Индонезия в лицах, ч.1
Собирая фотосумку перед поездкой в Индонезию, ваш корреспондент традиционно готовился к худшему.
Ведь Индонезия, в значительной части, страна мусульманская. А особое отношение мусульманских барышень к своему телу известно. Как их фотографировать? Чего доброго, сочтут направленный объектив за оскорбление, кликнут местного кузнеца, доказывай ему потом, что не имел намерений опорочить честную девушку и не можешь сейчас же на ней жениться.
Однако, действительность, как это часто бывает, далеко превзошла ее ожидание.
Оказывается, индонезийцы всех возрастов и индонезийские девушки, в частности, очень любят фотографироваться.
По степени одержимости эта любовь, вероятно, занимает высокое место в табели необъяснимых любовей. Я, во всяком случае, ничего подобного в других странах Азии не встречал и также мне не удалось найти данному феномену разумного объяснения.
Нет, иногда потенциальные модели легко идут на контакт исходя из простого желания заработать. Так, например, у меня много раз было в Бирме, где местное население нередко пользовалось моментом фотосъемки, чтобы попросить небольшую денежку. Но в Индонезии фотографируемые ни разу и ни одним жестом не намекнули на свои материальные пристрастия. Наоборот: они были рады оказаться объектом интереса фотографа и сам этот возникший интерес воспринимали как поощрение.
Стоило "обнажить" фотоаппарат в каком-нибудь людном месте, как со всех сторон начинали призывно махать руками: меня сфотографируй, меня! И вот еще ее, смотри, какая она замечательная!
Особая удача индонезийца - самому сфотографироваться с иностранным туристом.
Топот приближающихся, к тебе, к примеру, прогуливающемуся по улице, ног с сопутствующим окриком "мистер!", обычно означает одно: сейчас тебя попросят сфотографироваться с каждым из догоняющих, а затем и со всеми вместе, на все их дрожащие от нетерпения мобильные телефоны. Расчувствовавшись во время фотосессии, одна барышня даже поцеловала мне руку, явно провоцируя своим поступком мой досрочный инфаркт.
Клянусь Богом, такой популярности у меня и в лучшие годы никогда не было, даже двадцать пять лет назад, в Париже, на Рю де ла Пэ..
Казалось бы не страна, а фотографический рай.
И все же, вот какая особенность.
Индонезийские барышни эмоционально свободны только пока они находятся в компании, в коллективе. Стоит же девушке почувствовать к себе ваш индивидуальный интерес, как она смущается и уползает в раковину мусульманского платка.
А без кузнеца ее оттуда уже не вытащить.
Знакомьтесь, друзья, это Ида.
Она живет на Бали в Денпасаре.
Знаете, есть девушки с изящными лицами, есть девушки яркие, есть веселые, озорные.
У Иды красивое лицо с биографией. Его носит девушка глубокая, знающая почем в этой жизни фунт лиха. Такая на дешевку не купится. Зато и настоящему ей уже есть чем ответить. В Иде чувствуется какая-то стать, сила, если хотите - порода. Не знаю, может быть я выдумываю, но мой глаз такие вещи сразу определяет.
Я шел по туристической улице Куты, скользя равнодушным взглядом по нескончаемому ряду салонов и торговых палаток. Равнодушным пока не увидел Иду. Это вот, примерно, как заметить бриллиант в огромной куче песка.
Фотоаппарат защелкал, но ничего не получалось. Девушка мне откровенно позировала, улыбаясь немного дежурно и снисходительно, как, наверное, улыбалась бы после тяжелого спектакля актриса докучливым, неотступным поклонникам. Нет, Ида мне, разумеется, нравилась, как нравится и сейчас, только я хотел сделать другое фото.
Тогда я опустил фотоаппарат, вытащил из сумки блокнот, протянул его барышне и попросил написать свой аккаунт в ФБ или e-mail. Немного озадачившись, Ида выключила стандартную, припасенную для надоедливых туристов роль и присела с блокнотом.
А сколько времени надо человеку, чтобы сделать фото хорошей девушки, вернувшейся на минутку к самой себе?
Еще меньше, чем для того неверного движения, которое делает мужчину отцом.
Остановившись на один день в маленьком, но очень живом городе Берастаги, расположенном на севере Суматры, мы решили взобраться на местную достопримечательность - высокий холм, с которого открываются прекрасные виды.
Не сказать, чтобы дорога представлялась сильно утомительной - в том же Берастаги найдутся маршруты покруче, но и прилива энергии довольно длинный и какой-то уж слишком банальный подъем по жаре тоже не вызвал. Не знаю, может быть, окрестные пейзажи скомпенсировали бы нам - утомленным полуденным солнцем потраченные усилия, но тут я увидел Афрезу. Молодая, с чувственным оскалом с лучистыми, сияющими глазами, с плещущей через край энергией, семнадцатилетняя девушка забирала внимание окружающих, не оставляя пейзажам ни единого шанса. Ведь, она была намного, намного лучше!
Она была настоящим волшебством - чудом, вдруг материализовавшимся на этой от подножия до вершины прагматичной и предсказуемой горе, где для полноты организованных ощущений не хватало увидеть разве что план эвакуации при пожаре.
Надо ли говорить, что усталость оказалась мгновенно забыта и ваш корреспондент схватился за фотоаппарат?
Однако, аура девушки, приехавшей сюда, как выяснилось, из другого города на Суматре - Паданга, оказалась нефотографируемой. Я пристраивался к Афрезе и так и эдак, а прелестница с удовольствием участвовала в фотосессии, но, тем не менее, мое избыточное внимание ее смущало и реалистичная картинка не складывалась.
Я так и не смог сфотографировать, что хотел - ту Афрезу, которую я видел и от которой учащенно стучало мое сердце. Вам придется смотреть, что есть. Если вы найдете предлагаемое фото хотя бы чуточку очаровательным - умножьте абсолютную величину найденного очарования еще на десять или пятнадцать. Может быть тогда полученный результат отчасти приблизится к моему.
Между тем, холм был полон гуляющих индонезийцев, мечтавших сфотографироваться с европейцами. Сначала одна компания плотно окружила нас, потом - другая. Афреза же пошла своей дорогой.
Еще раз я увидел ее в машине, уже уезжающей. Она помахала мне рукой, а потом, за секунду до исчезновения из виду, резко выбросила в окно половину корпуса и послала воздушный поцелуй на прощанье.
Его я привез с собой, таможня дала добро.
Бабушку, которую вы сейчас видите, я назвал Любой.
Потому что она живет в уютной индонезийской деревне с одноименным названием и, как мне кажется, прекрасно олицетворяет ее и своим возрастом и характером.
А характер читается у нее прямо с лица: открытая, простая, добросердечная, энергичная, увлекающаяся.
Сколько нашего мужского брата она свела с ума в молодости можно только догадываться - история об этом умалчивает.
Багровый оттенок рта говорит о том, что бабушка любит бетель - легкий наркотик, разрешенный и употребляемый во многих странах Азии.
Увидев, что в своем дворе бабушка Люба сушит кемири - местную разновидность орехов, мы угостили ее фундуком, мешочек которого привезли из России.
- Давай еще - задорно махнула рукой старушка, попробовав невиданное угощение.
Продолжение следует..