Пурим во время чумы - часть 1
Тосклив был и грустен праздник Пурим 2021-го года, от начала же пандемии короновируса - второй...
Весной двадцатого года первые ласточки грядущих катаклизмов ещё вполне удачно вписывались в общий карнавальный настрой праздника. Народ покупал средневековые чумные маски, впервые разбирался какой стороной - белой или синей - надевать медицинские. И шутил... Шутил обо всём. О том, что через девять месяцев наступит праздник жизни у акушерок и адвокатов по разводам. О том, что зомби апокалипсис - он таки сегодня. О том, что ещё пару дней предупреждений о возможном локдауне и сеть супермаркетов окончательно останется с пустыми полками, но при этом сможет купить Майкрософт. О том, что какой-то оторванный медицинский обозреватель в телевизоре договорился до полного бреда: будто бы - ха-ха - мы можем дойти то той стадии, когда аэропорт придётся закрыть совсем. То есть - вы слышали эту шутку? - совсем... Дети не совсем понимали причин полу-истерического веселья взрослых, но с удовольствием принимали в нём активное участие.
К весне двадцать первого года, после трёх локдаунов, трёх выборов, обломанной эйфории выхода из первой волны заражений, озверевших от зума детей и озверевших от детей взрослых, запас шуток иссяк. Все привычные способы зарядки батареек были вычерпаны до дна, и дюраселевский кролик, пискнув, упал мордой в барабан. Короче говоря, пуримскую атмосферу 2021-го года, карнавалы и прочее хмельное веселье можно было вполне описать словами древнееврейской песни:
"От злой тоски не матерись,
сегодня ты без спирта пьян.."
...обо всём этом я думал утром пуримской пятницы. Вечером должен был начаться праздник, и я пробовал разбудить в себе хоть какое-то подходящее настроение. Если не для себя, то хотя бы для дочек. Детских лет, когда легко нырять в атмосферу Пурима с головой, не так уж много, так что слишком обидно было бы потерять хоть один такой праздник из-за таких мелких и несущественных причин, как то, что мир - в пандемии, а родители - в дровах..
Место, в котором я находился, вообще навевало на философские размышления - приёмная зубного врача. Впрочем, на моё счастье, я сидел там не как пациент. Поликлиника была детской, и последний час мы с секретаршей развлекалось тем, что пытались заполнить бланк страховой компании для возврата денег. За этот час мы смогли прорваться через три страницы из требуемых десяти и, если бы наши пожелания по отношению к работникам страховой компании сбылись хотя бы на треть, то им бы понадобился не только стоматолог, но и травматолог. На пару с проктологом. К концу десятой страницы мы имели все шансы дойти и до патологоанатома...
Наши с секретаршей бюрократические потуги были прерваны появлением очередных пациентов. Их было двое: мальчик лет семи в костюме Бэтмэна - довольно смелый выбор в наше короновирусное время - и девочка лет одиннадцати в миксе традиционного костюма царицы Эстер и феи с волшебной палочкой. Эдакая Гермиона в короне и бальном платье. Впрочем, настоящей королевской особой была не она, а мать семейства, конвоировавшая обоих детей. Ей никаких костюмов не надо было - традиционное платье религиозной женщины вполне подходили для образа. Высокий сложнозакрученный головной убор короной возвышался над бренным миром. Хотя, на самом деле, всё это имело второстепенное значение. Даже осанка, величаво-снисходительный наклон головы и взгляд "отрубите-им-головы" не был самым важным. Но было что-то, из-за чего хотелось встать, признаться, что было нам было приказано посадить красные розы, а мы таки посадили белые. После чего упасть ниц и понести заслуженное наказание.
"...какой смысл устраивать шествие, если все будут падать ниц" - сказал себе я и усилием воли остался сидеть на стуле. Секретарша рефлекторно встала, смутилась, кашлянула и села назад.
Праздничного настроя детей хватило секунд на десять. После первого же взвизгивания бор-машинки из-за полуоткрытой двери кабинета, Бэтмен съёжился до состояния минского воробья под бесконечным ноябрьским дождём. Фея-принцесса всё ещё пыталась не сдаваться и продолжала размахивать волшебной палочкой, но с каждым взмахом это всё больше походило на рефлекторное подёргивание ножек, так что сказка про царевну-лягушки со скрипом затормозилась и начала прокручиваться в обратном направлении.
Королева прервала затянувшуюся паузу.
-Мы опоздали - сказала она.
Это была абсолютно законченная фраза, которая не предполагала никаких предисловий или продолжений. Не "прошу прощения, так получилось, что мы опоздали". Не "мы опоздали, но нельзя ли всё-таки что-то сделать". Нет, это была простая констатация факта в стиле табаковского "внимание, я выхожу!" из Мэри Поппинс, предполагавшее что всеобщее построение на крыльце для получения последующих указаний подразумевается само собой.
Секретарша промолчала. Эта девочка имела все данные стать достойной соперницей венценосной даме, но, трезво оценивая расстановку сил, она понимала, что их разделяют несколько десятков лет интенсивных тренировок по практическому курощанию окружающих. Так что, стараясь не уронить независимое выражение лица, юная леди организовано отступила на заранее подготовленный стул и, как в окоп, нырнула в компьютер.
- Послушайте, но ведь ваша очередь не сегодня! - воскликнула она с почти незаметной шпилькой в голосе - Вам надо было прийти в следующую пятницу, а не в эту.
- Ты хочешь сказать, что я ошиблась? - бровь королевы приподнялась на эшафотный миллиметр.
- Я хочу сказать, что позвоню вам в следующий четверг, чтобы напомнить - отбила мяч девочка. Мысленно я ей аплодировал.
- Что ж.. - помолчав, ответила королева - я буду ждать вашего звонка. Надеюсь, вы не забудете этого сделать.
Господи, сказал я про себя. Я в Тебя, конечно, не верю, но спасибо что Ты не сделал меня сыном этой женщины. А за то, что не сделал её супругом, спасибо Тебе вдвойне..
Дети оживали на глазах. Крылья Бэтмена расправились и затрепетали на ветру кондиционера. Лягушка плавно перетекла в принцессу - как в старом Роммовском фильме, где все волшебные превращения прорисовывались на плёнке руками. Ещё пара секунд - и дети уже кричали что-то весёлое на улице.
- Так вот оно какое, пуримовское чудо избавления - не удержался я.
Взгляд королевы плавно, с элегантностью поворота танковой башни, переместился на меня.
- Ты хочешь сказать, что я - Аман?.. - уронила вопрос она.
Я икнул, проклял свой язык и отрапортовал со всем возможным пионерским запалом.
- Ни в коем случае! Я хочу сказать, что наша секретарша - Эстер.
Сзади меня захихикали.
- Поститься не буду. И к царю - тоже вряд ли.. - ехидно сказала секретарша, стараясь не высовываться из-за моей спины.
- Ахашверош, Эстер, Аман, Мордехай... - неожиданно грустно произнесла королева - чем больше живу, тем больше понимаю Вашти..
Она ушла, пожелав нам на прощанье весёлого Пурима. И, как это ни странно, он действительно стал немного веселее. То ли от отложенной стоматологической плахи, то ли от последних слов королевы.
...я посмотрел на часы и понял, что опаздываю на вторую часть марлезонского балета. Соседний городок, в школе которого учатся мои дочки нашёл замечательное решение, как не нарушить достаточно жёсткие короновирусние ограничения на всяческие праздничные столпотворения, но, при этом, всё-таки отметить Пурим с участием максимального количества людей. Сложно сказать, что послужило вдохновением - то ли "наоборотный" способ Альтшуллеровского ТРИЗа, то ли старое правило про гору и Магомета, но решение было таким: если нельзя сделать гулянье людей, то давайте организуем гулянье машин. Вдоль одной из кольцевых улиц городка, на расстоянии сотни метров друг от друга, стояли маленькие группки самодеятельных массовиков затейников. Машины с гуляющим народом со скоростью улиток перемещались от одной группки к другой, приостанавливались и получали порции хорошего настроения - на развес и разлив.
В одной из таких станций и участвовала моя старшая дочка. Вместе с группой других ребят из её школы, а также отдельно взятых учителей, они изображали живые скульптуры. Было даже несколько тренировок, где скульптуры учились медленно и печально - в стиле тай-чи - перемешаться из одной позы в другую. Из дома было велено принести белую простыню, какую не жалко. Я с трудом удерживался, чтобы не продолжить это указание анекдотом из восьмидесятых - "и медленно, чтобы не создавать панику, ползти к кладбищу.."
Короче, серьёзное мероприятие...
Я проехал через дом, забрал жену и младшую дочку, и мы отправились на автомобильный променад.
На первой остановке группа скаутов вместе с их родителями крутила фигурки из шариков. Получалось плохо, но весело. Заказываешь, скажем зайчика, а тебе накручивают какого-то танцующего брейк-данс осьминога, и ты неожиданно обнаруживаешь, что осьминог в этой жизни - гораздо важнее. На второй станции, народ не заморачивался , а просто выдавал маршмелло на палочке - ультимативное средство для поднятия настроения. На третьей - два малолетних бандита рисовали художественные свидетельства о вакцинации, а их родители торжественно просовывали эти документы в окна проезжающих машин. Мальчиков ждало большое и светлое будущее, а их родителей - обеспеченная старость. В жизни очень важно уметь рисовать документы..
Возле остановки, где стояла скульптурой старшая дочка, машины ехали особенно медленно - видимо всем хотелось получше рассмотреть это чудо: неподвижно стоящих израильских детей. Живые скульптуры героически стояли, плавно перетекая из одной композиции в другую и иногда подбегали к машинам, чтобы хоть как-то выпустить пар. К вашей машине когда-нибудь бежала толпа белых привидений в развевающихся простынях? Нет? Тогда вы ничего не понимаете в зомби-апокалипсисах...
...и музыка...
Два немолодых музыканта стояли на небольшом перекрёстке и играли какое-то невероятное попурри из самой весёлой клейзмеровской музыки. С учётом извилистых поворотов улицы и холмистой местности, мелодия переливалась с одной горочки на другую и то исчезала, то начинала звучать снова.
У каждого музыкального стиля есть своё практическое применение. Под марши хорошо ходить в психические атаки. Под ирландскую музыку - пить и размышлять о смысле жизни. Под итальянскую - предаваться гастрономическим и половым излишествам.
А под клейзмеров - смеяться сквозь слёзы.
Самая весёлая музыка клейзмеров игралась людьми с очень грустными глазами. Игралась она для других людей - у которых не осталось сил даже грустить. Это не совсем музыка, это обезболивающее быстрого действия. Как и любое другое обезболивающее оно ничего не лечит. Но иногда без него можно умереть от болевого шока и не дожить до операционной.
А последней остановкой был клоун на ходулях.
Было видно, что это тоже представитель местной самодеятельности, и на девяносто процентов его усилия уходят на то, чтобы не рухнуть, как птица Рух. Но на оставшиеся десять - он протягивал руку с воздушными шариками в сторону неба и пробовал взлететь.
Клоун приветливо размахивал рукой и продолжал свои попытки. Люди смеялись. Это действительно очень смешно, когда кто-то пробует взлететь, а у него не получается. Если, конечно, не думать о том, что это грустно.
Мы закончили круг почёта, и я с удивлением поймал себя на мысли, что даже для меня, человека с большим опасением относящимся к любым общественным мероприятиям, конкретно это мероприятие - сработало. Пурим вернулся. Посреди статистики заболевших и вакцинированных, уволенных и разорившихся, а так же всей остальной грустной реальности, начал действовать великий израильский принцип "афУх аль афУх".
Перевести его точно и адекватно, на мой взгляд, невозможно. Если сухо и дословно, то это "Два или больше не связанных, или даже мешающих друг другу, действий, приводящие к неожиданному и противоречащему интуиции результату". Сам не понял что сказал.. "Минус на минус даёт плюс"?.. "Подъём с переворотом"?.. "Прыжок с пидподвыподвертом"?...
Всё не то...
Но тут был именно он - "афУх аль афУх".
Несколько минусовых векторов: общее состояние безысходной усталости, искуственная попытка устроить посреди этого праздник, самодеятельность уровня сельского клуба, но на выходе - ощущение праздника и широкая нестираемая улыбка, которую ловишь - к собственному же удивлению - на своём лице. И если продолжать аналогию с сельским клубом.. Ноябрьский вечер, беспросветный дождь за окном и ветер из щелей. На сцене - выступление школьного кружка, в зале родственники разной степени трезвости. Вернее, разной степени опьянения. Детская песня с весёлыми словами и музыкой, через которые неуловимо пробиваются ростки чёрной, как ночь над болотами, тоски. И вдруг одна из поющих девочек сбивается. И испуганно смотрит в зал. И кто-то из мирно спавших в зале родственников неожиданно просыпается и начинает петь, заполняя повисшую паузу ровно с той точки, с которой она началась. И - удивляясь сами себе и стараясь не смотреть друг на друга - песню подхватывает зал. И ты неожиданно обнаруживаешь себя в полном раздрае: ехидно-циничные замечания по поводу происходящего в голове, тёплое счастье в груди и дурацкие слёзы по щекам..
...мы дождались конца автомобильного карнавала, подобрали нашу уже еле живую скульптуру и поехали к следующему пункту пред-Пуримского дня. Экс-неподвижная скульптура переносила белую краску с лица на сидения машины и останавливала поток восторженных впечатлений только для того, чтобы активно уничтожать запасы сладостей, героически добытых младшей сестрой во время праздничного автопробега.
Продолжение - Пурим во время чумы - часть 2
Весной двадцатого года первые ласточки грядущих катаклизмов ещё вполне удачно вписывались в общий карнавальный настрой праздника. Народ покупал средневековые чумные маски, впервые разбирался какой стороной - белой или синей - надевать медицинские. И шутил... Шутил обо всём. О том, что через девять месяцев наступит праздник жизни у акушерок и адвокатов по разводам. О том, что зомби апокалипсис - он таки сегодня. О том, что ещё пару дней предупреждений о возможном локдауне и сеть супермаркетов окончательно останется с пустыми полками, но при этом сможет купить Майкрософт. О том, что какой-то оторванный медицинский обозреватель в телевизоре договорился до полного бреда: будто бы - ха-ха - мы можем дойти то той стадии, когда аэропорт придётся закрыть совсем. То есть - вы слышали эту шутку? - совсем... Дети не совсем понимали причин полу-истерического веселья взрослых, но с удовольствием принимали в нём активное участие.
К весне двадцать первого года, после трёх локдаунов, трёх выборов, обломанной эйфории выхода из первой волны заражений, озверевших от зума детей и озверевших от детей взрослых, запас шуток иссяк. Все привычные способы зарядки батареек были вычерпаны до дна, и дюраселевский кролик, пискнув, упал мордой в барабан. Короче говоря, пуримскую атмосферу 2021-го года, карнавалы и прочее хмельное веселье можно было вполне описать словами древнееврейской песни:
"От злой тоски не матерись,
сегодня ты без спирта пьян.."
...обо всём этом я думал утром пуримской пятницы. Вечером должен был начаться праздник, и я пробовал разбудить в себе хоть какое-то подходящее настроение. Если не для себя, то хотя бы для дочек. Детских лет, когда легко нырять в атмосферу Пурима с головой, не так уж много, так что слишком обидно было бы потерять хоть один такой праздник из-за таких мелких и несущественных причин, как то, что мир - в пандемии, а родители - в дровах..
Место, в котором я находился, вообще навевало на философские размышления - приёмная зубного врача. Впрочем, на моё счастье, я сидел там не как пациент. Поликлиника была детской, и последний час мы с секретаршей развлекалось тем, что пытались заполнить бланк страховой компании для возврата денег. За этот час мы смогли прорваться через три страницы из требуемых десяти и, если бы наши пожелания по отношению к работникам страховой компании сбылись хотя бы на треть, то им бы понадобился не только стоматолог, но и травматолог. На пару с проктологом. К концу десятой страницы мы имели все шансы дойти и до патологоанатома...
Наши с секретаршей бюрократические потуги были прерваны появлением очередных пациентов. Их было двое: мальчик лет семи в костюме Бэтмэна - довольно смелый выбор в наше короновирусное время - и девочка лет одиннадцати в миксе традиционного костюма царицы Эстер и феи с волшебной палочкой. Эдакая Гермиона в короне и бальном платье. Впрочем, настоящей королевской особой была не она, а мать семейства, конвоировавшая обоих детей. Ей никаких костюмов не надо было - традиционное платье религиозной женщины вполне подходили для образа. Высокий сложнозакрученный головной убор короной возвышался над бренным миром. Хотя, на самом деле, всё это имело второстепенное значение. Даже осанка, величаво-снисходительный наклон головы и взгляд "отрубите-им-головы" не был самым важным. Но было что-то, из-за чего хотелось встать, признаться, что было нам было приказано посадить красные розы, а мы таки посадили белые. После чего упасть ниц и понести заслуженное наказание.
"...какой смысл устраивать шествие, если все будут падать ниц" - сказал себе я и усилием воли остался сидеть на стуле. Секретарша рефлекторно встала, смутилась, кашлянула и села назад.
Праздничного настроя детей хватило секунд на десять. После первого же взвизгивания бор-машинки из-за полуоткрытой двери кабинета, Бэтмен съёжился до состояния минского воробья под бесконечным ноябрьским дождём. Фея-принцесса всё ещё пыталась не сдаваться и продолжала размахивать волшебной палочкой, но с каждым взмахом это всё больше походило на рефлекторное подёргивание ножек, так что сказка про царевну-лягушки со скрипом затормозилась и начала прокручиваться в обратном направлении.
Королева прервала затянувшуюся паузу.
-Мы опоздали - сказала она.
Это была абсолютно законченная фраза, которая не предполагала никаких предисловий или продолжений. Не "прошу прощения, так получилось, что мы опоздали". Не "мы опоздали, но нельзя ли всё-таки что-то сделать". Нет, это была простая констатация факта в стиле табаковского "внимание, я выхожу!" из Мэри Поппинс, предполагавшее что всеобщее построение на крыльце для получения последующих указаний подразумевается само собой.
Секретарша промолчала. Эта девочка имела все данные стать достойной соперницей венценосной даме, но, трезво оценивая расстановку сил, она понимала, что их разделяют несколько десятков лет интенсивных тренировок по практическому курощанию окружающих. Так что, стараясь не уронить независимое выражение лица, юная леди организовано отступила на заранее подготовленный стул и, как в окоп, нырнула в компьютер.
- Послушайте, но ведь ваша очередь не сегодня! - воскликнула она с почти незаметной шпилькой в голосе - Вам надо было прийти в следующую пятницу, а не в эту.
- Ты хочешь сказать, что я ошиблась? - бровь королевы приподнялась на эшафотный миллиметр.
- Я хочу сказать, что позвоню вам в следующий четверг, чтобы напомнить - отбила мяч девочка. Мысленно я ей аплодировал.
- Что ж.. - помолчав, ответила королева - я буду ждать вашего звонка. Надеюсь, вы не забудете этого сделать.
Господи, сказал я про себя. Я в Тебя, конечно, не верю, но спасибо что Ты не сделал меня сыном этой женщины. А за то, что не сделал её супругом, спасибо Тебе вдвойне..
Дети оживали на глазах. Крылья Бэтмена расправились и затрепетали на ветру кондиционера. Лягушка плавно перетекла в принцессу - как в старом Роммовском фильме, где все волшебные превращения прорисовывались на плёнке руками. Ещё пара секунд - и дети уже кричали что-то весёлое на улице.
- Так вот оно какое, пуримовское чудо избавления - не удержался я.
Взгляд королевы плавно, с элегантностью поворота танковой башни, переместился на меня.
- Ты хочешь сказать, что я - Аман?.. - уронила вопрос она.
Я икнул, проклял свой язык и отрапортовал со всем возможным пионерским запалом.
- Ни в коем случае! Я хочу сказать, что наша секретарша - Эстер.
Сзади меня захихикали.
- Поститься не буду. И к царю - тоже вряд ли.. - ехидно сказала секретарша, стараясь не высовываться из-за моей спины.
- Ахашверош, Эстер, Аман, Мордехай... - неожиданно грустно произнесла королева - чем больше живу, тем больше понимаю Вашти..
Она ушла, пожелав нам на прощанье весёлого Пурима. И, как это ни странно, он действительно стал немного веселее. То ли от отложенной стоматологической плахи, то ли от последних слов королевы.
...я посмотрел на часы и понял, что опаздываю на вторую часть марлезонского балета. Соседний городок, в школе которого учатся мои дочки нашёл замечательное решение, как не нарушить достаточно жёсткие короновирусние ограничения на всяческие праздничные столпотворения, но, при этом, всё-таки отметить Пурим с участием максимального количества людей. Сложно сказать, что послужило вдохновением - то ли "наоборотный" способ Альтшуллеровского ТРИЗа, то ли старое правило про гору и Магомета, но решение было таким: если нельзя сделать гулянье людей, то давайте организуем гулянье машин. Вдоль одной из кольцевых улиц городка, на расстоянии сотни метров друг от друга, стояли маленькие группки самодеятельных массовиков затейников. Машины с гуляющим народом со скоростью улиток перемещались от одной группки к другой, приостанавливались и получали порции хорошего настроения - на развес и разлив.
В одной из таких станций и участвовала моя старшая дочка. Вместе с группой других ребят из её школы, а также отдельно взятых учителей, они изображали живые скульптуры. Было даже несколько тренировок, где скульптуры учились медленно и печально - в стиле тай-чи - перемешаться из одной позы в другую. Из дома было велено принести белую простыню, какую не жалко. Я с трудом удерживался, чтобы не продолжить это указание анекдотом из восьмидесятых - "и медленно, чтобы не создавать панику, ползти к кладбищу.."
Короче, серьёзное мероприятие...
Я проехал через дом, забрал жену и младшую дочку, и мы отправились на автомобильный променад.
На первой остановке группа скаутов вместе с их родителями крутила фигурки из шариков. Получалось плохо, но весело. Заказываешь, скажем зайчика, а тебе накручивают какого-то танцующего брейк-данс осьминога, и ты неожиданно обнаруживаешь, что осьминог в этой жизни - гораздо важнее. На второй станции, народ не заморачивался , а просто выдавал маршмелло на палочке - ультимативное средство для поднятия настроения. На третьей - два малолетних бандита рисовали художественные свидетельства о вакцинации, а их родители торжественно просовывали эти документы в окна проезжающих машин. Мальчиков ждало большое и светлое будущее, а их родителей - обеспеченная старость. В жизни очень важно уметь рисовать документы..
Возле остановки, где стояла скульптурой старшая дочка, машины ехали особенно медленно - видимо всем хотелось получше рассмотреть это чудо: неподвижно стоящих израильских детей. Живые скульптуры героически стояли, плавно перетекая из одной композиции в другую и иногда подбегали к машинам, чтобы хоть как-то выпустить пар. К вашей машине когда-нибудь бежала толпа белых привидений в развевающихся простынях? Нет? Тогда вы ничего не понимаете в зомби-апокалипсисах...
...и музыка...
Два немолодых музыканта стояли на небольшом перекрёстке и играли какое-то невероятное попурри из самой весёлой клейзмеровской музыки. С учётом извилистых поворотов улицы и холмистой местности, мелодия переливалась с одной горочки на другую и то исчезала, то начинала звучать снова.
У каждого музыкального стиля есть своё практическое применение. Под марши хорошо ходить в психические атаки. Под ирландскую музыку - пить и размышлять о смысле жизни. Под итальянскую - предаваться гастрономическим и половым излишествам.
А под клейзмеров - смеяться сквозь слёзы.
Самая весёлая музыка клейзмеров игралась людьми с очень грустными глазами. Игралась она для других людей - у которых не осталось сил даже грустить. Это не совсем музыка, это обезболивающее быстрого действия. Как и любое другое обезболивающее оно ничего не лечит. Но иногда без него можно умереть от болевого шока и не дожить до операционной.
А последней остановкой был клоун на ходулях.
Было видно, что это тоже представитель местной самодеятельности, и на девяносто процентов его усилия уходят на то, чтобы не рухнуть, как птица Рух. Но на оставшиеся десять - он протягивал руку с воздушными шариками в сторону неба и пробовал взлететь.
Клоун приветливо размахивал рукой и продолжал свои попытки. Люди смеялись. Это действительно очень смешно, когда кто-то пробует взлететь, а у него не получается. Если, конечно, не думать о том, что это грустно.
Мы закончили круг почёта, и я с удивлением поймал себя на мысли, что даже для меня, человека с большим опасением относящимся к любым общественным мероприятиям, конкретно это мероприятие - сработало. Пурим вернулся. Посреди статистики заболевших и вакцинированных, уволенных и разорившихся, а так же всей остальной грустной реальности, начал действовать великий израильский принцип "афУх аль афУх".
Перевести его точно и адекватно, на мой взгляд, невозможно. Если сухо и дословно, то это "Два или больше не связанных, или даже мешающих друг другу, действий, приводящие к неожиданному и противоречащему интуиции результату". Сам не понял что сказал.. "Минус на минус даёт плюс"?.. "Подъём с переворотом"?.. "Прыжок с пидподвыподвертом"?...
Всё не то...
Но тут был именно он - "афУх аль афУх".
Несколько минусовых векторов: общее состояние безысходной усталости, искуственная попытка устроить посреди этого праздник, самодеятельность уровня сельского клуба, но на выходе - ощущение праздника и широкая нестираемая улыбка, которую ловишь - к собственному же удивлению - на своём лице. И если продолжать аналогию с сельским клубом.. Ноябрьский вечер, беспросветный дождь за окном и ветер из щелей. На сцене - выступление школьного кружка, в зале родственники разной степени трезвости. Вернее, разной степени опьянения. Детская песня с весёлыми словами и музыкой, через которые неуловимо пробиваются ростки чёрной, как ночь над болотами, тоски. И вдруг одна из поющих девочек сбивается. И испуганно смотрит в зал. И кто-то из мирно спавших в зале родственников неожиданно просыпается и начинает петь, заполняя повисшую паузу ровно с той точки, с которой она началась. И - удивляясь сами себе и стараясь не смотреть друг на друга - песню подхватывает зал. И ты неожиданно обнаруживаешь себя в полном раздрае: ехидно-циничные замечания по поводу происходящего в голове, тёплое счастье в груди и дурацкие слёзы по щекам..
...мы дождались конца автомобильного карнавала, подобрали нашу уже еле живую скульптуру и поехали к следующему пункту пред-Пуримского дня. Экс-неподвижная скульптура переносила белую краску с лица на сидения машины и останавливала поток восторженных впечатлений только для того, чтобы активно уничтожать запасы сладостей, героически добытых младшей сестрой во время праздничного автопробега.
Продолжение - Пурим во время чумы - часть 2