Рось. Часть 1.
Чудная река - как кормящая сука.
Шуршащими круглыми языками всё руки вылизывать норовит, байдарку и вёсла. И трётся боками, костлявыми, острыми, туго обтянутыми водой. Брызгами в ноги! Носится, прыгает! Ляжет порогом, лопасть кусает - игра! Ныряет за дерево и замирает, вжимается брюхом, зажатым пружиной собачьих восторгов - лежит! Что есть силы - лежит и не дрогнет, притихла, и только предательски за поворотом вертятся-рвутся весёлым пропеллером, ветер гоняя, мохнатые вербенные хвосты...
И каждая заводь, в извечных своих подвенечных кувшинках, рогозом застенчива, с плечиков веточек спущены ленточки - до умиления романтична, мечтательная провинциалочка. Прочь, белые принцы с конями горячими и прочими поцелуями! Не видите - прячется... В дрёму и грёзы и чаянья, лишь иногда закачается и очнётся - от неосторожного взмаха весла. Кончился перекур, выплываем, головы очугунены, хочется резать и мазать масло этого омута, пенить, плескать...
А вот и оскал! Зубастая наша - щерится, не признаёт, легла в полдороги: тощие лапы, скальные рёбра, лопатки на выдохе поднимаются остриём. Пройдём по хребтине? Пройдём, перетащим. А брёвна здесь гуще, и камни на камнях, байдарка кряхтит и скрипит, засосами чмокает валуны. Всё кажется - дальше проход, и вроде протоки видны, а мы отчего-то вползаем на камни, коряги и сучья... Ссссобака. Застряли. И как забрались! Ровно - в бобровню.
В неравной борьбе с бобром, протаскивая напролом, толкая и продираясь и разбирая плотину, порвали байдарку. Такая скотина этот бобёр - словами не передать, только слюни насмарку...
Что, мать, поджидаешь? То, весело тявкая, тащит в пороги, царапает, кувыркается, то вдруг зубами за шкирку - и всё, висим! Не пускает, беспомощно тычемся вёслами, приходится вылезать и сниматься с камней. А шавка кусает колени, и пенится, носом холодным толкает - до следующего позвонка. Ноги уже в синяках, утоплены два телефона, айпод, сигареты. Скажу по секрету: не самое мягкое дело - кататься на пёсьем хребте.
ЧИТАТЬ ДАЛЬШЕ