РИТУАЛ: ЖРЕЦЫ И ЖЕРТВЫ (8)
Деталь иконы «Собор святых мучеников отроков и младенцев».
Охота изуверов
Одной из особенностей ритуального убийства Григория Ефимовича Распутина была попытка его оскопления.
Удалась она или нет до конца неизвестно.
Однако вот что важно заметить. Изучение жизни Царского Друга позволяет нам утверждать: такие попытки не раз случались и ранее. Таким образом можно говорить об устойчивости этой детали ритуала
Одна из первых была предпринята 16 декабря 1911 года (то есть ровно за пять лет до убийства в Юсуповском дворце!).
Главными участниками этой акции, организованной на Ярославском Синодальном подворье в Петербурге, были епископ Саратовский Гермоген, согласно сохранившимся свидетельствам, сам себя добровольно оскопивший (!), а также его друг иеромонах Илиодор и Митя Козельский.
Епископ Саратовский и Царицынский Гермоген (Долганов).
Подробно об этом мы писали в одной из книг нашего расследования: «Судья же мне Господь!» (2010). Рассматривался тот же эпизод и в другом томе: «Ложь велика, но правда больше…» (2010).
Митя Козельский. Снимок предоставлен С.Ю. Паламодовым (Петербург).
В одной из книг мы, в частности, обращали внимание на слух, распространявшийся в Государственной думе как раз во время обсуждения там Афонского дела. (Григорий Ефимович, как известно, поддерживал монахов-имяславцев.)
Разговоры эти были зафиксированы в донесении заведующего Министерским павильоном Л.К. Куманина от 28 февраля 1914 г.: «Сегодня в кулуарах неизвестно откуда появился получивший широкое распространение слух, что Григорий Распутин, заманенный в какую-то квартиру, - кастрирован».
Несмотря на неудачу в 1911 г. один из заговорщиков иеромонах Илиодор, расстригшийся к тому времени и снявший с себя сан, проявил для достижения поставленной цели недюжинное упорство.
Именно он стоял за покушением на Г.Е. Распутина 29 июня 1914 г. в Петров день в Покровском.
Иеромонах Илиодор (Труфанов).
В вышедших сразу же после покушения газетах тема эта снова всплыла: «…Некоторым из синодальных чинов приходилось читать угрожающее письмо Илиодора о том, что скоро “ваш пророк будет без кутунки”».
О намерении Хионии Гусевой «оскопить» Распутина расстрига без каких-либо обиняков рассказывал 4 июля 1914 г. сотрудникам ростовской газеты «Утро Юга».
«Нападение нечестивой жены». Клеймо житийной иконы мученика Григория Нового. Музей «Наша эпоха» (Москва).
Орудием преступления, совершенного поклонницей Илиодора, 33-летней сызранской мещанкой Хионией Кузьминичной Гусевой, был черкесский кинжал, ножны которого были прикреплены тесьмой к нижней юбке.
В уголовном деле имеется его описание: «…Кинжал с ножнами - кавказского образца, со стальным, остроотточенным с обеих сторон лезвием, посредине с обеих сторон имеется по ложбине, длина лезвия 8 ½ вершка, ширина у ручки 1 вершок…»
Подобным кинжалом Х. Гусева пыталась убить Г.Е. Распутина.
Подробно обо всем этом на основе опубликованного нами впервые полностью деле и других документов можно прочитать в шестой книге нашего «расследования»: «Страсть как больно, а выживу…» (2011).
Памятная доска на доме в Покровском, на месте которого находилась усадьба Г.Е. Распутиных.
По мнению некоторых исследователей, не исключено, что еще одна попытка оскопления была предпринята во время убийства Г.Е. Распутина.
Так современный петербургский врач И.В. Князькин в «Большой книге о Распутине» (СПб. 2007) пишет, что один из участников убийства доктор Лазоверт был причастен к попытке насильственного оскопления о. Иоанна Кронштадтского перед самой его кончиной. «…В каких-то загадочных ритуальных целях», - прибавляет он.
О «докторе Лазоверте», враче санитарного поезда Отряда В.М. Пуришкевича, по происхождению еврею, тесно связанном с французскими и американскими спецслужбами, нам уже приходилось писать:
http://sergey-v-fomin.livejournal.com/26032.html
http://sergey-v-fomin.livejournal.com/26316.html
http://sergey-v-fomin.livejournal.com/26570.html
Доктор Лазоверт.
Что же касается упомянутой нами темной истории, связанной с отцом Иоанном Кронштадским, то ее мы также когда-то подробно разобрали в нашей книге «Боже! Храни Своих!» (2009).
Сегодня, думаю, подходящий случай, чтобы ее повторить.
Прежде всего, потому, что попыткам оскопления Царского Друга до сих пор придается какой-то скабрезный, чуть ли не постыдный характер.
Случай со Святым Праведным Иоанном дает нам правильное понимание того, какую в действительности цель преследовали изуверы, ставя оскопление в контекст ритуала.
Обличая врагов Царя Небесного и Царя земного, о. Иоанн вполне давал себе отчет в опасности лично для себя, но, как истинный раб Божий и пастырь стада Христова, ничего не боялся, уповая на милость и помощь Божию.
Английскому корреспонденту он прямо заявил, что враги его «страшно ненавидят и готовы стереть с лица земли, но я не боюсь их и не обращаю на них ни малейшего внимания».
«Старый священник, - писал британец, - закончил речь характерной русской фразой: “я - бельмо им на глазу”!»
Собственноручное заявление о. Иоанна Кронштадтского о вступлении в Союз Русского Народа. 19 ноября 1907 г.
«И когда я так говорю, - имея в виду свои безстрашные обличительные слова, говорил о. Иоанн в одной из своих проповедей, - то думаю: и на меня заносят свой меч эти враги всякой правды, враги Церкви Христовой!»
Возможно, в этих последних словах Всероссийского Пастыря запечатлелось прозрение мученичества с пролитием крови, которое, подобно Г.Е. Распутину, претерпел он незадолго до своей праведной кончины.
Уже в эмиграции инокиня Евфросиния (Тулякова), проживавшая в Белграде, записала рассказ молочницы Надежды, жившей в Петербурге на Тимофеевской улице. (После исцеления, по молитвам о. Иоанна, мужа этой молочницы она стала служить Батюшке, сопровождая его в карете во время частых выездов.)
«Однажды, - записала мать Евфросиния, - её упросили богатые люди привезти Батюшку к трудно больному. Надежда стала просить Батюшку туда поехать, но Батюшка ответил: “На заклание меня повезёшь?” Надежда испугалась этих слов, но ничего не поняла.
В карете ещё были две женщины, которые оберегали Батюшку. В дороге Батюшка ещё два раза повторил: “На заклание меня везёте”, и потом сказал: “Господи, да будет воля Твоя”.
Приехали мы в очень богатый дом; в столовой был сервирован стол и поставлены всевозможные закуски. Батюшка спрашивает: “А где больной?” Ему показывают на комнату рядом и приглашают войти, а когда мы захотели за ним войти, нас быстро отстранили и щёлкнул замок. Мы все забезпокоились. Слышалась за дверью возня; две из нас стали стучать в дверь, а третья побежала за кучером, который был богатырской силы.
Кучер вбежал и со всей силы плечом ударил в дверь и сломал замок. Нам представилась такая картина: Батюшка лежал поперек кровати, на нем были подушки, а на них сидели три изувера; на полу была кровь. Кучер сбросил изуверов, взял на руки Батюшку и отнес в карету. Мы все обливались слезами и просили у Батюшки прощения. Мы не знали, что там были изуверы. Они порезали Батюшке в паху».
Такой порез свидетельствует, не исключено, о попытке оскопления: вспомним в связи с этим аналогичные действия по отношению к Г.Е. Распутину: нападение в Петербурге на Ярославском подворье, организованное епископом Гермогеном, и в Покровском в 1914 г., устроенное духовным сыном названного Владыки - расстригой Илиодором.
Сходство, если вдуматься, поразительное, особенно если учесть, что целомудренную жизнь Кронштадтского пастыря публично до сих пор никто ещё не подвергал сомнению.
«Ударом в паховую артерию, - заметил, ознакомившись с этим текстом, исследователь “Царского дела” Л.Е. Болотин - был смертельно ранен один из Римских Императоров, скончавшийся в мучениях. Характерно и то, что А.С. Пушкина смертельно ранили в пах. Александр Сергеевич как неофициальный советник Императора Николая Павловича и официальный Историограф, безусловно, нёс Крест Царского Доверенного Лица, по сути близкий по смыслу Царскому Другу».
Орудия мученических страстей. Деталь иконы «Собор святых мучеников отроков и младенцев».
Продолжим, однако, прерванную нами запись инокини Евфросинии: «Когда Батюшка пришёл в себя, то строго запретил кому-либо говорить об этом, чтобы не было погромов. На другой день в газетах было объявлено, что Батюшка болен. Вот все, что мне по секрету передала Надежда».
С тех пор о. Иоанн тяжко страдал до самой кончины, окончательно так и не поправившись.
Характерен также глум в связи с этим происшествием расстриги Илиодора: «...Отца Иоанна между Ораниенбаумом и Кронштадтом поймали какие-то люди, били за нехорошие отношения к женщинам; Ивана привезли домой без чувств; две простыни на кровь потребовалось. После чего Иван долго болел и его лечили доктора, а от чего лечили, ясно о том не говорили».
Знал об этом случае и митрополит Вениамин (Федченков), утверждавший, что любил Батюшку и даже написавший о нём книгу, в которой, однако, страха ради иудейска (памятуя, кто были злодеи-мучители), писал:
«...Пронеслось известие, будто какая-то группа этих врагов подделала против о. Иоанна скрытое покушение: его позвали к какому-то будто больному; а намеревались убить. Пустили в печать слух, будто они даже ранили его, но другие спасли ему жизнь. Однако, - говорили, - о. Иоанну пришлось лечиться долго.
Но, - насколько известно мне, - подобные слухи есть плод неразумной ревности, а на самом деле не было. [...]
Не было бы, впрочем, ничего удивительного, если он и в самом деле пострадал бы от них телесно, но об этом нет достоверных данных».
Отец Иоанн на смертном одре в своей квартире. Кронштадт. 20 декабря 1908 г.
Сам Владыка прекрасно понимал, о ком идет речь; об этом свидетельствуют его слова, завершающие параграф: «“Се не воздремлет, и уснет храняй Израиля” (Пс. 120, 4)... Да обратит их Господь, ими же весть судьбами, к церкви Своей».
Вышеописанное - попытка буквального исполнения (как впоследствии в отношении Царя, Его Семьи и Их Друга) требования талмуда: «Лучшего из гоев убей, самой красивой змее размозжи голову!»
И тут в высшей степени характерно то, что как раз именно этот случай был особо отмечен в воспоминаниях князя Ф.Ф. Юсупова:
«О. Иоанну было семьдесят восемь лет, когда, вызвав якобы к умирающему, его заманили в ловушку и избили. И убили бы, не подоспей кучер, привезший его. Он вырвал старца из рук негодяев и отвез назад полуживого. От увечий о. Иоанн так и не оправился. Несколько лет спустя он умер, так и не открыв имена палачей».
Нетрудно заметить, что в своих подробностях это описание полностью совпадает с записью инокини Евфросинии. Это «умер, так и не открыв имена палачей» при сопоставлении с подробностью, рассказанной матушкой («чтобы не было погромов»), раскрывает нам авторов преступления.
Княгиня З.Н. Юсупова с сыном Феликсом. 1901 г. Москва. Фото из семейного альбома князей Юсуповых. Собрание музея «Наша эпоха» (Москва).
Не менее важным представляется нам и сам факт обращения князя Ф.Ф. Юсупова (ключевого участника ритуального убийства Царского Друга) именно к этой подробности из жизни отца Иоанна, которому его мать, княгиня З.Н. Юсупова, была обязана жизнью.
Продолжение следует.