Рось. Часть 2. Хохитва
Начало тут
Как сейчас помню: лежу на берегу, жмурюсь под солнышком, рядом байдарка рваная кверху пузом, и твари крякающие. По воде, аки по суху, идёт Змей, подбирается ко мне и протягивает яблоко. Или не яблоко, а что там за хурма на этих айподах изображена... Змей же мне жилетку доверил, а что там два мобильника и вышеуказанный хрукт, забыл уточнить. И не упаковал, естественно. Кто ж вещи упаковывает после трёх напоминаний?!
Я их благополучно утопила. Это он зря, я считаю, мелочно это. Надо было сразу в жилетку встраивать ядерную кнопку - то-то рыбки бы повсплывало...
Байдарку мы порвали не просто вовремя, а ещё и в нужном месте! Оказалось, река здесь как раз разделяется, а чуть ниже соединяет рукава снова. И мы стали лагерем на чудеснейшем островке, предварительно сбегав по мостику в магазин и, как всегда, выяснив, что в стране перебои с хлебом. Я подкинула дров в костёр и пошла обшаривать остров.
Опухшие пыльные тучи растянулись и обнаружили крадущийся к горизонту солнечный блин. На небо блин подействовал как объявление о закрытии магазина в разгар распродажи. Оно сейчас же разделось до исподних кремовых пенок и принялось лихорадочно примерять все цвета и фасоны, попадающие под руку.
Небо выпячивало в мою сторону синий в омлетную полоску бок и тревожно вопрошало, хорошо ли это.
Я ныряла в кусты, и небо ловило меня с другой стороны. Напирало сиреневыми помпонами на истерично рваном пегом безобразии. Я спускалась к реке, пряталась в тень, оно влезало за мою ширму огромной шляпой цвета кошачьей драки с полями из фантазийно продырявленной нержавейки.
Я удрала к остаткам старого моста, чуть не свалилась с них. Вверху вспыхнуло угрожающе куриными пуховыми панталонами, которые немедленно принялся ощипывать деловитый ветер.
Только когда я догадалась взять в руки фотоаппарат, небо успокоилось. Оно приняло классическую позу красавицы, которую настиг фотографический столбняк. Томный роковой взгляд, примерно как у прокурора, которому не хватает против вас улик... Брови, изображающие неприступность, одновременно приподнятые - как бы удивлённо, но не сильно, чтоб не нарушить причёску. Сама царственность.
И всё это, конечно, на фоне свежевспаханного декольте, в рамках приличия не открывающего коленную чашечку.
Перед фотоаппаратом небо лоснилось сусальцем, нежно переливалось и шуршало шлейфами, окуная их в реку.
А Рось была непередаваемо прекрасна.
Мы сушили вещи над костром. После ужина до трёх часов ночи трепались. Грызли репчатый лук, брызгая соком, макали в соль, сожалели, что нет хлеба, утирали луковые слёзы и снова гудели историями.
Утром, перед сборами и сплавом, я-таки искупалась. Главное - лежать и крепко держаться за камень, иначе сносит в кусты и насыпи валунов, и в тебя немедленно начинают тыкаться любопытные рыбки.
Продолжение тут
Как сейчас помню: лежу на берегу, жмурюсь под солнышком, рядом байдарка рваная кверху пузом, и твари крякающие. По воде, аки по суху, идёт Змей, подбирается ко мне и протягивает яблоко. Или не яблоко, а что там за хурма на этих айподах изображена... Змей же мне жилетку доверил, а что там два мобильника и вышеуказанный хрукт, забыл уточнить. И не упаковал, естественно. Кто ж вещи упаковывает после трёх напоминаний?!
Я их благополучно утопила. Это он зря, я считаю, мелочно это. Надо было сразу в жилетку встраивать ядерную кнопку - то-то рыбки бы повсплывало...
Байдарку мы порвали не просто вовремя, а ещё и в нужном месте! Оказалось, река здесь как раз разделяется, а чуть ниже соединяет рукава снова. И мы стали лагерем на чудеснейшем островке, предварительно сбегав по мостику в магазин и, как всегда, выяснив, что в стране перебои с хлебом. Я подкинула дров в костёр и пошла обшаривать остров.
Опухшие пыльные тучи растянулись и обнаружили крадущийся к горизонту солнечный блин. На небо блин подействовал как объявление о закрытии магазина в разгар распродажи. Оно сейчас же разделось до исподних кремовых пенок и принялось лихорадочно примерять все цвета и фасоны, попадающие под руку.
Небо выпячивало в мою сторону синий в омлетную полоску бок и тревожно вопрошало, хорошо ли это.
Я ныряла в кусты, и небо ловило меня с другой стороны. Напирало сиреневыми помпонами на истерично рваном пегом безобразии. Я спускалась к реке, пряталась в тень, оно влезало за мою ширму огромной шляпой цвета кошачьей драки с полями из фантазийно продырявленной нержавейки.
Я удрала к остаткам старого моста, чуть не свалилась с них. Вверху вспыхнуло угрожающе куриными пуховыми панталонами, которые немедленно принялся ощипывать деловитый ветер.
Только когда я догадалась взять в руки фотоаппарат, небо успокоилось. Оно приняло классическую позу красавицы, которую настиг фотографический столбняк. Томный роковой взгляд, примерно как у прокурора, которому не хватает против вас улик... Брови, изображающие неприступность, одновременно приподнятые - как бы удивлённо, но не сильно, чтоб не нарушить причёску. Сама царственность.
И всё это, конечно, на фоне свежевспаханного декольте, в рамках приличия не открывающего коленную чашечку.
Перед фотоаппаратом небо лоснилось сусальцем, нежно переливалось и шуршало шлейфами, окуная их в реку.
А Рось была непередаваемо прекрасна.
Мы сушили вещи над костром. После ужина до трёх часов ночи трепались. Грызли репчатый лук, брызгая соком, макали в соль, сожалели, что нет хлеба, утирали луковые слёзы и снова гудели историями.
Утром, перед сборами и сплавом, я-таки искупалась. Главное - лежать и крепко держаться за камень, иначе сносит в кусты и насыпи валунов, и в тебя немедленно начинают тыкаться любопытные рыбки.
Продолжение тут