Имеем ли мы право прощать?
13 июня 2012 г. произошло событие, которое обошли вниманием мировые СМИ. И не случайно: в современных «средствах массовой дезинформации» давно уже установились этические нормы Содома и Гоморры, где мораль и этика вывернуты наизнанку. А если где-то, у каких-то групп населения Земли мораль основывается на Десяти Заповедях, то писать об этом как бы и неприлично. Тем более, если речь идет о поддержке народа, передавшего миру эти самые Десять Заповедей.
Канада «вдруг» совершила «недостойный» шаг. Её премьер-министр Стив Харпер уже не раз выступал с политически некорректными заявлениями в поддержку еврейского народа и его государства - Израиля. Однако в этот раз политические приоритеты оказались ни при чем - вся Палата представителей канадского парламента единогласно проголосовала за поддержку Израиля в призыве почтить при открытии Лондонской Олимпиады минутой молчания память израильских спортсменов, убитых арабскими террористами в Олимпийской деревне в Мюнхене.
С того убийства, произошедшего практически «в режиме он-лайн» на телеэкранах всего «цивилизованного и просвещенного мира», прошло уже 40 лет - вот уже 10-е с того момента Олимпийские игры. И на протяжении всех этих лет семьи погибших олимпийцев-израильтян безуспешно добиваются от Международного Олимпийского комитета введения в церемонию открытия Олимпийских игр минуты молчания в память спортсменов, убитых на самом, как принято считать, мирном и дружелюбном международном форуме.
В этом году петицию представителей семей погибших (Анки Шпицер, вдовы тренера израильских фехтовальщиков Андре Шпицера, и Иланы Романо, дочери штангиста Йосефа Романо) поддержал официальный Израиль в лице заместителя министра иностранных дел Дани Аялона. Аялон обратился с официальным письмом в МОК с просьбой открыть Олимпийские игры в Лондоне минутой молчания.
Глава МОК Жак Роже, ответил отказом на просьбу израильтян. Формулировка отказа была не только формально-равнодушной, но и крайне циничной: невозможно поминать погибших израильтян на церемонии открытия, ибо это будет означать «политизацию» Олимпийских игр. Массовое политическое убийство на глазах всего мира не политизировало Олимпийские игры, а вот упоминание об этом может их политизировать.
Но есть еще страны, в которых политика нередко совмещается с моралью. Инициатором голосования в Парламенте вопроса об официальном выступлении Канады с призывом открывать Олимпийские игры минутой молчания в память об убитых израильтянах явился Ирвин Котлер, депутат от Либеральной партии, адвокат, известный своими произраильскими взглядами. Бывшим советским «отказникам», боровшимся за свободу выезда из СССР, имя Котлера памятно еще по тем временам, когда он помогал многим евреям, попавшим в жернова советской бюрократической или пенитенциарной машины, и активно участвовал в кампании на Западе за свободу выезда из СССР. Он и тогда действовал исходя из понятий справедливости и порядочности.
Поданный либеральным депутатом Котлером проект официальной позиции Канады нашел поддержку депутатов правящего консервативного правительства Харпера, и депутаты проголосовали за него единогласно, без учета того, какой партии это голосование принесет политические дивиденды.
Но еще за неделю до голосования министр иностранных дел Канады Джон Бэйярд направил главе МОК Жаку Роже письмо, в котором выразил свое глубокое разочарование отказом МОК почтить минутой молчания память убитых олимпийцев. Письмо вместе с Бэйярдом подписал канадский министр спорта Баль Гозаль. Чтобы его письмо не сочли формальной писулькой, несколько дней спустя Бэйярд подкрепил его личным телефонным звонком Жаку Роже.
А еще через несколько дней примеру канадских политиков последовали их австралийские коллеги: целый ряд государственных чиновников во главе с премьер-министром Джулией Гиллард подписали письмо в МОК с призывом учредить минуту молчания на церемонии открытия Олимпиады в память убитых арабскими террористами израильтян.
Это об отношении к вопросу среди наших друзей. А какова же позиция официального Израиля?
Пять лет назад, в 2007 г., 35-я годовщина расстрела израильских спортсменов на Олимпиаде в Мюнхене прошла практически незамеченной. Почему?
Не потому ли, что это могло бы бросить тень на главного партнера Израиля по “мирным переговорам” - Абу Мазена, который имел непосредственное отношение к этой “операции”? Как, впрочем, и партнер предыдущих премьеров - Ясер Арафат.
***
Один из культивируемых в Израиле мифов гласит, что все участники и планировщики бойни, которую организовал в 1972 г. «Черный сентябрь» на мюнхенской Олимпиаде, все устроители спектакля-убийства 11 спортсменов, представлявших еврейское государство Израиль, были по указанию премьер-министра Голды Меир выслежены и уничтожены. В Израиле был даже создан документальный фильм, который недавно опять прошел по телевизионным каналам, где процесс отлова и уничтожения бандитов показан крупным планом.
В этом фильме, разумеется, не упомянуты те преступники, которым удалось спрятаться от «длинной руки Моссада» и дожить до тех дней, когда они не только перестали числиться среди подлежащих уничтожению убийц, но и превратились в наших «партнеров по миру».
Среди них и главный партнер нынешнего премьер-министра Израиля, которому Биньямин Нетаниягу то и дело шлет зазывные послания, приглашая вернуться к «мирным переговорам». Абу Мазен имел к этой «операции» самое непосредственное отношение, подготавливая ее финансирование. А предыдущий «партнер», инициатор «мирного процесса» Ясер Арафат, лично благословил исполнителей перед вылетом «на дело» и призвал им в помощь Аллаха.
3 июля 2010 г. арабские СМИ сообщили о смерти в Дамаске члена Палестинского Национального Совета Абу Дауда (он же Мухаммед Дауд Махмуд Куде). Нет, он не погиб от руки Моссада - просто истек его земной срок. Бесстрастная «Википедия» сообщает, что был он «палестинским воином», который приобрел известность как планировщик, архитектор и главный организатор «мюнхенской бойни». Именно так сказано: «мюнхенской бойни». В 1972 г. Абу Дауд возглавлял «Черный сентябрь» - одну из дочерних организаций ФАТХа, и в этом качестве планировал и организовывал мюнхенскую «операцию». После Мюнхена он бежал на некоторое время в Восточную Европу, где его покрывали спецслужбы стран Варшавского договора. В последующие годы он вернулся на Ближний Восток и занимал ряд командных должностей в вооруженных подразделениях ФАТХа в Ливане и Иордании. Того самого ФАТХа, который по воле израильских миролюбцев и лауреатов Нобелевской премии мира превратился в политическую партию, ставшую нашим «партнером» по созданию арабского государства в Иудее и Самарии.
Наше руководство хорошо знало, где этого «архитектора» искать» - но ведь нельзя же покушаться на жизнь одного из «партнеров». Исходя из этого, в 1996 году ему и нескольким его «боевым товарищам» разрешили въехать на территорию Палестинской автономии, чтобы принять участие в Ассамблее по внесению изменений в Палестинскую национальную хартию. Незадолго до смерти в 2010 г. этот «партнер» заявил, что «у него уже нет сил бороться с Израилем, но его дело продолжат дети и внуки».
В своей автобиографии, опубликованной во Франции под названием «Палестина. От Иерусалима до Мюнхена» и получившей в 1999 г. приз ПА по литературе, Абу Дауд признал, что Махмуд Аббас (Абу Мазен), в те годы - правая рука Арафата и один из лидеров ФАТХа, имел непосредственное отношение к финансированию террористической операции против израильских спортсменов в Мюнхене. И хотя руководство ООП официально утверждало, что «Черный сентябрь» не имеет к ним никакого отношения, эксперты по международному терроризму уже давно установили, что «Черный сентябрь», созданный после изгнания королем Хусейном арафатовских банд с территории Иордании, изначально и всегда был орудием ФАТХа - военного крыла ООП.
В своей книге Абу Дауд пишет), что Арафат был полностью в курсе подготовки террористической операции в Олимпийской деревне и даже благословил его перед операцией словами «Да защитит вас Аллах».
Еще один из планировщиков нападения на израильскую олимпийскую команду, преспокойно доживший на территории арафатовской автономии до своей естественной смерти 18 августа 2010 г., - это Амин Аль-Хинди, возглавлявший общую разведывательную службу ПА. Аль-Хинди был ответственным за разведку ФАТХа еще с начала 70-х, и в этом качестве способствовал успеху спланированного Абу Даудом преступления. В 1980 годы он координировал отношения между ООП и ЦРУ.
В 1995 г. Израиль заявил протест против попытки Арафата назначить начальником полиции в Рамалле еще одного «подозреваемого» в причастности к мюнхенскому преступлению - Мустафу Лифтауи (Абу Фираса). Тогда цинизм в отношениях с убийцами еврейского народа еще не достиг нынешнего уровня, а убийцы израильских спортсменов на Олимпиаде в Мюнхене все еще - видимо, по инерции - рассматривались как преступники.
***
В 1972 г. еврейский Новый год - Рош а-Шана - выпадал на 8 сентября. Рано утром 5 сентября 1972 г., в разгар летней Олимпиады в Мюнхене, группа арабских террористов из организации «Черный сентябрь» захватила жилой комплекс на улице Конноллиштрассе 31 в Олимпийской деревне, где жила израильская спортивная делегация. То есть, не весь комплекс, а те его квартиры, в отношении которых террористы были уверены, что там проживают израильтяне. Террористы взяли в заложники 11 израильских спортсменов и тренеров и потребовали освобождения из израильских тюрем 234 арабских террористов и нескольких неарабских, плюс двоих из немецких тюрем - Ульрики Майнхоф и Андреаса Баадера, основателей и главарей немецкой кровавой террористической банды «Красная Армия».
Как быстро выяснилось, трое главарей террористов в период подготовки к Олимпиаде нанялись работать в Олимпийской деревне на всяких вспомогательных должностях, что дало им свободный доступ в жилой комплекс и позволило выяснить расписание жизни израильских спортсменов, спланировать операцию и даже сделать копии ключей от дверей комнат, где жили израильтяне. Остальные пятеро без всяких проблем прибыли в Мюнхен поездами или самолетами за несколько дней до подготовленной операции.
Руководство израильской делегации с самого начала указывало организаторам на недостатки в системе обеспечения безопасности израильской команды. Мало того, что израильтян поселили в довольно изолированном здании, непосредственно примыкавшем к забору, но при этом вокруг и внутри здания вообще не было вооруженной охраны. Главе израильской делегации Шмуэлю Лалкину немцы обещали, что охране израильской делегации будет уделено особое внимание, но это обещание выполнено не было.
В целом немецкие организаторы были полны решимости показать миру, что времена войн прошли, и теперь спортсмены встречаются в мирной Германии, ничего общего не имеющей с нацистской Германией, которая принимала в Берлине предыдущую немецкую Олимпиаду в 1936 г Тогда гитлеровский режим максимально использовал пропагандистские возможности спортивного мероприятия. Теперь немцы стремились создать внешнее впечатление миролюбия и доброжелательности, поэтому охране Олимпийской деревни было запрещено носить при себе оружие. Система охраны и контроля над входами была упрощена настолько, что многие спортсмены входили на жилую территорию вообще без предъявления удостоверений, а припозднившись, многие из них просто перелезали через двухметровый забор.
Как позднее выяснилось, именно этим воспользовались террористы в ночь перед нападением, причем им, сами того не подозревая, помогли члены американской делегации, вернувшиеся с какого-то мероприятия после отбоя: забор они перемахнули все вместе.
В рамках анализа системы охраны олимпийские эксперты по безопасности предложили немецкому специалисту по психологии преступников д-ру Георгу Сиберу продумать 26 сценариев «на самый страшный случай» - с целью помочь в планировании системы безопасности Олимпийской деревни. Под номером 21 он представил точно тот план, по которому действовали террористы 5 сентября. Однако этот сценарий был отвергнут ответственными за обеспечение безопасности как совершенно дикий.
После захвата израильской делегации в заложники правительство ФРГ оказалось в щекотливом положении, потому что заложники были евреями. В 16 км от нацистского лагеря уничтожения Дахау, где всего 27 лет назад их соотечественники сжигали евреев в газовых камерах, арабские террористы держали в заложниках группу евреев, а весь мир наблюдал, как поведет себя правительство Германии.
Для израильтян участие в Мюнхенской Олимпиаде было своего рода заявлением: мы живы, мы выжили, несмотря на все ваши старания, и мы приехали сюда, где земля замешана на пепле многих наших близких. Перед началом Олимпиады израильская делегация посетила мемориальный комплекс Дахау, где Андре Шпицер, тренер команды фехтовальщиков, возложил венок от имени израильтян.
Теперь Андре Шпицер сидел связанным вместе с остальными своими товарищами; в ногах у них лежало изрешеченное пулями тело Йосефа Романо, рядом с которым стонал на полу избитый до бессознательного состояния Давид Бергер и лежал связанный и спеленутый, как мумия, силач Йосеф Гутфройнд. Двое из захваченных израильтян были убиты почти сразу, а тело одного из них - 33-летнего Моше Вайнберга, тренера по вольной борьбе и одного из директоров Спортивного института им. Вингейта - было выброшено на улицу перед зданием в подтверждение серьезности намерений террористов.
Второй - штангист Йосеф Романо - был расстрелян террористами при попытке оказать сопротивление. Благодаря этой попытке, как и героическому поведению остальных заложников, одному из заложников, борцу Гаду Цабари, удалось вырваться и убежать, несмотря на град пуль вслед. Удалось бежать и обитателям еще двух квартир, услышавших предупредительные крики их захваченных товарищей.
Девять взятых в заложники израильтян террористы продержали связанными в течение дня, угрожая, что если немецкие власти не предоставят им самолет для вылета в одну из арабских стран, все заложники будут расстреляны. В конце дня немецкие власти подали к зданию два вертолета для переправки всей группы на один из мюнхенских аэродромов, где их ждал самолет. В аэропорту немецкие коммандос совершили попытку насильственного освобождения заложников, во время которой террористы забросали гранатами вертолеты с находившимися в них связанными израильтянами.
Большинство среди погибших израильтян составляли репатрианты: родившийся в Сибири от бежавших из Польши родителей 32-летний штангист Зеэв Фридман, борцы 24-летний Элиэзер Хальфин из Вильнюса и 18-летний Марк Славин из Минска; американский юрист из Цинциннати, штангист Давид Марк Бергер; 30-летний Андре Шпицер из Голландии, главный тренер Израиля по фехтованию; 52-летний судья - единственный израильский судья международной категории по тяжелой атлетике, Яаков Шпрингер из Польши, один из немногих уцелевших борцов Варшавского гетто; 53-летний тренер национальной стрелковой команды, репатриант из Румынии Кехат Шор, выживший в горных партизанских отрядах Карпатии в годы Второй мировой войны; 32-летний штангист Йосеф Романо из Ливии; 40-летний Йосеф Гутфройнд из Румынии, единственный израильский судья международной категории по борьбе.
В обмен на жизни заложников террористы потребовали от израильского правительства освобождения из израильских тюрем 236 террористов. Далеко не все они были арабами: среди тех, чьего освобождения требовали террористы, был Козо Окамото, единственный выживший из троих японцев, учинивших кровавую бойню в аэропорту Лода 30 мая 1972 г., четыре француженки, пронесшие взрывчатку для арабского теракта 19 апреля 1971 г., а также две выживших из четырех террористов, захвативших в израильском международном аэропорту пассажирский самолет бельгийской компании «Сабена» 8 мая 1972 г., Тереза Халаси и Рима Танус. От правительства Германии они потребовали освобождения главарей «Красных бригад» Андреаса Баадера и Ульрики Майнхофф.
Правительству Израиля во главе с премьер-министром Голдой Меир долгих обсуждений не требовалось, оно ответило почти сразу: переговоров с террористами не будет, ни один из названных ими осужденных израильским судом преступников из израильских тюрем освобожден не будет. А на правительство Германии, на чьей территории был совершен захват заложников, Голда Меир возложила всю полноту ответственности за жизни израильских спортсменов.
Правительство Германии было готово выпустить Баадера и Майнхофф, да еще предложило террористам неограниченную сумму денег в обмен на жизни заложников. Но террористы с возмущением отвергли эту сделку, заявив, что на меньшее чем полное выполнение их требований - освобождение всех перечисленных в списке террористов плюс предоставление им самолета для безопасного вылета в одну из арабских стран - они не согласятся.
В течение целого дня террористы продержали девятерых еще остававшихся в живых израильтян связанными, угрожая, что если немецкие власти не предоставят им самолет для вылета в одну из арабских стран, все заложники будут расстреляны.
Немецкие власти вели переговоры, всячески оттягивая назначенный убийцами срок предъявленного ультиматума. Предполагалось, что немецкие спецслужбы готовят операцию по спасению заложников. Однако прибывшему днем из Израиля генералу Цви Замиру, возглавлявшему в тот период Мосад, не дали ознакомиться с планами операции. Позднее Голда Меир подчеркивала в своих телевизионных интервью, что ни один человек из израильских спецслужб не имел никакого отношения к провальной немецкой операции ни на одном ее этапе. Это подтвердили и сами немцы.
В конце дня немецкие власти подали к зданию два вертолета для переправки всей группы на один из мюнхенских аэродромов, где их ждал самолет. Там немецкие коммандос, безопасно засевшие на крышах окружающих взлетное поле зданий, совершили то, что квалифицировалось как попытка насильственного освобождения израильских заложников. Точнее, это был обстрел террористов издали группой плохо тренированных немецких снайперов. Операция была подготовлена настолько непрофессионально, что ее организаторы даже не позаботились о хорошем освещении взлетного поля. Поэтому, как только начался обстрел, который велся почти вслепую, террористы, не дожидаясь, пока в них попадут, забросали гранатами вертолеты с находившимися в них связанными заложниками. Уцелевших среди израильтян не было. Трое из оставшихся в живых террористов не успели даже предстать перед немецком судом: они были освобождены через полтора месяца, когда 29 октября другая группа арабских террористов захватила самолет немецкой компании “Люфтганза” и потребовала выпустить их на свободу. Немецкое правительство капитулировало немедленно.
Несмотря на раздававшиеся в мире возмущенные голоса и требования прекратить Олимпиаду, спортивные мероприятия были приостановлены всего на один день. В ночь на 6 сентября на аэродроме Фюрстенфельдбрук заживо сгорели в вертолетах 9 израильских спортсменов, днем в Олимпийской деревне прошла траурная церемония, а уже на следующий день Олимпийские игры продолжились, словно ничего и не случилось. Только израильских спортсменов среди участников состязаний уже не было - живые, вместе с останками погибших, улетели домой, в Израиль.
Когда 7 сентября израильская бегунья Эстер Шахоморов, выпестованная погибшим тренером Амицуром Шапиро, не появилась на четвертой дорожке в полуфинальном забеге спринтеров, никто не объявил, почему отсутствует участница под номером 211. А среди развевавшихся на противоположном конце стадиона 122 флагов стран-участниц был приспущен до половины мачты лишь один - бело-голубой флаг со звездой Давида.
Собравшийся наутро после убийства Олимпийский комитет принял решение, что прекращение игр в ответ на захват и убийство израильской олимпийской команды будет означать победу террористов, которые смогут гордиться тем, что им удалось сорвать международный спортивный праздник. И праздник продолжился.
***
Израиль, бывший тогда еще иудейским львом, а не партнером арабских бандитов по мирным переговорам, ответил на мюнхенское преступление серией операций, которые вошли в историю под названием “Весна молодости” и “Гнев Б-жий”. Целью этих операций было уничтожение всех арабских бандитов, имевших отношение к планированию, организации и осуществлению убийства израильских спортсменов.
Отдавая приказ об уничтожении всех причастных к этому делу преступников любых рангов, премьер-министр Голда Меир сказала: “У нас нет выбора, кроме как бить террористические организации, где бы нам ни удалось настичь их. Это наша обязанность перед самими собой и перед миром. Мы бесстрашно выполним эту обязанность”.
В тех операциях по точечной ликвидации убийц израильские спецслужбы уничтожили почти всех, кто принимал хоть какое-то участие в этом преступлении. Почти. Названные выше преступники сумели уйти от справедливости, превратившись в партнеров Израиля по «мирным переговорам», которые уже обошлись нам в около двух тысяч убитых израильтян и никем не учтенное число раненых, калек, вдов и сирот. Эта трансформация произошла по инициативе и при помощи Переса-Бейлина-Рабина. Однако и все последующие правительства и возглавлявшие их премьер-министры продолжали эту лицемерную и предательскую политику, пожимая убийцам руки - «во имя мира»! Как это всегда бывает, одно предательство неизбежно тянет за собой другое.
24 января 2000 г. газета “Аль-Хаят аль-джадида”, официальный орган Палестинской автономии под руководством Ясера Арафата, призвала арабские страны бойкотировать летние Олимпийские игры в Австралии, потому что там планировалось на открытии игр почтить минутой молчания память одиннадцати погибших израильских спортсменов, убитых арафатовскими террористами в Мюнхене.
С тех пор израильское руководство предпочитает не рисковать своими “особыми отношениями” с арабскими партнерами, напоминая им об их жертвах. Поэтому выступление Дани Аялона в поддержку требования вдов и сирот убитых израильских спортсменов о введении минуты молчания при открытии Олимпийских игр явилось неожиданностью.
Родившаяся в Голландии и оставшаяся вдовой в 25 лет Анки Шпицер, вдова убитого террористами фехтовальщика Андре Шпицера, которая была с ним на той Олимпиаде и пережила агонию, наблюдая вблизи гибель своего мужа, сказала, выступая на мемориальной церемонии в Мюнхене в 2002 г. по случаю 30-летия трагедии: “Мы здесь не для того чтобы забыть, и не для того чтобы простить. Мы, которые прошли долгий, одинокий и темный путь длиной в тридцать лет, не простим палестинских террористов, которые убили вас, и не забудем властям Германии, что они не сделали ничего, чтобы спасти вас”.
Могут ли семьи убитых спортсменов простить сегодняшнему правительству Израиля, выпускающему убийц из тюрем ради укрепления власти Абу Мазена - убийцы их мужей, отцов и сыновей?
Можем ли простить мы? Имеем ли мы право прощать?
Использованы воспоминания Элеоноры Шифрин
Канада «вдруг» совершила «недостойный» шаг. Её премьер-министр Стив Харпер уже не раз выступал с политически некорректными заявлениями в поддержку еврейского народа и его государства - Израиля. Однако в этот раз политические приоритеты оказались ни при чем - вся Палата представителей канадского парламента единогласно проголосовала за поддержку Израиля в призыве почтить при открытии Лондонской Олимпиады минутой молчания память израильских спортсменов, убитых арабскими террористами в Олимпийской деревне в Мюнхене.
С того убийства, произошедшего практически «в режиме он-лайн» на телеэкранах всего «цивилизованного и просвещенного мира», прошло уже 40 лет - вот уже 10-е с того момента Олимпийские игры. И на протяжении всех этих лет семьи погибших олимпийцев-израильтян безуспешно добиваются от Международного Олимпийского комитета введения в церемонию открытия Олимпийских игр минуты молчания в память спортсменов, убитых на самом, как принято считать, мирном и дружелюбном международном форуме.
В этом году петицию представителей семей погибших (Анки Шпицер, вдовы тренера израильских фехтовальщиков Андре Шпицера, и Иланы Романо, дочери штангиста Йосефа Романо) поддержал официальный Израиль в лице заместителя министра иностранных дел Дани Аялона. Аялон обратился с официальным письмом в МОК с просьбой открыть Олимпийские игры в Лондоне минутой молчания.
Глава МОК Жак Роже, ответил отказом на просьбу израильтян. Формулировка отказа была не только формально-равнодушной, но и крайне циничной: невозможно поминать погибших израильтян на церемонии открытия, ибо это будет означать «политизацию» Олимпийских игр. Массовое политическое убийство на глазах всего мира не политизировало Олимпийские игры, а вот упоминание об этом может их политизировать.
Но есть еще страны, в которых политика нередко совмещается с моралью. Инициатором голосования в Парламенте вопроса об официальном выступлении Канады с призывом открывать Олимпийские игры минутой молчания в память об убитых израильтянах явился Ирвин Котлер, депутат от Либеральной партии, адвокат, известный своими произраильскими взглядами. Бывшим советским «отказникам», боровшимся за свободу выезда из СССР, имя Котлера памятно еще по тем временам, когда он помогал многим евреям, попавшим в жернова советской бюрократической или пенитенциарной машины, и активно участвовал в кампании на Западе за свободу выезда из СССР. Он и тогда действовал исходя из понятий справедливости и порядочности.
Поданный либеральным депутатом Котлером проект официальной позиции Канады нашел поддержку депутатов правящего консервативного правительства Харпера, и депутаты проголосовали за него единогласно, без учета того, какой партии это голосование принесет политические дивиденды.
Но еще за неделю до голосования министр иностранных дел Канады Джон Бэйярд направил главе МОК Жаку Роже письмо, в котором выразил свое глубокое разочарование отказом МОК почтить минутой молчания память убитых олимпийцев. Письмо вместе с Бэйярдом подписал канадский министр спорта Баль Гозаль. Чтобы его письмо не сочли формальной писулькой, несколько дней спустя Бэйярд подкрепил его личным телефонным звонком Жаку Роже.
А еще через несколько дней примеру канадских политиков последовали их австралийские коллеги: целый ряд государственных чиновников во главе с премьер-министром Джулией Гиллард подписали письмо в МОК с призывом учредить минуту молчания на церемонии открытия Олимпиады в память убитых арабскими террористами израильтян.
Это об отношении к вопросу среди наших друзей. А какова же позиция официального Израиля?
Пять лет назад, в 2007 г., 35-я годовщина расстрела израильских спортсменов на Олимпиаде в Мюнхене прошла практически незамеченной. Почему?
Не потому ли, что это могло бы бросить тень на главного партнера Израиля по “мирным переговорам” - Абу Мазена, который имел непосредственное отношение к этой “операции”? Как, впрочем, и партнер предыдущих премьеров - Ясер Арафат.
***
Один из культивируемых в Израиле мифов гласит, что все участники и планировщики бойни, которую организовал в 1972 г. «Черный сентябрь» на мюнхенской Олимпиаде, все устроители спектакля-убийства 11 спортсменов, представлявших еврейское государство Израиль, были по указанию премьер-министра Голды Меир выслежены и уничтожены. В Израиле был даже создан документальный фильм, который недавно опять прошел по телевизионным каналам, где процесс отлова и уничтожения бандитов показан крупным планом.
В этом фильме, разумеется, не упомянуты те преступники, которым удалось спрятаться от «длинной руки Моссада» и дожить до тех дней, когда они не только перестали числиться среди подлежащих уничтожению убийц, но и превратились в наших «партнеров по миру».
Среди них и главный партнер нынешнего премьер-министра Израиля, которому Биньямин Нетаниягу то и дело шлет зазывные послания, приглашая вернуться к «мирным переговорам». Абу Мазен имел к этой «операции» самое непосредственное отношение, подготавливая ее финансирование. А предыдущий «партнер», инициатор «мирного процесса» Ясер Арафат, лично благословил исполнителей перед вылетом «на дело» и призвал им в помощь Аллаха.
3 июля 2010 г. арабские СМИ сообщили о смерти в Дамаске члена Палестинского Национального Совета Абу Дауда (он же Мухаммед Дауд Махмуд Куде). Нет, он не погиб от руки Моссада - просто истек его земной срок. Бесстрастная «Википедия» сообщает, что был он «палестинским воином», который приобрел известность как планировщик, архитектор и главный организатор «мюнхенской бойни». Именно так сказано: «мюнхенской бойни». В 1972 г. Абу Дауд возглавлял «Черный сентябрь» - одну из дочерних организаций ФАТХа, и в этом качестве планировал и организовывал мюнхенскую «операцию». После Мюнхена он бежал на некоторое время в Восточную Европу, где его покрывали спецслужбы стран Варшавского договора. В последующие годы он вернулся на Ближний Восток и занимал ряд командных должностей в вооруженных подразделениях ФАТХа в Ливане и Иордании. Того самого ФАТХа, который по воле израильских миролюбцев и лауреатов Нобелевской премии мира превратился в политическую партию, ставшую нашим «партнером» по созданию арабского государства в Иудее и Самарии.
Наше руководство хорошо знало, где этого «архитектора» искать» - но ведь нельзя же покушаться на жизнь одного из «партнеров». Исходя из этого, в 1996 году ему и нескольким его «боевым товарищам» разрешили въехать на территорию Палестинской автономии, чтобы принять участие в Ассамблее по внесению изменений в Палестинскую национальную хартию. Незадолго до смерти в 2010 г. этот «партнер» заявил, что «у него уже нет сил бороться с Израилем, но его дело продолжат дети и внуки».
В своей автобиографии, опубликованной во Франции под названием «Палестина. От Иерусалима до Мюнхена» и получившей в 1999 г. приз ПА по литературе, Абу Дауд признал, что Махмуд Аббас (Абу Мазен), в те годы - правая рука Арафата и один из лидеров ФАТХа, имел непосредственное отношение к финансированию террористической операции против израильских спортсменов в Мюнхене. И хотя руководство ООП официально утверждало, что «Черный сентябрь» не имеет к ним никакого отношения, эксперты по международному терроризму уже давно установили, что «Черный сентябрь», созданный после изгнания королем Хусейном арафатовских банд с территории Иордании, изначально и всегда был орудием ФАТХа - военного крыла ООП.
В своей книге Абу Дауд пишет), что Арафат был полностью в курсе подготовки террористической операции в Олимпийской деревне и даже благословил его перед операцией словами «Да защитит вас Аллах».
Еще один из планировщиков нападения на израильскую олимпийскую команду, преспокойно доживший на территории арафатовской автономии до своей естественной смерти 18 августа 2010 г., - это Амин Аль-Хинди, возглавлявший общую разведывательную службу ПА. Аль-Хинди был ответственным за разведку ФАТХа еще с начала 70-х, и в этом качестве способствовал успеху спланированного Абу Даудом преступления. В 1980 годы он координировал отношения между ООП и ЦРУ.
В 1995 г. Израиль заявил протест против попытки Арафата назначить начальником полиции в Рамалле еще одного «подозреваемого» в причастности к мюнхенскому преступлению - Мустафу Лифтауи (Абу Фираса). Тогда цинизм в отношениях с убийцами еврейского народа еще не достиг нынешнего уровня, а убийцы израильских спортсменов на Олимпиаде в Мюнхене все еще - видимо, по инерции - рассматривались как преступники.
***
В 1972 г. еврейский Новый год - Рош а-Шана - выпадал на 8 сентября. Рано утром 5 сентября 1972 г., в разгар летней Олимпиады в Мюнхене, группа арабских террористов из организации «Черный сентябрь» захватила жилой комплекс на улице Конноллиштрассе 31 в Олимпийской деревне, где жила израильская спортивная делегация. То есть, не весь комплекс, а те его квартиры, в отношении которых террористы были уверены, что там проживают израильтяне. Террористы взяли в заложники 11 израильских спортсменов и тренеров и потребовали освобождения из израильских тюрем 234 арабских террористов и нескольких неарабских, плюс двоих из немецких тюрем - Ульрики Майнхоф и Андреаса Баадера, основателей и главарей немецкой кровавой террористической банды «Красная Армия».
Как быстро выяснилось, трое главарей террористов в период подготовки к Олимпиаде нанялись работать в Олимпийской деревне на всяких вспомогательных должностях, что дало им свободный доступ в жилой комплекс и позволило выяснить расписание жизни израильских спортсменов, спланировать операцию и даже сделать копии ключей от дверей комнат, где жили израильтяне. Остальные пятеро без всяких проблем прибыли в Мюнхен поездами или самолетами за несколько дней до подготовленной операции.
Руководство израильской делегации с самого начала указывало организаторам на недостатки в системе обеспечения безопасности израильской команды. Мало того, что израильтян поселили в довольно изолированном здании, непосредственно примыкавшем к забору, но при этом вокруг и внутри здания вообще не было вооруженной охраны. Главе израильской делегации Шмуэлю Лалкину немцы обещали, что охране израильской делегации будет уделено особое внимание, но это обещание выполнено не было.
В целом немецкие организаторы были полны решимости показать миру, что времена войн прошли, и теперь спортсмены встречаются в мирной Германии, ничего общего не имеющей с нацистской Германией, которая принимала в Берлине предыдущую немецкую Олимпиаду в 1936 г Тогда гитлеровский режим максимально использовал пропагандистские возможности спортивного мероприятия. Теперь немцы стремились создать внешнее впечатление миролюбия и доброжелательности, поэтому охране Олимпийской деревни было запрещено носить при себе оружие. Система охраны и контроля над входами была упрощена настолько, что многие спортсмены входили на жилую территорию вообще без предъявления удостоверений, а припозднившись, многие из них просто перелезали через двухметровый забор.
Как позднее выяснилось, именно этим воспользовались террористы в ночь перед нападением, причем им, сами того не подозревая, помогли члены американской делегации, вернувшиеся с какого-то мероприятия после отбоя: забор они перемахнули все вместе.
В рамках анализа системы охраны олимпийские эксперты по безопасности предложили немецкому специалисту по психологии преступников д-ру Георгу Сиберу продумать 26 сценариев «на самый страшный случай» - с целью помочь в планировании системы безопасности Олимпийской деревни. Под номером 21 он представил точно тот план, по которому действовали террористы 5 сентября. Однако этот сценарий был отвергнут ответственными за обеспечение безопасности как совершенно дикий.
После захвата израильской делегации в заложники правительство ФРГ оказалось в щекотливом положении, потому что заложники были евреями. В 16 км от нацистского лагеря уничтожения Дахау, где всего 27 лет назад их соотечественники сжигали евреев в газовых камерах, арабские террористы держали в заложниках группу евреев, а весь мир наблюдал, как поведет себя правительство Германии.
Для израильтян участие в Мюнхенской Олимпиаде было своего рода заявлением: мы живы, мы выжили, несмотря на все ваши старания, и мы приехали сюда, где земля замешана на пепле многих наших близких. Перед началом Олимпиады израильская делегация посетила мемориальный комплекс Дахау, где Андре Шпицер, тренер команды фехтовальщиков, возложил венок от имени израильтян.
Теперь Андре Шпицер сидел связанным вместе с остальными своими товарищами; в ногах у них лежало изрешеченное пулями тело Йосефа Романо, рядом с которым стонал на полу избитый до бессознательного состояния Давид Бергер и лежал связанный и спеленутый, как мумия, силач Йосеф Гутфройнд. Двое из захваченных израильтян были убиты почти сразу, а тело одного из них - 33-летнего Моше Вайнберга, тренера по вольной борьбе и одного из директоров Спортивного института им. Вингейта - было выброшено на улицу перед зданием в подтверждение серьезности намерений террористов.
Второй - штангист Йосеф Романо - был расстрелян террористами при попытке оказать сопротивление. Благодаря этой попытке, как и героическому поведению остальных заложников, одному из заложников, борцу Гаду Цабари, удалось вырваться и убежать, несмотря на град пуль вслед. Удалось бежать и обитателям еще двух квартир, услышавших предупредительные крики их захваченных товарищей.
Девять взятых в заложники израильтян террористы продержали связанными в течение дня, угрожая, что если немецкие власти не предоставят им самолет для вылета в одну из арабских стран, все заложники будут расстреляны. В конце дня немецкие власти подали к зданию два вертолета для переправки всей группы на один из мюнхенских аэродромов, где их ждал самолет. В аэропорту немецкие коммандос совершили попытку насильственного освобождения заложников, во время которой террористы забросали гранатами вертолеты с находившимися в них связанными израильтянами.
Большинство среди погибших израильтян составляли репатрианты: родившийся в Сибири от бежавших из Польши родителей 32-летний штангист Зеэв Фридман, борцы 24-летний Элиэзер Хальфин из Вильнюса и 18-летний Марк Славин из Минска; американский юрист из Цинциннати, штангист Давид Марк Бергер; 30-летний Андре Шпицер из Голландии, главный тренер Израиля по фехтованию; 52-летний судья - единственный израильский судья международной категории по тяжелой атлетике, Яаков Шпрингер из Польши, один из немногих уцелевших борцов Варшавского гетто; 53-летний тренер национальной стрелковой команды, репатриант из Румынии Кехат Шор, выживший в горных партизанских отрядах Карпатии в годы Второй мировой войны; 32-летний штангист Йосеф Романо из Ливии; 40-летний Йосеф Гутфройнд из Румынии, единственный израильский судья международной категории по борьбе.
В обмен на жизни заложников террористы потребовали от израильского правительства освобождения из израильских тюрем 236 террористов. Далеко не все они были арабами: среди тех, чьего освобождения требовали террористы, был Козо Окамото, единственный выживший из троих японцев, учинивших кровавую бойню в аэропорту Лода 30 мая 1972 г., четыре француженки, пронесшие взрывчатку для арабского теракта 19 апреля 1971 г., а также две выживших из четырех террористов, захвативших в израильском международном аэропорту пассажирский самолет бельгийской компании «Сабена» 8 мая 1972 г., Тереза Халаси и Рима Танус. От правительства Германии они потребовали освобождения главарей «Красных бригад» Андреаса Баадера и Ульрики Майнхофф.
Правительству Израиля во главе с премьер-министром Голдой Меир долгих обсуждений не требовалось, оно ответило почти сразу: переговоров с террористами не будет, ни один из названных ими осужденных израильским судом преступников из израильских тюрем освобожден не будет. А на правительство Германии, на чьей территории был совершен захват заложников, Голда Меир возложила всю полноту ответственности за жизни израильских спортсменов.
Правительство Германии было готово выпустить Баадера и Майнхофф, да еще предложило террористам неограниченную сумму денег в обмен на жизни заложников. Но террористы с возмущением отвергли эту сделку, заявив, что на меньшее чем полное выполнение их требований - освобождение всех перечисленных в списке террористов плюс предоставление им самолета для безопасного вылета в одну из арабских стран - они не согласятся.
В течение целого дня террористы продержали девятерых еще остававшихся в живых израильтян связанными, угрожая, что если немецкие власти не предоставят им самолет для вылета в одну из арабских стран, все заложники будут расстреляны.
Немецкие власти вели переговоры, всячески оттягивая назначенный убийцами срок предъявленного ультиматума. Предполагалось, что немецкие спецслужбы готовят операцию по спасению заложников. Однако прибывшему днем из Израиля генералу Цви Замиру, возглавлявшему в тот период Мосад, не дали ознакомиться с планами операции. Позднее Голда Меир подчеркивала в своих телевизионных интервью, что ни один человек из израильских спецслужб не имел никакого отношения к провальной немецкой операции ни на одном ее этапе. Это подтвердили и сами немцы.
В конце дня немецкие власти подали к зданию два вертолета для переправки всей группы на один из мюнхенских аэродромов, где их ждал самолет. Там немецкие коммандос, безопасно засевшие на крышах окружающих взлетное поле зданий, совершили то, что квалифицировалось как попытка насильственного освобождения израильских заложников. Точнее, это был обстрел террористов издали группой плохо тренированных немецких снайперов. Операция была подготовлена настолько непрофессионально, что ее организаторы даже не позаботились о хорошем освещении взлетного поля. Поэтому, как только начался обстрел, который велся почти вслепую, террористы, не дожидаясь, пока в них попадут, забросали гранатами вертолеты с находившимися в них связанными заложниками. Уцелевших среди израильтян не было. Трое из оставшихся в живых террористов не успели даже предстать перед немецком судом: они были освобождены через полтора месяца, когда 29 октября другая группа арабских террористов захватила самолет немецкой компании “Люфтганза” и потребовала выпустить их на свободу. Немецкое правительство капитулировало немедленно.
Несмотря на раздававшиеся в мире возмущенные голоса и требования прекратить Олимпиаду, спортивные мероприятия были приостановлены всего на один день. В ночь на 6 сентября на аэродроме Фюрстенфельдбрук заживо сгорели в вертолетах 9 израильских спортсменов, днем в Олимпийской деревне прошла траурная церемония, а уже на следующий день Олимпийские игры продолжились, словно ничего и не случилось. Только израильских спортсменов среди участников состязаний уже не было - живые, вместе с останками погибших, улетели домой, в Израиль.
Когда 7 сентября израильская бегунья Эстер Шахоморов, выпестованная погибшим тренером Амицуром Шапиро, не появилась на четвертой дорожке в полуфинальном забеге спринтеров, никто не объявил, почему отсутствует участница под номером 211. А среди развевавшихся на противоположном конце стадиона 122 флагов стран-участниц был приспущен до половины мачты лишь один - бело-голубой флаг со звездой Давида.
Собравшийся наутро после убийства Олимпийский комитет принял решение, что прекращение игр в ответ на захват и убийство израильской олимпийской команды будет означать победу террористов, которые смогут гордиться тем, что им удалось сорвать международный спортивный праздник. И праздник продолжился.
***
Израиль, бывший тогда еще иудейским львом, а не партнером арабских бандитов по мирным переговорам, ответил на мюнхенское преступление серией операций, которые вошли в историю под названием “Весна молодости” и “Гнев Б-жий”. Целью этих операций было уничтожение всех арабских бандитов, имевших отношение к планированию, организации и осуществлению убийства израильских спортсменов.
Отдавая приказ об уничтожении всех причастных к этому делу преступников любых рангов, премьер-министр Голда Меир сказала: “У нас нет выбора, кроме как бить террористические организации, где бы нам ни удалось настичь их. Это наша обязанность перед самими собой и перед миром. Мы бесстрашно выполним эту обязанность”.
В тех операциях по точечной ликвидации убийц израильские спецслужбы уничтожили почти всех, кто принимал хоть какое-то участие в этом преступлении. Почти. Названные выше преступники сумели уйти от справедливости, превратившись в партнеров Израиля по «мирным переговорам», которые уже обошлись нам в около двух тысяч убитых израильтян и никем не учтенное число раненых, калек, вдов и сирот. Эта трансформация произошла по инициативе и при помощи Переса-Бейлина-Рабина. Однако и все последующие правительства и возглавлявшие их премьер-министры продолжали эту лицемерную и предательскую политику, пожимая убийцам руки - «во имя мира»! Как это всегда бывает, одно предательство неизбежно тянет за собой другое.
24 января 2000 г. газета “Аль-Хаят аль-джадида”, официальный орган Палестинской автономии под руководством Ясера Арафата, призвала арабские страны бойкотировать летние Олимпийские игры в Австралии, потому что там планировалось на открытии игр почтить минутой молчания память одиннадцати погибших израильских спортсменов, убитых арафатовскими террористами в Мюнхене.
С тех пор израильское руководство предпочитает не рисковать своими “особыми отношениями” с арабскими партнерами, напоминая им об их жертвах. Поэтому выступление Дани Аялона в поддержку требования вдов и сирот убитых израильских спортсменов о введении минуты молчания при открытии Олимпийских игр явилось неожиданностью.
Родившаяся в Голландии и оставшаяся вдовой в 25 лет Анки Шпицер, вдова убитого террористами фехтовальщика Андре Шпицера, которая была с ним на той Олимпиаде и пережила агонию, наблюдая вблизи гибель своего мужа, сказала, выступая на мемориальной церемонии в Мюнхене в 2002 г. по случаю 30-летия трагедии: “Мы здесь не для того чтобы забыть, и не для того чтобы простить. Мы, которые прошли долгий, одинокий и темный путь длиной в тридцать лет, не простим палестинских террористов, которые убили вас, и не забудем властям Германии, что они не сделали ничего, чтобы спасти вас”.
Могут ли семьи убитых спортсменов простить сегодняшнему правительству Израиля, выпускающему убийц из тюрем ради укрепления власти Абу Мазена - убийцы их мужей, отцов и сыновей?
Можем ли простить мы? Имеем ли мы право прощать?
Использованы воспоминания Элеоноры Шифрин