Протопресвитер Феодор Зисис: Константинополь поддержал перенос киевской кафедры во Владимир,
но твёрдо выступал за единство Российской церкви
Продолжение труда виднейшего греческого богослова, обличающего ложь Экуменического патриархата о якобы необоснованности "претензий" Московского патриархата на Киевскую митрополию (Начало ЗДЕСЬ).
г) Патриархи Каллист І и Филофей Коккин выступают за единство Русской Церкви
Патриарха Исидора І сменил на престоле придерживающийся той же исихастской линии и Предания патриарх Каллист І (1350-1353, 1355-1363 гг.). Как видно из текстов, вынужденный перенос кафедры митрополии из Киева во Владимир, а затем в Москву вызвал внутренние споры и жалобы местных правителей, которые требовали от Константинополя создать и другие митрополии чтобы остальные православные не были лишены пастыря. По этой причине патриарх Каллист сделал выговор Киевскому митрополиту Феогносту (греку по происхождению) по поводу того, что тот оставил без пастыря некоторые области (среди прочих и Киев), хотя имел под своей юрисдикцией всю Русь. Он пишет ему, что два правителя - князь литвинов (Литвы) и князь Тверской Михаил - жалуются на него: что он, дескать, не проявляет одинаковой любви и равного отношения ко всем правителям, а отдает предпочтение некоторым. Однако он должен осознавать, что рукоположен он был в митрополита Киевского и всея Руси (т.е. не одной ее части, а всей России), а при этом поступают сведения о том, что он не ездит ни в Киев, ни в Литву, а живет в одном месте, оставив остальные без попечения, без посещения и отеческого наставления. А это тяжелый проступок и поведение чуждое традиции священных канонов. Справедливым было бы блюсти всю Русь и выказывать всем князьям пастырскую любовь и расположение. Представляем полный текст:
«Преосвященнейший Митрополите Киевский и всея Руси, ипертим, любимый во Духе Святом брате нашей мерности и сослужителю, да снизойдет благодать и мир Божий на твое священство. Я получил письма твои, посланные с человеком твоим по имени Аввакум, и уразумел из того, о чем ты пишешь и упоминаешь, что ты желал мне поведать. Да будет тебе известно, что именно по этой причине я нанял одного хорошего человека моего и послал его к твоему Святейшеству, поелику великий князь Литовский отправил мне письмо в котором написал о многом. По сему я судил по справедливости и послал человека моего, дабы он вручил тебе письма нашей смиренности, которые передают написанное великим князем Литовским. И после того как мой человек уехал, прибыл от великого князя Тверского Михаила монах, который передает письма его. Приняв же письма сии, уразумел то что он написал мне, он также написал многое, и помимо иного он также испрашивал и твоего суждения, да будет проведен суд с твоим присутствием на синоде, а также с участием посланных им князей. И было ли возможно мне не высказать ему также и мое суждение? Иже написал через вышеупомянутого человека твоему Святейшеству, якоже из написанного ты уразумеешь, почто должно тебе прибыть сюда, конечно ежели можешь, либо иначе отправить посланников своих, также и он (Михаил - прим. пер.) пришлет людей своих, и так будет судиться дело. И ныне, якоже прибыл человек твой Аввакум, уразумел из письма твоего и из сказанного им, все о чем ты пишешь и о чем просишь. Я же, следуя примеру миротворца Христа, пишу тебе и прошу тебя, дабы не было раздора и смущения меж тобой и князем Тверским Михаилом, передайте дело в суд, ибо положение совсем не кажется мне справедливым. Однако относись к нему яко отец и наставник, дабы примириться с ним, а если в чем виновен пред тобой, яко отец прости его и назови снова сыном своим, дабы ты пребывал с ним в мире, якоже и с прочими князьями. Он же, в очередь свою, раскается и испросит прощения, яко пишу и советую ему. То, что я советую вам сделать, полагаю справедливым и полезным, а посему да сделается без возражений. Аще же не принимаете сего, испросите также решение суда, что меня нисколько не обижает, но будьте осмотрительны, дабы не показалось это для вас укоризненным. Наша смиренность, как я уже упомянул, написала письмо князю Тверскому Михаилу, и послала его с твоим человеком, Аввакумом. Когда письмо сие будет передано в руки твои, передай его моему человеку, которого я отправил к тебе, и после дай ему своего надежного человека, дабы сопроводил его к [князю Тверскому Михаилу - прим. пер.], да покажет ему и первое письмо мое, и сие, в котором пишу о том что должно ему пребывать с тобой в мире, и, наконец, даст ему некоторые советы, дабы подвести его к раскаянию и примирению с тобою. Верю, что так он не будет действовать иначе, а токмо именно как пишу ему. Ты же со своей стороны знаешь очень хорошо, что когда мы тебя рукоположили по священству твоему, то рукоположили во митрополита Киевского и всея Руси, не одной ее части, но всей Руси. Теперь же слышу, что ни в Киеве ты, ни в Литве, но только в одной части, другую же часть оставляешь без пастыря, без отеческого надзора и наставления, что есть тяжкий проступок и поведение чуждое традициям священных канонов. Справедливо же будет, дабы ты имел попечение обо всей Руси, а все князи любили бы тебя и вели себя с тобой как с отцом, но и ты бы любил их всех в равной мере и являл им всем равное отношение, дружеское расположение и любовь. Конечно, разумно, ежели кого-то из них ты любишь и относишься как к сыновьям своим, иных же не любишь вовсе. Однако и тех должно тебе любить и иметь сыновьями своими в равной мере, тако же и они, в очередь свою, будут благорасположены к тебе, будут любить тебя, будут преданы тебе, и вместе с тем будешь и ты иметь помощь Божию. Знай же, что написал я и великому князю Литовскому, и прочим князьям, дабы любили тебя и почитали по старой традиции. Помимо того, я также написал ему, что его область находится под попечением твоим, однако и ты же, в свою очередь, должен, сколько возможно, посещать область его в дружеском расположении и радеть об усердном выполнении долга твоего, дабы и он любил тебя и был к тебе дружески настроен. Наконец, должно тебе относиться к нему дружески в равной мере, якоже и к иным князьям, ибо православный народ, живущий в области его, имеет нужду в твоем надзоре и наставлении. Наставлять народ Божий есть необходимое условие, дабы снискать любовь Его и суметь узреть Самого Бога. Сделай же так, как я говорю тебе, со всем радением и без всякого возражения. Об ином же наша смиренность написала тебе подробнее через человека моего Иоанна, и сие есть именно то о чем тебе нужно было знать» (В MIKLOSICH-MüLLER, Acta et diplomata 1, 320-322).
Немного позже (1354 г.) синодальным письмом официально утверждается перенос кафедры митрополии во Владимир. Обосновывается он как случившийся «во времена смутные и тревожные», что, однако, не означало разделения единой митрополии: Киев остается исторически и навсегда первым престолом Русской Церкви. Восхваляется преемник Феогноста митрополит Алексий и критикуется некий Феодорит. Он не преуспел в рукоположении в митрополиты Киевские в Константинополе, прибыл в Болгарию и был рукоположен Тырновским патриархом в митрополита Киевского. Это деяние классифицируется как «хищническое и тираническое». Это определение можно было бы с точностью применить и к нынешнему вторжению патриарха Варфоломея в чужую юрисдикцию, когда он предоставляет автокефалию Украине, используя и чествуя раскольнических архиереев. В тексте говорится:
«Святейшая митрополия Российская в числе прочих городов и областей, принадлежащих к ее округу, имела и находящийся в Малой России город, именуемый Киевом, в котором издревле была кафолическая Церковь митрополии. Известно, что и архиереи российские имели в нем свое местопребывание. Но, по смутам и тревогам настоящего времени и страшным нападениям аламанов, он разорен и подвергся бедственному состоянию. Посему священноначальственные предстоятели России, не имея здесь надлежащего и подобающего им содержания, переселились в святейшую епископию Владимирскую, которая в состоянии доставить им место для пребывания и удовлетворение всем нуждам. Таким образом переселились в нее святейший митрополит Русский кир Феогност и прежде него другие два, считаясь епископами, как и следовало, Киевскими и этим оказывая Киеву предпочтение, потому что там (как выше сказано) был издревле престол митрополии, а имея местопребывание и проживая во Владимире, равно как и управляя всеми делами и получая средства для жизни из Владимира. Здесь в продолжение довольно многих лет не было епископа, но митрополит считал этот город своею собственностью и владел им. Когда же произведенный ныне приговором и избранием нашей мерности и находящегося при ней священного и Божественного Собора святейший митрополит всей России, возлюбленный о Господе брат нашей мерности и сослужитель, муж добрый и знающий законы покорности, живя вместе с покойным оным архиереем кир Феогностом, помогал ему в управлении и поддерживал его в старости, больного и подверженного немощи большой, и хорошо распоряжался правами церковными по велению и по воле оного, то покойный митрополит, признавши его способным, чтобы ему вручено было попечение о душах, рукоположил его при конце своей жизни во епископа Владимирского и в грамоте к нашей мерности и священному Собору свидетельствовал о его достоинстве быть возведенным на престол Киевский и всей России. Сей-то после его смерти, как предварительно предназначенный им, равно и благороднейшим великим князем, возлюбленным во Святом Духе сыном нашей мерности кир Иоанном, и прочими князьями, клириками и всем тамошним христоименитым народом на священноначальственное предстоятельство над ними, и пришед к нашей мерности и Божественному и священному Собору, и быв признан достойным, и избран, и произведен в митрополита Киевского и всей Руси соизволением державнейшего и святого моего самодержца, - представил и об этом деле слово к нашей мерности соборне, именно, что Киев разорен и впал в бедственное состояние и уже не служит годным местопребыванием для архиерея и о том также, что Феодорит, беззаконно вступивший в Тырнов и вопреки священным канонам принявший там беззаконное рукоположение, хотя низложен и отлучен святою Божиею кафолическою и апостольскою Церковию, разбойнически и вместе тирански присваивает себе Киев и находится в нем. Мерность наша, рассудив вместе с находящимися при ней святейшими архиереями, возлюбленными о Господе братиями нашей мерности и сослужителями, вполне убедилась, что нет другого (кроме Владимира) местопребывания, и успокоения, и пристанища для святейшей митрополии Русской и что архиерей совершенно не имеет там (в Киеве) средств к удовлетворению самых необходимых потребностей и к верному исполнению своих обязанностей, между тем как здесь (во Владимире) он может находить себе достаточное продовольствие и свободу управления. А потому настоящим соборным деянием повелеваем в Духе Святом чрез нашу соборную грамоту, чтобы как этот святейший митрополит России, так и все преемники его пребывали во Владимире и имели Владимир своею кафедрою неотъемлемо и неизменно навсегда. Но пусть и Киев числится собственным их престолом и первою кафедрою архиерея, если останется целым. А после Киева и с ним пусть будет второю кафедрою и местом пребывания и успокоения для Русского митрополита святейшая епископия Владимирская, в которой он беспрепятственно, пока потребует нужда, да совершает поставления чтецов и иподиаконов, рукоположение диаконов и иереев и все прочее, что подобает по церковным канонам местному архипастырю. Если же Божиею помощию и возвратится Киев древнее благополучное состояние и будет из него изгнан низложенный Феодорит, так что окажется возможность иметь в Киеве архиерею какое-нибудь успокоение, и тогда пусть останется Владимир за митрополитами Русскими в виде собственной их кафедры, только да будет (как выше сказано) Киев первым их престолом и первою кафедрою…» (В MIKLOSICH-MÜLLER, Acta et diplomata 1, 351-353 и в нашей книге «Константинополь и Москва», стр. 117-119).
В отношении рукоположенного в Тырново Феодорита, который хищнически и тиранически вторгся в чужую юрисдикцию имеется письмо патриарха Филофея Коккина написанное во время его первого патриаршества (1353-1354 гг.) и адресованное епископу Новгородскому, в котором он рекомендует не принимать общения с Феодоритом, которого синод низверг в соответствии со священными канонами. Тот кто его примет понесет такое же наказание, потому что канон гласит что если кто общается с лишенным общения - то и он будет лишен общения. К сожалению, этот же канон действует и для современных Константинопольских архиереев, которые имеют общение с низложенными раскольниками из Украины - Филаретом и Макарием. В документе патриарха Филофея Коккина говорится: «Будь внимателен и никак не защищай этого Феодорита, чтобы не осудили и тебя так же, как осудили Феодорита; в каноне говорится, что общающийся с отлученными от общения и сам является отлученным» (В MIKLOSICH-MÜLLER, Acta et diplomata 1, 351-353 и в нашей книге «Константинополь и Москва», стр. 116-117).
Существует еще множество патриарших и синодальных документов, датированных концом XIV в., которыми Константинополь устанавливал противоположное тому что делает сегодня и пытался объеденить Русскую Церковь. Почти все эти документы мы опубликовали в 1989 г. в нашей книге «Константинополь и Москва». Как сегодня так и тогда в церковные дела вмешались политические правители, мотивированные неканоничными митрополитами. Они провоцировали гражданские войны и кровопролития. Из синодального документа второго периода патриаршества Каллиста І от 1361 г. видно, что по снисхождению и икономии рукоположенный в митрополита Литвы Роман с двумя лишь епископиями вмешивался антиканоничными деяниями в дела митрополии Киевской и всея Руси и провоцировал раздоры. Помимо этого он также подстрекал литовского князя к противостоянию с христианами, провоцируя этим убийства и кровопролития - нечто подобное сегодня прогнозируется и, по нашим опасениям, может произойти на Украине, учитывая дерзость и агрессивность политиков поддерживающих раскольников. Роман, поддерживаемый Литовским князем, претендовал также и на захват престола Киевского и всея Руси. В документе говорится:
«И оказавшись там, принял нас, смиренных, и приступил ко многим нерешенным вопросам. И, отбывая в Киев совершал там богослужения и рукоположил сам себя и имел дерзость бесстыдно называться соборным митрополитом Киевским и всея Руси, что, конечно, вызвало потрясения и смуту в епархии святейшего митрополита Киевского и всея Руси, а также стало причиной того что князь Литовский выступил против христиан, поверг их в страшные бедствия и учинил кровопролитие. События сии точнее раскрылись посланниками святого митрополита Киевского и всей Руси кир Алексия, которые собрали сведения от многих и в особенности от тех, кому передавали письма святейшего митрополита кир Романа, а также об этом в точности свидетельствовали и люди святейшего митрополита Литовского.
Сперва они собрали сведения здесь, и было сказано, что митрополит кир Роман настолько могущественный, что может иметь все епархии митрополии под своею властью, и что он ездил в Киев, совершал там богослужения, взял многие епархии под свою власть, правителя Литовского поднял против кир Алексия, и что он может содеять многое без стыда, так как сила его немалая, ведь она сподвигла Литовского князя. По причине такого положения, уязвимого повсюду и со всех сторон и выходящего за пределы божественных и святых канонов, и потому что не несет христианскому роду Руси убийств и потрясений, брани и бунтов, как говорится, событий, подобных тем, что случаются с инославными и с теми, что не имеют внутри себя страха пред Богом и архиереями» (в нашей книге «Константинополь и Москва», стр. 122-123).
Выводы.
- Киев - естественная и неотъемлемая часть Русской Церкви от начала христианизации русских (988). Константинополь оберегал это единство русских и их Церкви. Только зломудрствующие и неправосмыслящие патриархи в периоды иностранного господства разделили русских в церковном отношении, под латинским или униатским давлением или влиянием. Нынешнее зломыслие патриарха Варфоломея повторяет ту же ошибку: перед лицом геополитического и культурного давления Запада, который целенаправленно культивирует и насаждает русофобию по принципу «разделяй и властвуй».
- Соборное решение 1686 г. восстановило единство между Киевом и Москвой на основе сознательной церковной политики Константинополя по сохранению единства великого и многочисленного русского народа. Теперь эта церковная политика отброшена, а Константинополь, взяв в союзники латинян и франков с Запада, причиняет ущерб не только России, но и всему Православию.