о критике семиотических подходов к изобразительному искусству
Очень часто приходится слышать по отношению к произведениям изобразительного искусства, как то, картинам или фотографиям, такие слова, как «идея», «содержание» (в отличие от «формы»), «смысл», «метафора», «знак», «символ», «дискурс», «выразить», «понять». Например, можно услышать вопросы:
- В чём идея этой картины?
- Какая тут метафора?
- О чём эта фотография?
- Удалось ли автору передать, выразить то, что он хотел?
- Поняли ли зрители суть?
Можно также услышать и ответы на эти вопросы или некие заявления изначально в повествовательной форме.
Ниже я предлагаю разобраться, насколько корректно и осознанно мы употребляем эти слова и выражения и что за ними стоит или может стоять.
Во-первых, давайте разберёмся с понятиями, которые я процитировал. Определения, которые я приведу ниже, взяты из многочисленных и вполне доступных энциклопедий. Не стоит придираться к тому, что разные авторы дают разные интерпретации этих слов - нам важно лишь общее, что признают все.
Идея - мысленный прообраз какого-либо предмета, явления, принципа, выделяющий его основные, главные и существенные черты.
Таким образом, идея по своей форме является понятием - простым или составным.
С точки зрения логики, содержанием понятия называется совокупность существенных и отличительных признаков предмета, качества или множества однородных предметов, отражённых в этом понятии.
Содержание и форма в искусстве - понятия, разработанные немецкой классической эстетикой конца XVIII - начала. XIX вв. и характеризующие единство предметно-тематических (а также идейно-смысловых) и изобразительно-выразительных аспектов художественного образа. При этом содержание может означать как жизненный материал, ставший предметом художественного воплощения (тема, фабула и т. п. в изобразительном искусстве и литературе), так и смысл образа.
Обратите внимание на то, как «содержание» тесно связано с (простите за каламбур) понятием «понятие».
Смысл - идеальное содержание, идея, конечная цель (ценность) чего-либо (С. жизни, С. истории и т. д.). Термин "С." может обозначать целостное содержание какого-либо высказывания (научного, философского, художественного), не сводимого к значениям составляющих его частей и элементов, но само определяющее эти значения. Таково, например, понятие "С. произведения искусства" (С. художественного образа), равнозначное понятию художественной идеи.
Тут важно слово «высказывание». Прошу особо это отметить.
Метафора - фигура речи, использующая название объекта одного класса для описания объекта другого класса, в том числе, чтобы кратко выразить объемное значение описываемого объекта.
Здесь нам важно, что метафора - фигура речи.
В принципе, на этом можно и остановиться в цитировании терминов. Важно, что все эти термины (а уж тем более и «знак», «символ» и т.д.) относятся к языку, они про язык и корректно могут быть употреблены ТОЛЬКО по отношению к языку.
Напомню, что язык это система знаков (слов), связанных между собой определёнными правилами (синтаксис) и обозначающих понятия, которые, в свою очередь, суть «сокращения, в которых мы охватываем, сообразно их общим свойствам, множество различных чувственно воспринимаемых вещей» (Ф. Энгельс).
Заключение первое. Произведения изобразительного искусства часто воспринимаются как языковые структуры. Есть содержание и есть форма. Есть значение, есть идея. Есть некое высказывание.
Теперь оставим на время философию и рассмотрим, как работает наше восприятие и мышление на уровне конкретных психологических механизмов.
Всё, что мы знаем о мире, «проникает» к нам через органы чувств - зрение, слух и телесные ощущения (холод, тепло, боль, вкус, запах). Зрение и слух, отчасти запах и тактильная чувствительность позволяют локализовать что-то вовне, а остальные органы чувств (модальности) сообщают нам о том как работает наше тело. Основная информация… нет, лучше не так. Основное внимание у подавляющего числа людей фиксируется именно на зрительных образах. С помощью них мы планируем, оцениваем, сравниваем, конструируем реальность. Зрительная информация биологически самая информативная, значимая, важная.
Не только восприятие, но и любое проявление нашего сознания (воображение, воспоминание, мышление) может протекать только в форме зрительных, слуховых или «телесных» образов. Никаких других явных форм взаимодействия с миром не существует. Всяческие надсознательные формы взаимодействия с миром типа прямого контакта с богом предлагаю здесь не рассматривать, ибо о них мне ничего не известно, а те, кому известно выразить их и описать не могут никак и посему обсудить это невозможно.
Казалось бы, в человеческом восприятии языку и понятиям и знакам места нет совсем. Но это не так. Восприятие и понимание слов работает как правило следующим образом. Мы слышим (видим) слово, а в ответ на него мы видим картинку, совершенно определённую картинку или набор картинок. Эти картинки могут быть неподвижными или движущимися, подробными или схематичными, чёткими или размытыми, цветными или ч/б, далёкими или близкими и т.д. Как правило мы не осознаём, что мы видим эти картинки, они мелькают совсем незаметно для нашего сознания, как полупрозрачное кино, через которое мы видим реальный мир. Мы можем не верить в то что они есть, но они есть. Небольшая тренировка позволит нам их увидеть, а через манипулирование этими картинками можно управлять своей или чужой психикой (М.Эриксон, Дж.Гринер, Р.Бендлер). Таким образом, «по-честному», каждый из нас по отдельности с языком как таковым, с понятиями, со значениями дела никогда не имел. Ни одно понятие языка для нас не представлено так, как оно существует философски, как оно существует для человечества в целом. Конечно, мы при этом можем оперировать понятиями, так как если бы они для нас существовали как настоящие понятия, но! Во-первых, мы это не делаем и часто ошибки употребления слов дают нам это понять. Во-вторых, мы можем «правильно» работать с понятиями только, если специально контролируем этот процесс, накладывая на него формально-логические оковы и постоянно проверяя себя и корректируя.
Заключение второе. Психологически язык для нас представлен в виде конкретных как правило визуальных образов, на которые наложены правила их (визуальной же) трансформации.
Теперь давайте совместим первое и второе заключения. Что получится?
Художник создаёт визуальный образ. Он содержит некую идею. Идея там - главное. Идея вербальна. Зрители её понимают. Чтобы понять её, они генерируют собственные зрительные образы. Которые, очевидно, не равны образу картины (ибо характер этих образов определяется исключительно субъектом и для каждого индивидуума он свой, уникальный).
Ну не абсурд, скажите?
А как тогда, спросите вы?
А так, отвечу я. Произведения изобразительного искусства прежде всего НЕВЕРБАЛЬНЫ. Они НЕПОСРЕДСВЕННО, не используя язык, воздействуют на наше сознание. Причём, это воздействие намного более мощное, чем будучи опосредованное языком. Не надо выдумывать то, чего нет. Язык появился довольно поздно в истории развития человека, мышление, память и другие психические функции имели (и имеют до сих пор) и внеязыковую форму. Точнее, они не обязательно языком опосредованы. Чтобы наслаждаться картиной или переживать её, совсем не обязательно её «понимать» или «называть» или «обобщать». Мало того, мы так, прежде всего и делаем, когда смотрим на картины или фотографии. А если бы это было неверно, то любую картину можно было бы заменить её ОПИСАНИЕМ и она имела бы ТОЧНО ТАКОЕ ЖЕ воздействие. Но очевидно и, слава богу, что это не так.
Засим всё.
А, нет, не всё. Есть ещё отдельная тема, что мол де визуальные элементы составляют некий особый язык со своим синтаксисом и семантикой. Это совершенно особая, не равная обозначенной в данной статье тема и её критике (возможно) будет посвящена отдельная статья.
Теперь всё.