Я родилась через тридцать лет после написания этой книги. И ещё тридцать лет я была живым воплощением хандры, одиночества, тоски во всем, что тогда у меня было, и прежде всего в своём теле. Более того, я считала это состояние единственно приемлемым для нормального существования в этом "сложном" мире
(
Read more... )