Дерьмофотограф. Виды, подвиды, способы определения.
В известном романе Льва Николаевича Толстого про разбитое сердце и безжалостный паровоз есть фраза: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». Рассматривая данное умозаключение классика русской литературы в разрезе светописи, я имею смелость утверждать, что все хорошие фотографы хороши по разному, а вот все плохие - плохи совершенно одинаково, до унылого однообразия.
Дерьмофотографов я видел в своей жизни более чем достаточно, и могу квалифицировано утверждать, что различий между ними наблюдается до обидного немного. Основными признаками как правило являются:
1) Ни на чём не основывающаяся невероятная самоуверенность.
2) Фантастическое умение находить объяснения причин, по которым "не получилось".
Обстоятельства, мешающие получению хороших фотографий, всегда бесконечно могущественны, и абсолютно непреодолимы. Порою талантливый дерьмофотограф оттачивает этот навык до такой степени, что овладевает мастерством представлять свои самые жуткие косяки как непревзойдённые достоинства. Был у меня один знакомый, большой специалист по съёмке свадеб. Этот товарищ был свято уверен в том, что на улице необходимо всегда снимать со вспышкой. А так как о такой вещи, как коррекция мощности импульса, этот достойнейший представитель бомбильного братства не слышал ни разу в жизни, то на всех его фотографиях молодожёны были пережарены вспышкой до такой степени, словно они были запечатлены где-нибудь в помещении, а потом их вырезали, и вставили в пейзаж. И вот когда клиенты осмеливались выражать своё неудовольствие - А почему мы здесь как будто вставленные?, этот чудо-мастер делал обиженно-удивлённые глаза, и отвечал - Так это же эффект трёхмерности!
Вот лично я перед такой находчивостью просто снимаю шляпу.
Отдельным, незамутнённым и чистым идеалом хранится в самом далёком уголке моей памяти великий фотограф по имени... скажем, Вова. Этот, исключительной прелести фотомастер, умел ещё на этапе разглядывания свежепроявленных плёнок убеждать всех присутствующих в своей невероятной гениальности. Вы можете мне не поверить, но взяв в руки только что вылезшую из проявки плёнку, он поднимал её над головой, чтобы посмотреть на просвет, и совершенно не стесняясь окружающих, немедленно начинал охать и ахать, восхищаясь тем, как всё прекрасно снято. Затем, не выпуская плёнку из рук, он поочерёдно подносил кисти своих рук к губам, звонко целовал их, и приговаривал - Ах, ручки мои золотые!, после чего опять поднимал руки вверх, и продолжал разглядывать плёнку дальше. И не нужно думать, что он был сумасшедшим, он действительно фотографировал, и у него были свои клиенты. Вот что делает источаемая фотографом уверенность!
Но всё же наверное в таком непростом деле, как источение уверенности, лучшим был другой мой коллега по имени Павел Сергеич, тому мало было уверенно выглядеть, он не стеснялся ещё после кадра, снятого например во время свадебного банкета, начинать восхищаться своей работой, громко восклицая - Ой, я такой кадр сейчас сделал, такой кадр!, что гости поворачивались в его сторону, ошибочно полагая, что это второй тамада.
Разумеется, в длинном перечне дерьмофотографов весьма почётное место занимают представительницы прекрасного пола. Буквально пару недель назад одна из них обогатила мой опыт познания фотографической некомпетентности совершенно новым и крайне неожиданным утверждением. Я давно уже заметил, что почти все барышни-фотографы дружно пренебрегают таким безусловно полезным а иногда и просто незаменимым аксессуаром, как бленда. И вот жизнь столкнула меня с девочкой, которая смело махала из стороны в сторону Кэноновским зумом 24-70, сильно рискуя задеть выдвинутым оптическим блоком какое-нибудь препятствие. Набравшись храбрости, я задал ей долго мучивший меня вопрос: "Почему вы, бабы, никогда не надеваете бленду?" Она сначала не поняла о чём я, оказалось что ей незнаком сам термин. Тогда я указал пальцем на свою, поцарапанную, и крепко насаженную на объектив - А-а-а, бленда! - небрежно махнула рукой светописица - Нет, никогда не надеваю!, а увидев моё немое изумление, пояснила - Она же светосилу съедает!
Вот каким вообще образом достигается такой невероятный уровень профанации? Моему уму это просто непостижимо.
Дерьмофотографов я видел в своей жизни более чем достаточно, и могу квалифицировано утверждать, что различий между ними наблюдается до обидного немного. Основными признаками как правило являются:
1) Ни на чём не основывающаяся невероятная самоуверенность.
2) Фантастическое умение находить объяснения причин, по которым "не получилось".
Обстоятельства, мешающие получению хороших фотографий, всегда бесконечно могущественны, и абсолютно непреодолимы. Порою талантливый дерьмофотограф оттачивает этот навык до такой степени, что овладевает мастерством представлять свои самые жуткие косяки как непревзойдённые достоинства. Был у меня один знакомый, большой специалист по съёмке свадеб. Этот товарищ был свято уверен в том, что на улице необходимо всегда снимать со вспышкой. А так как о такой вещи, как коррекция мощности импульса, этот достойнейший представитель бомбильного братства не слышал ни разу в жизни, то на всех его фотографиях молодожёны были пережарены вспышкой до такой степени, словно они были запечатлены где-нибудь в помещении, а потом их вырезали, и вставили в пейзаж. И вот когда клиенты осмеливались выражать своё неудовольствие - А почему мы здесь как будто вставленные?, этот чудо-мастер делал обиженно-удивлённые глаза, и отвечал - Так это же эффект трёхмерности!
Вот лично я перед такой находчивостью просто снимаю шляпу.
Отдельным, незамутнённым и чистым идеалом хранится в самом далёком уголке моей памяти великий фотограф по имени... скажем, Вова. Этот, исключительной прелести фотомастер, умел ещё на этапе разглядывания свежепроявленных плёнок убеждать всех присутствующих в своей невероятной гениальности. Вы можете мне не поверить, но взяв в руки только что вылезшую из проявки плёнку, он поднимал её над головой, чтобы посмотреть на просвет, и совершенно не стесняясь окружающих, немедленно начинал охать и ахать, восхищаясь тем, как всё прекрасно снято. Затем, не выпуская плёнку из рук, он поочерёдно подносил кисти своих рук к губам, звонко целовал их, и приговаривал - Ах, ручки мои золотые!, после чего опять поднимал руки вверх, и продолжал разглядывать плёнку дальше. И не нужно думать, что он был сумасшедшим, он действительно фотографировал, и у него были свои клиенты. Вот что делает источаемая фотографом уверенность!
Но всё же наверное в таком непростом деле, как источение уверенности, лучшим был другой мой коллега по имени Павел Сергеич, тому мало было уверенно выглядеть, он не стеснялся ещё после кадра, снятого например во время свадебного банкета, начинать восхищаться своей работой, громко восклицая - Ой, я такой кадр сейчас сделал, такой кадр!, что гости поворачивались в его сторону, ошибочно полагая, что это второй тамада.
Разумеется, в длинном перечне дерьмофотографов весьма почётное место занимают представительницы прекрасного пола. Буквально пару недель назад одна из них обогатила мой опыт познания фотографической некомпетентности совершенно новым и крайне неожиданным утверждением. Я давно уже заметил, что почти все барышни-фотографы дружно пренебрегают таким безусловно полезным а иногда и просто незаменимым аксессуаром, как бленда. И вот жизнь столкнула меня с девочкой, которая смело махала из стороны в сторону Кэноновским зумом 24-70, сильно рискуя задеть выдвинутым оптическим блоком какое-нибудь препятствие. Набравшись храбрости, я задал ей долго мучивший меня вопрос: "Почему вы, бабы, никогда не надеваете бленду?" Она сначала не поняла о чём я, оказалось что ей незнаком сам термин. Тогда я указал пальцем на свою, поцарапанную, и крепко насаженную на объектив - А-а-а, бленда! - небрежно махнула рукой светописица - Нет, никогда не надеваю!, а увидев моё немое изумление, пояснила - Она же светосилу съедает!
Вот каким вообще образом достигается такой невероятный уровень профанации? Моему уму это просто непостижимо.