Философия нуара: Город.
«Хемингуэй однажды написал: "Мир прекрасен.
За него стоит бороться."Со второй фразой я согласен»
из фильма «Семь»
2. Город.
Город, его смысловая и визуальная составляющие в нуаре становятся воплощением двух традиционных для искусства и философии идей. Первая - идея среды, социума, которые формируют индивида. Всякий герой и всякое место здесь - это ставшее, то, что несет в себе прошлое как исток своей самости. Вторая - идея объективности зла, его реальности, способной въедаться в вещи и явления мира.
Сложные связки этих идей с образом города можно найти едва ли не в Античности и Возрождении, хотя в нуар они приходят через экспрессионизм от символистов и декадентов fin de siecle. Впрочем, в истоках его мрачного урбанизма следует также упомянуть американскую сельскую готику и всех урбанистов от модерна (от Золя и Бодлера и до Джойса и конструктивизма).
Визуально город для нуара - это некоторый аналог моральной амбивалентности. Типичный film noir cityscape - это одновременно небо и гнетущие стены, дома, асфальт, одновременно ночь и множество огней, одновременно туман, облака и контрастные силуэты или рельефы кирпичных стен, одновременно пустынные улицы и толпа или напряженные фигуры людей, одновременно узнаваемость и странность (необычная тень, труп на мостовой, символичная надпись на стене или вывеске, роскошная машина в порту или нищем квартале). Собственно особая любовь к мотиву воды, я думаю, объясняется не только фрейдистскими реминисценциями, но и визуальной пластичностью воды: дождь, лужи, гладь воды, мокрые стены при работе с освещением и углом съемки могут создавать эффект тьмы и блеска, контраста и мутной пелены (дождь). Заимствованные у экспрессионистов косые и вертикальные линии в кадре и полумрак тоже в некотором смысле намекают на город.
Город классического film noir с осыпанными огнями высотками Чикаго и Лос-Анджелеса прямо противопоставлен традиционной одноэтажной Америке, получившей визуальное воплощение в фильмах Гриффита и Форда (там в кадре преобладают горизонтали). Горизонталь идеально подходит, например, для вестерна, подчеркивая не только широту просторов в прерии, но и своего рода оптимизм американской нации, направленный вперед, вдаль на покорение новых территорий. Приход вертикали очень точно обозначил тупик горизонтальной символики: Великая депрессия не только сбила тысячи людей в города, но и пронизала саму атмосферу городов жесткой конкуренцией и клаустрофобией. Вертикали и косые дестабилизируют кадр, внося в него напряжение и нервозность, свет в такой среде падает причудливыми формами и линиями, словно от него пытаются защититься. Особенно это заметно в темных интерьерах, где жалюзи опущены, стекла матовые или мутно-грязные, а лампы расположены низко и дают слабый свет (абажур или непрозрачная атмосфера с табачным дымом, пылью в воздухе) - все как будто рассчитано против вторжения внешнего мира в убежище персонажа. Стоит также заметить, что нео-нуар показал пластичность этой стилистики: то же настроение могли создавать и заснеженные городские пейзажи (Макс Пейн, Город Грехов), и калифорнийская зелень ( Кирпич).
В социальном плане Город - это паранойяльный объект, который одновременно и абсолютно равнодушен к герою, и что-то хочет от него. Поэтому город в нуаре - прежде всего отдельный персонаж, впервые получивший едва ли не полную свободу действий. По крайней мере, на уровне освещения герой редко выделен из городской среды, поэтому до конца не ясно сам ли он действует или строго по правилам, диктуемым средой. Город - уже не декорации и подмостки, это символ того, что люди делают/готовы сделать друг с другом. Город жесток и циничен словно супер-Эго - этот темный двойник Закона. Пожалуй, именно здесь складывается критика американской идеологии успеха: темная сторона города удачно рифмуется с негласным императивом к выживанию и доминированию (подобно императиву супер-Эго «Наслаждайся!»), который оставляет след на каждом. Даже сны в нуаре часто становятся не сообщением о внутреннем и сокровенном, а скорее иллюстрацией истины того, что действительно происходит с героем в обществе.
Однако в большей степени город интересует нуар как нечто материальное. Отсюда внимание к архитектуре и деталям (все эти водостоки, трубы, решетки, статуи, и любая иная барочная избыточность), которое затем будет подхвачено не только в нео- и пост-нуарах, но и в смежных с ними антиутопиях, киберпанке и т.д. Поэтому среда - это еще и инерция, материальная сила, мешающая или очаровывающая (соблазн зла), способная довести до отчаяния и безвыходности. Поэтому в нуаре город - это и те правила, что превращают людей в конформистов, трусов и пособников зла, и в то же время, некая объективная сила, подобно року или закону кармы, которая гораздо быстрее любой власти приводит героев к расплате. И если первая оставляет герою момент выбора (а возможно и борьбы), то вторая обеспечивает неустранимый флёр безнадёги.
начало здесь и здесь
продолжение следует…