ДРУЗЬЯ, ВОРУЙТЕ Ж ПАПИРОСЫ!
Из воспоминаний директора фабрики «Ява» Леонида Яковлевича Синеьникова. Надо заметить, что это, судя по записям, обычный красный директор, ни в коем случае не диссидент. Но и он вынужден был признать очевидное. Цитируется по ЖЖ jlm-taurus
Хищение материальных ценностей осуществлялось практически на всех предприятиях страны и стало настоящим бедствием. Масштабы и характер зависели в первую очередь от возможности реализации похищенного. Па автомобильных заводах похищались запасные части автомобилей. Наш сосед напротив, кондитерская фабрика «Большевик», производила разные виды печенья, пирожные и торты. Реализовать печенье было достаточно проблематично. Поэтому на этом предприятии «выносились» компоненты производства: сливочное масло, шоколад, коньяк.
Хищение сигарет на фабрике «Ява» было серьезной проблемой. Сигареты «Ява» пользовались повышенным спросом, их реализация в торговле была упрощена до предела. Сигареты продавались через табачные киоски, и договориться о реализации левой продукции с киоскером, который сам принимал и продавал товар, было очень легко. Оборот сигарет в торговле был очень высоким. Поэтому выявить продажу левого товара через киоск было практически невозможно. Соблазн был велик. Сдал продукцию в киоск и получил живые деньги. Люди рисковали в надежде заработать.
Хищения на «Яве» были и раньше, но они не носили такого массового характера. С началом производства сигарет с фильтром соблазн хищений продукции значительно вырос, а ответственность стала менее жесткой. Власти заигрывали с населением, а это приводило к падению дисциплины и ответственности. Когда я начинал работать, официально считалось, что каждый работник имеет право вынести с фабрики тридцать штук папирос или сигарет (так называемую раскурку). Эта норма имела свою предысторию. Еще в довоенное время официально было разрешено выдавать ежедневно каждому курящему работнику тридцать штук отбракованных папирос (дневная норма курения). Именно для личного потребления, чтобы работник не брал готовые папиросы с конвейера. Контроль за выполнением законов был очень строгим. При Сталине за хищения сразу сажали за решетку. Поэтому перед выходом с территории фабрики рабочие укладывали папиросы, оставшиеся от дневной нормы раскурки, в модные тогда портсигары. В шестидесятые годы изменилась обстановка в стране и, следом за ней, психология людей.
С увесистым свертком рассыпных папирос, рабочие в случае попытки изъятия работником охраны возмущались: «Мне же положена раскурка. Почему я не могу вынести немного больше? Что, вы будете пересчитывать?!» На самом деле отнимались совсем неприличные по размеру свертки (по 200-300 папирос и более). Психологически, видимо, влияло то, что на фабрике ежедневно производилось более шестидесяти миллионов табачных изделий. Образовывалось примерно 2-3% бракованных, из которых извлекался табак для повторного использования. Ну и что, из этого брака нельзя вынести сверток папирос? Государство от этого не обеднеет. Постепенно происходило изменение отношения в обществе к государственной собственности. Люди начинали понимать, что сохранность госсобственности ни в коей мере не влияет на улучшение жизни конкретного человека.
Они видели вокруг себя расточительное, не по-хозяйски организованное отношение государства к общенародным ценностям. В таком случае не зазорно самому как-то воспользоваться тем, что плохо лежит. Поэтому хищения у государства не воспринимались постыдными. «Все вокруг колхозное, все вокруг мое». В такой обстановке и администрации становится сложно бороться с этим недугом. Психологический настрой в обществе влиял на настроение людей, в том числе и тех, кто по долгу службы обязан был пресекать хищения. Общество свыкалось с обстановкой массовых хищений. Критерии подхода к нарушителям становились более мягкими. Теперь уже административные меры принимались только к тем, кто был задержан с крупным хищением готовой продукции.
Когда на фабрике была установлена рекламная линия по производству сигарет с фильтром, директор понимал, что надо защитить эту новую продукцию от хищений. Как мы знаем, по его указанию была построена «хрустальная комната», где все рабочие были под полным контролен. При переходе на массовое производство сигарет с фильтром высшего качества задача обеспечения сохранности значительно усложнилась. Теперь это был большой цех, расположенный на двух этажах, с более чем двумястами работниками. Все они имели прямой доступ к готовой продукции. Попробуй проконтролировать! Тем более что спрятать пачки сигарет под спецовку совсем нетрудно. Разумеется, вопрос обеспечения сохранности этой новой продукции становился одним из приоритетных в работе администрации.
Однако в условиях, которые сложились в стране, избежать массовых хищений было невозможно. Реально их можно было только ограничить. Этого, к сожалению, не хотели понять власти. Они не признавали, что в стране и обществе существуют системные проблемы, являющиеся причиной массовых хищений соцсобственности. Поэтому не принималось мер в государственном масштабе, считалось, что хищения на предприятиях являются результатом недоработки местного руководства, плохо поставленной воспитательной и идеологической работы в коллективе. Это было самое легкое решение для властей, но глубоко порочное по своей позиции. Я думаю, что этот вопрос глубоко не изучался, а рассмотрение положения дел носило чисто формальный характер.
Работу предприятий «по сохранности соцсобственности» оценивали по количеству зафиксированных органами охраны правопорядка случаев хищения и общей стоимости похищенной продукции. Выявлением хищений занимались милиция и её специальное подразделение - ОБХСС. На фабрике «Ява» контроль осуществляли 63-е отделение милиции и ОБХСС Фрунзенского района. Проверки проводились внезапно, часто в вечернее и ночное время. Чтобы информация об облаве не стала известна, задержание выходящих работников осуществлялось на определенном расстоянии от фабрики, по пути следования к Белорусскому вокзалу, где находились ближайшее метро и железнодорожная станция. Я сам никогда не присутствовал при задержаниях, но знаю, что весь этот процесс носил глубоко унизительный характер.
Люди пытались убежать, избавиться от похищенных сигарет. Потом задержанных везли на досмотр в отделение милиции. Информация о проверке быстро доходила до фабрики, и начинался переполох. Рабочие быстро избавлялись от «затаренной» продукции, охрана принимала соответствующие меры. Руководство фабрики узнавало о случившемся обычно утром следующего дня. Потом работники ОБХСС привозили на фабрику похищенную продукцию, бухгалтерия проводила се оценку и определяла стоимость. Решение о привлечении задержанных к административной ответственности принималось органами милиции и прокуратуры. В большинстве случаев дела о хищениях передавались на фабрику для принятия административных мер. Задержанные лишались премий. При неоднократных нарушениях принимались более жесткие меры, вплоть до увольнения. В случаях крупного хищения (200-300 пачек) дело передавалось в суд. Решение обычно обязывало подсудимых выплачивать из заработной платы компенсацию государству за причиненный ущерб. Одновременно задержанный лишался премий на фабрике за текущий месяц и по итогам года. Все вместе это было серьезным ударом. При принятии решения власти учитывали интересы семьи задержанного -как это может отразиться на содержании детей. Поэтому в целом решения судов были достаточно взвешенными.
Информация о зафиксированных случаях хищения поступала на стол руководства райкома партии, других властных структур и била по авторитету администрации фабрики. Это свидетельствовало о том, что руководство фабрики не может навести порядок, выводы могли быть самые жесткие. Другой отрицательный фактор-доступность хищений снижала заинтересованность работников в заработке на своем рабочем месте, а следовательно, снижалась мотивация к труду. Массовые хищения приводили к моральному разложению в коллективе, и ни о какой эффективной работе не могло быть и речи. Поэтому мы старались уделять серьезное внимание обеспечению сохранности продукции на фабрике. В общем, этот вопрос стал одной из приоритетных задач. Самое главное - надо было максимально ограничить вынос продукции из сигаретного цеха.
Этим занималась администрация цеха. Не менее важно было предотвратить проход с продукцией через проходную, а также вывоз автотранспортом за территорию фабрики. Этим занималась охрана фабрики. Начальник охраны нес ответственпость и за профилактику хищений на всей территории предприятия. Конечно, администрации были известны все возможные каналы хищений, мы старались взять их под полный контроль. «Проколы» происходили в результате недобросовестного отношения к работе конкретных работников или вследствие вступления в сговор похитителя с контролером. Недаром основные задержания проходили в вечернюю или ночную смену, когда контроль администрации был ослаблен.
Основным каналом хищения продукции из цеха в рабочее время были грузовые лифты. Они использовались для подъема в цех материалов и вывоза отходов производства. Операции по доставке материалов осуществляли грузчики транспортного цеха. При наличии сговора с работниками сигаретного цеха была возможность вывезти из цеха на лифте готовую продукцию. Например упаковав ее предварительно в картонные короба, «затаренные» сверху мусором. Были и другие способы хищения. Обычно в такие операции были вовлечены и лифтеры. Администрация знала о таких схемах. Поэтому лифты открывались для перевозки грузов только в присутствии ответственного сотрудника цеха. Проверялись вывозимые из цеха отходы производства.
Короба с мусором протыкались специальными шампурами, чтобы исключить наличие внутри готовой продукции. Но и другая сторона действовала изобретательно, не во всех случаях удавалось предотвратить хищения. Похищенную таким образом продукцию пытались вывезти за территорию фабрики автотранспортом. Поэтому работники охраны проверяли выходящие с фабрики автомашины. Обычно спрятанные сигареты находили под сиденьем у водителя или укрытыми среди вывозимого груза. Подозреваемых в попытках вывезти готовую продукцию увольняли. Лифтеров постоянно переводили с одного лифта на другой. Все делалось для того, чтобы предотвратить образование «устойчивых групп» сотрудников, занимающихся хищением готовой продукции.
После окончания смены рабочие выстраивались в очередь возле турникетов па проходной, где проводился досмотр перед выходом с территории фабрики. Проверяли сумки, ощупывали руками верхнюю одежду. Отобранные пачки с сигаретами бросали в рядом стоящие картонные короба. Если возникало подозрение, приглашали п специальную комнату для личного досмотра. Работники охраны тоже несли ответственность, если после проверки на выходе с фабрики кто-то будет задержан органами ОБХСС. Вроде бы есть все возможности предотвратить хищения. Но в реальности срабатывали и другие факторы.
Работники фабрики были тесно связаны друг с другом. Безусловно, существовали неформальные связи между работниками охраны и конкретными рабочими, возникали общие интересы. Поэтому, как говорили, у каждого контролера были «свои», которых они пропускали, если считали, что опасности нет. Действовала своеобразная система оповещения перед выходом с фабрики. Рабочие знали, кто сегодня стоит на контроле п охране, контролеры выясняли, все ли спокойно за территорией фабрики. Люди рисковали. Но и сотрудники ОБХСС работали профессионально. Они хорошо разбирались в обстановке с хищениями на предприятиях. На фабрике «Ява» они сформировали группу информаторов и заранее знали о готовящихся хищениях. Оценка работы ОБХСС зависела от количества задержаний расхитителей. В этом процессе, где все на самом деле было ясно, каждая из сторон имела свои интересы. Рабочие пытались заработать, администрация -максимально ограничить хищения, ОБХСС-держать этот процесс в напряжении, не давать расслабиться. Им тоже был установлен план - по задержаниям.
Материальные потери государства от мелких хищений были не столь велики, чтобы оказывать ощутимое влияние на экономичские показатели работы предприятий. В первую очередь хищения наносили серьезный удар по моральному состоянию советского общества. «Несуны» не были злостными расхитителями. Это были обычные советские люди. Уникальным с точки зрения мирового опыта явлением, порожденным советской идеологической и хозяйственной системой. Государство несло моральную ответственность за тяжелые условия жизни людей, которые привели их к такому состоянию. Люди теряли чувство собственного достоинства. В то время мы часто обсуждали между собой эту проблему. Очевидцы рассказывали, что во время посещения зарубежной табачной фабрики члены советской делегации с удивлением увидели в цехе автомат для продажи сигарет. Они спросили: «Зачем?» Ведь рядом конвейер с готовой продукцией. Одна из работнице гордостью им объяснила: «Мы достаточно зарабатываем, чтобы не брать у хозяина». Два мира - две совершенно разные психологии.
Продукцию «Явы» продолжали похищать уже за территорией фабрики. Этим занимались рабочие автокомбинатов, перевозившие товар с фабрики на склады или непосредственно в торговые точки. Готовая продукция фабрики перевозилась в коробах. Емкость короба составляла более 500 пачек. Заполненный короб сверху заклеивался но специальной технологии самоклеющейся лентой так, чтобы обеспечить сохранность продукции при транспортировке и хранении. Вроде бы все было продумано. Но уж больно привлекательны были сигареты «Ява»! И как говорят, голь на выдумки хитра. С целью хищения сигарет на фабричную технологию кустарным способом была разработана «контртехнология». Принцип был следующий: с помощью пара фабричная лента аккуратно отклеивалась, из короба извлекался один пакет с сигаретами в твердой пачке или два в мягкой. Образовавшиеся пустоты заполнялись бумагой. Потом короба аккуратно заклеивались. В качестве генератора пара использовался обыкновенный электрический чайник. Все это делалось достаточно профессионально, так чтобы при приемке товара в торговле нарушенный короб не вызвал подозрений. Кража обнаруживалась при вскрытии коробов в торговой точке. На фабрику регулярно стали приходить телефонограммы такого содержания: «При вскрытии короба обнаружилась недостача сигарет. Срочно пришлите своего представителя для составления акта». Торговля пыталась переложить ответственность, квалифицировать это как недокладку сигарет в короб при отгрузке с фабрики. Однако у работников фабрики в руках были убедительные аргументы. Похитители действовали изобретательно, но единственное, что они не могли обеспечить: полностью повторить фабричную технологию при заклейке короба.
Представители «Явы» выезжали на места и демонстрировали явные признаки хищения вне территории фабрики. Торговля пыталась предъявить фабрике иски. Дело дошло до суда, где решение было принято в нашу пользу. В дальнейшем торговые организации продолжали присылать телефонограммы, чтобы официально зафиксировать факты хищения и образовавшуюся недостачу готовой продукции. Поскольку продукция была принята, в конкретном торговом предприятии образовывались убытки. Я не знаю, каким образом эти убытки списывались, или, как говорили в советское время, на кого их вешали, но это было большой проблемой в масштабах Москвы. Хищения в пути так и продолжались. Бороться с таким масштабным явлением было трудно, поскольку им занимались уже сложившиеся группы лиц, превратившие свою преступную деятельность в прибыльный, устойчивый бизнес.
Проводя работу по профилактике хищений, мы в первую очередь следили за тем, чтобы предотвратить образование таких сообществ на «Яве». Некоторые работники устраивались на «Яву» именно с этой целью. Администрация старалась выявить подобные намерения на ранней стадии. Во всех случаях крупные хищения могли осуществляться только в результате сговора группы лиц, имеющих отношение к производству и отгрузке готовой продукции. Предотвратить крупные хищения было возможно только за счет совершенствования системы учета. Нa фабрике успешно действовала система учета готовой продукции с использованием специальных учетных документов - паспортов готовой продукции. Эта система учета работала достаточно эффективно. Поэтому какой-либо сговор с целью крупного хищения все-таки был маловероятен. Несмотря на это, администрация фабрики уделяла этому вопросу повышенное внимание, держала его постоянно под контролем. Принимались меры, вплоть до расформирования бригад, даже при малейшем подозрении.
Хищение материальных ценностей осуществлялось практически на всех предприятиях страны и стало настоящим бедствием. Масштабы и характер зависели в первую очередь от возможности реализации похищенного. Па автомобильных заводах похищались запасные части автомобилей. Наш сосед напротив, кондитерская фабрика «Большевик», производила разные виды печенья, пирожные и торты. Реализовать печенье было достаточно проблематично. Поэтому на этом предприятии «выносились» компоненты производства: сливочное масло, шоколад, коньяк.
Хищение сигарет на фабрике «Ява» было серьезной проблемой. Сигареты «Ява» пользовались повышенным спросом, их реализация в торговле была упрощена до предела. Сигареты продавались через табачные киоски, и договориться о реализации левой продукции с киоскером, который сам принимал и продавал товар, было очень легко. Оборот сигарет в торговле был очень высоким. Поэтому выявить продажу левого товара через киоск было практически невозможно. Соблазн был велик. Сдал продукцию в киоск и получил живые деньги. Люди рисковали в надежде заработать.
Хищения на «Яве» были и раньше, но они не носили такого массового характера. С началом производства сигарет с фильтром соблазн хищений продукции значительно вырос, а ответственность стала менее жесткой. Власти заигрывали с населением, а это приводило к падению дисциплины и ответственности. Когда я начинал работать, официально считалось, что каждый работник имеет право вынести с фабрики тридцать штук папирос или сигарет (так называемую раскурку). Эта норма имела свою предысторию. Еще в довоенное время официально было разрешено выдавать ежедневно каждому курящему работнику тридцать штук отбракованных папирос (дневная норма курения). Именно для личного потребления, чтобы работник не брал готовые папиросы с конвейера. Контроль за выполнением законов был очень строгим. При Сталине за хищения сразу сажали за решетку. Поэтому перед выходом с территории фабрики рабочие укладывали папиросы, оставшиеся от дневной нормы раскурки, в модные тогда портсигары. В шестидесятые годы изменилась обстановка в стране и, следом за ней, психология людей.
С увесистым свертком рассыпных папирос, рабочие в случае попытки изъятия работником охраны возмущались: «Мне же положена раскурка. Почему я не могу вынести немного больше? Что, вы будете пересчитывать?!» На самом деле отнимались совсем неприличные по размеру свертки (по 200-300 папирос и более). Психологически, видимо, влияло то, что на фабрике ежедневно производилось более шестидесяти миллионов табачных изделий. Образовывалось примерно 2-3% бракованных, из которых извлекался табак для повторного использования. Ну и что, из этого брака нельзя вынести сверток папирос? Государство от этого не обеднеет. Постепенно происходило изменение отношения в обществе к государственной собственности. Люди начинали понимать, что сохранность госсобственности ни в коей мере не влияет на улучшение жизни конкретного человека.
Они видели вокруг себя расточительное, не по-хозяйски организованное отношение государства к общенародным ценностям. В таком случае не зазорно самому как-то воспользоваться тем, что плохо лежит. Поэтому хищения у государства не воспринимались постыдными. «Все вокруг колхозное, все вокруг мое». В такой обстановке и администрации становится сложно бороться с этим недугом. Психологический настрой в обществе влиял на настроение людей, в том числе и тех, кто по долгу службы обязан был пресекать хищения. Общество свыкалось с обстановкой массовых хищений. Критерии подхода к нарушителям становились более мягкими. Теперь уже административные меры принимались только к тем, кто был задержан с крупным хищением готовой продукции.
Когда на фабрике была установлена рекламная линия по производству сигарет с фильтром, директор понимал, что надо защитить эту новую продукцию от хищений. Как мы знаем, по его указанию была построена «хрустальная комната», где все рабочие были под полным контролен. При переходе на массовое производство сигарет с фильтром высшего качества задача обеспечения сохранности значительно усложнилась. Теперь это был большой цех, расположенный на двух этажах, с более чем двумястами работниками. Все они имели прямой доступ к готовой продукции. Попробуй проконтролировать! Тем более что спрятать пачки сигарет под спецовку совсем нетрудно. Разумеется, вопрос обеспечения сохранности этой новой продукции становился одним из приоритетных в работе администрации.
Однако в условиях, которые сложились в стране, избежать массовых хищений было невозможно. Реально их можно было только ограничить. Этого, к сожалению, не хотели понять власти. Они не признавали, что в стране и обществе существуют системные проблемы, являющиеся причиной массовых хищений соцсобственности. Поэтому не принималось мер в государственном масштабе, считалось, что хищения на предприятиях являются результатом недоработки местного руководства, плохо поставленной воспитательной и идеологической работы в коллективе. Это было самое легкое решение для властей, но глубоко порочное по своей позиции. Я думаю, что этот вопрос глубоко не изучался, а рассмотрение положения дел носило чисто формальный характер.
Работу предприятий «по сохранности соцсобственности» оценивали по количеству зафиксированных органами охраны правопорядка случаев хищения и общей стоимости похищенной продукции. Выявлением хищений занимались милиция и её специальное подразделение - ОБХСС. На фабрике «Ява» контроль осуществляли 63-е отделение милиции и ОБХСС Фрунзенского района. Проверки проводились внезапно, часто в вечернее и ночное время. Чтобы информация об облаве не стала известна, задержание выходящих работников осуществлялось на определенном расстоянии от фабрики, по пути следования к Белорусскому вокзалу, где находились ближайшее метро и железнодорожная станция. Я сам никогда не присутствовал при задержаниях, но знаю, что весь этот процесс носил глубоко унизительный характер.
Люди пытались убежать, избавиться от похищенных сигарет. Потом задержанных везли на досмотр в отделение милиции. Информация о проверке быстро доходила до фабрики, и начинался переполох. Рабочие быстро избавлялись от «затаренной» продукции, охрана принимала соответствующие меры. Руководство фабрики узнавало о случившемся обычно утром следующего дня. Потом работники ОБХСС привозили на фабрику похищенную продукцию, бухгалтерия проводила се оценку и определяла стоимость. Решение о привлечении задержанных к административной ответственности принималось органами милиции и прокуратуры. В большинстве случаев дела о хищениях передавались на фабрику для принятия административных мер. Задержанные лишались премий. При неоднократных нарушениях принимались более жесткие меры, вплоть до увольнения. В случаях крупного хищения (200-300 пачек) дело передавалось в суд. Решение обычно обязывало подсудимых выплачивать из заработной платы компенсацию государству за причиненный ущерб. Одновременно задержанный лишался премий на фабрике за текущий месяц и по итогам года. Все вместе это было серьезным ударом. При принятии решения власти учитывали интересы семьи задержанного -как это может отразиться на содержании детей. Поэтому в целом решения судов были достаточно взвешенными.
Информация о зафиксированных случаях хищения поступала на стол руководства райкома партии, других властных структур и била по авторитету администрации фабрики. Это свидетельствовало о том, что руководство фабрики не может навести порядок, выводы могли быть самые жесткие. Другой отрицательный фактор-доступность хищений снижала заинтересованность работников в заработке на своем рабочем месте, а следовательно, снижалась мотивация к труду. Массовые хищения приводили к моральному разложению в коллективе, и ни о какой эффективной работе не могло быть и речи. Поэтому мы старались уделять серьезное внимание обеспечению сохранности продукции на фабрике. В общем, этот вопрос стал одной из приоритетных задач. Самое главное - надо было максимально ограничить вынос продукции из сигаретного цеха.
Этим занималась администрация цеха. Не менее важно было предотвратить проход с продукцией через проходную, а также вывоз автотранспортом за территорию фабрики. Этим занималась охрана фабрики. Начальник охраны нес ответственпость и за профилактику хищений на всей территории предприятия. Конечно, администрации были известны все возможные каналы хищений, мы старались взять их под полный контроль. «Проколы» происходили в результате недобросовестного отношения к работе конкретных работников или вследствие вступления в сговор похитителя с контролером. Недаром основные задержания проходили в вечернюю или ночную смену, когда контроль администрации был ослаблен.
Основным каналом хищения продукции из цеха в рабочее время были грузовые лифты. Они использовались для подъема в цех материалов и вывоза отходов производства. Операции по доставке материалов осуществляли грузчики транспортного цеха. При наличии сговора с работниками сигаретного цеха была возможность вывезти из цеха на лифте готовую продукцию. Например упаковав ее предварительно в картонные короба, «затаренные» сверху мусором. Были и другие способы хищения. Обычно в такие операции были вовлечены и лифтеры. Администрация знала о таких схемах. Поэтому лифты открывались для перевозки грузов только в присутствии ответственного сотрудника цеха. Проверялись вывозимые из цеха отходы производства.
Короба с мусором протыкались специальными шампурами, чтобы исключить наличие внутри готовой продукции. Но и другая сторона действовала изобретательно, не во всех случаях удавалось предотвратить хищения. Похищенную таким образом продукцию пытались вывезти за территорию фабрики автотранспортом. Поэтому работники охраны проверяли выходящие с фабрики автомашины. Обычно спрятанные сигареты находили под сиденьем у водителя или укрытыми среди вывозимого груза. Подозреваемых в попытках вывезти готовую продукцию увольняли. Лифтеров постоянно переводили с одного лифта на другой. Все делалось для того, чтобы предотвратить образование «устойчивых групп» сотрудников, занимающихся хищением готовой продукции.
После окончания смены рабочие выстраивались в очередь возле турникетов па проходной, где проводился досмотр перед выходом с территории фабрики. Проверяли сумки, ощупывали руками верхнюю одежду. Отобранные пачки с сигаретами бросали в рядом стоящие картонные короба. Если возникало подозрение, приглашали п специальную комнату для личного досмотра. Работники охраны тоже несли ответственность, если после проверки на выходе с фабрики кто-то будет задержан органами ОБХСС. Вроде бы есть все возможности предотвратить хищения. Но в реальности срабатывали и другие факторы.
Работники фабрики были тесно связаны друг с другом. Безусловно, существовали неформальные связи между работниками охраны и конкретными рабочими, возникали общие интересы. Поэтому, как говорили, у каждого контролера были «свои», которых они пропускали, если считали, что опасности нет. Действовала своеобразная система оповещения перед выходом с фабрики. Рабочие знали, кто сегодня стоит на контроле п охране, контролеры выясняли, все ли спокойно за территорией фабрики. Люди рисковали. Но и сотрудники ОБХСС работали профессионально. Они хорошо разбирались в обстановке с хищениями на предприятиях. На фабрике «Ява» они сформировали группу информаторов и заранее знали о готовящихся хищениях. Оценка работы ОБХСС зависела от количества задержаний расхитителей. В этом процессе, где все на самом деле было ясно, каждая из сторон имела свои интересы. Рабочие пытались заработать, администрация -максимально ограничить хищения, ОБХСС-держать этот процесс в напряжении, не давать расслабиться. Им тоже был установлен план - по задержаниям.
Материальные потери государства от мелких хищений были не столь велики, чтобы оказывать ощутимое влияние на экономичские показатели работы предприятий. В первую очередь хищения наносили серьезный удар по моральному состоянию советского общества. «Несуны» не были злостными расхитителями. Это были обычные советские люди. Уникальным с точки зрения мирового опыта явлением, порожденным советской идеологической и хозяйственной системой. Государство несло моральную ответственность за тяжелые условия жизни людей, которые привели их к такому состоянию. Люди теряли чувство собственного достоинства. В то время мы часто обсуждали между собой эту проблему. Очевидцы рассказывали, что во время посещения зарубежной табачной фабрики члены советской делегации с удивлением увидели в цехе автомат для продажи сигарет. Они спросили: «Зачем?» Ведь рядом конвейер с готовой продукцией. Одна из работнице гордостью им объяснила: «Мы достаточно зарабатываем, чтобы не брать у хозяина». Два мира - две совершенно разные психологии.
Продукцию «Явы» продолжали похищать уже за территорией фабрики. Этим занимались рабочие автокомбинатов, перевозившие товар с фабрики на склады или непосредственно в торговые точки. Готовая продукция фабрики перевозилась в коробах. Емкость короба составляла более 500 пачек. Заполненный короб сверху заклеивался но специальной технологии самоклеющейся лентой так, чтобы обеспечить сохранность продукции при транспортировке и хранении. Вроде бы все было продумано. Но уж больно привлекательны были сигареты «Ява»! И как говорят, голь на выдумки хитра. С целью хищения сигарет на фабричную технологию кустарным способом была разработана «контртехнология». Принцип был следующий: с помощью пара фабричная лента аккуратно отклеивалась, из короба извлекался один пакет с сигаретами в твердой пачке или два в мягкой. Образовавшиеся пустоты заполнялись бумагой. Потом короба аккуратно заклеивались. В качестве генератора пара использовался обыкновенный электрический чайник. Все это делалось достаточно профессионально, так чтобы при приемке товара в торговле нарушенный короб не вызвал подозрений. Кража обнаруживалась при вскрытии коробов в торговой точке. На фабрику регулярно стали приходить телефонограммы такого содержания: «При вскрытии короба обнаружилась недостача сигарет. Срочно пришлите своего представителя для составления акта». Торговля пыталась переложить ответственность, квалифицировать это как недокладку сигарет в короб при отгрузке с фабрики. Однако у работников фабрики в руках были убедительные аргументы. Похитители действовали изобретательно, но единственное, что они не могли обеспечить: полностью повторить фабричную технологию при заклейке короба.
Представители «Явы» выезжали на места и демонстрировали явные признаки хищения вне территории фабрики. Торговля пыталась предъявить фабрике иски. Дело дошло до суда, где решение было принято в нашу пользу. В дальнейшем торговые организации продолжали присылать телефонограммы, чтобы официально зафиксировать факты хищения и образовавшуюся недостачу готовой продукции. Поскольку продукция была принята, в конкретном торговом предприятии образовывались убытки. Я не знаю, каким образом эти убытки списывались, или, как говорили в советское время, на кого их вешали, но это было большой проблемой в масштабах Москвы. Хищения в пути так и продолжались. Бороться с таким масштабным явлением было трудно, поскольку им занимались уже сложившиеся группы лиц, превратившие свою преступную деятельность в прибыльный, устойчивый бизнес.
Проводя работу по профилактике хищений, мы в первую очередь следили за тем, чтобы предотвратить образование таких сообществ на «Яве». Некоторые работники устраивались на «Яву» именно с этой целью. Администрация старалась выявить подобные намерения на ранней стадии. Во всех случаях крупные хищения могли осуществляться только в результате сговора группы лиц, имеющих отношение к производству и отгрузке готовой продукции. Предотвратить крупные хищения было возможно только за счет совершенствования системы учета. Нa фабрике успешно действовала система учета готовой продукции с использованием специальных учетных документов - паспортов готовой продукции. Эта система учета работала достаточно эффективно. Поэтому какой-либо сговор с целью крупного хищения все-таки был маловероятен. Несмотря на это, администрация фабрики уделяла этому вопросу повышенное внимание, держала его постоянно под контролем. Принимались меры, вплоть до расформирования бригад, даже при малейшем подозрении.