Теория Реальных денег, или Мой ответ Ивантеру
Александр Ивантер, заместитель главного редактора журнала «Эксперт», написал критический комментарий к моей заметке «Ещё раз о профиците ликвидности». Ниже - мой ответ, который вряд ли будет опубликован в «Эксперте».
История вопроса
Спор с «авторитетами»
В ноябре 2016 года (полтора года назад) об «опасности» профицита ликвидности говорили Екатерина Трофимова (АКРА), Эльвира Набиуллина (ЦБ), Сергей Глазьев (советник президента РФ) и многие другие (см. вставку).
Вставка
«Нарастающая избыточность ликвидности, в частности, которая носит форму и профицита операций с Центральным Банком не является здоровым явлением, оказывает негативное влияние и на прибыль банков, и на общую динамику их финансовых показателей».
Екатерина Трофимова, руководитель российского рейтингового агентства АКРА (finanz.ru).
«Профицит ликвидности в банковском секторе может спровоцировать образование «пузыря» на рынке ипотеки, рассказал журналистам замминистра экономического развития Алексей Ведев».
«ЦБ: профицит ликвидности усложняет борьбу с инфляцией» (vestifinance.ru)
«АРБР: профицит ликвидности - новая угроза банкам» (vestifinance.ru)
«Профицит ликвидности в российской банковской системе искусственно создан безумной экономической политикой ЦБ» (Сергей Глазьев, советник Президента РФ, Лента.ру)
«Опасные деньги: чем грозит рублю профицит ликвидности у банков» (РБК)
«Профицит ликвидности может спровоцировать чрезмерный интерес банков к рискованному кредитованию» (Председатель ЦБ Эльвира Набиуллина, цитата по сообщению Финмаркет.ру)
«…Для уменьшения структурного профицита ликвидности надо, чтобы Минфин опять начал накапливать фонды, иначе профицит будет сохраняться» (Председатель ЦБ Эльвира Набиуллина, цитата по сообщению РИА НОВОСТИ)
(конец вставки)
Вопреки этому стройному хору голосов, в своей заметке «Профицит ликвидности - чем раньше, тем лучше» я осмелился возразить этим авторитетам и указать им на факты, а именно на то, что в истории России профицит ликвидности всегда был вовсе не опасностью, а спутником роста экономики.
Выигрыш в споре
Прошедшие полтора года показали мою правоту. Профицит ликвидности, за который я ратовал (и которым пугали «авторитеты») стал нормой жизни, а экономика при этом перешла от падения к росту.
Более того, наблюдается интересная закономерность - когда профицит растёт - экономика ускоряется, а когда профицит перестаёт расти - экономика замедляется (график).
График. Дефицит рублёвой ликвидности ведёт к кризису в экономике.
Источник: http://expert.ru/2018/03/7/diskussiya-o-metode/media/310428/
Именно это я и отметил в своей очередной заметке под названием «Ещё раз о профиците ликвидности» (Эксперт ОнЛайн, 07.03.2018).
Комментарий Александра Ивантера
В конце этой моей заметки решил разместить свой комментарий Александр Ивантер (не путать с академиком Виктором Ивантером), первый заместитель главного редактора журнала «Эксперт». Комментарий критический по своему характеру.
По теме заметки господин Ивантер сказал лишь, что происходящее в реальной жизни «это странно». Судите сами:
«последние десять лет такие совпадения [профицита ликвидности с ростом ВВП] более или менее обнаруживались ... Хотя это странно - судя по родовой роли банков в макроэкономической системе, естественным для нее состоянием следовало бы считать именно дефицит собственной ликвидности (конечно, не катастрофических размеров), покрываемый рефинансовыми займами ЦБ»
Перевожу на простой язык: г-н Ивантер вынужден признать, что я оказался прав, и что профицит ликвидности вовсе не плохо, а хорошо. Но, мол, «по науке» (и тут он использует замысловатый оборот о «родовой роли банков в макроэкономической системе») всё должно быть наоборот.
Собственно, по теме заметки (то есть о профиците ликвидности) г-н Ивантер больше не говорит ничего.
Подобные слова ещё можно было бы услышать из уст какого-нибудь псевдоучёного средних веков. Мол, «это странно, что всё больше доказательств того, что Земля круглая и вертится. Судя по «родовой роли» Земли она плоская и покоится на трёх китах».
Но для заместителя главного редактора уважаемого аналитического издания ограничиваться подобным заявлением не к лицу. Может быть самое время Александру Ивантеру разобраться, что в «родовой роли» банковской системы он понял не так? Почему жизнь не укладывается в его схему?
Но нет. Не говоря о теме заметки, Александр Евгеньевич уводит читателя совсем в другую сторону. То он углубляется в оценку ясности изложения в моих статьях (по его словам, «они предельно просты и понятны даже восьмикласснику»). То он говорит, что научные методы Сергея Блинова плохи. То он ностальгирует по «правильной» экономической науке.
Источник смуты
Ларчик открывается просто. Оказывается, ранее в своих статьях в научных изданиях господин Ивантер подчёркивал, что дефицит ликвидности - это хорошо, а профицит плохо. А в жизни оказалось не так! Досада Александра Евгеньевича становится понятна.
Своё мнение о профиците ликвидности Александр Ивантер изложил в статье «Эволюция денежно-кредитной политики Банка России. История, перспективы, цели и инструменты» в журнале «Государственный аудит. Право. Экономика», 2014. № 1-2. С. 61-75.
Приведу цитату из этой статьи:
«По-настоящему эффективным, оказывающим непосредственное влияние на инфляционный процесс, рефинансирование стало лишь ближе к концу 2011 г. Это произошло после того, как Минфин путем перехода к (почти) бездефицитному бюджету в сочетании со значительным объемом займов на внутреннем рынке изъял избыток ликвидности у банковского сектора»
Перевожу на понятный язык: по мнению Ивантера, когда профицит ликвидности исчез (так как Минфин изъял «избыток ликвидности»), стало лучше.
Конечно же, с этим категорически нельзя согласиться. На самом деле изъятие ликвидности Минфином (с октября 2010 по ноябрь 2012 года оно составило 3,5 трлн руб.) было спусковым крючком, триггером того кризиса, который мы наблюдали в 2015 году (см. «Зарождение кризиса» в статье «Текущий кризис, его причины и необходимые меры», Эксперт ОнЛайн, февраль 2015).
И ещё цитата Ивантера:
«Переход к нормальному рефинансированию ЦБ, после того как на протяжении предыдущих 20 лет банки систематически в нем не нуждались, произвел в банковской среде ощущение «кризиса ликвидности» (эти же слова стали употреблять и СМИ), когда банки должны формировать свою ликвидность за счет займов в ЦБ, причем по достаточно высоким ставкам. В действительности это означало лишь завершившийся переход к нормальной денежно-кредитной политике»
Перевожу слова Александра Ивантера на простой язык: банки почувствовали дефицит ликвидности, но «в действительности» это и есть нормальная денежно-кредитная политика ЦБ. Просто «неразумные» банки не понимают, какая от этого великая польза.
Отметим, в 2014 году «пользы» от дефицита ликвидности не понимал (в отличие от Ивантера) даже глава крупнейшего банка страны, Герман Греф (см. «Как поспорили Герман Оскарович с Сергеем Михайловичем», Эксперт ОнЛайн, 23.06.2014).
В жизни оказалось не так, как думал (надеюсь, уже не думает) господин Ивантер, а наоборот: от дефицита ликвидности никакой пользы не было, только вред. И это, видимо, доставляет Александру Евгеньевичу душевные муки. Ведь он то в своей статье полагал по-другому. А тут ещё ваш покорный слуга сыпет соль на раны,
«растущий профицит ликвидности [Сергей Блинов]… трактует в положительном ключе - как предвестник роста (вариант - ускорения роста) ВВП» (цитата из комментария Ивантера).
И г-н Ивантер взялся за перо. Казалось бы, самое время разобраться, отчего всё вдруг пошло не так, как должно было, по его мнению, пойти. Отчего вдруг всё не так, как должно быть «судя по родовой роли банков в макроэкономической системе», а с точностью до наоборот? Но Александру Ивантеру, похоже, неинтересно. В своём комментарии он принципиально оставляет за кадром своего внимания эти вопросы…
Александр Евгеньевич, признайте, что оказались неправы, Вам стане легче. И Земля, она всё-таки вертится, несмотря на свою «родовую роль» …
Постскриптум
Открою секрет: так удачно выигрывать заочные споры с «авторитетами» мне позволяет Теория Реальных Денег.
Основы этой теории изложены мной в статье «Реальные деньги и экономический рост». Она (теория) опирается на фундаментальную, очень тесную и устойчивую взаимосвязь между реальной денежной массой и реальным ВВП.
Ещё нобелевский лауреат Милтон Фридман показал, что Великая депрессия в США произошла из-за сокращения денежной массы по вине ФРС (центрального банка США). Но теория Фридмана хорошо объясняет лишь частный случай для экономики с низкой инфляцией.
Я же превзошёл самого Фридмана и предложил теорию для общего случая: она подходит для экономик и с высокой, и с низкой инфляцией.
С помощью Теории Реальных Денег можно делать многое:
• Понять, почему в экономике Японии два десятилетия царил застой (см. «Как избежать японской ловушки»).
• Понимать, почему некоторые страны (Беларусь, Бразилия) показывали хороший экономический рост несмотря на очень высокую инфляцию (см. «Инфляция и экономический рост»)
• Делать сценарные прогнозы развития экономики России на 2015, 2016, 2017 годы, которые успешно сбываются (см. « ВВП в 2017 году - как сбылись прогнозы»)
• Делать сценарные прогнозы развития экономики России на 2018 год, которые тоже, наверняка, сбудутся (см. «Что год текущий нам готовит»).
Именно опираясь на Теорию Реальных Денег я сделал вывод, что профицит ликвидности в наших российских условиях - это хорошо, а дефицит ликвидности плохо.
Что же касается известного вопроса о курице и яйце (зависит ли ВВП от денежной массы или наоборот), то на этот вопрос ответ ясен: пока есть ЦБ, который может произвольно изымать или добавлять деньги в экономику, всё зависит именно от Центрального банка (см. « Рост денег и экономический рост - что причина, а что следствие»).
Теория Реальных Денег позволяет не только понимать экономические процессы, но и воздействовать на экономику в нужном направлении. Поэтому она легко отвечает на вопрос: что нужно для роста ВВП России в 1,5 раза к 2024 году (см. «Количественное смягчение по-русски») - такую цель поставил Президент Путин в своём обращении к Федеральному собранию в марте 2018 года.
Приложение
(Комментарий Александра Ивантера к заметке Сергея Блинова «Ещё раз о профиците ликвидности»)
Наутек от сложности мира
Александр Ивантер, первый заместитель главного редактора журнала «Эксперт»
Макроэкономические заметки постоянного автора «Эксперта» и «Эксперт ОнЛайн» Сергея Блинова выделяет одна узнаваемая черта - они предельно просты и понятны даже восьмикласснику. Как правило, сюжет исследования один и тот же. Следите за двумя линиями - одна из них объясняющая переменная (например, прирост денежной массы), другая - объясняемая (например. ВВП). Если динамика первой ускоряется, жди ускорения и другой. Почему? Насколько тесна и устойчива данная связь? И вообще - является ли она прямой, а не обратной - ведь динамика ВВП определяет спрос на деньги ровно так же, как предложение денег создает монетарное пространство роста ВВП? Все эти вопросы автор принципиально оставляет за кадром своего внимания - и, что самое грустное, не пытается читателей пригласить к размышлениям.
Нынешняя зарисовка коллеги Блинова чуть более замысловата. В качестве объясняющей переменной Сергей использует дефицит/профицит ликвидности в банковской системе. Если быть более точным, речь идет не о всей ликвидности, а о ликвидности Центрального банка, то есть о сальдо финансовых взаимоотношений банковской системы с регулятором. Растущий профицит ликвидности, то есть превышение размещенных на депозитах в ЦБ средств банков над привлеченными у регулятора средствами, автор трактует в положительном ключе - как предвестник роста (вариант - ускорения роста) ВВП. Почему? В чем тут содержательный механизм связи? Абсолютно неясно, да и похоже неинтересно автору. Зависимость чисто эмпирическая - последние десять лет такие совпадения более или менее обнаруживались, ну, значит, высока вероятность, что и впредь она будет работать. Хотя это странно - судя по родовой роли банков в макроэкономической системе, естественным для нее состоянием следовало бы считать именно дефицит собственной ликвидности (конечно, не катастрофических размеров), покрываемый рефинансовыми займами ЦБ.
В принципе любая аналитическая деятельность имеет право на существование. Это лучше, чем бить детей или свежевать кошек. Но, конечно, к науке, по крайней мере, к классической детерменистской экономической науке, с доказательными причинно-следственными выводами, эта алхимия не имеет никакого отношения. Впрочем, вынуждены огорчиться и обрадовать Сергея Блинова - той экономической науки, о которой мы ностальгируем, по крайней мере в мировом мейнстриме последние 25 лет больше нет. Современная экономическая теория все меньше пытается объяснить хозяйственный мир в рамках прозрачных детерминистских моделей, предлагая взамен все более изощренные способы его вероятностного моделирования. А скоро, как уверены некоторые горячие умы, пытливый скрупулезный человеческий анализ фактов заменит самообучающаяся нейросеть непостижимой мощности, способы получения выводов которой будут в принципе недоступны для теплокровных двуногих существ.
Ну а поклонникам г-на Блинова советуем провести несколько вечером на сайте американских Министерства торговли и Бюро экономического анализа. Там вы найдете скрупулезный анализ поведения нескольких десятков лидирующих, совпадающих и отстающих макроэкономических индикаторов, причудливая взаимосвязь которых помогает получать представление о текущем состоянии хозяйственной конъюнктуры. Слава Богу, их авторы относятся к ним адекватно - не более, чем как к подспорью для выработки содержательных макроэкономических гипотез.
История вопроса
Спор с «авторитетами»
В ноябре 2016 года (полтора года назад) об «опасности» профицита ликвидности говорили Екатерина Трофимова (АКРА), Эльвира Набиуллина (ЦБ), Сергей Глазьев (советник президента РФ) и многие другие (см. вставку).
Вставка
«Нарастающая избыточность ликвидности, в частности, которая носит форму и профицита операций с Центральным Банком не является здоровым явлением, оказывает негативное влияние и на прибыль банков, и на общую динамику их финансовых показателей».
Екатерина Трофимова, руководитель российского рейтингового агентства АКРА (finanz.ru).
«Профицит ликвидности в банковском секторе может спровоцировать образование «пузыря» на рынке ипотеки, рассказал журналистам замминистра экономического развития Алексей Ведев».
«ЦБ: профицит ликвидности усложняет борьбу с инфляцией» (vestifinance.ru)
«АРБР: профицит ликвидности - новая угроза банкам» (vestifinance.ru)
«Профицит ликвидности в российской банковской системе искусственно создан безумной экономической политикой ЦБ» (Сергей Глазьев, советник Президента РФ, Лента.ру)
«Опасные деньги: чем грозит рублю профицит ликвидности у банков» (РБК)
«Профицит ликвидности может спровоцировать чрезмерный интерес банков к рискованному кредитованию» (Председатель ЦБ Эльвира Набиуллина, цитата по сообщению Финмаркет.ру)
«…Для уменьшения структурного профицита ликвидности надо, чтобы Минфин опять начал накапливать фонды, иначе профицит будет сохраняться» (Председатель ЦБ Эльвира Набиуллина, цитата по сообщению РИА НОВОСТИ)
(конец вставки)
Вопреки этому стройному хору голосов, в своей заметке «Профицит ликвидности - чем раньше, тем лучше» я осмелился возразить этим авторитетам и указать им на факты, а именно на то, что в истории России профицит ликвидности всегда был вовсе не опасностью, а спутником роста экономики.
Выигрыш в споре
Прошедшие полтора года показали мою правоту. Профицит ликвидности, за который я ратовал (и которым пугали «авторитеты») стал нормой жизни, а экономика при этом перешла от падения к росту.
Более того, наблюдается интересная закономерность - когда профицит растёт - экономика ускоряется, а когда профицит перестаёт расти - экономика замедляется (график).
График. Дефицит рублёвой ликвидности ведёт к кризису в экономике.
Источник: http://expert.ru/2018/03/7/diskussiya-o-metode/media/310428/
Именно это я и отметил в своей очередной заметке под названием «Ещё раз о профиците ликвидности» (Эксперт ОнЛайн, 07.03.2018).
Комментарий Александра Ивантера
В конце этой моей заметки решил разместить свой комментарий Александр Ивантер (не путать с академиком Виктором Ивантером), первый заместитель главного редактора журнала «Эксперт». Комментарий критический по своему характеру.
По теме заметки господин Ивантер сказал лишь, что происходящее в реальной жизни «это странно». Судите сами:
«последние десять лет такие совпадения [профицита ликвидности с ростом ВВП] более или менее обнаруживались ... Хотя это странно - судя по родовой роли банков в макроэкономической системе, естественным для нее состоянием следовало бы считать именно дефицит собственной ликвидности (конечно, не катастрофических размеров), покрываемый рефинансовыми займами ЦБ»
Перевожу на простой язык: г-н Ивантер вынужден признать, что я оказался прав, и что профицит ликвидности вовсе не плохо, а хорошо. Но, мол, «по науке» (и тут он использует замысловатый оборот о «родовой роли банков в макроэкономической системе») всё должно быть наоборот.
Собственно, по теме заметки (то есть о профиците ликвидности) г-н Ивантер больше не говорит ничего.
Подобные слова ещё можно было бы услышать из уст какого-нибудь псевдоучёного средних веков. Мол, «это странно, что всё больше доказательств того, что Земля круглая и вертится. Судя по «родовой роли» Земли она плоская и покоится на трёх китах».
Но для заместителя главного редактора уважаемого аналитического издания ограничиваться подобным заявлением не к лицу. Может быть самое время Александру Ивантеру разобраться, что в «родовой роли» банковской системы он понял не так? Почему жизнь не укладывается в его схему?
Но нет. Не говоря о теме заметки, Александр Евгеньевич уводит читателя совсем в другую сторону. То он углубляется в оценку ясности изложения в моих статьях (по его словам, «они предельно просты и понятны даже восьмикласснику»). То он говорит, что научные методы Сергея Блинова плохи. То он ностальгирует по «правильной» экономической науке.
Источник смуты
Ларчик открывается просто. Оказывается, ранее в своих статьях в научных изданиях господин Ивантер подчёркивал, что дефицит ликвидности - это хорошо, а профицит плохо. А в жизни оказалось не так! Досада Александра Евгеньевича становится понятна.
Своё мнение о профиците ликвидности Александр Ивантер изложил в статье «Эволюция денежно-кредитной политики Банка России. История, перспективы, цели и инструменты» в журнале «Государственный аудит. Право. Экономика», 2014. № 1-2. С. 61-75.
Приведу цитату из этой статьи:
«По-настоящему эффективным, оказывающим непосредственное влияние на инфляционный процесс, рефинансирование стало лишь ближе к концу 2011 г. Это произошло после того, как Минфин путем перехода к (почти) бездефицитному бюджету в сочетании со значительным объемом займов на внутреннем рынке изъял избыток ликвидности у банковского сектора»
Перевожу на понятный язык: по мнению Ивантера, когда профицит ликвидности исчез (так как Минфин изъял «избыток ликвидности»), стало лучше.
Конечно же, с этим категорически нельзя согласиться. На самом деле изъятие ликвидности Минфином (с октября 2010 по ноябрь 2012 года оно составило 3,5 трлн руб.) было спусковым крючком, триггером того кризиса, который мы наблюдали в 2015 году (см. «Зарождение кризиса» в статье «Текущий кризис, его причины и необходимые меры», Эксперт ОнЛайн, февраль 2015).
И ещё цитата Ивантера:
«Переход к нормальному рефинансированию ЦБ, после того как на протяжении предыдущих 20 лет банки систематически в нем не нуждались, произвел в банковской среде ощущение «кризиса ликвидности» (эти же слова стали употреблять и СМИ), когда банки должны формировать свою ликвидность за счет займов в ЦБ, причем по достаточно высоким ставкам. В действительности это означало лишь завершившийся переход к нормальной денежно-кредитной политике»
Перевожу слова Александра Ивантера на простой язык: банки почувствовали дефицит ликвидности, но «в действительности» это и есть нормальная денежно-кредитная политика ЦБ. Просто «неразумные» банки не понимают, какая от этого великая польза.
Отметим, в 2014 году «пользы» от дефицита ликвидности не понимал (в отличие от Ивантера) даже глава крупнейшего банка страны, Герман Греф (см. «Как поспорили Герман Оскарович с Сергеем Михайловичем», Эксперт ОнЛайн, 23.06.2014).
В жизни оказалось не так, как думал (надеюсь, уже не думает) господин Ивантер, а наоборот: от дефицита ликвидности никакой пользы не было, только вред. И это, видимо, доставляет Александру Евгеньевичу душевные муки. Ведь он то в своей статье полагал по-другому. А тут ещё ваш покорный слуга сыпет соль на раны,
«растущий профицит ликвидности [Сергей Блинов]… трактует в положительном ключе - как предвестник роста (вариант - ускорения роста) ВВП» (цитата из комментария Ивантера).
И г-н Ивантер взялся за перо. Казалось бы, самое время разобраться, отчего всё вдруг пошло не так, как должно было, по его мнению, пойти. Отчего вдруг всё не так, как должно быть «судя по родовой роли банков в макроэкономической системе», а с точностью до наоборот? Но Александру Ивантеру, похоже, неинтересно. В своём комментарии он принципиально оставляет за кадром своего внимания эти вопросы…
Александр Евгеньевич, признайте, что оказались неправы, Вам стане легче. И Земля, она всё-таки вертится, несмотря на свою «родовую роль» …
Постскриптум
Открою секрет: так удачно выигрывать заочные споры с «авторитетами» мне позволяет Теория Реальных Денег.
Основы этой теории изложены мной в статье «Реальные деньги и экономический рост». Она (теория) опирается на фундаментальную, очень тесную и устойчивую взаимосвязь между реальной денежной массой и реальным ВВП.
Ещё нобелевский лауреат Милтон Фридман показал, что Великая депрессия в США произошла из-за сокращения денежной массы по вине ФРС (центрального банка США). Но теория Фридмана хорошо объясняет лишь частный случай для экономики с низкой инфляцией.
Я же превзошёл самого Фридмана и предложил теорию для общего случая: она подходит для экономик и с высокой, и с низкой инфляцией.
С помощью Теории Реальных Денег можно делать многое:
• Понять, почему в экономике Японии два десятилетия царил застой (см. «Как избежать японской ловушки»).
• Понимать, почему некоторые страны (Беларусь, Бразилия) показывали хороший экономический рост несмотря на очень высокую инфляцию (см. «Инфляция и экономический рост»)
• Делать сценарные прогнозы развития экономики России на 2015, 2016, 2017 годы, которые успешно сбываются (см. « ВВП в 2017 году - как сбылись прогнозы»)
• Делать сценарные прогнозы развития экономики России на 2018 год, которые тоже, наверняка, сбудутся (см. «Что год текущий нам готовит»).
Именно опираясь на Теорию Реальных Денег я сделал вывод, что профицит ликвидности в наших российских условиях - это хорошо, а дефицит ликвидности плохо.
Что же касается известного вопроса о курице и яйце (зависит ли ВВП от денежной массы или наоборот), то на этот вопрос ответ ясен: пока есть ЦБ, который может произвольно изымать или добавлять деньги в экономику, всё зависит именно от Центрального банка (см. « Рост денег и экономический рост - что причина, а что следствие»).
Теория Реальных Денег позволяет не только понимать экономические процессы, но и воздействовать на экономику в нужном направлении. Поэтому она легко отвечает на вопрос: что нужно для роста ВВП России в 1,5 раза к 2024 году (см. «Количественное смягчение по-русски») - такую цель поставил Президент Путин в своём обращении к Федеральному собранию в марте 2018 года.
Приложение
(Комментарий Александра Ивантера к заметке Сергея Блинова «Ещё раз о профиците ликвидности»)
Наутек от сложности мира
Александр Ивантер, первый заместитель главного редактора журнала «Эксперт»
Макроэкономические заметки постоянного автора «Эксперта» и «Эксперт ОнЛайн» Сергея Блинова выделяет одна узнаваемая черта - они предельно просты и понятны даже восьмикласснику. Как правило, сюжет исследования один и тот же. Следите за двумя линиями - одна из них объясняющая переменная (например, прирост денежной массы), другая - объясняемая (например. ВВП). Если динамика первой ускоряется, жди ускорения и другой. Почему? Насколько тесна и устойчива данная связь? И вообще - является ли она прямой, а не обратной - ведь динамика ВВП определяет спрос на деньги ровно так же, как предложение денег создает монетарное пространство роста ВВП? Все эти вопросы автор принципиально оставляет за кадром своего внимания - и, что самое грустное, не пытается читателей пригласить к размышлениям.
Нынешняя зарисовка коллеги Блинова чуть более замысловата. В качестве объясняющей переменной Сергей использует дефицит/профицит ликвидности в банковской системе. Если быть более точным, речь идет не о всей ликвидности, а о ликвидности Центрального банка, то есть о сальдо финансовых взаимоотношений банковской системы с регулятором. Растущий профицит ликвидности, то есть превышение размещенных на депозитах в ЦБ средств банков над привлеченными у регулятора средствами, автор трактует в положительном ключе - как предвестник роста (вариант - ускорения роста) ВВП. Почему? В чем тут содержательный механизм связи? Абсолютно неясно, да и похоже неинтересно автору. Зависимость чисто эмпирическая - последние десять лет такие совпадения более или менее обнаруживались, ну, значит, высока вероятность, что и впредь она будет работать. Хотя это странно - судя по родовой роли банков в макроэкономической системе, естественным для нее состоянием следовало бы считать именно дефицит собственной ликвидности (конечно, не катастрофических размеров), покрываемый рефинансовыми займами ЦБ.
В принципе любая аналитическая деятельность имеет право на существование. Это лучше, чем бить детей или свежевать кошек. Но, конечно, к науке, по крайней мере, к классической детерменистской экономической науке, с доказательными причинно-следственными выводами, эта алхимия не имеет никакого отношения. Впрочем, вынуждены огорчиться и обрадовать Сергея Блинова - той экономической науки, о которой мы ностальгируем, по крайней мере в мировом мейнстриме последние 25 лет больше нет. Современная экономическая теория все меньше пытается объяснить хозяйственный мир в рамках прозрачных детерминистских моделей, предлагая взамен все более изощренные способы его вероятностного моделирования. А скоро, как уверены некоторые горячие умы, пытливый скрупулезный человеческий анализ фактов заменит самообучающаяся нейросеть непостижимой мощности, способы получения выводов которой будут в принципе недоступны для теплокровных двуногих существ.
Ну а поклонникам г-на Блинова советуем провести несколько вечером на сайте американских Министерства торговли и Бюро экономического анализа. Там вы найдете скрупулезный анализ поведения нескольких десятков лидирующих, совпадающих и отстающих макроэкономических индикаторов, причудливая взаимосвязь которых помогает получать представление о текущем состоянии хозяйственной конъюнктуры. Слава Богу, их авторы относятся к ним адекватно - не более, чем как к подспорью для выработки содержательных макроэкономических гипотез.