Заявление в Генпрокуратуру РФ о незаконности реконструкции Русского музея
В связи с активизацией планов по реконструкции Русского музея направил в Генпрокуратуру РФ и прокуратуру Санкт-Петербурга заявление следующего содержания:
ЗАЯВЛЕНИЕ
о незаконности согласования Министерства культуры РФ в отношении
историко-культурной экспертизы и проекта реконструкции Русского музея
В марте 2016 года в средствах массовой информации стали появляться сообщения о грядущей реконструкции Русского музея:
http://www.fontanka.ru/2016/03/03/151/;
http://novayagazeta.spb.ru/articles/10217/;
http://www.fontanka.ru/2016/03/23/155/.
8 марта стало известно о том, что Министерство культуры РФ согласовало историко-культурную экспертизу и сам проект, к концу февраля он успешно прошел и Главгосэкспертизу. 23 марта стало известно, что Всемирный банк согласился финансировать реконструкцию Русского музея.
Изучив Акт по результатам государственной историко-культурной экспертизы проектной документации на проведение работ по сохранению объекта культурного наследия федерального значения «Корпус главный Русского музея» (Санкт-Петербург, Инженерная ул., 4), входящего в состав объекта культурного наследия федерального значения «Дворец Великого князя Михаила Павловича (Русский музей императора Александра III)»: «Реконструкция внутренних дворов Михайловского дворца» (Санкт-Петербург, ул. Инженерная, д. 2-4, литера Д), ЗАО «ЛенПолпроект», СПб. 2015 г. (шифр ГК № 06/2014) (далее - ГИКЭ; выложен на сайте Министерства культуры РФ: http://mkrf.ru/upload/mkrf/mkdocs2015/06_10_2015_1.PDF), я делаю вывод о том, что рассматриваемый проект реконструкции Русского музея и действия по его согласованию незаконны по следующим основаниям.
1. Проектом допускается прямое нарушение требований пп. 1 п. 1 ст. 5.1 Федерального закона «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации» от 25.06.2002 г. № 73-ФЗ (далее - 73-ФЗ). Проектом предполагается увеличение площади объекта на 1500 кв.м., а также радикальное увеличение строительного объёма при перекрытии дворов железобетонными плитами, создании атриума, мансарды и балкона.
Указанным выше пп. 1 п. 1 ст. 5.1 73-ФЗ запрещается и новое строительство на территории ОКН. На с. 21 ГИКЭ говорится: «Настоящим проектом предусматриваются решения по застройке внутренних дворов», чем признается факт нового строительства.
Позиция о прямом толковании запретов пп. 1 п. 1 ст. 5.1 на увеличение объемно-пространственных характеристик объектов культурного наследия высказана в решении Куйбышевского районного суда г. Санкт-Петербурга от 17.02.2016 по делу №2а-653/2016 (2а-6453/2015): «При этом, суд системно толкуя вышеуказанный федеральный закон, учитывает, что статья 5.1 предусматривает требования к осуществлению деятельности в границах территории объекта культурного наследия (а именное такое наименование данная норма имеет), то есть распространяет свое действие как на сам объект культурного наследия , так и на иные объекты (если таковые имеются на его территории). При этом, по смыслу указанной нормы законодатель имеет ввиду те объекты, которые неразрывно связаны с землей, и в силу этого являются объектами капитального строительства (включая и сами объекты культурного наследия)» (с. 20-21 решения).
Той же позиции (в т.ч. по тому же объекту - дому Мордвиновых) придерживается и прокуратура Санкт-Петербурга.
2. В нарушение ст. 40-44 73-ФЗ предполагается произвести реконструкцию ОКН под вывеской «работ по сохранению объекта культурного наследия». Согласно ст. 40-44 73-ФЗ, такого вида работ, как реконструкция, при сохранении ОКН быть не может. Решение Санкт-Петербургского городского суда от 01.04.2011 по делу №3 70/11, оставленное в силе ВС РФ, гласит:
«В соответствии с пунктом 14 статьи 1 Градостроительного кодекса Российской Федерации реконструкция - это изменение параметров объекта капитального строительства, их частей (высоты, количества этажей, площади, показателей производственной мощности, объема) и качества инженерно-технического обеспечения.
Согласно статье 40 Федерального закона от 25 июня 2002 года N 73-ФЗ "Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации" сохранение объекта культурного наследия в целях названного закона означает направленные на обеспечение физической сохранности объекта культурного наследия ремонтно-реставрационные работы, в том числе консервация объекта культурного наследия, ремонт памятника или ансамбля, приспособление объекта культурного наследия для современного использования, а также научно-исследовательские, изыскательские, проектные и производственные работы, научно-методическое руководство, технический и авторский надзор.
В статье 44 Федерального закона N 73-ФЗ от 25 июня 2002 года дано понятие приспособления объекта культурного наследия для современного использования - научно-исследовательские, проектные и производственные работы, проводимые в целях создания условий для современного использования объекта культурного наследия без изменения его особенностей, составляющих предмет охраны, в том числе реставрация представляющих собой историко-культурную ценность элементов объекта культурного наследия.
Таким образом, поскольку сохранение объекта культурного наследия путем его реконструкции Федеральным законом N 73-ФЗ от 25 июня 2002 года не предусмотрено, пункты оспариваемого распоряжения 1.1, 1.2, 1.4 - 1.7 и Приложения N 1, 2, 4 - 7, содержащие указание на приспособление объекта культурного наследия в случаях изменения параметров объекта, его частей (высоты, количества этажей, площади, показателей производственной мощности, объема) и качества инженерно-технического обеспечения) воссозданного) объекта (выявленного объекта) культурного наследия требованиям технических регламентов, и включающие в это понятие работы по реконструкции, находятся в противоречии с названным законом».
То, что в отношении Русского музея планируется реконструкция, прямо признается по тексту ГИКЭ, следует из названий заданий на проектирование, технических заданий, иных актов, а также напрямую следует из сути работ. Так, помимо застройки дворов и увеличения площади памятника на 1500 кв.м., предполагается пробивка дверных проемов из окон в исторических стенах, устройство лифтов (с. 21-24 ГИКЭ), устройство балкона, разборка части чердачных перекрытий (с. 26), устройство новых железобетонных межэтажных перекрытий с заведением их в 25-сантиметровые заглубления, пробитые в исторических стенах (с. 27).
3. В ГИКЭ в нарушение 73-ФЗ и Положения о ГИКЭ вопрос о возможности «сохранения» путем реконструкции в соответствии с проектом решается без предварительного утверждения государственным органом предмета охраны ОКН. Эксперты руководствуются перечнем, составленным неким ООО «Ренессанс» в том же 2015 году (Приложение №7 к ГИКЭ). Непонятно, был ли этот перечень составлен до или прямо во время ГИКЭ.
О недопустимости решения вопроса о соответствии проекта требованиям к сохранению ОКН без заранее официально утвержденного предмета охраны (на который опирались бы эксперты) свидетельствует устоявшаяся судебная практика. Об этом указывалось во многих судебных решениях Куйбышевского районного суда г. Санкт-Петербурга: по Баболовскому парку (№2 678/2014, №2 2246/2014), по дому Абазы (№2-1197/2014), по дому Мордвиновых (№2а-653/2016).
Решения выложены в хранилище по адресу: https://yadi.sk/d/QebbPCOKqS4yx
Так, апелляционное определение Санкт-Петербургского городского суда от 15.06.2015 (рег. №33-8392/15) по делу о доме Абазы гласит: «В связи с этим, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что акт экспертизы от 28 февраля 2013 года, признавший допустимость проведения работ по приспособлению памятника под современные цели на основе указанной концепции, не может быть признан законным, поскольку надлежащее изменение предмета охраны памятника до указанной экспертизы в установленном законом порядке (в том числе с внесением соответствующих сведений в государственный Реестр) не производилось; а приспособление объекта под современные цели могло происходить только в пределах уже имеющегося (утвержденного) предмета охраны» (с.12).
4. Как было сказано, предмет охраны до сих пор не утвержден и даже не определен, т. к. у экспертизы ООО «Ренессанс» нет официального статуса (она никем не согласована). Объект культурного наследия федерального значения «Дворец Великого князя Михаила Павловича (Русский музей Императора Александра III)», 1741-1947 гг. (Санкт-Петербург) был зарегистрирован в реестре приказом Министерства культуры РФ от 20.08.2015 №1189-р, однако опять без утверждения предмета охраны. «Такого распоряжения (об утверждении предмета охраны - П.Ш.) не только не было на момент проведения экспертизы, но не издано до сих пор», - подтвердила «Новой газете» главный архитектор Государственного Русского Музея Ирина Тетерина (http://novayagazeta.spb.ru/articles/10217/). А это значит, что действуют ограничения, предусмотренные пп.3 п.1 ст.47.3 73-ФЗ: без определенного предмета охраны нельзя проводить работы, изменяющие облик, объемно-планировочные и конструктивные решения и структуры, а также интерьер ОКН.
5. Как следует из п.3 всё той же ст. 5.1 73-ФЗ, на территории памятника дозволяется «ведение хозяйственной деятельности, не противоречащей требованиям обеспечения сохранности объекта культурного наследия» (а не только предмета охраны). Пункт 1 статьи 40 73 ФЗ гласит: «Сохранение объекта культурного наследия - меры, направленные на обеспечение физической сохранности и сохранение историко-культурной ценности объекта культурного наследия, предусматривающие консервацию, ремонт, реставрацию, приспособление объекта культурного наследия для современного использования…» (самого объекта, а не предмета охраны). Поэтому даже если бы предмет охраны был утвержден, уничтожение исторических стен Карло Росси - это частичное уничтожение объекта культурного наследия. Эти стены - неотъемлемая часть памятника (и ансамбля), а охраняется не столько предмет охраны, сколько объект в целом.
Предмет охраны, согласно определению этого понятия из пп. 6 п. 2 ст. 18 73 ФЗ, - это описание особенностей объекта, являющихся основаниями для включения его в реестр и подлежащих обязательному сохранению. То, что закон требует обязательного сохранения предмета охраны, нисколько не отменяет необходимости сохранения иных исторических элементов памятника. Иное означало бы, что в отсутствие утвержденного (определенного) предмета охраны памятник может претерпевать любые утраты, ведь предмета охраны, т. е. элементов и особенностей, подлежащих обязательному сохранению, у него нет.
6. Предполагаемые работы по реконструкции Русского музея не являются работами по сохранению памятника, поскольку, в первую очередь, как следует из ГИКЭ, направлены на повышение удобства при использовании памятника и увеличении полезных площадей. Те же аргументы, которые приведены экспертами в контексте именно нужд сохранения памятника, не выдерживают никакой критики.
Так, эксперты указывают на два фактора, влекущих необходимость перекрытия и застройки внутренних дворов. Во-первых, это необходимость уборки снега, а во-вторых, это якобы неблагоприятные температурно-климатические условия по дворах и, следовательно, во внутренних залах музея. Первый фактор устраняется путём использования мобильных снегоплавильных устройств, которые могут быть размещены прямо во дворе, а вода дренирована через городскую канализацию, как это делается во многих дворах-колодцах в центре Петербурга. Температурно-климатические условия по дворах, как представляется, совпадают с температурно-климатическими условиями со стороны площади Искусств и Михайловского сада, а последние не оказывают никакого разрушительного воздействия на памятник. Это подтверждается и самими экспертами, на с. 28 ГИКЭ признавшими, что повреждений в кирпичной кладке стен со стороны дворов не обнаружено. Представляется, что отсутствие повреждений стен за почти двухвековую историю памятника свидетельствует об отсутствии разрушительных климатических воздействий со стороны двора.
Наконец, температурно-климатические условия в залах музеев регулируются искусственно, автономно, с помощью соответствующих систем климат-контроля, и не связаны с погодными условиями.
Таким образом, объективная необходимость в реконструкции Русского музея с точки зрения обеспечения сохранности памятника отсутствует. Напротив, такие работы нанесут памятнику серьёзный ущерб и исказят замысел знакового для Петербурга архитектора - К.И. Росси.
Прошу провести проверку, в ходе которой оценить все изложенные мной доводы. По результатам проверки прошу принять меры прокурорского реагирования: внесение представления в Министерство культуры РФ об устранении нарушений федерального законодательства, вынесение предупреждения о недопустимости нарушения федерального законодательства в дальнейшем, обращение в суд с требованием об признании незаконными согласований и/или иных актов Министерства культуры РФ, направленных на подготовку реконструкции Русского музея.
Прошу не перенаправлять настоящее заявление в Министерство культуры РФ для рассмотрения, поскольку это противоречит п. 3.7 действующей Инструкции о порядке рассмотрения обращений и приема граждан в органах прокуратуры Российской Федерации.
Ответ прошу направить в электронном виде по адресу: shaptchits@gmail.com.
С уважением,
П.А. Шапчиц,
24.03.2016
Копию этого обращения направил в представительство Всемирного банка в Москве c сопроводиловкой: "Надеюсь, что прилагаемая аргументация будет учтена вами и повлечет отмену финансирования проекта со стороны Всемирного банка и МБРР."
ЗАЯВЛЕНИЕ
о незаконности согласования Министерства культуры РФ в отношении
историко-культурной экспертизы и проекта реконструкции Русского музея
В марте 2016 года в средствах массовой информации стали появляться сообщения о грядущей реконструкции Русского музея:
http://www.fontanka.ru/2016/03/03/151/;
http://novayagazeta.spb.ru/articles/10217/;
http://www.fontanka.ru/2016/03/23/155/.
8 марта стало известно о том, что Министерство культуры РФ согласовало историко-культурную экспертизу и сам проект, к концу февраля он успешно прошел и Главгосэкспертизу. 23 марта стало известно, что Всемирный банк согласился финансировать реконструкцию Русского музея.
Изучив Акт по результатам государственной историко-культурной экспертизы проектной документации на проведение работ по сохранению объекта культурного наследия федерального значения «Корпус главный Русского музея» (Санкт-Петербург, Инженерная ул., 4), входящего в состав объекта культурного наследия федерального значения «Дворец Великого князя Михаила Павловича (Русский музей императора Александра III)»: «Реконструкция внутренних дворов Михайловского дворца» (Санкт-Петербург, ул. Инженерная, д. 2-4, литера Д), ЗАО «ЛенПолпроект», СПб. 2015 г. (шифр ГК № 06/2014) (далее - ГИКЭ; выложен на сайте Министерства культуры РФ: http://mkrf.ru/upload/mkrf/mkdocs2015/06_10_2015_1.PDF), я делаю вывод о том, что рассматриваемый проект реконструкции Русского музея и действия по его согласованию незаконны по следующим основаниям.
1. Проектом допускается прямое нарушение требований пп. 1 п. 1 ст. 5.1 Федерального закона «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации» от 25.06.2002 г. № 73-ФЗ (далее - 73-ФЗ). Проектом предполагается увеличение площади объекта на 1500 кв.м., а также радикальное увеличение строительного объёма при перекрытии дворов железобетонными плитами, создании атриума, мансарды и балкона.
Указанным выше пп. 1 п. 1 ст. 5.1 73-ФЗ запрещается и новое строительство на территории ОКН. На с. 21 ГИКЭ говорится: «Настоящим проектом предусматриваются решения по застройке внутренних дворов», чем признается факт нового строительства.
Позиция о прямом толковании запретов пп. 1 п. 1 ст. 5.1 на увеличение объемно-пространственных характеристик объектов культурного наследия высказана в решении Куйбышевского районного суда г. Санкт-Петербурга от 17.02.2016 по делу №2а-653/2016 (2а-6453/2015): «При этом, суд системно толкуя вышеуказанный федеральный закон, учитывает, что статья 5.1 предусматривает требования к осуществлению деятельности в границах территории объекта культурного наследия (а именное такое наименование данная норма имеет), то есть распространяет свое действие как на сам объект культурного наследия , так и на иные объекты (если таковые имеются на его территории). При этом, по смыслу указанной нормы законодатель имеет ввиду те объекты, которые неразрывно связаны с землей, и в силу этого являются объектами капитального строительства (включая и сами объекты культурного наследия)» (с. 20-21 решения).
Той же позиции (в т.ч. по тому же объекту - дому Мордвиновых) придерживается и прокуратура Санкт-Петербурга.
2. В нарушение ст. 40-44 73-ФЗ предполагается произвести реконструкцию ОКН под вывеской «работ по сохранению объекта культурного наследия». Согласно ст. 40-44 73-ФЗ, такого вида работ, как реконструкция, при сохранении ОКН быть не может. Решение Санкт-Петербургского городского суда от 01.04.2011 по делу №3 70/11, оставленное в силе ВС РФ, гласит:
«В соответствии с пунктом 14 статьи 1 Градостроительного кодекса Российской Федерации реконструкция - это изменение параметров объекта капитального строительства, их частей (высоты, количества этажей, площади, показателей производственной мощности, объема) и качества инженерно-технического обеспечения.
Согласно статье 40 Федерального закона от 25 июня 2002 года N 73-ФЗ "Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации" сохранение объекта культурного наследия в целях названного закона означает направленные на обеспечение физической сохранности объекта культурного наследия ремонтно-реставрационные работы, в том числе консервация объекта культурного наследия, ремонт памятника или ансамбля, приспособление объекта культурного наследия для современного использования, а также научно-исследовательские, изыскательские, проектные и производственные работы, научно-методическое руководство, технический и авторский надзор.
В статье 44 Федерального закона N 73-ФЗ от 25 июня 2002 года дано понятие приспособления объекта культурного наследия для современного использования - научно-исследовательские, проектные и производственные работы, проводимые в целях создания условий для современного использования объекта культурного наследия без изменения его особенностей, составляющих предмет охраны, в том числе реставрация представляющих собой историко-культурную ценность элементов объекта культурного наследия.
Таким образом, поскольку сохранение объекта культурного наследия путем его реконструкции Федеральным законом N 73-ФЗ от 25 июня 2002 года не предусмотрено, пункты оспариваемого распоряжения 1.1, 1.2, 1.4 - 1.7 и Приложения N 1, 2, 4 - 7, содержащие указание на приспособление объекта культурного наследия в случаях изменения параметров объекта, его частей (высоты, количества этажей, площади, показателей производственной мощности, объема) и качества инженерно-технического обеспечения) воссозданного) объекта (выявленного объекта) культурного наследия требованиям технических регламентов, и включающие в это понятие работы по реконструкции, находятся в противоречии с названным законом».
То, что в отношении Русского музея планируется реконструкция, прямо признается по тексту ГИКЭ, следует из названий заданий на проектирование, технических заданий, иных актов, а также напрямую следует из сути работ. Так, помимо застройки дворов и увеличения площади памятника на 1500 кв.м., предполагается пробивка дверных проемов из окон в исторических стенах, устройство лифтов (с. 21-24 ГИКЭ), устройство балкона, разборка части чердачных перекрытий (с. 26), устройство новых железобетонных межэтажных перекрытий с заведением их в 25-сантиметровые заглубления, пробитые в исторических стенах (с. 27).
3. В ГИКЭ в нарушение 73-ФЗ и Положения о ГИКЭ вопрос о возможности «сохранения» путем реконструкции в соответствии с проектом решается без предварительного утверждения государственным органом предмета охраны ОКН. Эксперты руководствуются перечнем, составленным неким ООО «Ренессанс» в том же 2015 году (Приложение №7 к ГИКЭ). Непонятно, был ли этот перечень составлен до или прямо во время ГИКЭ.
О недопустимости решения вопроса о соответствии проекта требованиям к сохранению ОКН без заранее официально утвержденного предмета охраны (на который опирались бы эксперты) свидетельствует устоявшаяся судебная практика. Об этом указывалось во многих судебных решениях Куйбышевского районного суда г. Санкт-Петербурга: по Баболовскому парку (№2 678/2014, №2 2246/2014), по дому Абазы (№2-1197/2014), по дому Мордвиновых (№2а-653/2016).
Решения выложены в хранилище по адресу: https://yadi.sk/d/QebbPCOKqS4yx
Так, апелляционное определение Санкт-Петербургского городского суда от 15.06.2015 (рег. №33-8392/15) по делу о доме Абазы гласит: «В связи с этим, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что акт экспертизы от 28 февраля 2013 года, признавший допустимость проведения работ по приспособлению памятника под современные цели на основе указанной концепции, не может быть признан законным, поскольку надлежащее изменение предмета охраны памятника до указанной экспертизы в установленном законом порядке (в том числе с внесением соответствующих сведений в государственный Реестр) не производилось; а приспособление объекта под современные цели могло происходить только в пределах уже имеющегося (утвержденного) предмета охраны» (с.12).
4. Как было сказано, предмет охраны до сих пор не утвержден и даже не определен, т. к. у экспертизы ООО «Ренессанс» нет официального статуса (она никем не согласована). Объект культурного наследия федерального значения «Дворец Великого князя Михаила Павловича (Русский музей Императора Александра III)», 1741-1947 гг. (Санкт-Петербург) был зарегистрирован в реестре приказом Министерства культуры РФ от 20.08.2015 №1189-р, однако опять без утверждения предмета охраны. «Такого распоряжения (об утверждении предмета охраны - П.Ш.) не только не было на момент проведения экспертизы, но не издано до сих пор», - подтвердила «Новой газете» главный архитектор Государственного Русского Музея Ирина Тетерина (http://novayagazeta.spb.ru/articles/10217/). А это значит, что действуют ограничения, предусмотренные пп.3 п.1 ст.47.3 73-ФЗ: без определенного предмета охраны нельзя проводить работы, изменяющие облик, объемно-планировочные и конструктивные решения и структуры, а также интерьер ОКН.
5. Как следует из п.3 всё той же ст. 5.1 73-ФЗ, на территории памятника дозволяется «ведение хозяйственной деятельности, не противоречащей требованиям обеспечения сохранности объекта культурного наследия» (а не только предмета охраны). Пункт 1 статьи 40 73 ФЗ гласит: «Сохранение объекта культурного наследия - меры, направленные на обеспечение физической сохранности и сохранение историко-культурной ценности объекта культурного наследия, предусматривающие консервацию, ремонт, реставрацию, приспособление объекта культурного наследия для современного использования…» (самого объекта, а не предмета охраны). Поэтому даже если бы предмет охраны был утвержден, уничтожение исторических стен Карло Росси - это частичное уничтожение объекта культурного наследия. Эти стены - неотъемлемая часть памятника (и ансамбля), а охраняется не столько предмет охраны, сколько объект в целом.
Предмет охраны, согласно определению этого понятия из пп. 6 п. 2 ст. 18 73 ФЗ, - это описание особенностей объекта, являющихся основаниями для включения его в реестр и подлежащих обязательному сохранению. То, что закон требует обязательного сохранения предмета охраны, нисколько не отменяет необходимости сохранения иных исторических элементов памятника. Иное означало бы, что в отсутствие утвержденного (определенного) предмета охраны памятник может претерпевать любые утраты, ведь предмета охраны, т. е. элементов и особенностей, подлежащих обязательному сохранению, у него нет.
6. Предполагаемые работы по реконструкции Русского музея не являются работами по сохранению памятника, поскольку, в первую очередь, как следует из ГИКЭ, направлены на повышение удобства при использовании памятника и увеличении полезных площадей. Те же аргументы, которые приведены экспертами в контексте именно нужд сохранения памятника, не выдерживают никакой критики.
Так, эксперты указывают на два фактора, влекущих необходимость перекрытия и застройки внутренних дворов. Во-первых, это необходимость уборки снега, а во-вторых, это якобы неблагоприятные температурно-климатические условия по дворах и, следовательно, во внутренних залах музея. Первый фактор устраняется путём использования мобильных снегоплавильных устройств, которые могут быть размещены прямо во дворе, а вода дренирована через городскую канализацию, как это делается во многих дворах-колодцах в центре Петербурга. Температурно-климатические условия по дворах, как представляется, совпадают с температурно-климатическими условиями со стороны площади Искусств и Михайловского сада, а последние не оказывают никакого разрушительного воздействия на памятник. Это подтверждается и самими экспертами, на с. 28 ГИКЭ признавшими, что повреждений в кирпичной кладке стен со стороны дворов не обнаружено. Представляется, что отсутствие повреждений стен за почти двухвековую историю памятника свидетельствует об отсутствии разрушительных климатических воздействий со стороны двора.
Наконец, температурно-климатические условия в залах музеев регулируются искусственно, автономно, с помощью соответствующих систем климат-контроля, и не связаны с погодными условиями.
Таким образом, объективная необходимость в реконструкции Русского музея с точки зрения обеспечения сохранности памятника отсутствует. Напротив, такие работы нанесут памятнику серьёзный ущерб и исказят замысел знакового для Петербурга архитектора - К.И. Росси.
Прошу провести проверку, в ходе которой оценить все изложенные мной доводы. По результатам проверки прошу принять меры прокурорского реагирования: внесение представления в Министерство культуры РФ об устранении нарушений федерального законодательства, вынесение предупреждения о недопустимости нарушения федерального законодательства в дальнейшем, обращение в суд с требованием об признании незаконными согласований и/или иных актов Министерства культуры РФ, направленных на подготовку реконструкции Русского музея.
Прошу не перенаправлять настоящее заявление в Министерство культуры РФ для рассмотрения, поскольку это противоречит п. 3.7 действующей Инструкции о порядке рассмотрения обращений и приема граждан в органах прокуратуры Российской Федерации.
Ответ прошу направить в электронном виде по адресу: shaptchits@gmail.com.
С уважением,
П.А. Шапчиц,
24.03.2016
Копию этого обращения направил в представительство Всемирного банка в Москве c сопроводиловкой: "Надеюсь, что прилагаемая аргументация будет учтена вами и повлечет отмену финансирования проекта со стороны Всемирного банка и МБРР."