Держащийся
Это совершенно особенная разновидность.
Вот уже более полувека, 60 с лишним лет езжу в метро почти каждый день (в основном, стоя) - и мне еще ни разу не пришлось держаться! Как-то всегда хватало функции органов равновесия, ориентированности в движении и пространстве. (Даже после изрядной порции спиртного.) За всё это время могу припомнить, ну, два-три случая, чтобы поезд слишком уж резко дергался или тормозил, - да и то ведь достаточно чуть-чуть отставить ногу в соответствующую сторону, чтобы легко устоять. (И вообще следует признать настойчиво повторяющееся объявление, что «метрополитен - средство, связанное с повышенной опасностью», несколько преувеличенным.)
Да вовсе я не выпячиваю себя - и не ставлю себя в пример! Скажите на милость, какой, собственно, еще есть у человека способ понять окружающих, иначе как сравнивая себя с ними или их с собой, поставив себя на их место или их на свое? Просто меня - вполне искренно - на самом деле приводит в недоумение этот феномен. Ведь я говорю не обо всех держащихся! В вагоне полным-полно нормальных людей, кто-то держится, кто-то не держится - кому как удобнее... Речь идет действительно о совершенно особенной разновидности.
Вот он входит в вагон. Одна нога еще стоит на платформе, снаружи, он только начинает заносить вторую... Но рука, устремленная вверх (с растопыренными пальцами), уже что-то лихорадочно нашаривает в воздухе, делает беспорядочные круговые движения, - выискивая, за что бы ухватиться. Взгляд его совершенно безумен, и глаза - пусты. Поезд еще не тронулся (и какое-то время будет еще стоять, даже двери еще не закрылись), но ему уже, прежде всего на свете, обязательно нужно держаться. Кажется, отпусти он руку - и немедленно, сейчас же упадет!
Его не может волновать, если при этом он касается вашей головы, сбивает с вас шляпу, заезжает локтем в нос. Или, например, вынуждает (что особенно задушевно летом, в жаркую погоду) нюхать свою подмышечную впадину. И ведь нередко бывает, что вам просто некуда от него деться, народу много - и невозможно отойти в сторону. Знаете, почему это не может его волновать? Потому что он просто не в состоянии этого даже заметить. Ему нужно держаться! Если вы что-нибудь ему скажете, он очень искренно удивится и не поймет: о чём это вы?! Ему ведь нужно держаться! Нормальные люди позволяют себе держаться в случае, если никому не причиняют этим неудобств, и если уж нечаянно вас коснулись, то немедленно исправят положение. Здесь же - вопрос о том, чтó важнее, даже не возникает. ЕМУ НУЖНО ДЕРЖАТЬСЯ - и важнее этого ничего на свете быть не может.
Похоже, что иначе он и в самом деле может упасть. Видели бы вы - в тех редких случаях, когда кто-нибудь действительно слишком уж явно его оттеснит и он вынужден будет на краткий миг всё-таки отцепиться, - каким растерянным, несчастным и беспомощным становится выражение его лица! (Но рука при этом ни за что не опустится - и будет продолжать витать над головой.)
Но вот приближается его станция, и он начинает продвигаться к выходу. Он перемещается, ни в коем случае не расставаясь с перекладиной, не теряя с нею контакта, скользя по ней рукой (при этом запросто может предплечьем «делать glissando» по головам, опять же ничего не замечая), и так оказывается у двери. Поезд уже остановился (и никакой «качки» уже нет) - но он всё еще держится. Открываются двери - он держится. Он выходит из вагона - но продолжает при этом держаться. Вот сам он уже снаружи - но его рука (позади него) всё еще в вагоне! Кончики вытянутых пальцев до последнего цепляются за самый край, за уголок перекладины. И вот, когда продолжать держаться и цепляться совсем уж невозможно физически (он ведь начал уже шагать по перрону), рука его, совершенно расслабленная, произвольно, как плеть, падает вслед за ним - и всем своим свободным весом непременно, с фатальной неизбежностью задевает по затылку какого-нибудь незадачливого господина, чья голова оказалась на ее траектории...
Если вы подумали, что, может быть, наш герой пьян, - значит, вы ничего не поняли. Не почувствовали верного колорита, не ощутили всей специфики этой поистине замечательной разновидности. Он совершенно трезв. Это святой человек!
И еще - последнее. Наверное - судя по повадке, - на лестнице эволюции он стоит на ступеньке, чуть более близкой к обезьяне.
---------------
http://sergedid.livejournal.com/19702.html
Вот уже более полувека, 60 с лишним лет езжу в метро почти каждый день (в основном, стоя) - и мне еще ни разу не пришлось держаться! Как-то всегда хватало функции органов равновесия, ориентированности в движении и пространстве. (Даже после изрядной порции спиртного.) За всё это время могу припомнить, ну, два-три случая, чтобы поезд слишком уж резко дергался или тормозил, - да и то ведь достаточно чуть-чуть отставить ногу в соответствующую сторону, чтобы легко устоять. (И вообще следует признать настойчиво повторяющееся объявление, что «метрополитен - средство, связанное с повышенной опасностью», несколько преувеличенным.)
Да вовсе я не выпячиваю себя - и не ставлю себя в пример! Скажите на милость, какой, собственно, еще есть у человека способ понять окружающих, иначе как сравнивая себя с ними или их с собой, поставив себя на их место или их на свое? Просто меня - вполне искренно - на самом деле приводит в недоумение этот феномен. Ведь я говорю не обо всех держащихся! В вагоне полным-полно нормальных людей, кто-то держится, кто-то не держится - кому как удобнее... Речь идет действительно о совершенно особенной разновидности.
Вот он входит в вагон. Одна нога еще стоит на платформе, снаружи, он только начинает заносить вторую... Но рука, устремленная вверх (с растопыренными пальцами), уже что-то лихорадочно нашаривает в воздухе, делает беспорядочные круговые движения, - выискивая, за что бы ухватиться. Взгляд его совершенно безумен, и глаза - пусты. Поезд еще не тронулся (и какое-то время будет еще стоять, даже двери еще не закрылись), но ему уже, прежде всего на свете, обязательно нужно держаться. Кажется, отпусти он руку - и немедленно, сейчас же упадет!
Его не может волновать, если при этом он касается вашей головы, сбивает с вас шляпу, заезжает локтем в нос. Или, например, вынуждает (что особенно задушевно летом, в жаркую погоду) нюхать свою подмышечную впадину. И ведь нередко бывает, что вам просто некуда от него деться, народу много - и невозможно отойти в сторону. Знаете, почему это не может его волновать? Потому что он просто не в состоянии этого даже заметить. Ему нужно держаться! Если вы что-нибудь ему скажете, он очень искренно удивится и не поймет: о чём это вы?! Ему ведь нужно держаться! Нормальные люди позволяют себе держаться в случае, если никому не причиняют этим неудобств, и если уж нечаянно вас коснулись, то немедленно исправят положение. Здесь же - вопрос о том, чтó важнее, даже не возникает. ЕМУ НУЖНО ДЕРЖАТЬСЯ - и важнее этого ничего на свете быть не может.
Похоже, что иначе он и в самом деле может упасть. Видели бы вы - в тех редких случаях, когда кто-нибудь действительно слишком уж явно его оттеснит и он вынужден будет на краткий миг всё-таки отцепиться, - каким растерянным, несчастным и беспомощным становится выражение его лица! (Но рука при этом ни за что не опустится - и будет продолжать витать над головой.)
Но вот приближается его станция, и он начинает продвигаться к выходу. Он перемещается, ни в коем случае не расставаясь с перекладиной, не теряя с нею контакта, скользя по ней рукой (при этом запросто может предплечьем «делать glissando» по головам, опять же ничего не замечая), и так оказывается у двери. Поезд уже остановился (и никакой «качки» уже нет) - но он всё еще держится. Открываются двери - он держится. Он выходит из вагона - но продолжает при этом держаться. Вот сам он уже снаружи - но его рука (позади него) всё еще в вагоне! Кончики вытянутых пальцев до последнего цепляются за самый край, за уголок перекладины. И вот, когда продолжать держаться и цепляться совсем уж невозможно физически (он ведь начал уже шагать по перрону), рука его, совершенно расслабленная, произвольно, как плеть, падает вслед за ним - и всем своим свободным весом непременно, с фатальной неизбежностью задевает по затылку какого-нибудь незадачливого господина, чья голова оказалась на ее траектории...
Если вы подумали, что, может быть, наш герой пьян, - значит, вы ничего не поняли. Не почувствовали верного колорита, не ощутили всей специфики этой поистине замечательной разновидности. Он совершенно трезв. Это святой человек!
И еще - последнее. Наверное - судя по повадке, - на лестнице эволюции он стоит на ступеньке, чуть более близкой к обезьяне.
---------------
http://sergedid.livejournal.com/19702.html