Черные свитки (часть первая - почти личная)
Среди множества страниц Великой Отечественной есть такие, переворачивать которые страшно. Нет, не из оскорбляющего человека страха, а из знакомого с детства страха понимания. Понимания, что никогда не сможешь отнестись к этим страницам истории так, как к ним относились люди тогда. Кажется, что сменилось время. Кажется, что сменилось представление о ценности человеческой жизни. Кажется… Но это не значит, что эти страшные, черные страницы войны не следует открывать!
Понятия «чернорубашечники», «черные свитки», «серожупанники» кочуют по мемуарам и статьям. Очень часто, читая о военной судьбе этих людей - становится жутко. Вот, например, как пишет об этом некто В. Гриневич, современный украинский историк:
«Советская историография в целом обходила эту проблему стороной, поскольку она таила в себе много непривлекательных и откровенно опасных сюжетов, способных нанести ущерб формировавшемуся мифу о «Великой Отечественной войне». Катастрофа 1941 года и последовавшая за ней немецкая оккупация со всей очевидностью продемонстрировали нелояльность украинского населения к советской власти. Но для последней это не являлось большим секретом. Оценивая реакцию населения республики на гитлеровскую оккупацию, секретарь ЦК КП(б)У Д.С.Коротченко в докладной записке Н.С.Хрущеву отмечал: «Абсолютное большинство гражданского населения в Украине не желало продолжать борьбу против немцев, а пыталось различными способами приспособиться к оккупационному режиму».
В Красной армии, пережившей в 1941 году трагедию жестоких поражений, плен, панику и отступление, сформировался даже сублимационный стереотип об «украинском предательстве». Н.С.Хрущев вспоминал в своих мемуарах о том, что генерал К.С.Москаленко, несмотря на свое украинское происхождение, был крайне озлоблен против земляков, называл их предателями и призывал выслать всех в Сибирь. В среде московской творческой элиты также преобладали антиукраинские настроения. Александр Довженко с возмущением писал в дневнике о поэте Д. - «темной шушвали, ненавидящей наш народ», который собирается расстрелять миллионы украинцев после войны «за предательство».
Сам великий мастер с обреченностью ожидал неотвратимую месть сталинской власти украинцам. «Никому ничего не будет прощено - писал он 1 июня 1942 г., - сколько несчастных, обездоленных мучеников или темных недоумков, сбитых с толку полным провалом начала войны, сколько их битых, жженых, стреляных, униженных будет бито, унижено, наказано из-за неразвитости человеческих отношений, и зла, и плохого нашего бездушного воспитания».
В 1943 году советское командование издало специальную директиву, в которой указывалось на необходимость шире использовать такой источник пополнения войск, как мобилизация военнообязанных из освобожденных районов. Армия практически получала карт-бланш на «использование» людских ресурсов.
Необходимость такого, не присущего действующей армии, мероприятия (мобилизация и военная подготовка требовали дополнительных усилий) объяснялась сложностями в работе транспорта, перегруженность которого якобы не давала возможности своевременно доставлять на фронт подготовленное в тылу новое пополнение. Одновременно в документе подчеркивалось, что в тылу имеется достаточное количество людских ресурсов, чтобы обеспечить все потребности армии.
Активные мобилизационные мероприятия РККА развернула с первых же дней вступления на украинскую землю, и они не прекращались до конца 1944 года. Так, летом 1943 г. в Сталинской области передовыми частями было призвано и мобилизовано 12 860 тыс., в Сумской - 24 031 чел. В освобожденных от немцев районах налаживали свою работу и военкоматы. Такая система действовала как сдвоенное лезвие бритвы - кто избегал мобилизации армией, того мобилизовали военкоматы.
Подключение действующей армии к процессу мобилизации давало возможность ускорить введение в бой новых резервов. В сентябре 1943 г. только из районов Донбаса в соединения Южного фронта влилось 120 тыс. человек. Войска 2-го Украинского фронта за период с 1 по 23 января и в марте-апреле 1944 г. получили пополнение - 330 тысяч человек с бывших оккупированных территорий. Такая форма обеспечения войск людскими ресурсами существенно снижала качество отбора призывников, а также негативно влияла на уровень их военной подготовки. В условиях боевых действий мобилизация проводилась, как правило, с многочисленными нарушениями установленных в РККА правил отбора мобилизованных, сроков их обучения. Пагубная практика их немедленного использования в боевых действиях имела место с первых дней мобилизации. Отправка в бой плохо обученных, а зачастую плохо одетых и вооруженных людей больше напоминала жестокий акт мести за проявленную в 1941 г. нелояльность к сталинской власти, нежели предоставление украинцам возможности отплатить оккупантам за издевательства и унижения. М.Дорошенко писал в своих мемуарах о том, что во время призыва в Красную армию в его родной Кировоградской области людей гнали в бой без оружия, приказывая добывать его самим в бою. При этом политруки и командиры говорили: «Вы должны своей кровью смыть вину перед Родиной и ее великим вождем товарищем Сталиным».
Даже немцам было непонятно подобное отношение советского командования к «своим людям». Немецкие военные источники сообщали о том, что после первого взятия Харькова весной 1943 г. было мобилизовано в Красную армию до 15 тысяч человек в возрасте от 15 до 45 лет, которых без подготовки послали на фронт. Эти мужчины были одеты в гражданскую одежду и практически не имели оружия (1 винтовка приходилась на 5-10 человек). Не случайно этих людей, насильно загнанных в Красную армию, немцы называли «Beutesoldatenen» (трофейными солдатами). Проведя в 1943 году исследование среди пленных красноармейцев, немцы пришли к парадоксальному выводу: «Советы» окончательно исчерпали свои людские ресурсы и теперь бросают в бой подростков и людей преклонного возраста, мобилизованных из числа местного населения.
Согласно вышеупомянутой Директиве о мобилизации населения на освобожденных территориях, при фронтах с целью военной и политической подготовки этого «пушечного мяса», а также отсеивания «враждебных элементов» создавались т.н. Армейские запасные стрелковые полки. Срок пребывания в них колебался от 30 до 45 дней. Но сроки редко выдерживались, особенно в период наступления. Как отмечал в феврале 1944 г. в докладе «О работе с новым пополнением» начальник политотдела 60-й армии полковник Исаев, «...новое пополнение шло в бой, не умея владеть вверенным ему оружием».
…Военные мобилизации, основной целью которых обычно является пополнение действующей армии живой силой, в сталинской империи использовались в качестве своеобразной формы мести украинскому населению, которое осталось на оккупированной вермахтом территории…». (В.Гриневич)
По прочтении этого, у кого не возникнет жестокое ощущение безжалостной и холодно продуманной антиукраинской акции - в такой удобной и неподсудной форме, подло замаскированной тяжестью войны?
Можно принять эту точку зрения? Можно, наверное. Сегодня на Украине почти все трагедии, связанные с ее прошлым оказываются персонально антиукраинскими и спланированными, чаще всего северо-восточным соседом. Но мне, невходящему в сегодняшний украинский историкополитикум, «что-то внутри» не позволяет быть таким однозначным в оценках.
Недавно возникли и дополнительные, сугубо личные, обстоятельства. Дело в том, что упоминание о «чернорубашечниках» оказалось в военных воспоминаниях моего деда, которые спустя много лет после его смерти, оказались у меня в руках. Человеку этому я естественно по-родственному доверяю и поэтому его не столь однозначная, как у пана Гриневича, трактовка заставила меня провести маленькое … нет, не исследование, но сбор и анализ материала.
Часть первая - почти личная
Из тех самых воспоминаний моего деда:
«243 стрелковая дивизия. …Мы доложили командованию о нашем прибытии для прохождения службы (речь идет о 1943 годе и в дальнейшем об Изюм-Барвенковской операции - АСъ).
Как обычно, нам сначала охарактеризовали дивизию (243-я дивизия входила в состав ЮЗФ - АСъ). Рассказали об ее заслугах в разгроме Сталинградской группировки немцев. Дивизия состоит из 3-х пехотных полков (906, 910, 912) и одного артиллерийского. В настоящий момент подразделения дивизии пополняются новым вооружением и личным составом.
Часть занимает позицию на левом берегу Северного Донца (ошибка; верно «Северский Донец» - АСъ). Немцы - на правом. Их берег высок, наш - низменный. Враги легко простреливают нашу оборону. Мы же строим укрепления, роем траншеи во весь рост, устанавливаем минные поля. В обороне наша дивизия будет находиться месяц. За этот срок мы должны хорошо укрепить позиции и подготовиться к наступлению. Сроки его пока неизвестны.
…
Фронтовая разведка выяснила, что немцы подтягивают на Курскую дугу танковые и авиационные части. Немцы ставили задачу прорвать нашу оборону, что подтверждали и пленные. Наше командование тоже подтягивало запасные части, чтобы иметь перевес и на земле, и в воздухе. И разведчики предоставили данные о начале немецкого наступления. Мы должны были их опередить. Наш полк начал готовиться к наступлению за месяц. К позициям стала подтягиваться артиллерия.
…
Подготовительная работа к наступлению была закончена к определенному сроку (начало наступления 17 июля 1943 года - АСъ). Средства для формирования были подготовлены - одна лодка на отделение. Всех офицеров вызвали к комбату. Он поставил задачу использовать огненный вал артподготовки для успешного форсирования реки. Артподготовка продлится 2 часа. После переправы продвижение на сближение. Выбить противника из своих траншей и успешно развивать наступление дальше. Действие частей должно быть дружным, стремительным. В глубине вражеской обороны не забывать о танках, поэтому командиру роты ПТР форсирование реки проводить последним. … Мы стали переправляться. Когда наши стрелковые роты с громогласным ура ворвались в немецкие траншеи, фашисты усилили артогонь по переправе. Некоторые лодки идут ко дну. Солдаты с оружием бросаются в воду (а ружья ПТР очень длинные и тяжелые), плывут к берегу, стремятся скорей выбраться на берег и занять позиции для возможного отражения танковой атаки противника. Наша лодка получает пробоины, и мы тоже плывем. Течение реки быстрое, вода подкрашена кровью в красный цвет, везде трупы. Такое я увидел впервые. При атаке в траншеях противника был убит комбат Большаков. Руководство боем принял замкомбата по политчасти. Он отдал приказ преследовать противника. Немцы бегут, многие сдаются. Следует приказ не стрелять по пленным. Продвижение было незначительным: от 5 до 10 километров. Немцы же опомнились, перегруппировались и перешли е контрнаступление, стали окружать наши роты. Мы перешли от наступления к обороне, приняли бой, крупнокалиберными патронами стали уничтожать врага. Связи с командованием не было, запас патронов ПТР быстро закончился, комроты убит. Принимаю решение выходить из окружения. … Из командного состава остался один офицер, он и принял командование на этом участке, распределил позиции в траншеях врага длиной около 500м. Задача: удержать рубеж. Через некоторое время к нам стали подходить солдаты из других рот. Вместе с ними вышел и наш подполковник. Он сразу установил связь между подразделениями, перераспределил силы. Всю вторую половину дня мы отбивали атаки фашистов. На нашем участке немцы 12 раз лезли на нас, но безуспешно. Каждая атака обходилась им дорого. На ближнем расстоянии от траншеи мы их расстреливали. Боеприпасов в немецких окопах было много, мы их и использовали. Груды немцев лежали в 10-20 метрах от траншей.
…
Ночью нам на смену пришла новая дивизия. Через 2 часа она перешла в наступление и продвинулась вперед на 25-30 километров, освободив много населенных пунктов Донбасса.
Нас же отвели за Северный Донец для пополнения (к 10-му числу вся 8 ГвА была выведена с плацдарма потеряв до 70% своего личного состава - АСъ). 243 дивизия выполнила приказ командования: прорвала оборону врага, создала условия для наступления наших частей. Но дивизия понесла большие потери в личном составе и технике. Очень много убитых и раненых. Таков итог нашей работы. Бойцы дрались слаженно, не щадили своих сил. Не вернулось все батальонное начальство, не пришли на переформирование командиры рот и взводов. Остался в живых старшина роты и я, парторг батальона. Без командира батальона я не мог писать наградные листы на солдат и командиров, проявивших себя при отражении немецких контратак. Списки отличившихся я хранил у себя до выхода из строя. В новом батальоне того же полка на новой должности я продолжил службу.
В части все начальство новое: от комбата до комроты. Новому замкомбата я показывал списки солдат, подлежащих награждению, но он не дал согласия. Сказал, что не участвовал в боях и ничего не знаю. Вот так...
В день нашего наступления на Курской дуге тоже изменяется обстановка. Наши от обороны перешли в наступление и теснят противника.
…
Когда остатки дивизии были отведены за Северный Донец для переформирования, прошло пополнение из госпиталей и из граждан, остававшихся на оккупированной территории. Они не были обмундированы, поэтому были прозваны "чернорубашечниками". В дивизии их было более 50%. Они совсем не умели владеть оружием. Надо было научить их разбираться в оружии, метко стрелять. За 7 дней 243 дивизия была укомплектована и обучена. И вот новый приказ: совершить маршбросок на 40 километров. Весь путь прошли, не отдыхая. Наша цель - село Александровка. Фашисты в нем закрепились основательно: все село изрезано траншеями, на глубине 5-6 метров бетонированные ходы сообщения, связывающие доты. Противник скопил большие силы, имел много танков, перевес был на их стороне. Наши войска никак не могли их выбить, войска задержались на этом рубеже.
…
С марша наша дивизия вступила в бой, заменив другую, нуждающуюся в отдыхе. Бой был ожесточенным, все наши атаки немцы отбивали. Несколько раз нас окружали, но безуспешно. Были случаи, когда наши передовые части, увидев большое число немецких танков, бежали на исходные рубежи, особенно их боялись "чернорубашечники". Политсостав полка и резерв останавливал беглецов. Огонь фашистов был настолько силен, что некоторые части часами были прижаты к земле. В этих условиях я был послан в роту для поднятия ее в атаку. С большим трудом, по-пластунски добираюсь до роты. В ней всего около 20 бойцов, половина из них раненые. Рота хорошо закопалась и удачно отражала атаки немцев. Повторюсь, но фашисты били так сильно, что только подними руку и обязательно будешь ранен, и тогда выйдешь из боя (были бойцы, которые так и делали). Я передаю приказ командования. Комроты отказывается его выполнять: "Видите, слева и справа наши соседи отстали, пусть они сначала выравнивают позиции". И он был прав. Да и с кем идти в атаку? Я остался с ними, при мне 20 бойцов отразили 5 атак немцев. К вечеру подошло подкрепление, наладили связь. Атаки немцев прекратились, наступило затишье. А утром по приказу командования наш полк был снят с передовой (2 других остались).
Мы отошли от передовой на 3 километра. Солдаты приводили себя в порядок, многие спали.
…
Ежедневные ночные и дневные бои за Александровку не увенчались успехом. Постепенно были отведены с поля боя 906 и 912 полки. Моя 243 стрелковая дивизия не смогла выполнить приказа командования, понесла тяжелые потери в живой силе.
Немцы имели здесь большой перевес в силе, использовали танки и авиацию. С нашей же стороны не было ни танков, ни самолетов.
Дивизия опять снята с позиций на пополнение. Солдаты обучаются стрельбе. …Новое пополнение все прибывало и прибывало, все были обмундированы ("чернорубашечников" уже нет).» (Свечин А.В.)
Вот такой эпизод войны достался моему деду. Относится он, как вы поняли, к июлю 1943 года, когда для отвлечения немецких резервов от начавшегося на Курском выступе сражения Ставкой были организованы несколько второстепенных ударов, в том числе на Изюм-Барвенковском направлении - на границе Харьковской и Донецкой областей. Стратегически действия верховного командования были оправданы. За счет атак на этом направлении удалось сковать силы 1ТА противника, изначально дислоцированной на этом участке фронта, и даже заставить перебросить в этот район 30тк противника и еще несколько соединений из резервов. В материалах краеведческого музея г.Святогорска Донецкой области упоминаются и другие вынужденно передислоцированные немцами соединения: «Захваченные в плен немецкие солдаты показали, что к частям, расположенным на Изюмском плацдарме, подходили на подмогу соединения двух немецких танковых дивизий - 17-й и «Викинг». Вслед за 17-й танковой дивизией и танковой дивизией СС «Викинг» против войск Юго-Западного фронта перебрасывался 3-й танковый корпус. На прикрытие Донбасса от ударов Южного фронта немецко-фашистским командованием были также направлены танковые дивизии СС «Адольф Гитлер», «Рейх» и «Мертвая голова», переброшенные из районов Белгорода и Харькова.»
Важность такого оттягивания сил противника в момент встречного сражения на обоих фасах Курского выступа сложно недооценить! Прорвать полностью оборону немцев нашим 1А, 3А, 8ГвА и 51А не удалось - оборона противника после почти полугодовой неподвижности линии фронта была очень сильна, а все наши резервы и средства поддержки были направлены на направления главных стратегических ударов, прежде всего на Курский выступ. Не помог нашим дивизиям ни отдых, ни опыт - ведь все они прошли через Сталинград и имели возможность почти полугодового обучения личного состава за время нахождения в позиционной неподвижности.
Эти замечания очень важны. Как мы видим из приведенного отрывка из мемуаров и как подтверждается другими документами, 243 дивизия, прорывавшая оборону, в начале своего наступления за один (!) первый день потеряла более половины личного состава! Обученного, экипированного и опытного! Призванного и сформированного отнюдь не на Украине (243-я изначально формировалась в Ярославле, в центральной России)!
«Чернорубашечники» же в ее составе появляются только после по сути уничтожения дивизии в наступательном бою. Да, по цитируемому сообщению при переформировании дивизии этим мобилизованным дается на обучение всего неделя в составе дивизии. Но оттуда взяться другим, обученным резервам, если всё, что было сформировано ранее, перемалывается под Прохоровкой, где - без лишнего пафоса можно сказать! - решается судьба этого года войны, а может быть и войны в целом? Можно остановить наступление здесь, на изюм-барвенковском направлении, но тогда та самая 1ТА немцев будет переброшена под Прохоровку и неизвестно, куда качнется чаша весов в этом сражении. Итак, продолжение наступления - жестокая неизбежность и именно поэтому «чернорубашечники» идут в бой. Воевать они не умеют - их страх описан очень зримо. И опять через несколько дней боев дивизия выбита. Если в роте остается по 20 человек - то выбита больше, чем на две трети. Да, теперь погибло новое необученное пополнение! Но не забудем, что между этими двумя выходами 243 дивизии на передовую на её плацдарме была также выбита другая, резервная дивизия, которая сменяла 243-ю и которая была сформирована ранее опять-таки не на Украине и обучена с соблюдением сроков! В итоге за дни боев, а они продолжались с 17 по 27 июля, наши потери на фронтовой полосе только одной стрелковой дивизии при ее численности около 9000 чел. (по штату с декабря 1942 года - 9435 чел) - составили около 13-14 тыс. человек. Из них вновь призванных «чернорубашечников» не более 4000 тыс., погибших в самую последнюю очередь, когда все резервы уже исчерпались! Это один эпизод боев. Где же тут можно найти персонифицированную и целенаправленную месть Советской власти призванным в Красную Армию украинцам, о которой с такой убедительностью писал пан Гриневич, процитированный в самом начале статьи? Не сходится действительность с декларированной паном Гриневичем планомерностью уничтожения необученных украинцев!
Дальше - снова нестыковка. Наступление и мясорубка заканчиваются, и уже следующее пополнение, формируемое в «спокойной» обстановке, экипировано и имеет время на боевое обучение, что прямо отмечается в мемуарах.
Итак, прочитав пока только пана Гриневича и моего деда, мы имеем достаточно противоречивые сведения, и, значит, нужно искать больше и еще больше, чтобы склонить чашу весов в ту или иную сторону. Тем паче, что я могу по-родственному заблуждаться в правдивости воспоминаний своего деда, и поэтому мне нужно быть вдвойне осторожным в окончательных выводах.
Продолжение (часть вторая): svetlako.livejournal.com/8922.html