ЗЕРКАЛО ДОСТОЕВСКОГО (2)
Константин Васильев. Портрет Ф.М. Достоевского.
«Себя как в зеркале я вижу…»
А.С. Пушкин.
БУТАФОРСКАЯ ВЛАСТЬ РОЖДАЕТ «БЕСОВ»
«Власть официальная, в лице губернатора фон Лембке, по видимости - законная, но по сути своей случайная и выморочная, в духе общих тенденций, тоже начинает притворяться законной и призванной. Самозванец, севший на трон губернии, придумывает образ правления, нацеленный исключительно на воспроизводство самовластия.
Имитация деятельности становится ключом к тому спектаклю, который разыгрывает власть-оборотень; механизмы власти, пусть случайной, но намертво вцепившейся в шальное кресло, неустрашимо циничны: предельная концентрация власти, произвол и деспотизм. Господствует принцип: придумывайте сверху все что хотите, но дайте нам полную власть на местах, и мы вас поддержим во всех ваших начинаниях.
Стиль губернской власти - при полном видимом подчинении верхам полное же и бездействие - устраивают верхи; торжествующий цинизм в отношении целей власти, господствующий в “начальственном государстве”, не допускает никакого гражданского общества, никакой социальной жизни.
Все институты власти имеют откровенно бутафорский характер, когда всякое преобразование фиктивно, всякий закон двусмыслен, всякое право иллюзорно. Имитация институтов власти, двойственность их бытия - ударный пункт губернатора фон Лембке: “Всё судя по взгляду правительства. Выйдет такой стих, что вдруг учреждения окажутся необходимыми, и они тотчас же у меня явятся налицо. Пройдет необходимость, и их никто у меня не отыщет”.
Привычное стремление к имитации и маскараду власти, к бутафории и фикции в институтах управления имеет в своей основе серьезную причину: всеобщее сомнение в законности законной власти, не имеющей никакой другой идеи кроме себя самой.
Власть, запятнанная самозванством и своеволием, неминуемо плодит новых самозванцев-претендентов. Хозяева губернии и мiр заговорщиков корыстно нуждаются друг в друге как в выигрышном средстве для достижения политических целей.
Авантюристами оказываются изначально обе партии - и партия правителей, и партия заговорщиков; при этом вина “верхов” за “всеобщий сбивчивый цинизм” неизмеримо серьезнее, ибо атмосферу общественного скандала они первые пытаются выгодно использовать в своих интересах.
Бесы смутного времени, таким образом, не изобретают, а лишь заимствуют у законной власти методы и способы правления, усваивая и корысть, и манипуляторство, и игру в либерализм.
Концепция российской власти, трактуемой в мiре прокламаций как нечто праздное и вздорное, имеет весьма широкое хождение. Тезис: “У нас не за что ухватиться и не на что опереться” - будоражит умы.
“Я уже потому убежден в успехе этой таинственной пропаганды, - объясняет онемечившийся русский писатель Кармазинов, - что Россия есть теперь по преимуществу то место в целом мiре, где всё что угодно может произойти без малейшего отпору... Святая Русь - страна деревянная, нищая и... опасная, страна тщеславных нищих в высших слоях своих, а в огромном большинстве живет в избушках на курьих ножках. Она обрадуется всякому выходу, стоит только растолковать. Одно правительство еще хочет сопротивляться, но машет дубиной в темноте и бьет по своим. Тут всё обречено и приговорено. Россия, как она есть, не имеет будущности».
Людмила Сараскина «Достоевский». М. 2013. С. 582-583.
Продолжение следует.