Беседы с французским православным священником / часть вторая, окончание/
На фото: Гость из России отец Авраамий / в белом/, рядом отец Мишель де Кастельбажак и отец Квентин де Кастельбажак.
-Все-таки еще не могу не сказать одну вещь: Франция ведь была изначально православной страной. Через каждые 7 км здесь была церковь. Галльские мученики - лионские мученики, как их называют сегодня - их пытали и казнили во втором веке недалеко от того места где мы сейчас с вами разговариваем. И сегодня их почитает православная церковь. Как и других мучеников за Христа, которые были французами, немцами, итальянцами. До разделения церквей на православную и римскую все церкви в Европе были православными. И этот утерянный дух люди ищут сегодня. Ни один француз не отказывается слушать о православии. Мой знакомый православный писатель и переводчик Жан Луи Пальерн написал книгу «Где прячется православие?» И вот он всегда просто взывает к русским: НЕ молчите о православной вере, делитесь ею с французами, которые оказались потерянными овцами, рассказывайте о ней... Как вы думаете, почему Франция на первом месте по самоубийствам? Вот вы Татьяна, журналистка, у вас, наверное, широкий круг знакомых. Рассказали ли вы хоть кому-нибудь из французов о своей вере?
- Я приглашала на Пасху в нашу церковь знакомых французов - семейную пару.
- И что? Что они сказали Вам?
- Они не хотели уходить из церкви. Впечатлений было много. Вначале их поразил опущенный занавес в алтаре - им показалось это похожим по описаниям на храм в Иерусалиме, где Бог обитал в святилище за занавесом. И они подумали, что занавес так и останется всегда опущенным. А алтарь закрытым. Но потом, когда занавес поднялся, открылись Царские Врата, из алтаря вышел священник, и началась служба, они мне сказали, что им стало как-то весело и радостно. «Интерактивная служба» им показалась живой и теплой. Теперь спрашивают, когда следующая Пасха будет... Не могу ручаться, что точно придут, но то, что их - кстати, художников, пресыщенных всякими интерактивными перформансами, «зацепила» православная служба - это было очевидно...
- В связи с этим у меня возник еще такой вопрос: Вам, человеку другой ментальности, выросшему в рамках жесткого французского воспитания, которое основано на принципах декартианства, легко ли Вам было принять то, что в православии разум должен уступить сердцу? Ощущали ли Вы внутренний конфликт, когда во имя своей нерациональной веры приходилось переступать родительские запреты. Например, плакать на людях? Обнять бомжа?
- Не было у меня таких внутренних конфликтов. За 50 лет в православии я ни разу не пожалел о своем выборе. Принципы воспитания, внутренний родительский голос - все слабее горячей веры в Христа. Были мученики, которые даже пытки презрели во имя своей веры. А уж какие-то там принципы...
- Ну вот, а ведь такой красивый вопрос у меня сформулировался... /Мы смеемся/
- Расскажите о ваших детях, пожалуйста. Хотя одного вашего сына я знаю - это священник церкви св. Иоанна Русского в Лионе - отец Квентин.
- Да это мой младший сын.
Старшая дочь Мари Лиз стала известным реставратором. Она ездит по всему миру. Работала в США, Италии. Сейчас Мари Лиз получила приглашение на Корсику - реставрировать дом Бонапарта.
Сын Жан Гийом владеет архитектурным агенством в Париже. «LINEAIRE A». Он женат, у него трое детей.
После него - дочь Катрин, которая получила филологическое образование и работала в Национальной Библиотеке в Париже. Она была специалистом по древним греческим рукописям. Однажды ее послали в Грецию, в Салоники. Там Катрин пожила несколько дней в монастыре, и чуть позже приняла решение о пострижении.
- Тяжело вам было принять это ее решение?
- Да, тяжело. Хотя для набожных родителей нет больше радости, когда сын становится священником, а дочь - монахиней. Но все-таки мы с моей «матушкой» трудно пережили это решение дочери. Греческий монастырь, в котором она живет - монастырь Святых Ангелов - очень строгий. Там первые три дня поста монахини ничего не едят, у них много послушаний, так как монастырь бедный, аскетичный, там нет никаких удобств: водопровода, например, и за водой спускаются на повозке с горы. Первый год мы вообще не имели никаких известий от нее - даже писать ей было нельзя. Сейчас я вижусь с ней, говорю по телефону. Недавно я ездил в Грецию, навещал Серафиму - после обращения она приняла это имя. Она очень веселая, лицо молодое, сияет. Там все монахини просто сияют от радости. Она живет там уже более 20 лет, и не стареет, не изменяется. Я им там говорю: как у вас тут замечательно!
Катрин всегда очень любила церковь. Однажды, когда ей было лет 18, она приехала на несколько дней в Лестнинский монастырь под Парижем, шла она на службу в церковь. Какой-то человек, услышав, что она говорит по-французски, сказал ей: А что вы делаете в нашем русском монастыре? Вы же француженка?
Наш русский друг, который сопровождал ее, так отчитал того беднягу...
- Я бы тоже пошла в монастырь..
Отец внимательно взглянул на меня
- Что бы вы там делали?
- Я бы молилась, выполняла бы работу и еще писала бы книги. Подожду, пока вырастет мой сын.
Пэр Мишель, рассмеявшись, ответил:
- Молиться и работать там вы бы смогли, но писать романы...- он покачал головой,
/После нашего разговора я размышляла, что, может быть, я действительно путаю монастырь с «обителью дальней трудов и чистых нег»? Эта цепочка привела меня от моего любимого поэта к булгаковскому домику Мастера и Маргариты, в котором, как известно, есть покой, но нет радости... А в монастыре - по словам пэр Мишеля - все напоено радостью. Наверное, это ошибка многих творческих людей - принять дар выше Дарителя - свои таланты выше Бога, за что мы и заслуживаем покоя, а не радости./
Наши беседы с отцом Мишелем начались во время Великого поста. Мы пили с ним чай с постным хлебом, присланным из греческого из монастыря Святых Ангелов, где живет его дочь Серафима. Вкуснее хлеба я не ела в своей жизни.
- Ваш сын стал священником, ваша дочь избрала путь монашества. Трудно ли Вам было в неправославной стране воспитывать Ваших четверых детей в православной вере. Что Вы им читали? Был ли у вас в доме телевизор и какие передачи Вы разрешали смотреть Вашим детям? Были ли у Вас с детьми конфликты, когда они подросли и стали понимать, что не все их ровесники живут по таким же строгим правилам? Были ли «бунты на корабле»?
Дети - сокровище человечества. В маленьких детях проявлены наши ценности - простота, ясность, натуральная доброта без капли сентиментальности, незлобивость, искренность. Поэтому Иисус говорил: «Если не будете как дети, не войдете в Царствие Небесное». Я вам даже открою маленький секрет священника с 50 летним стажем: исповедь у детей всегда ясная, четкая, чистая... Мои дети мне не приносили больших проблем. Они были послушны, как это и должно быть в православной семье. Телевизора у нас не было. Это была для нас слишком дорогая вещь в те времена. Иногда у нас были очень тяжелые времена. Товарищи моих детей в школе смеялись: «Ты что, нищий?!» Мои сыновья дрались, отстаивали свою честь (отец Мишель улыбается). А книги у нас конечно были. Молитвенники, литература средних веков, поэзия. Особенно дети много знали из Шарля Орлеанского. / Прим. автора: Принц Шарль Орлеанский (1391-1465), отец французского короля Людовика XII, считался не только одним из самых доблестных рыцарей своего времени, но также крупным поэтом. Участник Столетней войны, провел 25 лет в английском плену/.
- А знаменитые французские романисты-реалисты: Бальзак, Золя?
Отец Мишель делает чисто французский знак рукой, который можно понять как легкое отталкивание. Без слов. Мне жаль, что я не снимала это интервью на видео - столько ответов на мои вопросы было в быстрых выражениях, сменявших друг друга на лице моего собеседника, в его точных жестах небольших красивых рук /помните руки Андрея Болконского у Толстого?/.
- Как вы приняли решение стать свяшенником?
- Это мне предложил Иоанн Максимович (Шанхайский). Он же и рукоположил меня. Было это в 1964 году.
- Расскажите про Иоанна Шанхайского, пожалуйста. Мне трудно поверить, что вы так просто общались с ним. Мы ведь уже видим его лицо на иконах.
- Да, я виделся с ним несколько раз. Он был очень большой аскет. Никогда он не ложился - даже спал сидя. Разговаривает, видно, что устал, потом отключится на мгновение - и опять свежий, как будто хорошо выспался только что.
Ему звонили со всех стран с просьбами о заступничестве и молитвах. Однажды его ждали в церкви к пяти часам вечера, он пришел с большим опозданием - часов в 10, и ни один человек не ушел - все терпеливо и с пониманием ждали владыку, который все это время молился по чьей-то безотлагательной нужде.
- В чем заключалось ваше новое служение - в качестве православного священника во Франции?
- Как я говорил, православие во Франции в то время было под большим влиянием отца Евграфа. А для него главным было апостольское служение. Нас отправляли в разные города, где были русские, чтобы проповедовать им, и организовывать православные общины. Я ездил в Тулузу, Нанси, проводил первые службы по квартирам. Постепенно все больше стало народу, стали приходить французы. Римская церковь все больше падает, люди идут искать Бога по разным учениям и общинам - кришнаитские ашрамы, буддистские храмы.
Ослабление католической церкви очень беспокоит европейских политиков, которые боятся усиления позиций России через усиление Православия.
Я боюсь в свою очередь, что православие может быть использовано мондиализмом. Так как только православие может противостоять исламизму. Католичество уже не может. Но это моя личная точка зрения.
- Тяжело вам было в течение почти 30 лет работать ответственным чиновником всю неделю, а воскресенье надевать одежду священника и входить в алтарь: молиться, исповедовать, причащать?
- Тяжело было. Один раз - это было на Пасху, я пришел на службу, переоделся, и прямо в алтаре упал в обморок. Трудно было меняться - из чиновника стать священником, а потом, в понедельник опять идти на работу и быть там в хорошей форме.
- А были ли у вас трудности «переходного периода»: от прихожанина католического храма к православному священнику?
- Были не просто трудности! Например, я - только что рукоположенный священник принимаю исповедь у одной прихожанки. Ну вы же знаете, что такое исповедь: рассказав о себе, ждешь ответа, наставления от священника, которому только что все выложил, иногда со слезами не только на глазах, но и в самом сердце. И что я говорю этой женщине: я ей говорю, извините, я не могу вам помочь. Вы должны сейчас исповедоваться другому священнику
- ?
- Потому что я не увидел проблемы там, где видела она. Не нужно забывать, что мое мировоззрение было сформировано в католической церкви. Идеи, догматы, рассуждения.... А православие дает человеку другие глаза - вот почему я сразу не мог быть настоящим батюшкой - не хватало на это моих сердечных глаз.
- А сейчас?
- Сейчас уже нет, конечно. А вы приходите ко мне на исповедь!
/Я пришла, не для поверки, конечно, а так получилось, что принимал исповедь в тот день отец Михаил. Ничего не ускользнуло от его внимания - на любую маленькую проблему наш французский батюшка дал точное слово, совет из самого сердца/.
- Существует разница между русскими православными и французами?
- У русских иногда замечаю невнимание к правилам православной жизни - небрежение к посту, молитве. У новообращенных французов даже бывает неприятное удивление: Как же так возможно? Говорю, потому что у меня самого такое чувство случалось.
- Когда вы приняли православие, вы стали чужим для родителей, ближних и дальних родственников, друзей. Тяжело ли вам было это отчуждение? И пытались ли вы найти решение, чтобы изменить эту ситуацию?
- Да, соглашается отец Мишель, я стал чужим для своей семьи. Я стал чужим...
Моя семья и мои родственники, после того как я обратился в православие, отвернулись от меня. Для отца ничего не звучало в этом слове, он не знал что такое православие - если бы я сказал, что это музыкальная группа, например, он бы поверил... Для него мой уход из католичества уже был трагедией, а когда я стал православным, он разочаровался во мне. Так же и мои близкие и дальние родственники. Я не ходил ни на один семейный праздник. А раньше наша семья была очень дружная, мы любили с братьями и сестрами бывать вместе.
- Как вы помирились?
- Сейчас, когда прошло время, мы с моей старшей сестрой, которая живет в Бордо, наконец, помирились.
Нас, повторю, помирило время. Никто из моих кузенов не обратился вслед за мной, но жизнь делает нас мягче, терпимее к нашим близким. Когда нас осталось мало, мы стали потихоньку общаться между собой. Религию не трогаем - боимся опять поссориться - отец Мишель смеется.
Единственная попытка, которую я сделал для примирения с де Кастельбажаками, была на празднике 1000-летия рода де Кастельбажак. Это было в 2000 году. Я получил приглашение, но идти не хотел. Но один знакомый протодиакон мне посоветовал все же пойти. Праздник был организован в старом аббатстве, построенном одним из наших предков. Я пришел на праздник в рясе. Среди приглашенных де Кастельбажак были католические священники, но все они были в мирской одежде. Поэтому для тележурналистов, делавших репортаж об этом событии, я оказался наиболее ярким персонажем. И они взяли интервью именно у меня - православного священника… Слушая мои слова, католические священники - мои родственники - делали гримасы.
- А что вы сказали в этом интервью?
- Я сказал, что сегодняшнее событие для меня настоящий праздник потому что мы празднуем 1000-летие нашего рода, а в то время - 1000 лет назад - церковь была единой - Истинной Апостольской Православной церковью.
- И все французские телезрители подумали, наверное, что род де Кастельбажак остался верен ортодоксальной вере?
Отец Мишель озорно смеется, заражая и меня этим смехом.
Затем он рассказывает интересную историю, касающуюся отношений между Россией и Францией.
- На этом празднике был один из Кастельбажак - владелец замка Коммо. В этом замке есть портрет одного из наших предков. Там же хранится его награда - Крест Святого Андрея. Этот Крест русские цари никогда не давали иностранцам. Но этот де Кастельбажак волею судьбы был в 19 веке послом Франции в России. И перед началом Крымской войны 1953-1956 годов, которую епископ Парижский называл «Крестовым походом против России», посол Франции де Кастельбажак просил остановить развитие военных действий, писал своему правительству доклады, в которых доказывал преступность этого военного заговора против России. И Николай I, вызвав его однажды к себе, сказал ему: «Война все равно будет объявлена. Уезжайте заранее. Но лично вас я хочу наградить» И русский государь вручил де Кастельбажаку высшую награду России - Крест Святого Андрея.
Мне кажется, что в этой награде, которую вручил русский царь, в роду которого будут мученические венцы, заключено какое-то духовное благословение или пророчество для рода де Кастельбажак. Не случайно ведь сто лет спустя один юноша из этого рода нашел свою веру в православии, и основал на этой вере всю свою жизнь. Сегодня все дети отца Мишеля - православные, его младшая дочь приняла монашество, его младший сын - священник, который окормляет наш православный приход - церковь св. Иоанна Русского в Лионе, его пятерых детей - внуков отца Мишеля - я вижу каждое воскресенье в церкви, самые взрослые из них уже несут служение. Православный род де Кастельбажак растет и помогает расти другим.
- Отец Мишель, для современной Франции православие - нетрадиционная вера. Как она может стать не чужой?
- Когда я впервые услышал слово Православие - я не знал, что это слово может означать? Сегодня я могу сказать, что 100 процентов верующих французов интересуются православием. Но мешает то, что русские верующие позиционируют эту религию как РУССКУЮ. И ничью больше. Это серьезно мешает распространению православия во Франции.
- Насколько для Франции актуальна проблема семей со смешанной религией?
- Я служу с 1964 года, но венчать такую пару пришлось всего один раз. Это была верующая молодая женщина с ребенком, ее муж не разделял ее веры. Канон разрешает венчать пару, в которой один из брачующихся атеист. Но венчать с еретиком канонически строго запрещено. Два раза ко мне приходили пары, в которых невеста была православная, а жених католик. В таком случае я приглашал для беседы женихов и предлагал им пройти подготовку перед венчанием - школу православия, По закону она должна длиться два года, но я сокращал до года. В обоих случаях женихи после этой школы обратились в православие.
- Вы встречаетесь с современными молодыми французами. О чем чаще всего они вас спрашивают?
- Наши беседы рано или поздно сворачивают на дискуссию о подмене научной истины - я имею в виду теорию происхождения человека от обезьяны. В мире сегодня остались 2 страны, в школах которых эта теория подается как единственная научная теория - эти страны Франция и Россия, экспортировавшая эту идею из Франции после революции 1917 году.
- В Санкт Петербурге недавно одна девушка-школьница обратилась в суд против такой системы образования.
- Это хорошо! - от всего сердца радуется французский батюшка
- Отец Мишель, вы получили хорошее французское образование. После вашего обращения в православие, какие русские писатели, какие книги на вас оказали влияние?
- Из духовных авторов: св.прав. Иоанн Кронштадтский, свт. Иоанн Шанхайский, прп. Серафим Саровский, свт. Филарет Московский, мтрп. Антоной Сурожский. Читаю перечитываю.
Из русских классиков - Достоевский. Это писатель номер один, это вершина. Не только для меня. Достоевский очень популярен среди моего поколения во Франции. Мтрп. Антоний Храповицкий, кстати, часто цитировал Достоевского во время своих проповедей.
Гоголь, которого я тоже очень люблю.
- История маленького человека, который купил себе пальто (не знаю, как перевести на французский слово шинель) может быть понята любым французом именно сегодня.
/Мы разговариваем с отцом Мишелем не в лучший момент для Франции - массовые сокращения, закрытие огромных заводов, которые будут открыты вновь в Азии или в странах восточной Европы. Можно просто переписать гоголевский сюжет на новый французский лад - человек покупает в кредит маленький автомобиль Пежо, но очень скоро этот французский Акакий Акакиевич попадает под сокращение. Кредит платить нечем, машину сжигают арабские подростки из пригорода. Грустная история вечного маленького человека наверняка будет близка многим жителям современной Франции/
- Отец Мишель, что хорошего и что плохого вы видите в жизни современного поколения французов?
- Сегодня, когда муж и жена много работают, чтобы оплатить жилье и счета за коммунальные услуги - а все это у семей забирает примерно одну зарплату - вот из-за этих экономических причин у женщин нет выбора - они идут работать. Дети целыми днями предоставлены сами себе...
Современный комфорт делает людей ленивыми. И что самое плохое - духовно ленивыми.
Телевидение, которое во Франции заметно банализировалось за последние 20 лет, стало центром семейной жизни - по вечерам все обычно сидят у телевизора - и взрослые и дети и смотрят бесконечные телеигры, развлекательные передачи. В России, как мне говорили, ситуация все-таки другая - там делают серьезные телепередачи.
Хорошее вижу в том, что сегодня взрослые понимают серьезность общения со своими детьми и не отсылают малышей с их вопросами: «иди поиграй»! Люди понимают важность разговоров с детьми, Хорошо также, что мужья стали помогать свои женам в домашней работе.
Плохое нахожу также в том, что в школах почти не осталось таких серьезных уважаемых учителей, какие были у нас. Учителя приходят на уроки в джинсах, кроссовках, женщины даже солидного возраста надевают мини юбки. Как могут они вызывать уважение своих учеников?
- Все боятся выглядеть солидно, наверное потому, что это означает старость.
- Старости боятся те, кто не верит в Бога и кто считает эту жизнь единственной.
- Сегодня в век интерактивной рекламы, интернета, появились ли новые средства для проповеди у православия? Например, часто на улице вам протягивают приглашение на праздник евангелисты, вам приносят домой книги иеговисты...
- Нет, православная церковь не пойдет на такую проповедь. Она точнее по сути. Вы знаете, что православный - означает «точный». Не думаю, что такие средства годятся для православия.
- Я иногда слышу выражение - холодная католическая церковь. Что это такое «холодная» церковь?
- Церковь, из которой постепенно ушел Святой Дух. Это происходит не только в католичестве. Если православный священник впадает в ересь, Святой Дух уходит из такой церкви. Не сразу Он оставляет паству - постепенно. Церковь становится холодной и темной без Святого Духа.
- Недавно в России вышла книга Людмилы Улицкой «Даниель Штайн, переводчик». Книга неоднозначная, вызывает много дискуссий. Например, как могли бы ВЫ прокомментировать следующий отрывок:
«Только здесь, в Израиле, в этом столпотворении народов, я воочию убедился, что практически священник всегда работает не с абстрактными людьми, а с представителями определённого народа, и каждый народ имеет, по-видимому, свой собственный, национальный путь ко Христу, и, таким образом, в народном сознании возникает Христос-итальянец, Христос-поляк, Христос-грек, Христос-русский».
Есть ли разница между Христом-французом и Христом-русским?
Раздумывая, отец Мишель качает головой:
- Я бы не согласился с этим выводом. У меня много знакомых и друзей верующих из разных стран. И с ними я нахожу общий язык гораздо быстрее, чем с некоторыми своими родственниками. Это лишь доказывает, что Христос пришел не разделить нас по национальному признаку, а объединить нас в Церкви. Любовь не разъединяет...
Если бы каждая нация поклонялась бы своему Христу, произошло бы разделение церквей... Нет, я, пожалуй, не могу согласиться.
Встречаясь с отцом Мишелем несколько раз для написания этого материала, я выходила затем на Лионские улицы, и замечала, что что-то изменилось в мире. Шумные подростки, арабские женщины в мусульманских длинных одеждах, чиновники с отпечатком усталой вежливости на лицах - все прохожие стали значительнее. Я ловила себя на том, что всматриваюсь в них как через увеличительное стекло, как будто стараюсь понять... Теперь, когда прошло некоторое время, я могу утверждать, что ко мне пришло открытие, которое впервые поджидает человека в переходном возрасте и потом, если повезет, актуализируется вновь: «Все серьезно». Серьезна человеческая жизнь, каждый жест и слово, которое прозвучало...
Еще одно открытие, которое осмелюсь назвать духовной реализацией, пришло ко мне благодаря нашим серьезным и неторопливым разговорам с отцом Мишелем. Благодаря способности, доставшейся людям от праотца Адама определять словами не только животных, но и вещи нематериальные - идеи, мысли, например, я бы целомудренно представила эту реализацию, как увеличение моего притяжения к праведной жизни.
Стремление к жизни по заповедям у меня уже было, но как бы из подсознательного чувства, что так надо, что так будет лучше. После знакомства со стареньким православным французским священником, аристократом в отношении к любому делу, прожившим жизнь без духовных компромиссов, я ощутила вкус праведно прожитой жизни. Гармоничность образа, свежие живые эмоции, точность жестов небольших красивых рук , внутренняя свобода и внимательный, глубокий взгляд - вот как могу представить читателям моего собеседника. Жаль все-таки, что такие люди мудро прячут свою душу и не так уж легко соглашаются рассказать о себе.
Татьяна МАСС. Лион. Франция. Март-август 2007 года.