Воссоединение белорусского народа и «панский синдром»
Воссоединение Западной Белоруссии с Советской Белоруссией - 17 сентября 1939 г. - является одним из наиболее значительных событий в истории белорусского народа. Произошло не только объединение в рамках единого государственного образования восточнославянского народа - белорусов, но были созданы качественно новые условия для развития белорусского национально-государственного проекта.
70 лет назад было устранено историческое недоразумение, ставшее камнем преткновения не только в судьбах белорусов, украинцев, русинов, но также для естественного геополитического оформления Слявяно-Русской цивилизации.
Тем не менее, сложно понять, почему в современной белорусской историографии значение данного факта замалчивается или приуменьшается вплоть до игнорирования в канун юбилея.
Понятно, почему дата 17 сентября 1939 г. в современной Польше по обыкновению встречается очередным приступом русофобии, антисоветизма, великопольского шовинизма. Речь идет о национальном позоре, крахе польской государственности, фиаско польской социально-политической мысли межвоенного периода и основанной на ее ущербных постулатах политики как внутренней, так и внешней. Финал известен: польское государство было освобождено Рабоче-Крестьянской Красной Армией, восстановлено с помощью Советского Союза, но в иных, меньших территориальных пределах и с иным общественным строем.
Польская народная республика (ПНР), однако, более соответствовала этнографической карте расселения польского народа, нежели то агрессивное лимитрофное образование, которое Запад в лице Антанты и Тройственного союза создали на отторгнутых от России территориях с целью террора первой в мире страны Советов [1; 18; 21; 23]. Вплоть до 1 сентября 1939 г. официальная Варшава не теряла надежды выступить в авангарде нового «крестового похода» против СССР, заручаясь поддержкой Англии, Франции, США, Румынии и т.д., возлагая особые надежды на гитлеровскую Германию [2; 23; 7]. После Второй Мировой войны милитаристские планы пилсудчиков были, как казалось тогда, похоронены навсегда.
Однако реалии однополярного мира, усугубленные гуманитарной деградацией постсоветского пространства, отразились и на исторической науке. Современная польская историография и публицистика прочно встала на рельсы исторического ревизионизма, подвергая искажению объективные оценки как событий межвоенного периода, так и II Мировой войны, послевоенного развития ПНР и Восточной Европы. В этой антироссийской по сути кампании в новопровозглашенной Речи Посполитой Польской, к огромному собственному стыду и позору, активно участвуют так называемые «сознательные» представители творческой интеллигенции Белоруссии. В своих публикациях они всячески обеляют недальновидную политику польского правительства довоенного периода и вину за разгром Польши в 1939 г. возлагают на руководство СССР. Такая позиция - не случайное явление, не искреннее заблуждение, но твердая позиция как нынешних властей Польши, так и их прозападных сторонников в Белоруссии и России. В ее основе - патологическая русофобия и иррациональное раболепие перед западными правительствами.
Декларации приверженности принципам демократии и независимости многих постсоциалистических стран расходятся с реальной политикой. Характерный пример - политика нынешнего польского правительства. Реанимируя исторические предрассудки польского панства, современный правящий класс Польши теряет всякое чувство дипломатического такта и национального достоинства. Очевидно: русофобия, антикоммунизм, шовинизм, низкопоклонство перед «дядюшкой Сэмом» отнюдь не являются атрибутами демократии и независимости, их тождественность национальным интересам Польши (как и любой другой страны) - более чем сомнительна. Тем не менее, вся практика включенных в антироссийский «санитарный кордон» государств полностью вписывается в директиву Дж.Буша польской правительственной делегации во время ее визита в США в апреле 1992 г.: «Слушайте нашего посла, он скажет, что вам делать» [4, с.5].
Проамериканская ангажированность постсоветской польской политической элиты, готовой поступиться национальными интересами ради эффектного пропагандистского антироссийского жеста, во многом зиждется на неадекватном восприятии прошлой и современной действительности Польши. Сущность такой неадекватности наиболее явно представлена в психологии и мировоззрении польского панства, считавшего себя неподвластным историческому развитию. Отсюда и пресловутый «либерум вето», ставший принципом политического мышления, синонимом авантюризма и вседозволенности. Белорусы и украинцы на собственном историческом опыте в полной мере убедились в самоубийственной пагубности данных качеств польского политического класса. С чем, кстати, вынужден был согласиться даже Ю.Пилсудский, восклицавший: «поляки - это народ идиотов!», а У.Черчилль отмечал, что «добрый Бог дал полякам много достоинств, но даже на грош не дал им политического рассудка» [4, С.3]. В самом деле, история жестоко наказывала Польшу за неадекватность поведения ее правителей. При этом страдали также и простолюдины польской национальности, известные своим трудолюбием, предприимчивостью, свободолюбием и многими талантами.
Политики, как многие люди, учатся на собственных ошибках. Однако неадекватность польской «демократической» элиты, унаследовавшей мелкошляхетские комплексы, заключается также и в том, что во всех бедах, выпавших на долю польского народа, она обвиняет не собственных правителей, а другие государства, прежде всего - Россию. Подобная аберрация политического мышления была характерна даже для крупных польских писателей, например - А.Мицкевича и Г.Сенкевича. Первый, исходя из своих романтических мечтаний, не стеснялся брататься с откровенным диктатором Европы - Наполеоном III, а второй в своих исторических романах в иносказательной форме инсинуировал против России и русского народа, ретушировал глубинный протест украинского и белорусского народов в ответ на вековую практику геноцида, осуществляемого польским панством.
Обратимся, к примеру, к излюбленной теме польской и «литвинской» историографии - разделам Речи Посполитой. Она всплывает всякий раз, когда русофобы желают подчеркнуть глубинную основу своей враждебности России и триединой русской нации. Вот и современные польские историографы, ничтоже сумняшеся, проводят параллели между разделами I и II Речи Посполитой.
Однако факты - упрямая вещь. Польское государство к кон. XVIII в. показало свою полную несостоятельность как во внутренней, так и во внешней политике, в чем главная вина лежит на польском политическом классе. Россия тогда не заняла ни клочка исконно польских земель, но лишь осуществила вековую мечту братских белорусского и украинского народов о воссоединении.
Тем не менее, именно Россия традиционно позиционируется как главный виновник краха польского государства. Как свидетельствуют исторические источники, в т.ч. - дипломатическая переписка между прусским, австрийским и российским дворами, главным инициатором раздела Польши была именно Пруссия в лице своего короля Фридриха II. Россия же, напротив, выказывала свою незаинтересованность в разделе Польши и всячески старалась сохранить польское государство в этнических границах в качестве славянского противовеса милитаристской Пруссии и реакционной Австро-Венгерской империи. Исконные польские земли, в итоге, достались двум германским государствам - Австрии и Пруссии.
Польская элита, одурманенная русофобией и ослепленная великопанским гонором, не желает признать очевидного исторического факта: идея раздела Речи Посполитой - это чисто западный проект, уходящий корнями в средневековье. К слову, еще в XIV в. германский император, брандербургский маркграф и магистр Тевтонского ордена занимались практической реализацией расчленения и порабощения Польши.
Таким образом, не Россия погубила польское государство, а заносчивая, антирусская, иезуитская политика господствующего класса Речи Посполитой. Если Польша, опираясь на поддержку русского народа, сумела противостоять немецкой агрессии в Гроюнвальдской битве 1410 г., то в результате последующей неразумной антирусской политики она стала жертвой прусского милитаризма и немецкого капитала в кон. XVIII в., а затем и гитлеровской Германии в 1939 г.
Известный германский мыслитель, философ и правовед Карл Шмитт в своей работе «Номос Земли» также обращался к проблеме западноевропейской инициативы разделов польского государства - Речи Посполитой. Он отмечал, что оно не состоялось как государство современного типа (сложившееся в XVII в. - см. Вестфальский договор). Речь Посполитая была обречена, пребывая в своей квазифеодальной, мелкошляхетной анархии, представляя опасность для развитых государств [22]. Пруссия, фактически, выступила как европейский «санитар леса». В этом контексте потуги минских полонофилов причислить Т.Костюшко к сонму «белорусских национальных героев» выглядят трагикомично.
Или обратимся к «проблеме Катыни». Польские русофобы и антисоветчики, а также их прибалтийские «друзья» (да и чего скрывать - «белорусские» и «российские» тоже) ламентируют: катынская трагедия - ни чем не оправданный расстрел цвета польского общества (офицеров).
Однако расстрелянные в Катынском лесу польские офицеры - не просто военнопленные, а оккупанты, ибо объективно Западная Белоруссия была не польской, а оккупированной Польшей (II Речью Посполитой Польской) землей. Поэтому расстрелянные представляли репрессивно-карательный аппарат на оккупированной белорусской земле. Осадники, полицейские, концлагерные и тюремные надзиратели, армейские офицеры, еще недавно осуществлявшие карательные операции против белорусских крестьян - вот по ком сокрушаются русофобы по обе стороны «Вислы сонной». Они готовы танцевать мазурку на костях более 600 тыс. советских солдат, положивших свои жизни за освобождение Польши, оправдывая пилсудчиков довоенного периода и лакируя кровавую авантюру Варшавского восстания 1944 г. [7].
В современной Польше сложно отыскать памятник советским солдатам, офицерам Войска Польского или Армии Людовой, но почти на каждом углу, в каждом варшавском костеле - памятники и мемориальные доски «аковцам» и «андерсовцам». Тем самым представителям «Армии Крайовой», отряды которой соревновались с германскими зондеркомандами в акциях устрашения белорусского населения и нападали на советских партизан [7; 9; 14]. Тем самым солдатам и офицерам «корпуса Андерса», который был сформирован, обмундирован и вооружен в советском тылу и в труднейший момент Великой Отечественной предъявил ультиматум об отправке в теплые края, дабы воевать на стороне англо-американцев. Летом 1942 г., когда гитлеровцы штурмовали Кавказ и Сталинград, польские части вместе с обозом гражданских лиц (около 115 тыс. чел., в т.ч. члены семей «андерсовцев») отбыли на судах каспийской флотилии в Иран [10].
В катынском лесу лежат те, кому пришлось невольно ответить за практику пилсудчиков в межвоенной Польше. Им не суждено было испытать крайнюю степень унижений и жестокости, аналогичную той, которую испытали военнопленные Красной армии, партизаны и подпольщики оккупированной Западной Белоруссии в созданных польским правительством концлагерях в Тухоли, Осовце и Стшалково (1920-е гг.), а также в Березе-Картузской (1934 г.) - до Освенцима, Бухенвальда, Майданека, Треблинки [10; 19].
Польский концлагерь отличался бессмысленной жестокостью, превосходящей самые мрачные сцены эпохи рабовладельческого строя [18-20]. Как отмечает В.Ласковский, заключенные подвергались не только жестоким пыткам, систематическим физическим избиениям, но психологическим истязаниям; польские оккупанты старались подавить волю человека, растоптать его достоинство, а затем сделать с ним что угодно [8]. Труд в Березе-Картузской был заведомо бесполезный, мучительный, оскорбительный, направленный на физическое и умственное отупление, глумление над узниками. Например, сто политзаключенных роют траншею и тут же столько же человек ее засыпают. Определенное количество людей на носилках носит камни в одну сторону, такое же количество переносит их обратно. И так ежедневно.
В результате еще более жестоких издевательств в польских концлагерях 1920-х гг., по подсчетам военного историка М. Филимошина, погибло примерно 82,5 тыс. пленных красноармейцев [10].
Ни чего подобного с польскими пленными офицерами в советском плену не было, о чем красноречиво говорят не только заслуживающие доверия исторические источники, но и мемуарная литература. Более того: как отмечает польский историк Кшиштоф Теплиц, «сегодня о польских полицейских говорят, что многие из них были злодейски убиты в Катыни, но не говорят, что те, кто туда не попал, помогали гитлеровцам в «окончательном решении еврейского вопроса» [7; 10].
Сам факт расстрела поляков в Катынском лесу именно НКВД - спорный. Его опровергают не только отечественные, но и зарубежные исследователи. Сошлемся в данном вопросе на работы В. Шведа, С. Стрыгина, С.Куняева и др. [7; 18-20].
Есть мнение, что главный виновник «катынской трагедии» - великопольский шовинизм, пресловутый «панский синдром». Очевидная неадекватность польского правительства, проводившего безрассудную и авантюристичную политику вплоть до 1 сентября 1939 г., является одной из главных причин многочисленных жертв Польши во Второй Мировой войне.
Суверенное право польского государства организовывать мероприятия типа тех, которые проводятся на площади "Жертв Катынского Преступления" перед костелом Богоматери Победоносной на улице Ланцковой в г.Лодзи, но требовать от СССР, а затем и от России извинений, компенсаций… Пожалуй, можно поговорить об этом, когда власти Польши рассчитаются за жертв геноцида в Западной Украине и Белоруссии - в т.ч. за уничтоженных в своих концлагерях пленных красноармейцев [7; 10; 18; 19], гражданских лиц из числа политзаключенных. Во сколько оценят жизнь каждого из более 600 тыс. освобождавших Польшу от гитлеровского геноцида солдат Красной армии? Выплатят ли компенсации, принесут ли извинения «ясновельможные паны» и жертвам «лондонских» боевиков, охотившихся на белорусских партизан и стрелявших в спину советским солдатам [7; 9; 14]? Есть мнение, что лучше не начинать эту «бухгалтерию»…
Тем не менее, «1939 год» в современной польской историографии трактуется как акт величайшей исторической несправедливости, осуществленный совместными усилиями III Райха и СССР. Более того: ряд представителей польской интеллигенции искренне сокрушаются по поводу недальновидности «фюрера» и подталкивают польскую политическую элиту к форсированной реализации «ягеллонской идеи» - шовинистического варианта «дранг нах Остен».
Например, профессор Исторического института Варшавского университета Павал Вечоркевич в интервью газете «Rzeczpospolita» (официальный орган Польской республики - аналог «Советской Белоруссии в РБ или «Российской газеты» в РФ), заявил: "Мы могли бы найти место на стороне Рейха почти такое же, как Италия и, наверняка, лучшее, нежели Венгрия или Румыния. В итоге мы были бы в Москве, где Адольф Гитлер вместе с Рыдз-Смиглы принимали бы парад победоносных польско-германских войск" [12]. В данном интервью много интересного: и то, что корреспондент называет СССР «нашим врагом», и странные даже для школьника фантазии варшавского профессора о причинах Холокоста, о том, что «в 1939 г., так же как в 1920 г., судьба Европы и мира зависела от поляков», о том, как в 1939 г. незадачливые польские правители «спасли англичан и французов» и «во второй раз спасли шкуру Сталина», а также много иного смешного и грустного одновременно.
П. Вечоркевич, как следует из справки ИноСМИ.ru, «Специализируется на изучении истории России и СССР, военной истории, а также новейшей истории Польши. Автор многочисленных книг и статей» [12], т.е. представляет современное экспертное сообщество Польши, к которому прислушиваются в правительстве, о чем красноречиво говорит сам факт публикации в вышеуказанной газете. Польша является членом ЕС и НАТО. Стоит ли удивляться недоумению официального Кремля по поводу вступления своего союзника - Республики Беларусь - в проект ЕС «Восточное партнерство», разработанный польско-шведской группой экспертов?
Пример научного анализа с национальных позиций демонстрирует польский профессор Анджей Зависляк, напоминающий своим коллегам об истории приобретения его страной Силезии и Пруссии, а также о том, «что в Конституции Германии остается действительной статья 116, провозглашающая существование немецкого рейха (в юридическом смысле) в границах 1937 года. А поскольку эта статья сохраняется, можно догадаться, что для немецких законников вопрос о польской границе остается открытым» [4, с.12]. Тем самым А.Зависляк дает понять современным публицистам и официальным историографам, насколько опасными для национальной политической элиты и губительными для общественного мнения могут быть провокационные, реваншистские, шовинистические опусы в духе профессора П.Вечоркевича и его товарищей.
Каждую осень (а также зиму, весну и лето) в Польше вспоминают пресловутый «пакт Молотова-Риббентропа», который Советский Союз был вынужден заключить в условиях решительного отказа Англии, США, Франции и, кстати, Польши создать антигитлеровский альянс. В этой ситуации СССР был вынужден пойти на подписание договора о ненападении с гитлеровской Германией - той самой, которую «западные демократии» готовили к схватке с молодой советской страной. С той самой Германией, в сговоре с которой Польша в 1938 г. расчленила Чехословакию [2; 6; 17].
Документы свидетельствуют: II Речь Посполитая в период между Первой и Второй Мировыми войнами проводила откровенно агрессивную, захватническую политику в отношении других государств, поддерживая таких же «международных разбойников». Поэтому сентябрь 1939 г. стал закономерным актом возмездия, началом расплаты за неадекватную заносчивость и лицемерие польского политического класса. Убедительное тому свидетельство - участие Польши в уничтожении суверенитета Чехословакии, покушение на независимость и территориальную целостность молодой Литовской республики и других государств.
История международных отношений навечно зафиксировала позорные для польской дипломатии даты межвоенного периода. Например, 21 мая 1938 г., когда польский посол во Франции Лукашевич, вернувшись из Варшавы после консультаций, заверил посла США Буллита в том, что Польша немедленно объявит войну СССР в случае попытки Советского Союза направить свои войска для помощи Чехословакии через польскую территорию. Летом 1938 г. почти каждая европейская газета обсуждала, как Англия, Франция, Германия и Италия готовят раздел Чехословакии между Германией, Польшей и Венгрией. 19 сентября польский посол Липский сообщил А.Гитлеру о желании польского правительства полностью ликвидировать «Чехословацкую республику как создание искусственное... не связанное с действительными потребностями и здоровым правом народов Центральной Европы» [13]. 29 сентября 1938 г. состоялся «Мюнхенский сговор»…
Польское правительство сделало все возможное для того, чтобы к 1 сентября 1939 г. усилить гитлеровскую Германию в экономическом, военном, геополитическом отношениях. Немалая заслуга официальной Варшавы в том, что инициированная Великобританией декларация о коллективной безопасности не стала действенным инструментом мирообеспечения и сдерживания германской экспансии. Летом 1939 г. руководство Польши торпедирует советскую инициативу - подписание антифашистского пакта между СССР, Великобританией, Францией и Польшей, повторно (19 августа 1939 г.) решительно отвергает предложение СССР подписать договор о помощи в случае германской агрессии.
Столь безрассудную самонадеянность и алчность Польши У.Черчилль сравнил с жадностью гиены, отметив, тем не менее: «И все же всегда существовали две Польши: одна боролась за правду, а другая пресмыкалась в подлости» [16, с.147].
К сентябрю 1939 г. читающим газеты жителям Западной Белоруссии стало понятно, что польское государство в очередной раз проявило свою несостоятельность по вине неадекватности собственной элиты. Последовавшие ужасы войны и оккупации были следствием возмездия Истории за уничтожение чехословацкого суверенного государства, а также за политику геноцида, откровенных и жестоких издевательств над национальными меньшинствами - не только родственными полякам славянскими народами, но и, к слову, над немецким населением.
За неполных две недели вермахт полностью разгромил польское государство, оно перестало существовать. Когда 17 сентября заместитель наркома иностранных дел СССР В.Потемкин вручил польскому послу в Москве В.Гжибовскому ноту Советского правительства о вступлении Красной армии на территорию бывшей Польши с намерением защитить государственную границу СССР, а также население Западной Белоруссии и Западной Украины, то польский посол не знал, кому передать это сообщение. Президент Польши бежал из Варшавы в первый же день войны, вскоре его примеру последовали правительство и верховный главнокомандующий. Все они скрылись за границей, точное их местонахождение было неизвестно. Территория бывшего польского государства погрузилась в хаос. Столица, крупнейшие промышленные и культурные центры были оккупированы германскими войсками до 17 сентября. Этот факт «забывают» современные польские историки и российские русофобы, обвиняя Россию (отождествляя ее с СССР) в нападении на государство, которого уже не существовало.
Не только жители Западной Белоруссии были преисполнены чувством глубокой благодарности за восстановление долгожданной исторической справедливости 17 сентября 1939 г. Кошмар политики внутренней и преступная неадекватность политики внешней исчезли вместе с проводившими их польскими властями. Наступил хаос, давший шанс угнетенным народам на самоопределение. С надеждой смотрели в сторону Светского Союза малороссы и русины, жители Западной Украины, а также Буковины и Бессарабии (воссоединение 1940 г.). Был в этих совершенно искренних массовых ожиданиях эффект от советской пропаганды, но куда более весомым аргументом в причинах отсутствия партизанского движения 1939-1941 гг. и забрасывания советских танков цветами - невыносимые условия жизни на «восточных окраинах» [3; 11; 15; 21]. Поэтому не потребовалось жесткого «административного ресурса» для того, чтобы выборы в Украинское и Белорусское Народные Собрания прошли при массовом энтузиазме и, по сути, под одним лозунгом: «Воссоединение!».
Сегодня, сравнивая жизнь белорусов на «восточных окраинах» II Речи Посполитой и в БССР, мы можем охарактеризовать судьбоносность для белорусского народа Воссоединения 1939 г.
Существование жителей «восточных окраин» (в т.ч. оккупированных пилсудчиками земель Западной Белоруссии) характеризуется такими явлениями, как политическое и социальное бесправие, массовая нищета и безработица, постоянные эпидемии «социальных болезней», высокая детская смертность и смертность от голода, колониальная политика в социально-экономической сфере, массовое батрачество и сверхэксплуатация, пережитки феодализма, отсутствие судебной защиты, массовая неграмотность, деградация сельского хозяйства и промышленности, а также этноцид, насильственная полонизация и окатоличивание [3; 11; 15; 21].
Все вышеперечисленные явления - результат планомерной политики откровенного геноцида и террора со стороны официальной Варшавы в отношении белорусского населения и прочих нацменьшинств, которая, по признанию депутатов британского парламента и иных иностранных наблюдателей, превосходила жестокость западных колонизаторов в Индии и Африке, свидетельствовала о целенаправленном уничтожении народного хозяйства Западной Белоруссии и Западной Украины. Т.о., в экономическом, политическом, социальном, культурном отношениях «восточные окраины» целенаправленно были превращены в колонию Центральной Польши, ее аграрно-сырьевой придаток с полунатуральным низкодоходным производством.
Столь чудовищное положение дел не могло не вызвать массовые выступления городского и сельского пролетариата «восточных окраин» Польши в 20-30-е гг. Лишенный эффективных легальных способов заявить и отстоять свои права, белорусский, украинский, русинский и даже польский пролетариат прибегали к нелегальным формам протеста - массовым митингам, демонстрациям, акциям гражданского неповиновения и вооруженной партизанской борьбе. Правительство ответило массовыми жестокими репрессиями: «Польские правящие классы жестоко подавляли всякое выступление трудящихся в защиту своих прав. Карательные отряды, войска и бан¬ды вооруженных уголовных преступников врывались в украинские и белорусские деревни, истязали и убивали тысячи мужчин и жен¬щин. Крестьянское население целых уездов и воеводств подвергалось поголовной порке, бандитские отряды насиловали женщин. Сотни деревень подвергались разграблению и сожжению» [11, с.3-9].
Об общественно-политическом движении на оккупированных Польшей западнобелорусских землях написано немало статей и монографий. Например, книга Василия Ласковича, раскрывающая причины и размах массового партизанского движения в Западной Белоруссии, роль Коммунистической партии Западной Белоруссии (КПЗБ) в борьбе белорусского народа за свое право на существование. К слову, из рядов КПЗБ вышли видные государственные деятели, писатели, журналисты и ученые Белоруссии - Кирилл Орловский, Василий Корж, Сергей Притыцкий, Максим Танк, Пилип Пестрак, Николай Орехво, Василий Ласкович и многие другие.
В своей книге В.Ласкович ссылается на ряд документов, смущающих своей откровенностью современных польских и пропольских «лiцьвiнскiх» публицистов. Так, белорусский историк цитирует известного польского публициста межвоенного периода Адольфа Невчинского, который на страницах польской газеты «Слово» заявлял, что с белорусами нужно вести разговор только языком «виселиц и только виселиц…, это будет самое правильное разрешение национального вопроса в Западной Белоруссии» [8, с.65]. Отражавшая официальную линию польского правительства газета редактировалась не менее одиозной фигурой - Станиславом Мацкевичем, снискавшим гнусную известность ярого русофоба, противника всего белорусского, откровенного погромщика.
И не только «Слово» занимало такую позицию, выражавшую чаяния пилсудчиков, поощряемую правящими кругами II Речи Посполитой - это была государственная идеология, нашедшая воплощение в журналистике, научной и учебной литературе, законах и решениях местных органов власти. У великопольских шовинистов слова не расходились с делом - массовыми жестокими расправами без всякого намека на законность и гуманность; тюремные камеры и концлагерные бараки были переполнены политзаключенными, многие белорусы и украинцы прошли через адские пытки карателей и приняли мученическую смерть, даже не представ перед судилищем.
Довоенная польская историография и современные ее последователи представляют национально-освободительное движение белорусов и украинцев как бандитизм невежественных лентяев, подстрекаемых большевиками из-за границы [5]. На самом деле, как свидетельствуют факты и архивные документы, речь идет о безумной политике польского политического класса и идейной, благородной национально-освободительной борьбе угнетенных масс белорусов, украинцев и русинов.
В качестве примеров приведем лишь два эпизода этой борьбы. Когда партизанский отряд Кирилла Орловского захватил в плен полесского воеводу Довнаровича, то последний со слезами вымолил сохранение жизни и, под честное слово, был отпущен, навсегда покинув Брестчину. В письме атамана Гродненщины Германа Шиманюка в адрес диктатора Пилсудского излагались требования прекратить жестокие репрессии в отношении всех белорусов, остановить закрытия православных храмов и аресты священников, освободить из тюрем политических заключенных, покончить с вырубкой лесов и вывозом белорусского национального достояния. Копия данного письма была послана председателю Лиги Наций и опубликована, всколыхнув всю Европу.
Мировая общественность знала о чудовищных преступлениях польской реакции в Западной Белоруссии не только из писем белорусов в западную прессу, на адрес международных организаций и правительств «мировых держав». Однако не пресловутое общественное мнение определяло политику «развитых демократий» в сложной геополитической игре, где II Речи Посполитой была отведена роль по сценарию классической английской драмы.
К 1939 г. репрессивному аппарату Польши при попустительстве Запада удалось разгромить белорусское национально-освободительное подполье и многие партизанские отряды, сбить накал массовых выступлений, физически уничтожить многих лидеров национальных движений, но не похоронить мечту белорусов и украинцев сбросить великопанское иго и воссоединиться со своими восточными братьями.
Воссоединение с БССР кардинально изменило жизнь Западной Белоруссии: голод ликвидирован, предоставлены политические права и социальная защита, дан мощный импульс индустриализации и развитию сельского хозяйства, государством обеспечена всеобщая грамотность взрослого и детского населения, всеобщая занятость на селе и в городе, предоставлены широкие возможности получения любого образования и медицинского обслуживания - бесплатно, развития искусств и национальных культур при активной поддержке союзных, республиканских, местных властей.
Таким образом, воссоединение с братской БССР имело судьбоносное, жизненно важное для белорусского народа значение. Не будет преувеличением сказать, что в 1939 г. Советский Союз спас миллионы жизней белорусов, украинцев и русинов от шовинистической политики польского правительства, целенаправленного геноцида, уничтожения.
Те, кто сегодня занимаются идеологическим мифотворчеством, не замечают откровенного геноцида белорусского народа на оккупированных Польшей землях. Они игнорируют факты планомерного хищнического разграбления природных богатств, целенаправленного уничтожения народного хозяйства «восточных окраин», духовного уничтожения белорусов. Из гуманитарной катастрофы межвоенного периода они лепят лубок, выдергивая из богатого массива мемуаристики нетипичные факты и гипертрофируя их, экстраполируя относительное благополучие зажиточного меньшинства региона на все население, т.е. грубо искажая историю Белоруссии. Затем, опираясь на нагромождение псевдонаучной беллетристики, нынешними идейными наследниками пилсудчиков конструируются политические прожекты современности, направленные на дискредитацию исторической миссии белорусского народа.
Стоит ли удивляться праведному гневу А.Лукашенко по поводу откровенной шизофрении, царящей даже в учебной литературе по курсу «История Беларуси». Данное явление не будет преодолено до тех пор, пока государственная идеология не встанет прочно на фундамент исторической науки, очищенной от псевдонаучного шлака нацдемовщины, комплекса национальной неполноценности, пока Воссоединение белорусского народа не будет полно и объективно изучено и достойным образом представлено в отечественной историографии, учебной литературе, в календаре памятных дат Республики Беларусь и Союзного государства.
Литература1. Была ли Польша невинной жертвой? // ВИС "Блицфронт" - форумы - [Электрон. ресурс]. - Режим доступа: http://www.blitzfront.com/forums/lofiversion/index.php/t2272.html
2. Вступление Советского Союза во вторую мировую войну. Документы и фотографии 1939 г. [Электрон. ресурс]. - Режим доступа: http://vilavi.ru/prot/071205/071205.shtml
3. Грузiцкi Ю.Л. Эканомiка Заходняй Беларусi у складзе Польшы (1921-1939 гг.) / Эканамiчная гiсторыя Беларусi. - Мiнск: Экаперспектыва, 1993. - С. 188-201.
4. Зависляк А. Выписки из истории вероломства и наивности в политике. - М.: Слово 1997. - 318 с.
5. Как освобождали Беларусь в 1939 году // Tut.by Новости - Общество - 13 сентября 2007 [Электрон. ресурс]. - Режим доступа: http://news.tut.by/society/94346_print.html
6. Карпов В.Н. Внешняя разведка и Мюнхенский сговор // Мир истории. - 2001. - №1. / Политика / Library.by [Электрон. ресурс]. - Режим доступа: http://www.portalus.ru/modules/politics/readme.php?subaction=showfull&id=1096459542&archive=1126494249&start_from=&ucat=9&
7. Куняев С. Шляхта и мы // Наш Современник. - 2002. - №5. [Электрон. ресурс]. - Режим доступа: http://nash-sovremennik.ru/p.php?y=2002&n=5&id=2
8. Ласкович , В. П. Подвиг Коммунистической партии Западной Белоруссии (КПЗБ) 1919-1939гг. : исторический очерк / В. П. Ласкович , В. В. Ласкович. - Брест : [б. и.], 2002. - 404 с.
9. Лебедев С.В., Стельмашук Г.В.Белорусский феномен [Электрон. ресурс]. - Режим доступа: http://www.rusk.ru/st.php?idar=110216
10. Лынев Р. Пейзаж после битв. Еще раз о «катынском деле». И не только о нем // РФ сегодня. - 2005. - №10. [Электрон. ресурс]. - Режим доступа: http://www.russia-today.ru/2005/no_10/10_reflections.htm
11. Освобождение Западной Украины и Западной Белоруссии // Проблемы экономики. - 1939. - №6. - С.3-9.
12. Польская война: Беседа с профессором Павлом Вечоркевичем в 66-годовщину советской агрессии против Польши ("Rzeczpospolita", Польша). 28 сентября 2005 // ИноСМИ.Ru [Электрон. ресурс]. - Режим доступа: http://www.inosmi.ru/translation/222599.html
13. Польская правда / Форуми proUA.com [Электрон. ресурс]. - Режим доступа: http://forum.proua.com/lofiversion/index.php/t7064.html;
14. Сямашка Я. Армия Краева на Беларуси. - Мiнск: Хата, 1994. - 416с.
15. Тихомиров М. Развал польского государства // Проблемы экономики. - 1939. - №6. - С. 10-19.
16. Черчилль У. Вторая мировая война: В 3-х кн. - М.: Воениздат, 1991. - Кн. 1. - Т. I-II. - 592 с.
17. Чехословацкий кризис 1938 г. [Электрон. ресурс]. - Режим доступа: http://www.hronos.km.ru/sobyt/1938cseh.html
18. Швед В., Стрыгин С. Память предков и политика [Электрон. ресурс]. - Режим доступа: http://katyn.ru/index.php?go=Pages&in=view&id=152
19. Швед В., Стрыгин С. Предтечи Освенцима. [Электрон. ресурс]. - Режим доступа: http://katyn.ru/index.php?go=Pages&in=view&id=216
20. Швед В., Стрыгин С. Тайны Катыни [Электрон. ресурс]. - Режим доступа: http://www.nashsovr.aihs.net/p.php?y=2007&n=4&id=11
21. Шиптенко С.А. Социально-экономическое положение Западной Белоруссии накануне освобождения // Новая экономика. - 2009. - №5-6. - С.136-147.
22. Шмитт К. Номос Земли. - СПБ.: В.Даль, 2008. - 670 с.
23. Яловенко О. Польша - неудавшийся союзник Гитлера? // ИА «REGNUM», 18:25 12.10.2005 [Электрон. ресурс]. - Режим доступа: www.regnum.ru/news/527327.html
70 лет назад было устранено историческое недоразумение, ставшее камнем преткновения не только в судьбах белорусов, украинцев, русинов, но также для естественного геополитического оформления Слявяно-Русской цивилизации.
Тем не менее, сложно понять, почему в современной белорусской историографии значение данного факта замалчивается или приуменьшается вплоть до игнорирования в канун юбилея.
Понятно, почему дата 17 сентября 1939 г. в современной Польше по обыкновению встречается очередным приступом русофобии, антисоветизма, великопольского шовинизма. Речь идет о национальном позоре, крахе польской государственности, фиаско польской социально-политической мысли межвоенного периода и основанной на ее ущербных постулатах политики как внутренней, так и внешней. Финал известен: польское государство было освобождено Рабоче-Крестьянской Красной Армией, восстановлено с помощью Советского Союза, но в иных, меньших территориальных пределах и с иным общественным строем.
Польская народная республика (ПНР), однако, более соответствовала этнографической карте расселения польского народа, нежели то агрессивное лимитрофное образование, которое Запад в лице Антанты и Тройственного союза создали на отторгнутых от России территориях с целью террора первой в мире страны Советов [1; 18; 21; 23]. Вплоть до 1 сентября 1939 г. официальная Варшава не теряла надежды выступить в авангарде нового «крестового похода» против СССР, заручаясь поддержкой Англии, Франции, США, Румынии и т.д., возлагая особые надежды на гитлеровскую Германию [2; 23; 7]. После Второй Мировой войны милитаристские планы пилсудчиков были, как казалось тогда, похоронены навсегда.
Однако реалии однополярного мира, усугубленные гуманитарной деградацией постсоветского пространства, отразились и на исторической науке. Современная польская историография и публицистика прочно встала на рельсы исторического ревизионизма, подвергая искажению объективные оценки как событий межвоенного периода, так и II Мировой войны, послевоенного развития ПНР и Восточной Европы. В этой антироссийской по сути кампании в новопровозглашенной Речи Посполитой Польской, к огромному собственному стыду и позору, активно участвуют так называемые «сознательные» представители творческой интеллигенции Белоруссии. В своих публикациях они всячески обеляют недальновидную политику польского правительства довоенного периода и вину за разгром Польши в 1939 г. возлагают на руководство СССР. Такая позиция - не случайное явление, не искреннее заблуждение, но твердая позиция как нынешних властей Польши, так и их прозападных сторонников в Белоруссии и России. В ее основе - патологическая русофобия и иррациональное раболепие перед западными правительствами.
Декларации приверженности принципам демократии и независимости многих постсоциалистических стран расходятся с реальной политикой. Характерный пример - политика нынешнего польского правительства. Реанимируя исторические предрассудки польского панства, современный правящий класс Польши теряет всякое чувство дипломатического такта и национального достоинства. Очевидно: русофобия, антикоммунизм, шовинизм, низкопоклонство перед «дядюшкой Сэмом» отнюдь не являются атрибутами демократии и независимости, их тождественность национальным интересам Польши (как и любой другой страны) - более чем сомнительна. Тем не менее, вся практика включенных в антироссийский «санитарный кордон» государств полностью вписывается в директиву Дж.Буша польской правительственной делегации во время ее визита в США в апреле 1992 г.: «Слушайте нашего посла, он скажет, что вам делать» [4, с.5].
Проамериканская ангажированность постсоветской польской политической элиты, готовой поступиться национальными интересами ради эффектного пропагандистского антироссийского жеста, во многом зиждется на неадекватном восприятии прошлой и современной действительности Польши. Сущность такой неадекватности наиболее явно представлена в психологии и мировоззрении польского панства, считавшего себя неподвластным историческому развитию. Отсюда и пресловутый «либерум вето», ставший принципом политического мышления, синонимом авантюризма и вседозволенности. Белорусы и украинцы на собственном историческом опыте в полной мере убедились в самоубийственной пагубности данных качеств польского политического класса. С чем, кстати, вынужден был согласиться даже Ю.Пилсудский, восклицавший: «поляки - это народ идиотов!», а У.Черчилль отмечал, что «добрый Бог дал полякам много достоинств, но даже на грош не дал им политического рассудка» [4, С.3]. В самом деле, история жестоко наказывала Польшу за неадекватность поведения ее правителей. При этом страдали также и простолюдины польской национальности, известные своим трудолюбием, предприимчивостью, свободолюбием и многими талантами.
Политики, как многие люди, учатся на собственных ошибках. Однако неадекватность польской «демократической» элиты, унаследовавшей мелкошляхетские комплексы, заключается также и в том, что во всех бедах, выпавших на долю польского народа, она обвиняет не собственных правителей, а другие государства, прежде всего - Россию. Подобная аберрация политического мышления была характерна даже для крупных польских писателей, например - А.Мицкевича и Г.Сенкевича. Первый, исходя из своих романтических мечтаний, не стеснялся брататься с откровенным диктатором Европы - Наполеоном III, а второй в своих исторических романах в иносказательной форме инсинуировал против России и русского народа, ретушировал глубинный протест украинского и белорусского народов в ответ на вековую практику геноцида, осуществляемого польским панством.
Обратимся, к примеру, к излюбленной теме польской и «литвинской» историографии - разделам Речи Посполитой. Она всплывает всякий раз, когда русофобы желают подчеркнуть глубинную основу своей враждебности России и триединой русской нации. Вот и современные польские историографы, ничтоже сумняшеся, проводят параллели между разделами I и II Речи Посполитой.
Однако факты - упрямая вещь. Польское государство к кон. XVIII в. показало свою полную несостоятельность как во внутренней, так и во внешней политике, в чем главная вина лежит на польском политическом классе. Россия тогда не заняла ни клочка исконно польских земель, но лишь осуществила вековую мечту братских белорусского и украинского народов о воссоединении.
Тем не менее, именно Россия традиционно позиционируется как главный виновник краха польского государства. Как свидетельствуют исторические источники, в т.ч. - дипломатическая переписка между прусским, австрийским и российским дворами, главным инициатором раздела Польши была именно Пруссия в лице своего короля Фридриха II. Россия же, напротив, выказывала свою незаинтересованность в разделе Польши и всячески старалась сохранить польское государство в этнических границах в качестве славянского противовеса милитаристской Пруссии и реакционной Австро-Венгерской империи. Исконные польские земли, в итоге, достались двум германским государствам - Австрии и Пруссии.
Польская элита, одурманенная русофобией и ослепленная великопанским гонором, не желает признать очевидного исторического факта: идея раздела Речи Посполитой - это чисто западный проект, уходящий корнями в средневековье. К слову, еще в XIV в. германский император, брандербургский маркграф и магистр Тевтонского ордена занимались практической реализацией расчленения и порабощения Польши.
Таким образом, не Россия погубила польское государство, а заносчивая, антирусская, иезуитская политика господствующего класса Речи Посполитой. Если Польша, опираясь на поддержку русского народа, сумела противостоять немецкой агрессии в Гроюнвальдской битве 1410 г., то в результате последующей неразумной антирусской политики она стала жертвой прусского милитаризма и немецкого капитала в кон. XVIII в., а затем и гитлеровской Германии в 1939 г.
Известный германский мыслитель, философ и правовед Карл Шмитт в своей работе «Номос Земли» также обращался к проблеме западноевропейской инициативы разделов польского государства - Речи Посполитой. Он отмечал, что оно не состоялось как государство современного типа (сложившееся в XVII в. - см. Вестфальский договор). Речь Посполитая была обречена, пребывая в своей квазифеодальной, мелкошляхетной анархии, представляя опасность для развитых государств [22]. Пруссия, фактически, выступила как европейский «санитар леса». В этом контексте потуги минских полонофилов причислить Т.Костюшко к сонму «белорусских национальных героев» выглядят трагикомично.
Или обратимся к «проблеме Катыни». Польские русофобы и антисоветчики, а также их прибалтийские «друзья» (да и чего скрывать - «белорусские» и «российские» тоже) ламентируют: катынская трагедия - ни чем не оправданный расстрел цвета польского общества (офицеров).
Однако расстрелянные в Катынском лесу польские офицеры - не просто военнопленные, а оккупанты, ибо объективно Западная Белоруссия была не польской, а оккупированной Польшей (II Речью Посполитой Польской) землей. Поэтому расстрелянные представляли репрессивно-карательный аппарат на оккупированной белорусской земле. Осадники, полицейские, концлагерные и тюремные надзиратели, армейские офицеры, еще недавно осуществлявшие карательные операции против белорусских крестьян - вот по ком сокрушаются русофобы по обе стороны «Вислы сонной». Они готовы танцевать мазурку на костях более 600 тыс. советских солдат, положивших свои жизни за освобождение Польши, оправдывая пилсудчиков довоенного периода и лакируя кровавую авантюру Варшавского восстания 1944 г. [7].
В современной Польше сложно отыскать памятник советским солдатам, офицерам Войска Польского или Армии Людовой, но почти на каждом углу, в каждом варшавском костеле - памятники и мемориальные доски «аковцам» и «андерсовцам». Тем самым представителям «Армии Крайовой», отряды которой соревновались с германскими зондеркомандами в акциях устрашения белорусского населения и нападали на советских партизан [7; 9; 14]. Тем самым солдатам и офицерам «корпуса Андерса», который был сформирован, обмундирован и вооружен в советском тылу и в труднейший момент Великой Отечественной предъявил ультиматум об отправке в теплые края, дабы воевать на стороне англо-американцев. Летом 1942 г., когда гитлеровцы штурмовали Кавказ и Сталинград, польские части вместе с обозом гражданских лиц (около 115 тыс. чел., в т.ч. члены семей «андерсовцев») отбыли на судах каспийской флотилии в Иран [10].
В катынском лесу лежат те, кому пришлось невольно ответить за практику пилсудчиков в межвоенной Польше. Им не суждено было испытать крайнюю степень унижений и жестокости, аналогичную той, которую испытали военнопленные Красной армии, партизаны и подпольщики оккупированной Западной Белоруссии в созданных польским правительством концлагерях в Тухоли, Осовце и Стшалково (1920-е гг.), а также в Березе-Картузской (1934 г.) - до Освенцима, Бухенвальда, Майданека, Треблинки [10; 19].
Польский концлагерь отличался бессмысленной жестокостью, превосходящей самые мрачные сцены эпохи рабовладельческого строя [18-20]. Как отмечает В.Ласковский, заключенные подвергались не только жестоким пыткам, систематическим физическим избиениям, но психологическим истязаниям; польские оккупанты старались подавить волю человека, растоптать его достоинство, а затем сделать с ним что угодно [8]. Труд в Березе-Картузской был заведомо бесполезный, мучительный, оскорбительный, направленный на физическое и умственное отупление, глумление над узниками. Например, сто политзаключенных роют траншею и тут же столько же человек ее засыпают. Определенное количество людей на носилках носит камни в одну сторону, такое же количество переносит их обратно. И так ежедневно.
В результате еще более жестоких издевательств в польских концлагерях 1920-х гг., по подсчетам военного историка М. Филимошина, погибло примерно 82,5 тыс. пленных красноармейцев [10].
Ни чего подобного с польскими пленными офицерами в советском плену не было, о чем красноречиво говорят не только заслуживающие доверия исторические источники, но и мемуарная литература. Более того: как отмечает польский историк Кшиштоф Теплиц, «сегодня о польских полицейских говорят, что многие из них были злодейски убиты в Катыни, но не говорят, что те, кто туда не попал, помогали гитлеровцам в «окончательном решении еврейского вопроса» [7; 10].
Сам факт расстрела поляков в Катынском лесу именно НКВД - спорный. Его опровергают не только отечественные, но и зарубежные исследователи. Сошлемся в данном вопросе на работы В. Шведа, С. Стрыгина, С.Куняева и др. [7; 18-20].
Есть мнение, что главный виновник «катынской трагедии» - великопольский шовинизм, пресловутый «панский синдром». Очевидная неадекватность польского правительства, проводившего безрассудную и авантюристичную политику вплоть до 1 сентября 1939 г., является одной из главных причин многочисленных жертв Польши во Второй Мировой войне.
Суверенное право польского государства организовывать мероприятия типа тех, которые проводятся на площади "Жертв Катынского Преступления" перед костелом Богоматери Победоносной на улице Ланцковой в г.Лодзи, но требовать от СССР, а затем и от России извинений, компенсаций… Пожалуй, можно поговорить об этом, когда власти Польши рассчитаются за жертв геноцида в Западной Украине и Белоруссии - в т.ч. за уничтоженных в своих концлагерях пленных красноармейцев [7; 10; 18; 19], гражданских лиц из числа политзаключенных. Во сколько оценят жизнь каждого из более 600 тыс. освобождавших Польшу от гитлеровского геноцида солдат Красной армии? Выплатят ли компенсации, принесут ли извинения «ясновельможные паны» и жертвам «лондонских» боевиков, охотившихся на белорусских партизан и стрелявших в спину советским солдатам [7; 9; 14]? Есть мнение, что лучше не начинать эту «бухгалтерию»…
Тем не менее, «1939 год» в современной польской историографии трактуется как акт величайшей исторической несправедливости, осуществленный совместными усилиями III Райха и СССР. Более того: ряд представителей польской интеллигенции искренне сокрушаются по поводу недальновидности «фюрера» и подталкивают польскую политическую элиту к форсированной реализации «ягеллонской идеи» - шовинистического варианта «дранг нах Остен».
Например, профессор Исторического института Варшавского университета Павал Вечоркевич в интервью газете «Rzeczpospolita» (официальный орган Польской республики - аналог «Советской Белоруссии в РБ или «Российской газеты» в РФ), заявил: "Мы могли бы найти место на стороне Рейха почти такое же, как Италия и, наверняка, лучшее, нежели Венгрия или Румыния. В итоге мы были бы в Москве, где Адольф Гитлер вместе с Рыдз-Смиглы принимали бы парад победоносных польско-германских войск" [12]. В данном интервью много интересного: и то, что корреспондент называет СССР «нашим врагом», и странные даже для школьника фантазии варшавского профессора о причинах Холокоста, о том, что «в 1939 г., так же как в 1920 г., судьба Европы и мира зависела от поляков», о том, как в 1939 г. незадачливые польские правители «спасли англичан и французов» и «во второй раз спасли шкуру Сталина», а также много иного смешного и грустного одновременно.
П. Вечоркевич, как следует из справки ИноСМИ.ru, «Специализируется на изучении истории России и СССР, военной истории, а также новейшей истории Польши. Автор многочисленных книг и статей» [12], т.е. представляет современное экспертное сообщество Польши, к которому прислушиваются в правительстве, о чем красноречиво говорит сам факт публикации в вышеуказанной газете. Польша является членом ЕС и НАТО. Стоит ли удивляться недоумению официального Кремля по поводу вступления своего союзника - Республики Беларусь - в проект ЕС «Восточное партнерство», разработанный польско-шведской группой экспертов?
Пример научного анализа с национальных позиций демонстрирует польский профессор Анджей Зависляк, напоминающий своим коллегам об истории приобретения его страной Силезии и Пруссии, а также о том, «что в Конституции Германии остается действительной статья 116, провозглашающая существование немецкого рейха (в юридическом смысле) в границах 1937 года. А поскольку эта статья сохраняется, можно догадаться, что для немецких законников вопрос о польской границе остается открытым» [4, с.12]. Тем самым А.Зависляк дает понять современным публицистам и официальным историографам, насколько опасными для национальной политической элиты и губительными для общественного мнения могут быть провокационные, реваншистские, шовинистические опусы в духе профессора П.Вечоркевича и его товарищей.
Каждую осень (а также зиму, весну и лето) в Польше вспоминают пресловутый «пакт Молотова-Риббентропа», который Советский Союз был вынужден заключить в условиях решительного отказа Англии, США, Франции и, кстати, Польши создать антигитлеровский альянс. В этой ситуации СССР был вынужден пойти на подписание договора о ненападении с гитлеровской Германией - той самой, которую «западные демократии» готовили к схватке с молодой советской страной. С той самой Германией, в сговоре с которой Польша в 1938 г. расчленила Чехословакию [2; 6; 17].
Документы свидетельствуют: II Речь Посполитая в период между Первой и Второй Мировыми войнами проводила откровенно агрессивную, захватническую политику в отношении других государств, поддерживая таких же «международных разбойников». Поэтому сентябрь 1939 г. стал закономерным актом возмездия, началом расплаты за неадекватную заносчивость и лицемерие польского политического класса. Убедительное тому свидетельство - участие Польши в уничтожении суверенитета Чехословакии, покушение на независимость и территориальную целостность молодой Литовской республики и других государств.
История международных отношений навечно зафиксировала позорные для польской дипломатии даты межвоенного периода. Например, 21 мая 1938 г., когда польский посол во Франции Лукашевич, вернувшись из Варшавы после консультаций, заверил посла США Буллита в том, что Польша немедленно объявит войну СССР в случае попытки Советского Союза направить свои войска для помощи Чехословакии через польскую территорию. Летом 1938 г. почти каждая европейская газета обсуждала, как Англия, Франция, Германия и Италия готовят раздел Чехословакии между Германией, Польшей и Венгрией. 19 сентября польский посол Липский сообщил А.Гитлеру о желании польского правительства полностью ликвидировать «Чехословацкую республику как создание искусственное... не связанное с действительными потребностями и здоровым правом народов Центральной Европы» [13]. 29 сентября 1938 г. состоялся «Мюнхенский сговор»…
Польское правительство сделало все возможное для того, чтобы к 1 сентября 1939 г. усилить гитлеровскую Германию в экономическом, военном, геополитическом отношениях. Немалая заслуга официальной Варшавы в том, что инициированная Великобританией декларация о коллективной безопасности не стала действенным инструментом мирообеспечения и сдерживания германской экспансии. Летом 1939 г. руководство Польши торпедирует советскую инициативу - подписание антифашистского пакта между СССР, Великобританией, Францией и Польшей, повторно (19 августа 1939 г.) решительно отвергает предложение СССР подписать договор о помощи в случае германской агрессии.
Столь безрассудную самонадеянность и алчность Польши У.Черчилль сравнил с жадностью гиены, отметив, тем не менее: «И все же всегда существовали две Польши: одна боролась за правду, а другая пресмыкалась в подлости» [16, с.147].
К сентябрю 1939 г. читающим газеты жителям Западной Белоруссии стало понятно, что польское государство в очередной раз проявило свою несостоятельность по вине неадекватности собственной элиты. Последовавшие ужасы войны и оккупации были следствием возмездия Истории за уничтожение чехословацкого суверенного государства, а также за политику геноцида, откровенных и жестоких издевательств над национальными меньшинствами - не только родственными полякам славянскими народами, но и, к слову, над немецким населением.
За неполных две недели вермахт полностью разгромил польское государство, оно перестало существовать. Когда 17 сентября заместитель наркома иностранных дел СССР В.Потемкин вручил польскому послу в Москве В.Гжибовскому ноту Советского правительства о вступлении Красной армии на территорию бывшей Польши с намерением защитить государственную границу СССР, а также население Западной Белоруссии и Западной Украины, то польский посол не знал, кому передать это сообщение. Президент Польши бежал из Варшавы в первый же день войны, вскоре его примеру последовали правительство и верховный главнокомандующий. Все они скрылись за границей, точное их местонахождение было неизвестно. Территория бывшего польского государства погрузилась в хаос. Столица, крупнейшие промышленные и культурные центры были оккупированы германскими войсками до 17 сентября. Этот факт «забывают» современные польские историки и российские русофобы, обвиняя Россию (отождествляя ее с СССР) в нападении на государство, которого уже не существовало.
Не только жители Западной Белоруссии были преисполнены чувством глубокой благодарности за восстановление долгожданной исторической справедливости 17 сентября 1939 г. Кошмар политики внутренней и преступная неадекватность политики внешней исчезли вместе с проводившими их польскими властями. Наступил хаос, давший шанс угнетенным народам на самоопределение. С надеждой смотрели в сторону Светского Союза малороссы и русины, жители Западной Украины, а также Буковины и Бессарабии (воссоединение 1940 г.). Был в этих совершенно искренних массовых ожиданиях эффект от советской пропаганды, но куда более весомым аргументом в причинах отсутствия партизанского движения 1939-1941 гг. и забрасывания советских танков цветами - невыносимые условия жизни на «восточных окраинах» [3; 11; 15; 21]. Поэтому не потребовалось жесткого «административного ресурса» для того, чтобы выборы в Украинское и Белорусское Народные Собрания прошли при массовом энтузиазме и, по сути, под одним лозунгом: «Воссоединение!».
Сегодня, сравнивая жизнь белорусов на «восточных окраинах» II Речи Посполитой и в БССР, мы можем охарактеризовать судьбоносность для белорусского народа Воссоединения 1939 г.
Существование жителей «восточных окраин» (в т.ч. оккупированных пилсудчиками земель Западной Белоруссии) характеризуется такими явлениями, как политическое и социальное бесправие, массовая нищета и безработица, постоянные эпидемии «социальных болезней», высокая детская смертность и смертность от голода, колониальная политика в социально-экономической сфере, массовое батрачество и сверхэксплуатация, пережитки феодализма, отсутствие судебной защиты, массовая неграмотность, деградация сельского хозяйства и промышленности, а также этноцид, насильственная полонизация и окатоличивание [3; 11; 15; 21].
Все вышеперечисленные явления - результат планомерной политики откровенного геноцида и террора со стороны официальной Варшавы в отношении белорусского населения и прочих нацменьшинств, которая, по признанию депутатов британского парламента и иных иностранных наблюдателей, превосходила жестокость западных колонизаторов в Индии и Африке, свидетельствовала о целенаправленном уничтожении народного хозяйства Западной Белоруссии и Западной Украины. Т.о., в экономическом, политическом, социальном, культурном отношениях «восточные окраины» целенаправленно были превращены в колонию Центральной Польши, ее аграрно-сырьевой придаток с полунатуральным низкодоходным производством.
Столь чудовищное положение дел не могло не вызвать массовые выступления городского и сельского пролетариата «восточных окраин» Польши в 20-30-е гг. Лишенный эффективных легальных способов заявить и отстоять свои права, белорусский, украинский, русинский и даже польский пролетариат прибегали к нелегальным формам протеста - массовым митингам, демонстрациям, акциям гражданского неповиновения и вооруженной партизанской борьбе. Правительство ответило массовыми жестокими репрессиями: «Польские правящие классы жестоко подавляли всякое выступление трудящихся в защиту своих прав. Карательные отряды, войска и бан¬ды вооруженных уголовных преступников врывались в украинские и белорусские деревни, истязали и убивали тысячи мужчин и жен¬щин. Крестьянское население целых уездов и воеводств подвергалось поголовной порке, бандитские отряды насиловали женщин. Сотни деревень подвергались разграблению и сожжению» [11, с.3-9].
Об общественно-политическом движении на оккупированных Польшей западнобелорусских землях написано немало статей и монографий. Например, книга Василия Ласковича, раскрывающая причины и размах массового партизанского движения в Западной Белоруссии, роль Коммунистической партии Западной Белоруссии (КПЗБ) в борьбе белорусского народа за свое право на существование. К слову, из рядов КПЗБ вышли видные государственные деятели, писатели, журналисты и ученые Белоруссии - Кирилл Орловский, Василий Корж, Сергей Притыцкий, Максим Танк, Пилип Пестрак, Николай Орехво, Василий Ласкович и многие другие.
В своей книге В.Ласкович ссылается на ряд документов, смущающих своей откровенностью современных польских и пропольских «лiцьвiнскiх» публицистов. Так, белорусский историк цитирует известного польского публициста межвоенного периода Адольфа Невчинского, который на страницах польской газеты «Слово» заявлял, что с белорусами нужно вести разговор только языком «виселиц и только виселиц…, это будет самое правильное разрешение национального вопроса в Западной Белоруссии» [8, с.65]. Отражавшая официальную линию польского правительства газета редактировалась не менее одиозной фигурой - Станиславом Мацкевичем, снискавшим гнусную известность ярого русофоба, противника всего белорусского, откровенного погромщика.
И не только «Слово» занимало такую позицию, выражавшую чаяния пилсудчиков, поощряемую правящими кругами II Речи Посполитой - это была государственная идеология, нашедшая воплощение в журналистике, научной и учебной литературе, законах и решениях местных органов власти. У великопольских шовинистов слова не расходились с делом - массовыми жестокими расправами без всякого намека на законность и гуманность; тюремные камеры и концлагерные бараки были переполнены политзаключенными, многие белорусы и украинцы прошли через адские пытки карателей и приняли мученическую смерть, даже не представ перед судилищем.
Довоенная польская историография и современные ее последователи представляют национально-освободительное движение белорусов и украинцев как бандитизм невежественных лентяев, подстрекаемых большевиками из-за границы [5]. На самом деле, как свидетельствуют факты и архивные документы, речь идет о безумной политике польского политического класса и идейной, благородной национально-освободительной борьбе угнетенных масс белорусов, украинцев и русинов.
В качестве примеров приведем лишь два эпизода этой борьбы. Когда партизанский отряд Кирилла Орловского захватил в плен полесского воеводу Довнаровича, то последний со слезами вымолил сохранение жизни и, под честное слово, был отпущен, навсегда покинув Брестчину. В письме атамана Гродненщины Германа Шиманюка в адрес диктатора Пилсудского излагались требования прекратить жестокие репрессии в отношении всех белорусов, остановить закрытия православных храмов и аресты священников, освободить из тюрем политических заключенных, покончить с вырубкой лесов и вывозом белорусского национального достояния. Копия данного письма была послана председателю Лиги Наций и опубликована, всколыхнув всю Европу.
Мировая общественность знала о чудовищных преступлениях польской реакции в Западной Белоруссии не только из писем белорусов в западную прессу, на адрес международных организаций и правительств «мировых держав». Однако не пресловутое общественное мнение определяло политику «развитых демократий» в сложной геополитической игре, где II Речи Посполитой была отведена роль по сценарию классической английской драмы.
К 1939 г. репрессивному аппарату Польши при попустительстве Запада удалось разгромить белорусское национально-освободительное подполье и многие партизанские отряды, сбить накал массовых выступлений, физически уничтожить многих лидеров национальных движений, но не похоронить мечту белорусов и украинцев сбросить великопанское иго и воссоединиться со своими восточными братьями.
Воссоединение с БССР кардинально изменило жизнь Западной Белоруссии: голод ликвидирован, предоставлены политические права и социальная защита, дан мощный импульс индустриализации и развитию сельского хозяйства, государством обеспечена всеобщая грамотность взрослого и детского населения, всеобщая занятость на селе и в городе, предоставлены широкие возможности получения любого образования и медицинского обслуживания - бесплатно, развития искусств и национальных культур при активной поддержке союзных, республиканских, местных властей.
Таким образом, воссоединение с братской БССР имело судьбоносное, жизненно важное для белорусского народа значение. Не будет преувеличением сказать, что в 1939 г. Советский Союз спас миллионы жизней белорусов, украинцев и русинов от шовинистической политики польского правительства, целенаправленного геноцида, уничтожения.
Те, кто сегодня занимаются идеологическим мифотворчеством, не замечают откровенного геноцида белорусского народа на оккупированных Польшей землях. Они игнорируют факты планомерного хищнического разграбления природных богатств, целенаправленного уничтожения народного хозяйства «восточных окраин», духовного уничтожения белорусов. Из гуманитарной катастрофы межвоенного периода они лепят лубок, выдергивая из богатого массива мемуаристики нетипичные факты и гипертрофируя их, экстраполируя относительное благополучие зажиточного меньшинства региона на все население, т.е. грубо искажая историю Белоруссии. Затем, опираясь на нагромождение псевдонаучной беллетристики, нынешними идейными наследниками пилсудчиков конструируются политические прожекты современности, направленные на дискредитацию исторической миссии белорусского народа.
Стоит ли удивляться праведному гневу А.Лукашенко по поводу откровенной шизофрении, царящей даже в учебной литературе по курсу «История Беларуси». Данное явление не будет преодолено до тех пор, пока государственная идеология не встанет прочно на фундамент исторической науки, очищенной от псевдонаучного шлака нацдемовщины, комплекса национальной неполноценности, пока Воссоединение белорусского народа не будет полно и объективно изучено и достойным образом представлено в отечественной историографии, учебной литературе, в календаре памятных дат Республики Беларусь и Союзного государства.
Литература1. Была ли Польша невинной жертвой? // ВИС "Блицфронт" - форумы - [Электрон. ресурс]. - Режим доступа: http://www.blitzfront.com/forums/lofiversion/index.php/t2272.html
2. Вступление Советского Союза во вторую мировую войну. Документы и фотографии 1939 г. [Электрон. ресурс]. - Режим доступа: http://vilavi.ru/prot/071205/071205.shtml
3. Грузiцкi Ю.Л. Эканомiка Заходняй Беларусi у складзе Польшы (1921-1939 гг.) / Эканамiчная гiсторыя Беларусi. - Мiнск: Экаперспектыва, 1993. - С. 188-201.
4. Зависляк А. Выписки из истории вероломства и наивности в политике. - М.: Слово 1997. - 318 с.
5. Как освобождали Беларусь в 1939 году // Tut.by Новости - Общество - 13 сентября 2007 [Электрон. ресурс]. - Режим доступа: http://news.tut.by/society/94346_print.html
6. Карпов В.Н. Внешняя разведка и Мюнхенский сговор // Мир истории. - 2001. - №1. / Политика / Library.by [Электрон. ресурс]. - Режим доступа: http://www.portalus.ru/modules/politics/readme.php?subaction=showfull&id=1096459542&archive=1126494249&start_from=&ucat=9&
7. Куняев С. Шляхта и мы // Наш Современник. - 2002. - №5. [Электрон. ресурс]. - Режим доступа: http://nash-sovremennik.ru/p.php?y=2002&n=5&id=2
8. Ласкович , В. П. Подвиг Коммунистической партии Западной Белоруссии (КПЗБ) 1919-1939гг. : исторический очерк / В. П. Ласкович , В. В. Ласкович. - Брест : [б. и.], 2002. - 404 с.
9. Лебедев С.В., Стельмашук Г.В.Белорусский феномен [Электрон. ресурс]. - Режим доступа: http://www.rusk.ru/st.php?idar=110216
10. Лынев Р. Пейзаж после битв. Еще раз о «катынском деле». И не только о нем // РФ сегодня. - 2005. - №10. [Электрон. ресурс]. - Режим доступа: http://www.russia-today.ru/2005/no_10/10_reflections.htm
11. Освобождение Западной Украины и Западной Белоруссии // Проблемы экономики. - 1939. - №6. - С.3-9.
12. Польская война: Беседа с профессором Павлом Вечоркевичем в 66-годовщину советской агрессии против Польши ("Rzeczpospolita", Польша). 28 сентября 2005 // ИноСМИ.Ru [Электрон. ресурс]. - Режим доступа: http://www.inosmi.ru/translation/222599.html
13. Польская правда / Форуми proUA.com [Электрон. ресурс]. - Режим доступа: http://forum.proua.com/lofiversion/index.php/t7064.html;
14. Сямашка Я. Армия Краева на Беларуси. - Мiнск: Хата, 1994. - 416с.
15. Тихомиров М. Развал польского государства // Проблемы экономики. - 1939. - №6. - С. 10-19.
16. Черчилль У. Вторая мировая война: В 3-х кн. - М.: Воениздат, 1991. - Кн. 1. - Т. I-II. - 592 с.
17. Чехословацкий кризис 1938 г. [Электрон. ресурс]. - Режим доступа: http://www.hronos.km.ru/sobyt/1938cseh.html
18. Швед В., Стрыгин С. Память предков и политика [Электрон. ресурс]. - Режим доступа: http://katyn.ru/index.php?go=Pages&in=view&id=152
19. Швед В., Стрыгин С. Предтечи Освенцима. [Электрон. ресурс]. - Режим доступа: http://katyn.ru/index.php?go=Pages&in=view&id=216
20. Швед В., Стрыгин С. Тайны Катыни [Электрон. ресурс]. - Режим доступа: http://www.nashsovr.aihs.net/p.php?y=2007&n=4&id=11
21. Шиптенко С.А. Социально-экономическое положение Западной Белоруссии накануне освобождения // Новая экономика. - 2009. - №5-6. - С.136-147.
22. Шмитт К. Номос Земли. - СПБ.: В.Даль, 2008. - 670 с.
23. Яловенко О. Польша - неудавшийся союзник Гитлера? // ИА «REGNUM», 18:25 12.10.2005 [Электрон. ресурс]. - Режим доступа: www.regnum.ru/news/527327.html