт церкви? Следовательно, выход из нынешнего системного кризиса экономического формата лежит в области обретения принципиально новой идеологии.
Замечу, что подавляющее большинство совремённых попыток обретения новой более продвинутой идеологии лежит в области обеспечения существования нынешнего формата. Даже радикальные «левые», критикуя капитализм и буржуазию, не предлагают ничего иного кроме улучшения распределения (а значит потребления). Это не альтернатива, а продолжение настоящего. Любые легальные политические партии всегда будут предлагать варианты безальтернативного настоящего, пока потребительская экономика отвечает экономическим запросам масс. Инерция мышления и господство идеологической традиции заставляют политическую систему продолжать обслуживать кризисную экономическую модель дальше. Пока полный экономический крах не лишит партии остатков авторитета. Поэтому обвинения КПРФ в недостатке коммунизма беспочвенны. Иного «коммунизма» в рамках нынешней экономической системы она предложить не может.
По мере краха нынешней экономической модели альтернативные идеологии будут возникать неизбежно. И далеко не факт, что они возникнут в рамках принятой традиции с опорой на приемлемую этику. По отношению к нынешнему формату они будут предельно радикальны, так как главной их целью будет, прежде всего, демонтаж нынешней идейно-экономической системы. Если мы желаем, чтобы такая альтернатива принадлежала нам и соответствовала нашим представлениям, то её поиском следует заняться, как можно скорее, иначе придётся довольствоваться навязанной извне. Важно понимать, что никакие экономические преобразования, претендующие на серьёзное изменение принципов экономических отношений не возможны без поддержки соответствующей идеологией, которая обеспечит распространение новых экономических правил в массах. Скорость распространения альтернативной идеологии и охват будут зависеть от глубины несоответствия между ожиданиями и возможностями индивида в существующем экономическом формате.
Идеологическая система обеспечивает установку экономического формата и поддерживает его существование ровно до тех пор, пока формат адекватно удовлетворяет экономические интересы масс. Когда экономический формат теряет свою былую эффективность, поддерживающая его существование идеология, резко теряет свою массовую привлекательность. На её место приходят новые идеологии обеспечивающие принятие и функционирование нового экономического формата. В рамках текущей идейно-экономической системы невозможно без революционных преобразований произвести её радикальную модернизацию.