Два шпиона
Сегодня в городе плюс 15, завтра тоже. Осень расплачивается за долги весны, которая не наступала до середины мая. В куртке было жарко, шарфик в сумке.
На инфо-дисплеях в метро - два шпиона. Один - Маркус Вольф, который 9 ноября навеки мирно уснул в своей постели, а второй, ясно, Литвиненко.
Сегодня были похороны Маркуса Вольфа. В самый тёплый ноябрьский день за всю историю метеорологических наблюдений. Знала бы, обязательно бы пошла. Два раза я с ним встречалась у упомянутой уже неоднократно подруги Ирэны (см. http://shaherezada.livejournal.com/23017.html ). Первый раз ещё в конце 70-х, когда он был на вершине своей славы. Я приехала к Ирэне в гости, а у неё уже спал на раскладушке внучатый племянник Адорно из США. Для меня тоже нашлась раскладушка, и мы все вместе забабахали русскую вечеринку, я лично наваяла ведро борща и таких же размеров казан плова. Среди гостей были ГДРовские celebrities (племянник Вальтера Беньямина, с которым я была знакома в Москве, где он представительствовал в СЭВе) и разные знатные иностранцы. Потом появился Маркус Вольф, расцеловался с Иреной, пожал мне руку, поел нашу еду, сделал ряд замечаний насчёт того, как он сам готовит русскую кухню и потом долго спорил о чём-то с Ирэной у неё в кабинете. А я, удивлённая его познаниями в русской кухне, гуляла с гостями, которым всё, что я накашеварила, понравилось аж до донышка.
Второй раз я увидела Маркуса Вольфа уже в 1999 или 2000 году. Опять же благодаря Ирэне. Я временно работала тогда в Берлине, в одном «секретном» частном фонде. Осенью был большой еврейский праздник. Ирэна решила не мелочиться и закатила для своего Kulturverein настоящий бал в каком-то крутом отеле на берегу Шпрее, недалеко от Рейхстага. Ради такого дела я даже надела юбку. Чужую. И не зря, потому что российско-еврейская общественность отплясывала так, что тот отель, наверно, и сегодня вздрагивает. Музыка была лайв. Исполнители - знаменитые музыканты, раскученные лично Ирэной. Одного, кажется, звали Иосиф. Красавчег. В дальнем углу средь шумного бала сидела печальная кучка старых евреев в кипах. Там было темновато и даже как бы сыро. Ирэна сказала, что я должна подойти и поздороваться. Да я же их не знаю! - Ты их не узнаёшь. Смотри, вон Миша Беньямин. А рядом Маркус Вольф. Мама родная! Как же они оба постарели. А эти кипы на ветеранах коммунизма! Впрочем, Маркуса Вольфа вся объединённая Германия знала теперь в лицо. Он не вылезал из телевизора. Масс медиа носили его на руках. Он к тому времени уже отмотал все этапы своего «переходного периода»: побег с семьёй в Австрию, добровольное возвращение в Германию, ряд судов и пересудов, публикации, обвинения, выступления, выяснения отношений, разрывы с друзьями. Держался он так, что всегда казался на две головы выше любого своего собеседника. Чувство собственного достоинства его не покидало. Кстати, Маркус Вольф выпустил свою собственную книгу кулинарных рецептов. Она имела успех, как и всё, что делал этот железный человек. Живой пример - его маленькая шести/семилетняя дочка и молодая красавица-жена.
Ирэна изошла слюной и злобой на гонителей великого человека. Я ответила, что была бы не против, чтобы и меня вот так вот гоняли бы с одного ток шоу на другое, да и ей того желаю. После этого я поздоровалась с аксакалами, причём Маркус Вольф меня, разумеется, не помнил, а Миша Беньямин не узнал.
На инфо-дисплеях в метро - два шпиона. Один - Маркус Вольф, который 9 ноября навеки мирно уснул в своей постели, а второй, ясно, Литвиненко.
Сегодня были похороны Маркуса Вольфа. В самый тёплый ноябрьский день за всю историю метеорологических наблюдений. Знала бы, обязательно бы пошла. Два раза я с ним встречалась у упомянутой уже неоднократно подруги Ирэны (см. http://shaherezada.livejournal.com/23017.html ). Первый раз ещё в конце 70-х, когда он был на вершине своей славы. Я приехала к Ирэне в гости, а у неё уже спал на раскладушке внучатый племянник Адорно из США. Для меня тоже нашлась раскладушка, и мы все вместе забабахали русскую вечеринку, я лично наваяла ведро борща и таких же размеров казан плова. Среди гостей были ГДРовские celebrities (племянник Вальтера Беньямина, с которым я была знакома в Москве, где он представительствовал в СЭВе) и разные знатные иностранцы. Потом появился Маркус Вольф, расцеловался с Иреной, пожал мне руку, поел нашу еду, сделал ряд замечаний насчёт того, как он сам готовит русскую кухню и потом долго спорил о чём-то с Ирэной у неё в кабинете. А я, удивлённая его познаниями в русской кухне, гуляла с гостями, которым всё, что я накашеварила, понравилось аж до донышка.
Второй раз я увидела Маркуса Вольфа уже в 1999 или 2000 году. Опять же благодаря Ирэне. Я временно работала тогда в Берлине, в одном «секретном» частном фонде. Осенью был большой еврейский праздник. Ирэна решила не мелочиться и закатила для своего Kulturverein настоящий бал в каком-то крутом отеле на берегу Шпрее, недалеко от Рейхстага. Ради такого дела я даже надела юбку. Чужую. И не зря, потому что российско-еврейская общественность отплясывала так, что тот отель, наверно, и сегодня вздрагивает. Музыка была лайв. Исполнители - знаменитые музыканты, раскученные лично Ирэной. Одного, кажется, звали Иосиф. Красавчег. В дальнем углу средь шумного бала сидела печальная кучка старых евреев в кипах. Там было темновато и даже как бы сыро. Ирэна сказала, что я должна подойти и поздороваться. Да я же их не знаю! - Ты их не узнаёшь. Смотри, вон Миша Беньямин. А рядом Маркус Вольф. Мама родная! Как же они оба постарели. А эти кипы на ветеранах коммунизма! Впрочем, Маркуса Вольфа вся объединённая Германия знала теперь в лицо. Он не вылезал из телевизора. Масс медиа носили его на руках. Он к тому времени уже отмотал все этапы своего «переходного периода»: побег с семьёй в Австрию, добровольное возвращение в Германию, ряд судов и пересудов, публикации, обвинения, выступления, выяснения отношений, разрывы с друзьями. Держался он так, что всегда казался на две головы выше любого своего собеседника. Чувство собственного достоинства его не покидало. Кстати, Маркус Вольф выпустил свою собственную книгу кулинарных рецептов. Она имела успех, как и всё, что делал этот железный человек. Живой пример - его маленькая шести/семилетняя дочка и молодая красавица-жена.
Ирэна изошла слюной и злобой на гонителей великого человека. Я ответила, что была бы не против, чтобы и меня вот так вот гоняли бы с одного ток шоу на другое, да и ей того желаю. После этого я поздоровалась с аксакалами, причём Маркус Вольф меня, разумеется, не помнил, а Миша Беньямин не узнал.