Писатель В. О. Богомолов о съёмках фильма «В августе 44-го…» (Часть 1-я из 4-х)
Заметка состоит из четырёх частей:
http://stabrk.livejournal.com/153454.html - URL 1-й части; • вы здесь •
http://stabrk.livejournal.com/223031.html - URL 2-й части;
http://stabrk.livejournal.com/153831.html - URL 3-й части;
http://stabrk.livejournal.com/153902.html - URL 4-й части.
/ Cross-post в сообщество «Военная история» warhistory\
Мало кто из зрителей замечает, что фильм «В августе 44-го…» (2000 г.) снятый к 55-летию Победы белорусскими и российскими кинематографистами имеет несколько версий/редакций. За право слыть «каноническими» официально борются два варианта фильма, различающиеся по многим параметрам: по длительности, монтажу, озвучанию и даже владельцами. На «длинной» версии настаивает белорусский режиссёр М. Н. Пташук, на «короткой» - российский продюсер В. В. Семаго. Именно вариант В. В. Семаго поступил в российский прокат к Дню Победы в 2000 году, и, надо признать, он намного лучше, чем «версия» М. Н. Пташука.
Фильм, как известно, снят по роману писателя-фронтовика Владимира Богомолова (1926-2003 гг.) «Момент истины (В августе 44-го…)», написанного им в 1951-1973 гг. (первая публикация - в 1974 г. в журнале «Новый мир»). Бюджет фильма, по разным сведениям, составил от 2-х до 5-ти млн. долл., причём более достоверными являются меньшие цифры.
Внимательный зритель может заметить, что версий киноленты ещё большей. По крайней мере, лично я натыкался на вариант с крайне неудачным голосом в закадровом тексте. Газета «Московский комсомолец» 21.05.2004 г. приводит слова В. О. Богомолова, что фильм вышел в четырёх редакциях (статья Александра Минкина «Орден правды» *).
Экранизация М. Н. Пташука отнюдь не была первой. О сложном творческом процессе по экранизации романа хочется представить ЧЕТЫРЕ статьи, в трёх из которых свидетельствует сам Владимир Осипович.
ПЕРВАЯ - статья Сергея Шапрана «Прощание с „суперфильмом“», состоящая из шести частей, опубликованных в 2000-2001 гг. в «Белорусской деловой газете» («БДГ»). Текст приводится полностью потому, что он, благодаря политике «БДГ» платного предоставления материалов, недоступен в свободном доступе, но можно исхитриться и найти в заархивированной «текстовой версии (zip)». Тем не менее, вот текст.
1. № 874 от 22.11.2000 г. - «Автор сценария фильма „В августе сорок четвертого…“ Владимир Богомолов снял своё имя с титров и запретил использовать название „Момент истины“».
«
Сегодня [22.11.2000 г.] начинает работу VII Минский Международный кинофестиваль стран СНГ и Балтии «Лiстапад-2000». Его программу откроет фильм «В августе сорок четвёртого…» Михаила Пташука. Уже известно, что автор сценария Владимир Богомолов снял с титров своё имя, запретил использовать название романа «Момент истины» и отказался принимать участие в качестве почётного гостя в церемонии открытия «Лiстапада».
«БДГ» начинает публикацию расследования истории создания фильма, рассказанную самим Владимиром Богомоловым. Отметим, что за те три с лишним года, пока шла работа над картиной, известный писатель впервые выступает в российской и белорусской прессе.
От редакции.
За последние годы в белорусских и российских СМИ появилось более тридцати публикаций о «выдающемся кинопроекте», а затем и о съёмках режиссёром Михаилом Пташуком «суперфильма» «Момент истины». Будущая «грандиозная картина» рекламировалась в прессе и как «белорусский „Титаник“», и как «белорусский „Цирюльник“», и как «блокбастер», и как «суперблокбастер», и, наконец, как «номинант на премию „Оскар“». В конце прошлого года даже сообщ5алось, что фильм почти готов и уже отобран для конкурсного показа на кинофестивале в Каннах, и что его премьера состоится в Москве в Кремлёвском Дворце съездов, и что на неё приглашены президенты Беларуси и России и Герои Советского Союза. Более того, ещё год назад появилась информация, что 55-я годовщина Великой победы пройдёт под знаком «Момента истины» М. Пташука. Однако эти и подобные заявления оказались не более чем блефом: и каннский фестиваль, и 55-летие Великой победы обошлись без «Момента истины». Не было не только московской премьеры, но и самого фильма. Последние полгода о картине практически не писали. И ещё летом стало совершенно ясно, что с фильмом что-то произошло или происходит. Однако подробности «гибели» «белорусского „Титаника“» от общественности тщательно скрывались.
Ещё в сентябре 1999 года «БДГ» обратилась к непосредственному участнику создания фильма, автору сценария Владимиру Богомолову с просьбой рассказать о картине и обо всём, что связано с её судьбой. Записки известного русского писателя (в прошлом - военного контрразведчика), показывающие в том числе и закулисную, связанную с подлогами, афёрами и хищениями сторону этого совместного кинопроекта, попавшего полтора года назад, по определению В. Богомолова, «в руки группы российских мошенников», которые навязали 19 июля 1999 г. «Беларусьфильму» кабальный, по сути, договор и «прокручивали» через российские фирмы выделенные на эту постановку российские бюджетные деньги, не просто удивляют - они местами вызывают шок. Однако со свойственной Владимиру Богомолову точностью и достоверностью он передал в редакцию «БДГ» целую папку ксерокопий подлинных документов и даже видеоматериалы, подтверждающие приводимые им факты.
Так, например, выясняется, что ещё 24 августа 1999 г. Владимир Осипович на «узком» рабочем совещании в Госкино России, как его и просили, высказал конкретные замечания по материалу двух первых видеокассет и предупредил: «Положение не следует драматизировать, но картину надо спасать!». Однако эйфория и рекламная хлестаковщина режиссёра и вмиг ставшего полновластным хозяином кинопроекта, опять же по определению В. Богомолова, «аферного дельца» В. Семаго (1947 г. р.) продолжались ещё пять месяцев, пока продюсерская группа и Госкино России не осознали провала и не стали требовать отстранения М. Пташука от съёмок. И, наконец, 17 апреля с. г. то, что картина «приехала» в тупик, сообразили и в Минкульте РБ (Минкультуры Республики Беларусь - stabrk). После чего материал без пересъёмки проваленных эпизодов «вымучивали» ещё семь месяцев, а сроки сдачи фильма переносили ещё три раза.
Впрочем, мы забегаем вперёд. О том, как развивались события, рассказывает сам Владимир Богомолов:
- 7 октября 1997 г. между Министерством культуры Республики Беларусь и мною как сценаристом был подписан договор «на создание сценария кинофильма „В августе сорок четвёртого…“ („Момент истины“) продолжительностью 2 часа экранного времени». Тогда же готовый сценарий был мною передан Минкульту РБ.
В феврале 1998 г. я впервые увиделся и познакомился с назначенным Минкультом РБ на картину кинорежиссёром М. Н. Пташуком, с которым впоследствии, до 24 августа 1999 г., у нас были нормальные рабочие отношения. Мы с ним за полтора года встречались и беседовали - в основном у меня в Москве - более десяти раз по нескольку часов, детально обсуждая вопросы, связанные с постановкой фильма: сюжет, систему образов, характеристики главных героев и второстепенных персонажей, отдельные эпизоды, военные, исторические и бытовые реалии и т. п.
Поначалу М. Пташук представлялся мне большим восторженным ребёнком. Его подвижническое упорство и настойчивость в добывании средств для съёмок картины не могли не вызвать уважения. Однако с января 1999 г. облик этот начал трансформироваться. Приехав в Москву, режиссёр рассказал, что в Минске на приёме по случаю Рождества он переговорил с каким-то высоким чином. И спустя несколько дней на «Беларусьфильме», чтобы сосредоточиться на производстве «Момента истины», закрыли четыре картины. Пташук говорил об этом как об одержанной победе, как о чём-то конструктивном, созидательном, хотя четыре закрытых картины - это примерно 150 человек, оставленных без работы, а с иждивенцами - это, в любом случае, более 400 материально обездоленных соотечественников режиссёра. Для объективности должен заметить, что когда год спустя, 19 января с. г., я рассказал об этом заместителю министра культуры РБ Ю. Н. Цветкову, он сообщил, что полностью закрыты были две или три картины. Однако я точно помню, что Пташук, может быть, для придания большего веса и значительности своей персоне, сказал мне, что по его предложению или требованию закрыли четыре картины.
С великим удивлением я прочёл такой текст: «Автор романа и литературного сценария Владимир Богомолов хочет через российскую прессу обратиться к президенту с открытым письмом с обвинениями в обмане его как автора. В своё время, при заключении с ним договора, Богомолову обещали золотые горы… Я буду просить писателя этого не делать. Потому что такой поступок станет политическим актом в области взаимоотношений России и Беларуси» («БДГ», 24.03.1999 г.).
Этот текст 24 августа 1999 г. в Госкино РФ в присутствии десятка человек я зачитал Пташуку и спросил, зачем он всё это сочинил?.. Став красным, Пташук невнятно забормотал, озвучив явную ложь: мол, это вовсе не он - всё придумала журналистка.
В данном случае, шантажируя угрозой публичного скандала должностных лиц республики с целью выбить государственное финансирование фильма, Пташук играл в беспроигрышную лотерею. Поскольку я никогда не собирался печатать открытых писем какому-либо президенту, Пташук, сочинивший эту корыстную байку, неизбежно оказывался на коне как человек, предотвративший «политический акт в области взаимоотношений России и Беларуси». Должен также заметить, что не только «золотые», но даже оловянные горы никто в РБ мне никогда не обещал, а обманывали меня в том же 1999 г. только Пташук и навязанный им вскоре белорусской стороне российский аферный делец В. В. Семаго…
История фильма, рассказанная в документах, представленных «БДГ» В. Богомоловым.
«Момент истины» В. Богомолова.
Роман «Момент истины (В августе сорок четвёртого…)» переведён более чем на три десятка языков, выдержал 98 изданий. Этим романом в обиход русского языка и, прежде всего правоохранительных органов и спецслужб, были введены такие понятия, как: «момент истины» (момент получения информации, способствующей установлению истины), «прокачать», «бутафорить», «качание маятника» (этот термин, обозначающий наиболее оптимальные действия и поведение при огневых контактах с противником, оказался объектом внимания зарубежных спецслужб и руководителей отрядов коммандос, что в последующие годы инициировало появление целого ряда инструктивных разработок не только для специальных, но, позднее, и для войсковых, в первую очередь - десантных подразделений). Справедливости ради стоит отметить, что роман издавна привлекал внимание не только «силовиков», но и кинематографистов.
«Момент истины» В. Жалакявичюса (1930-1996 гг.).
В истории с проектом М. Пташука в качестве зловещего «дамоклова меча» изначально всплывала история с попыткой режиссёра Витаутаса Жалакявичюса экранизировать роман Богомолова. Причём эта история в любом пересказе имела всегда один финал: писатель-де самолично «закрыл» картину Жалакявичюса! Так, например, «генеральный продюсер» кинопроекта и тогда ещё депутат Госдумы Владимир Семаго сообщал в одном из своих интервью: «Многие не знают, что 20 лет назад была попытка снять фильм, но Богомолов выступил категорически против, хотя над картиной работал известный литовский режиссёр Жалакявичюс» («Звязда», 08.05.1999 г.). М. Пташук в интервью той же «Звязде» был лаконичен: «Богомолов через суд закрыл этот фильм». Иными словами, общественность продолжала «питаться» слухами. Это кажется тем более странным, поскольку ещё ранее в российской прессе появилась целая серия «уточнений» и «опровержений». Приведём два примера: «…сведения: „уничтожения готовой картины потребовал автор сценария писатель Богомолов“ - не соответствуют действительности» (опубликовано по решению Тверского Межмуниципального суда г. Москвы 3-10.05.1998 г. в «Московских новостях»); «…при экранизации первым решил, что работа идёт „не в том направлении“, и ушёл с картины штатный редактор студии. Затем в знак несогласия отказались от картины консультанты фильма. То, что работа по экранизации идёт не в том направлении, признала в своём заключении и секция кинодраматургии Союза кинематографистов СССР, и работа над фильмом была приостановлена. В этих условиях писатель дал согласие на любое использование отснятого материала без упоминания в титрах его имени и названия его романа - такая попытка впоследствии была предпринята, но оказалась безуспешной. Положение осложнилось смертью исполнителя одной из главных ролей. Работа над картиной была прекращена» («Комсомольская правда», 17.06.1987 г.).
Очевидно, что точки над «i» расставляет послание самого В. Богомолова, датированное 20 марта 1976 г.:
«Генеральному директору киностудии «Мосфильм»
тов. Сизову Н. Т.
Уважаемый Николай Трофимович!
…1) Я не возражаю против продолжения студией работы по экранизации «Момента истины» В. Жалакявичюсом или с приглашением другого режиссёра (как предлагает студия) при условии сохранения основной идеи романа, системы образов и предотвращения оглупления и вестернизации персонажей.
2) Как я Вам сказал 16.II.1975 года, повторял неоднократно и подтвердил позавчера в письме Главному редактору Госкино СССР Д. Орлову, я согласен на любое использование отснятого в прошлом году студией материала без указания в титрах моего имени и упоминания о моём романе».
Прочие «моменты».
В прессе также появлялись сообщения о том, что-де Богомолов наложил вето на ещё две попытки экранизации - А. Тарковским и С. Говорухиным. Впрочем, этих «уток» никто уже «не отстреливал». Сам Михаил Пташук надеялся не только на то, что Богомолов «не закроет» его картину, но и что «нам удастся удивить Европу» («Народная воля», 07.07.1999 г.). Семаго тактом вообще не отличался: «Богомолову 76 лет, может быть, даже больше (в действительности писателю в то время было 73 года. - С. Ш.). Закат жизни. Уже дважды он не дал благословения своему любимому детищу. Думаю, третий раз Богомолов откажется лишь в том случае, если мы сделаем такую похабень, которую вообще нельзя будет показывать» («НВ», 30.11.1999 г.).
»
2. № 876 от 24.11.2000 г. - «Как Владимир Семаго мечтал вместе с Михаилом Пташуком прогуливаться по набережной Круазетт в Каннах».
«
VII Международный кинофестиваль стран СНГ и Балтии «Лiстапад» открывала премьера - фильм «В августе 44-го…» М. Пташука. Создатели картины выполнили-таки требования известного русского писателя Владимира Богомолова: «Моментом истины» фильм не назвали, имя писателя в титрах не указали, а, написав: «По мотивам одноимённого романа», прибегли к весьма сомнительной «уловке», поскольку «В августе 44-го…» - это всё-таки второе название книги, первое - «Момент истины».
Между тем публикация 22 ноября первой части материала, подготовленного Владимиром Осиповичем по просьбе корреспондента «БДГ», была в этот вечер на слуху - о ней говорили даже российские телеканалы. Заместитель министра культуры РБ Юрий Цветков сказал во время пресс-конференции следующее: «Что касается публикации Владимира Осиповича Богомолова, это его право. Как и право любой газеты, в том числе и „Белорусской деловой газеты“, публиковать те материалы, которые они считают целесообразными… У нас нет запрета со стороны автора на показ этого фильма. Есть, как справедливо написала газета, желание автора сценария снять фамилию автора с титров. Её нет». В свою очередь генеральный продюсер картины Владимир Семаго, неднократно говоривший о своём искреннем уважении и благоговении перед писателем, предложил следующий комментарий: «Давайте на секунду представим сомнения Владимира Осиповича: что группа, которая занималась этим фильмом, не оправдала его надежд. И тогда в истории очень талантливого человека возникают обстоятельства двух версий неснятого фильма. Мне представляется, что Владимир Осипович в определённой степени страхуется от неудачи. На всякий случай… Положить фильм на полку второй раз он не рискнул… Думаю, что это очень сложный психологический конфликт. Это ни в коей мере не скандал… Но в силу определённых обстоятельств и желания некоторых журналистов это выплеснулось наружу как некий благодатный материал: а вот знаете, у нас в Беларуси тоже есть свои скандалы! А у нас есть ситуации, которые позволяют нам как бы кипеть внутри себя!».
Впрочем, это не более чем сомнения г-на Семаго. В действительности очевидно другое: прежде всего сам писатель заинтересован в продолжении публикации его дневниковых записей, хотя не в традиции «БДГ» печатать материалы «с продолжением». Тем не менее, мы вновь предоставляем слово Владимиру Богомолову.
- …В Госкино России, когда я зачитал газетный текст (напомним, речь идёт о публикации, в которой М. Пташук утверждал, что В. Богомолов будто бы хотел обратиться в российской прессе с открытым письмом к президенту с обвинениями в обмане его как автора. - С. Ш.), меня удивило только то, что Пташук покраснел. К этому времени я уже убедился, что режиссёр сочиняет легко и безответственно, ничуть при этом не краснея. Он постоянно варит нужную ему кашу, не стесняясь делать это и в прессе. Коснусь здесь одной усиленно проталкиваемой им мифологии: «Именно большие голливудские картины вывели Америку из экономического кризиса». «Наши режиссёры шли по пути малобюджетного кино… Как известно, малобюджетный проект себя не оправдал»(«ЛiМ», 02.04.1999 г.). «Раньше ещё, 3-4 года назад, мы на студии снимали малобюджетные дешёвые фильмы… Малобюджетными „самоделками“ никого не удивишь, они не окупаются…» («Звязда», 15.12.1999 г.). «Картины малобюджетные, можно откровенно сказать, себя сегодня не оправдывают. Зрителя сегодня не обманешь историей чувств двух человек в одной комнате или на берегу моря» («Народная газета», 18.12.1999 г.).
Цель этого сочинительства - забить в сознание общественности и должностных лиц Беларуси, что спасение белорусской кинематографии - в создании вместо десятка обычных малобюджетных картин дорогостоящего блокбастера. И пусть на «Беларусьфильме» полсотни полных сил и творческого потенциала талантливых режиссёров, операторов и художников и сотни других сотрудников студии простаивают, бедствуют и теряют квалификацию, тем не менее вслед за этим киношедевром необходимо делать следующий сложно-постановочный фильм-киногигант. СуперМастер, способный это осуществить, в республике есть, он - Единственный, и вы все его знаете…
Меж тем, как свидетельствует статистика мирового кино, во вторичном, так называемом пролонгированном прокате спустя годы и десятилетия хорошие малобюджетные картины собирают больше зрителей и дают большие доходы, чем знаменитые суперблокбастеры, на рекламу которых - каждого! - тратятся многие миллионы долларов. Кстати, пять Оскаров в Америке и «Золотую пальмовую ветвь»-2000 в Каннах получили в этом году не киногиганты, а похороненные Пташуком на страницах белорусской прессы малобюджетные картины: «Красота по-американски» и «Танцующая в темноте».
Как только в конце марта прошлого года возникла фамилия Семаго, я сразу сказал Пташуку, что это делец с весьма сомнительной аферной репутацией, что его имя связано с громкими делами как в Москве, так и в Нижнем Новгороде. (Менее года назад скандальную огласку получила очередная афёра В. Семаго. Выступая по телевидению, Геннадий Хазанов рассказал, что экономическое положение руководимого им Театра эстрады трудное, и что оно усугубилось тем, что театр на 140 тысяч долларов обул в лапти «небезызвестный делец Семаго». Затем, глядя в камеру, Хазанов возмущённо потребовал: «Гражданин Семаго! Верните украденные деньги театру. Они нам необходимы!».)
Моей информацией о Семаго Пташук был искренне огорчён. Однако спустя дня два, приехав снова, сказал, что встречался с Семаго, его женой и двумя исполнительными продюсерами в подвальном кабинете коммерческого клуба, принадлежащего Семаго, и последний предложил тост, сформулировав сверхзадачу кинопроекта: «Наша цель и генеральная задача не только добыть Пташуку в будущем году главный приз в Каннах, но и наварить на этом фильме не менее 2 миллионов долларов». Я снова сказал Пташуку, что Семаго - мошенник, аферный делец и ни одному его слову или обещанию не следует верить, что сотрудничество с такими людьми, как правило, ничего хорошего принести не может. Пташук совсем расстроился и, помолчав, заметил, что другого выхода у него нет. (О главном призе в Каннах, гарантированном Семаго режиссёру, и о необходимости наварить на этом фильме не менее 2 миллионов долларов Пташук, в силу своей болтливости, рассказывал не только мне.)
Мои предупреждения и опасения оправдались буквально через неделю. Пташук, позвонив мне, обрадованно сообщил, что Семаго договорился, и на другой день они вдвоём будут приняты вице-премьером России В. И. Матвиенко. «Вот что такое Семаго!» - намекая на всесилие нового шефа, воскликнул режиссёр, ожидавший от этого визита очень многого. Когда он позвонил дня три спустя, я, естественно, поинтересовался результатами встречи. Пташук признался, что он у Матвиенко не был - якобы Семаго вместо него взял с собой своего помощника. Я объяснил Пташуку, что помощника Семаго и в приёмную Матвиенко не позовут - не тот уровень! И что либо Семаго насчёт приёма у Матвиенко сочинил, либо во время этого разговора интересы белорусской стороны должны были находиться в ауте.
В мае-августе 1999 г. Пташук много раз звонил мне с вопросами творческого и делового характера. 19 июля 1999 г. начались съёмки, а в начале августа мне позвонил Семаго, с которым я до того не был знаком, и попросил посмотреть уже отснятый материал. У меня было туго со временем, и я промолчал. Но он позвонил снова и затем передал мне кассету, а вскоре и вторую, причём попросил изложить свои замечания письменно. О просьбе Семаго я сообщил позвонившему мне Пташуку, и он сказал, что в начале съёмок это будет «очень полезно».
Отснятым материалом первых двух кассет я был, без преувеличения, удручён. Я изложил свои замечания и разъяснения на 14-ти страницах с весьма мягкими по обеим кассетам резюме. Более всего я был удивлён безмыслием режиссёра - мне стало ясно, что Пташук, несмотря на годовой подготовительный период и наши продолжавшиеся в общей сложности десятки часов беседы, совершенно не владеет материалами фильма. Более того, мне стало ясно, что Пташук картину провалит.
24 августа 1999 г. на узком рабочем совещании по фильму в Госкино России я по просьбе В. Семаго зачитал свои замечания. Они заканчивались спокойными мягкими выводами, однако в заключение я сказал: «Положение не следует драматизировать, но картину надо спасать». Сидевший рядом со мной Ю. Н. Цветков не очень уверенно согласился с этим моим выводом.
После этого М. Пташук звонить мне перестал. Он уже настолько свыкся с амплуа находящегося в белорусском кино на особом привилегированном положении, неприкасаемого и, безусловно, «самого выдающегося режиссёра», что критические замечания воспринимать физически не мог. Ещё не сделав картину, он грозился «удивить Европу» и фонтанировал хлестаковщиной: «по рабочему материалу наш фильм отобран на конкурс Каннского кинофестиваля 2000 года», «уже есть договорённость о премьере в Кремлёвском Дворце съездов», «на премьеру „Момента истины“ 9 Мая будут приглашены президенты России и Беларуси, все Герои Советского Союза и кавалеры орденов Славы, а также суворовцы, нахимовцы, кадеты…», «55-я годовщина Победы пройдёт под знаком „Момента истины“». Такой же аферной похвальбой с мая 1999 г. неутомимо занимался и В. Семаго: «Мы сделаем фильм, за который не стыдно будет в Каннах», «фильм „Спасти рядового Райана“ уже вышел на экраны - и вот наш ответ», «не только Михалкову и Сокурову прогуливаться по набережной Круазетт в Каннах. В будущем году там побываем мы с режиссёром Пташуком и вернёмся не с пустыми руками».
Ознакомясь ещё весной и летом прошлого года с десятками подобных хвастливых высказываний в СМИ, я неоднократно разъяснял Пташуку неотвратимость негативных последствий, неотвратимость обратного отрицательного эффекта завышенной оценки, когда в сознание потенциальных кинозрителей массированно забивается ожидание экранного чуда, ожидание супершедевра. Даже когда ещё не было снято и одного метра будущей картины, о ней писали: «лучший белорусский фильм всех времён», «киношедевр», «суперфильм Пташука», «белорусский «Титаник», «белорусский „Цирюльник“», «суперблокбастер», «кинопроект десятилетия» и т. п. На эту тему я не раз говорил и с Ю. Н. Цветковым. Замечу для объективности, что дважды он мне отзванивал и говорил: «Министр вызывал Пташука и говорил с ним о недопустимости хвастовства в газетах». Однако словоблудие режиссёра и В. Семаго продолжалось. Причём, если в белорусской прессе Пташук жонглировал именами Е. Примакова, С. Степашина, В. Путина, В. Матвиенко, а из руководителей РБ упоминал только М. Мясниковича, то в московских офисах был задействован миф об особом отношении к режиссёру президента Беларуси - меня об этом спрашивали неоднократно.
Так, руководитель крупнейшей телекомпании, позвонив мне и предложив прислать с водителем привезённую режиссёром рекламную видеокассету по фильму, прямо меня спросил: «Пташук что, родственник Лукашенко?». Во всех случаях я, уже привычный к постоянной безответственной лжи и хвастовству режиссёра, высказывал сомнение в наличии какого-либо родства. Тем не менее в телефонных разговорах с Минском мне пришлось спрашивать компетентных людей об этом мнимом родстве, что вызывало большое удивление.
Я пишу здесь об этом, чтобы была ясна бесчестность и полная безответственность, с какой высказывались и действовали В. Семаго и М. Пташук…
»
Заметка состоит из четырёх частей:
http://stabrk.livejournal.com/153454.html - URL 1-й части; • вы здесь •
http://stabrk.livejournal.com/223031.html - URL 2-й части;
http://stabrk.livejournal.com/153831.html - URL 3-й части;
http://stabrk.livejournal.com/153902.html - URL 4-й части.