ВЕЛИКАЯ?.. БЕЗКРОВНАЯ?.. РУССКАЯ?.. (24)
Мужество и низость
Как видим, при арестах люди вели себя по-разному.
Это только в первое время «победителям» было возможно писать, например, такое: «Дрожащие, с отвисшими губами, с помутившимися глазами сидели представители старого строя» (Г.Г. Перетц).
Даже Керенский вынужден был отметить, что многие, в том числе Щегловитов, Макаров и Барк выказали «огромное мужество и достоинство».
«В Петербурге хоронили одну из очередных жертв подпольных убийств, - вспоминал Ф.В. Винберг эпизод из дореволюционного прошлого. - За гробом шел Макаров вместе со своей супругой. К нему подошел один мой знакомый и высказал совет поберечься, быть более осторожным, так как время было тогда уже очень тревожное.
Полковник Федор Викторович Винберг (1868-1927) - щталмейстер Высочайшего Двора, видный деятель Союза Михаила Архангела.
Ответила за мужа госпожа Макарова: “И муж мой, и я, - сказала эта доблестная русская женщина, - вполне подготовились к тому, что, рано или поздно, ему придется погибнуть такой же смертью, как и почти все его предшественники. Такую смерть за Царя и Россию мы готовы встретить как особую честь. Избегнуть этой участи мужу, при его убеждениях, почти невозможно, а потому мы полагаемся на Волю Божию и считаем, что, какие бы меры предосторожности ни принимать, все равно революционерам удастся найти способ его подстеречь”».
Титульный лист первой книги полковник Ф.В. Винберга «В плену у “обезьян”. (Записки “контрреволюционера”)», напечатанной в 1918 г. в типографии Киевского губернского правления.
«Много геройства, - свидетельствовал князь Н.Д. Жевахов, - проявил Петроградский полицмейстер генерал Григорьев, который на сделанное ему часовым замечание так распек этого солдата, что тот схватился за ружье с намерением выстрелить… На крик прибежал Керенский, на которого генерал Григорьев, не учитывая возможных последствий, также порядком накричал, указывая на распущенность солдата… Однако раздражение генерала только смирило Керенского, который ограничился лишь призывом к порядку. “Скоты, мало им арестовать человека; еще издеваются над ним!” - пронеслось вслед уходившим; однако как Керенский, так и его свита должны были сделать вид, что не слышат этих слов генерала Григорьева. А задевший генерала часовой стал проявлять двойную почтительность».
Генерал-майор Георгий Николаевич Григорьев (1868 - после 1930 г.) - полицмейстер второго отделения Санкт Петербурга.
Об его участии в деле по расследованию убийства Г.Е. Распутина см.:
http://sergey-v-fomin.livejournal.com/184939.html
«Но особенное впечатление, - писал тот же мемуарист, - произвел на меня военный министр генерал Беляев. […] Он держал себя с чувством оскорбленного достоинства, чего и не скрывал от тех, кто прислуживал ему, стараясь заручиться его вниманием. Он сурово отклонял всякие попытки жидков вступить с ним в разговоры, и на его лице было написано такое отвращение ко всему происходившему, такая горечь оскорбления, нанесенного ему самим фактом его ареста, что вертевшиеся перед ним жидки видели в нем не заключенного, а министра, который был и остался министром».
Михаил Алексеевич Беляев (1863-1918) - генерал от инфантерии, в январе-феврале 1917 г. Военный министр. Убит большевиками.
Однако тюремщикам, похоже, впоследствии удалось сломить генерала. Уже при переводе в Петропавловскую крепость военный министр Беляев спрашивал, не грозит ли ему казнь. (Таким предположениям, вероятно, способствовала атмосфера Министерского павильона Думы.) При этом тот же Щегловитов, по свидетельству Керенского, «сохранял спокойствие».
Весьма характерен и решительный отказ последнего, когда еще 27 февраля, сразу же после ареста, Керенский пытался его искушать: «убедить, если он сколько-нибудь любит свою страну и хочет искупить прошлое или хоть как-то послужить России, связаться по телефону с Царским Селом, с кем угодно [с Государыней, конечно - С.Ф.], объяснив властям безсмысленность всякого сопротивления и посоветовав сдаться на милость народа».
Наблюдавший 28 февраля арест видного полицейского генерала П.Г. Курлова, стесненного агрессивно настроенной толпой солдат, Н.Н. Суханов отмечал: «Он был бледен, но видимо владел собой, озираясь и прислушиваясь к замечаниям не то с большим интересом, не то с вызывающим видом…»
Генерал-лейтенант Павел Григорьевич Курлов (1860-1923) - в 1909-1911 гг. товарищ министра внутренних дел, командир Отдельного корпуса жандармов. Уволен в отставку после убийства П.А. Столыпина. В году Великой войны состоял при главном начальнике снабжения Северо-Западного фронта, а затем помощником главного начальника Двинского военного округа по гражданской части. В 1916 г. в течение двух месяцев находился на должности товарища министра внутренних дел. В эмиграции в Германии. Погребен на берлинском кладбище Тегель.
9 марта был «доставлен в Таврический Дворец около полудня» тесть генерала В.Н. Воейкова - министр Императорского Двора и Уделов граф В.Б. Фредерикс. «Опираясь на палку, - читаем в воспоминаниях Г.Г. Перетца, - он все время ходил из угла в угол, сначала в помещении комендантского управления, а потом по Министерскому павильону».
«Утром 10 марта граф Фредерикс подал через коменданта Таврического дворца рапорт военному министру, в котором излагал свое ходатайство об увольнении его в отставку, по расстроенному здоровью…» В тот же день в 8 часов вечера престарелого графа пришлось перевести в лазарет при Евангелической больнице.
Генерал-адъютант барон (с 1913 граф) Владимiр Борисович Фредерикс (1838-1927) - помощник министра (1893), а с 1897г. - министр Императорского Двора и уделов. Эмигрировал (1921). Проживал и скончался в Финляндии. Супруга графа В.Б. Фредерикса - графиня Ядвига Алоизиевна Фредерикс, урожденная Богушевская, придворная статс-дама. Скончалась в 1917 г. в Петрограде.
10-го же марта в два часа дня «был доставлен в Министерский павильон арестованный по ордеру министра юстиции состоявший при министре Двора шталмейстер Н.Ф. Бурдуков». 15 марта, по личному распоряжению А.Ф. Керенского, арестовали помощника по гражданской части командующего войсками Петроградского военного округа, бывшего товарища министра внутренних дел Н.В. Плеве.
Петербургский особняк Н.Ф. Бурдукова, ранее принадлежавший князю В.П. Мещерскому. Улица Рылеева, 27. В настоящее время в нем находится консульство Болгарии.
Николай Федорович Бурдуков (1869-1937) - действительный статский советник, состоял при министре внутренних дел, член Тарифного комитета и правления кассы городского и земского кредита. Обладал «большими знакомствами в финансовом мiре». Директор правления Общества Юго-Восточной железной дороги. Шталмейстер Императорского Двора. Приемный сын и наследник князя В.П. Мещерского. Близкий знакомый Г.Е. Распутина, довольно часто посещал А.А. Вырубову. 26 февраля 1917 г. был принят Государыней, умолял Царицу как можно быстрее уехать из Царского Села с Детьми «куда угодно». В эмиграции с 1920 г.
Рабочий кабинет Н.Ф.Бурдукова, в котором размещалось его собрание русской старины и восточные коллекции. Фотографии из журнала «Столица и Усадьба» (1916. № 50).
16 марта «под вечер» привезли князя М.М. Андроникова.
Наконец, 17 марта «вечером по ордеру прокурора Судебной палаты были произведены обыски у бывшего начальника Охранного отделения, состоявшего при Протопопове, отставного генерала Герасимова и у чиновника И.А. Зыбина. После обыска оба они под конвоем привезены были в Таврический дворец и помещены в павильон».
Продолжение следует.