Испанская тюрьма - 2
Окончание. Начало смотрите здесь
Около шести вечера понедельника по коридору двинулись охранники, стуча дубинками в двери. Ты, выходи! Ты, пошел на выход! Ты, сиди, заткнись!.. Я оказался среди тех, кто на выход. Нас наскоро сводили в туалет - всем скопом, человек восемь, все время подгоняя криками - потом снова тщательно обшмонали и... выдали все наши вещи. Логики шмона я не понял и даже спросил у надзирателя - из любопытства. Мне посоветовали заткнуться. Я заткнулся.
Правила перевозки отбросов общества, совершивших преступления и наконец-то попавших в руки правосудия, подробно описаны в литературе. У нас все так и было. Сковали наручниками по двое, вывели во внутренний двор и запихали в перевозочное средство. Средство представляет собой фургон, внутри которого металлическая клетка, в которую до отказа набиты арестованные. Автозак есть автозак, чего еще было ждать. Наш изолятор был предпоследним на маршруте, в клетке уже почти не было места. Но нас втиснули. Потом заехали в последний и забрали еще человек шесть. Каким-то образом втиснули и их и потом ехали до места минут сорок. Дикая жара, духота, вонь и дискомфорт. Зато - с мигалкой и машинами сопровождения. Как ВИП-персоны, - нашел я в себе силы пошутить вслух. Никто не засмеялся.
Отмечу, что наручники на меня надели впервые в жизни. Теперь у меня на них устойчивый отрицательный рефлекс. Меня это беспокоит: вдруг случатся партнерши с фантазиями, ролевые игры с соответствующей аттрибутикой... Вдруг у меня при этом все откажет... Но я отвлекся.
Нас доставили в центральный распределитель, и я понял, что предыдущее место заключения было сущим раем. Я сразу затосковал по нему, как по дому. Ибо: в централ свезли хуеву тучу народа. На одиночку надежды не было, хоть я и надеялся еще какое-то время.
Недолгое. После очередного отнимания вещей, ремней и шнурков, а также еще одного шмона, нас стали разводить по камерам. Меня и еще четверых втолкнули в камеру номер три. В ней, вплотную друг к другу, лежали пятнадцать тонких клеенчатых лежаков шириной менее метра - восемь во втором ряду у дальней стены, семь в первом ряду у дверей. Одно лежачье место у самой двери предназначалось для входа-выхода. Больше свободного пространства в камере не было. На десяти лежаках валялись люди. Нам достались последние пять.
Таких камер с двух сторон коридора было штук десять-двенадцать. Двери в коридор не сплошные, а решетчатые, так что звуки и запахи распространяются свободно по всему пространству. Почти все камеры были забиты, как и наша. Только в двух женских было просторно. Испанский закон к женщинам добр, да.
И начались долгие часы ожидания утра и развозки по судам. Они были нескончаемы и отвратны. Поспать вновь почти не удалось - никому. По разным причинам - то нас водили в сортир, то на дактилоскопию и фотографию, потом были буйства в одной камере, в другой, наркоманьи ломки, прочие физические эксцессы...
Думаю, это была одна из самых ужасных ночей в моей жизни. Хотя с камерой мне в общем повезло: у нас не было драк, никто не наблевал на себя и соседей, и вообще, в ней собрались интеллигентные люди. Я имею в виду себя, ха-ха-ха. Даже если мой уровень интеллигентности разделить на пятнадцать человек, мы бы дали фору всем прочим камерам вместе взятым. Жаль, что этим вопросом никто так и не озаботился.
Мои сокамерники друг к другу почти не лезли, хотя было несколько словесных стычек. Меня никто не трогал - я сразу наплел про русскую мафию, и ко мне относились с опаской. Я даже скорешился с негласным лидером - румыном - с которым мы посетовали на времена, нравы и почти полное отсутствие в камере европейцев. Таковых действительно было всего трое - мы с ним и один совершенно забитый и раздавленный испанец, попавший туда - за что б вы думали - правильно, за то же самое “малтрато”. Они поссорились с женой, она заявила в полицию и его оклеветала. Полицейские примчались с оружием и освободили женщину востока. Страна мачо, бля.
Испанец был так убит и напуган происходящим, что на него страшно было смотреть. Каждую минуту я ждал, что он сдохнет от огорчения и страха. По профессии он был бухгалтер. Я процитировал - «тебя посадят, а ты не воруй!» - чисто чтобы его рассмешить и подбодрить. Какое там, он даже не понял мой испанский...
Утром стало легче - большую часть народа увели, чтобы попугать и отпустить. «Персонас нормалес» - пояснил румын, который уже бывал под следствием не раз. - «По глупости залетели, мелкота. Остались мы, которые по уголовке...» Испанца передернуло. Я боялся, что его вырвет от ужаса.
Нам раздали галеты и сок, но почему-то ели мы очень вяло. Все уже были под арестом третий день, и физическое состояние у всех было неважным. Потом наконец и нас повели на выход, вновь сковали по двое и повезли в суд. Мне казалось: вот она, близость свободы, но ощущение было ложным. За свободу еще предстояло бороться.
Центральный суд - это огромное здание, в нижней части которого есть отделение для заключенных. Там нас развели по комнатам ожидания (помещение около 20 кв.м. с каменными скамьями по периметру и парашей с умывальником в углу на всеобщем обозрении). Всем отдали ремни, шнурки, документы и сигареты. Последнее было явно лишним - тут же во всех комнатах стало не продохнуть от табачного дыма. В нашей было человек двадцать - все кроме меня курили. И опять - потянулись, потянулись часы...
Меня вызвали одним из последних - уже ближе к обеду. Чувствовал я себя ужасно - две бессонных ночи, истощение, обезвоженность, непрекращаюшийся стресс. Но, понятно, пытался бодриться. Даже шутил с соседями про Путина. И вот, мне говорят - иди, пришел твой адвокат.
На беседу с адвокатом дают 15 минут. Беседа протекает через зарешеченное окно. Моя тупая бесплатная адвокатша заходит в комнату напротив, трясет какими-то листками и сразу начинает орать: - Так ты оказывается это сделал!
Я в недоумении. Она поясняет: - Вот, смотри, у нее свидетели! - и тычет в какие-то строчки, которые я сквозь решетку не могу разобрать. И орет, орет, орет - что все плохо, что она не знает, что делать, что меня скорее всего не выпустят и т.п. А я своим, совершенно уже севшим голосом, вообще не могу ее остановить.
Как-то все же смог. Как-то добился, чтобы она медленно и внятно объяснила детали. Она кое-как объяснила. Детали, на мой вгляд, были смехотворны. Но адвокатша так не считала. Она считала, что я в дерьме по самые уши.
Обвинение строилось на трех эпизодах, в которых участвовали два «свидетеля» - наши общие знакомые, которые меня ненавидят по разным причинам. Все эпизоды - ПОЛНАЯ ЛОЖЬ, не имеющая ничего общего с действительностью. Эпизод первый: год назад мы с женой и первым знакомым были в ресторане, где я, "разозлившись на жену", "схватил ее за горло", а знакомый нас разнял. Эпизод второй - три месяца назад, перед моим отъездом из Испании, мы с женой и вторым знакомым были у нас дома, где я, "разозлившись на жену", "толкнул ее так, что она упала", а знакомый это видел. Эпизод третий: в августе, находясь в Москве, я звонил ее маме и обещал ее (жену) убить. Все. На этом основании, без медицинских заключений, без выписки о входящих звонках на мамин телефон (я не звонил ее маме наверное уже месяцев шесть), заведено УГОЛОВНОЕ дело. По-моему, это возмутительнейший пример клеветы. Я так и сказал адвокатше. И увидел: она мне не верит. И я понял: весь мир против меня.
В дверь стучали - наше время истекло. Так что ты мне посоветуешь делать? - спросил я ее. Попробуй сказать, что ты невиновен, - пожала она плечами. - Попробуй сказать это так, чтобы судья тебе поверил. И ушла. Экспертный совет бесплатного испанского адвоката. Спасибо за помощь.
Следующий час я провел как в тумане. Меня почему-то перевели в другую комнату. Там не работала вентиляция, дышать было нечем вообще. Кто-то корчился на полу - ломка. Кто-то блевал у параши. Мои мозги отказывались соображать, я был близок к панике. Провести в тюрьме еще какое-то время - это нельзя было себе представить. И однако же, такая перспектива маячила очень даже рядом.
А потом меня повели к судье. В наручниках, в сопровождении двух бравых полицейских, я прошел через все здание, полное цивильного народа, поднялся в лифте, повернул еще куда-то, зашел в какой-то зал... Встречные посматривали с боязливым любопытством - вот он, мол, один из тех, кто живет в другом, криминальном мире, знакомом по детективам и кино. Вот он, враг общества, отверженный, преступник... Я был наверное похож. На третий день пребывания за решеткой любой станет похож. Меня так и подмывало лязгнуть зубами и оскалиться в ответ.
Шучу. Я об этом не думал. Думал я лишь о своей участи и том, как же все-таки спастись. И судьба послала мне помощницу - ангела с крыльями, добрую фею...
Еще в понедельник я затребовал испано-английского переводчика - реализовав одно из моих немногочисленных прав. И вот мне представили Сусанну - прыщавую толстушку с густыми волосами и взглядом женщины, истосковавшейся по любви. И я глянул ей в зрачки - глубоко, как мог. И выпрямил спину и постарался добавить сексапильной хрипотцы в свой обезвоженный дребезжащий голос. Не спрашивайте, как я это сделал - я и сам теперь не знаю. Но у меня получилось. Я увидел: Сусанна - мой союзник.
Опрос - допрос? - длился долго. Моя Сусанна старалась вовсю. Она переводила медленно и внятно - да и к тому же, я хорошо понимал судью, так что у меня было много времени, чтобы продумать формулировки ответа. А главное - она обеспечивала эмоциональный синхрон. Все логические ударения, все акценты, которые я делал в английских фразах, она доносила до аудитории в точности и без потерь. И я чувствовал - ей верят. И потому - пусть неохотно, с оглядкой - верят арестованному. Мне.
Короче, меня отпустили. С условиями, но не отобрав паспорт. В тот же вечер я свалил из Мадрида, а на другой день - из Испании. Думаю, навсегда.
Быть может, Сусанна вспоминала обо мне той ночью. Быть может, она даже назвала моим именем свой любимый вибратор... Я желаю ей удачи.
История не закончена - еще будет суд. Я трачу кучу денег на испанских адвокатов, чтобы на меня не навесили судимость страны Евросоюза. Но в испанскую тюрьму я больше не попаду.
И всем прочим желаю не попасть туда никогда - равно как и в любую другую.
О выводах пока писать не буду - хоть конечно они у меня есть. И выводы и соответствующие им планы. Но - всему свое время.
Около шести вечера понедельника по коридору двинулись охранники, стуча дубинками в двери. Ты, выходи! Ты, пошел на выход! Ты, сиди, заткнись!.. Я оказался среди тех, кто на выход. Нас наскоро сводили в туалет - всем скопом, человек восемь, все время подгоняя криками - потом снова тщательно обшмонали и... выдали все наши вещи. Логики шмона я не понял и даже спросил у надзирателя - из любопытства. Мне посоветовали заткнуться. Я заткнулся.
Правила перевозки отбросов общества, совершивших преступления и наконец-то попавших в руки правосудия, подробно описаны в литературе. У нас все так и было. Сковали наручниками по двое, вывели во внутренний двор и запихали в перевозочное средство. Средство представляет собой фургон, внутри которого металлическая клетка, в которую до отказа набиты арестованные. Автозак есть автозак, чего еще было ждать. Наш изолятор был предпоследним на маршруте, в клетке уже почти не было места. Но нас втиснули. Потом заехали в последний и забрали еще человек шесть. Каким-то образом втиснули и их и потом ехали до места минут сорок. Дикая жара, духота, вонь и дискомфорт. Зато - с мигалкой и машинами сопровождения. Как ВИП-персоны, - нашел я в себе силы пошутить вслух. Никто не засмеялся.
Отмечу, что наручники на меня надели впервые в жизни. Теперь у меня на них устойчивый отрицательный рефлекс. Меня это беспокоит: вдруг случатся партнерши с фантазиями, ролевые игры с соответствующей аттрибутикой... Вдруг у меня при этом все откажет... Но я отвлекся.
Нас доставили в центральный распределитель, и я понял, что предыдущее место заключения было сущим раем. Я сразу затосковал по нему, как по дому. Ибо: в централ свезли хуеву тучу народа. На одиночку надежды не было, хоть я и надеялся еще какое-то время.
Недолгое. После очередного отнимания вещей, ремней и шнурков, а также еще одного шмона, нас стали разводить по камерам. Меня и еще четверых втолкнули в камеру номер три. В ней, вплотную друг к другу, лежали пятнадцать тонких клеенчатых лежаков шириной менее метра - восемь во втором ряду у дальней стены, семь в первом ряду у дверей. Одно лежачье место у самой двери предназначалось для входа-выхода. Больше свободного пространства в камере не было. На десяти лежаках валялись люди. Нам достались последние пять.
Таких камер с двух сторон коридора было штук десять-двенадцать. Двери в коридор не сплошные, а решетчатые, так что звуки и запахи распространяются свободно по всему пространству. Почти все камеры были забиты, как и наша. Только в двух женских было просторно. Испанский закон к женщинам добр, да.
И начались долгие часы ожидания утра и развозки по судам. Они были нескончаемы и отвратны. Поспать вновь почти не удалось - никому. По разным причинам - то нас водили в сортир, то на дактилоскопию и фотографию, потом были буйства в одной камере, в другой, наркоманьи ломки, прочие физические эксцессы...
Думаю, это была одна из самых ужасных ночей в моей жизни. Хотя с камерой мне в общем повезло: у нас не было драк, никто не наблевал на себя и соседей, и вообще, в ней собрались интеллигентные люди. Я имею в виду себя, ха-ха-ха. Даже если мой уровень интеллигентности разделить на пятнадцать человек, мы бы дали фору всем прочим камерам вместе взятым. Жаль, что этим вопросом никто так и не озаботился.
Мои сокамерники друг к другу почти не лезли, хотя было несколько словесных стычек. Меня никто не трогал - я сразу наплел про русскую мафию, и ко мне относились с опаской. Я даже скорешился с негласным лидером - румыном - с которым мы посетовали на времена, нравы и почти полное отсутствие в камере европейцев. Таковых действительно было всего трое - мы с ним и один совершенно забитый и раздавленный испанец, попавший туда - за что б вы думали - правильно, за то же самое “малтрато”. Они поссорились с женой, она заявила в полицию и его оклеветала. Полицейские примчались с оружием и освободили женщину востока. Страна мачо, бля.
Испанец был так убит и напуган происходящим, что на него страшно было смотреть. Каждую минуту я ждал, что он сдохнет от огорчения и страха. По профессии он был бухгалтер. Я процитировал - «тебя посадят, а ты не воруй!» - чисто чтобы его рассмешить и подбодрить. Какое там, он даже не понял мой испанский...
Утром стало легче - большую часть народа увели, чтобы попугать и отпустить. «Персонас нормалес» - пояснил румын, который уже бывал под следствием не раз. - «По глупости залетели, мелкота. Остались мы, которые по уголовке...» Испанца передернуло. Я боялся, что его вырвет от ужаса.
Нам раздали галеты и сок, но почему-то ели мы очень вяло. Все уже были под арестом третий день, и физическое состояние у всех было неважным. Потом наконец и нас повели на выход, вновь сковали по двое и повезли в суд. Мне казалось: вот она, близость свободы, но ощущение было ложным. За свободу еще предстояло бороться.
Центральный суд - это огромное здание, в нижней части которого есть отделение для заключенных. Там нас развели по комнатам ожидания (помещение около 20 кв.м. с каменными скамьями по периметру и парашей с умывальником в углу на всеобщем обозрении). Всем отдали ремни, шнурки, документы и сигареты. Последнее было явно лишним - тут же во всех комнатах стало не продохнуть от табачного дыма. В нашей было человек двадцать - все кроме меня курили. И опять - потянулись, потянулись часы...
Меня вызвали одним из последних - уже ближе к обеду. Чувствовал я себя ужасно - две бессонных ночи, истощение, обезвоженность, непрекращаюшийся стресс. Но, понятно, пытался бодриться. Даже шутил с соседями про Путина. И вот, мне говорят - иди, пришел твой адвокат.
На беседу с адвокатом дают 15 минут. Беседа протекает через зарешеченное окно. Моя тупая бесплатная адвокатша заходит в комнату напротив, трясет какими-то листками и сразу начинает орать: - Так ты оказывается это сделал!
Я в недоумении. Она поясняет: - Вот, смотри, у нее свидетели! - и тычет в какие-то строчки, которые я сквозь решетку не могу разобрать. И орет, орет, орет - что все плохо, что она не знает, что делать, что меня скорее всего не выпустят и т.п. А я своим, совершенно уже севшим голосом, вообще не могу ее остановить.
Как-то все же смог. Как-то добился, чтобы она медленно и внятно объяснила детали. Она кое-как объяснила. Детали, на мой вгляд, были смехотворны. Но адвокатша так не считала. Она считала, что я в дерьме по самые уши.
Обвинение строилось на трех эпизодах, в которых участвовали два «свидетеля» - наши общие знакомые, которые меня ненавидят по разным причинам. Все эпизоды - ПОЛНАЯ ЛОЖЬ, не имеющая ничего общего с действительностью. Эпизод первый: год назад мы с женой и первым знакомым были в ресторане, где я, "разозлившись на жену", "схватил ее за горло", а знакомый нас разнял. Эпизод второй - три месяца назад, перед моим отъездом из Испании, мы с женой и вторым знакомым были у нас дома, где я, "разозлившись на жену", "толкнул ее так, что она упала", а знакомый это видел. Эпизод третий: в августе, находясь в Москве, я звонил ее маме и обещал ее (жену) убить. Все. На этом основании, без медицинских заключений, без выписки о входящих звонках на мамин телефон (я не звонил ее маме наверное уже месяцев шесть), заведено УГОЛОВНОЕ дело. По-моему, это возмутительнейший пример клеветы. Я так и сказал адвокатше. И увидел: она мне не верит. И я понял: весь мир против меня.
В дверь стучали - наше время истекло. Так что ты мне посоветуешь делать? - спросил я ее. Попробуй сказать, что ты невиновен, - пожала она плечами. - Попробуй сказать это так, чтобы судья тебе поверил. И ушла. Экспертный совет бесплатного испанского адвоката. Спасибо за помощь.
Следующий час я провел как в тумане. Меня почему-то перевели в другую комнату. Там не работала вентиляция, дышать было нечем вообще. Кто-то корчился на полу - ломка. Кто-то блевал у параши. Мои мозги отказывались соображать, я был близок к панике. Провести в тюрьме еще какое-то время - это нельзя было себе представить. И однако же, такая перспектива маячила очень даже рядом.
А потом меня повели к судье. В наручниках, в сопровождении двух бравых полицейских, я прошел через все здание, полное цивильного народа, поднялся в лифте, повернул еще куда-то, зашел в какой-то зал... Встречные посматривали с боязливым любопытством - вот он, мол, один из тех, кто живет в другом, криминальном мире, знакомом по детективам и кино. Вот он, враг общества, отверженный, преступник... Я был наверное похож. На третий день пребывания за решеткой любой станет похож. Меня так и подмывало лязгнуть зубами и оскалиться в ответ.
Шучу. Я об этом не думал. Думал я лишь о своей участи и том, как же все-таки спастись. И судьба послала мне помощницу - ангела с крыльями, добрую фею...
Еще в понедельник я затребовал испано-английского переводчика - реализовав одно из моих немногочисленных прав. И вот мне представили Сусанну - прыщавую толстушку с густыми волосами и взглядом женщины, истосковавшейся по любви. И я глянул ей в зрачки - глубоко, как мог. И выпрямил спину и постарался добавить сексапильной хрипотцы в свой обезвоженный дребезжащий голос. Не спрашивайте, как я это сделал - я и сам теперь не знаю. Но у меня получилось. Я увидел: Сусанна - мой союзник.
Опрос - допрос? - длился долго. Моя Сусанна старалась вовсю. Она переводила медленно и внятно - да и к тому же, я хорошо понимал судью, так что у меня было много времени, чтобы продумать формулировки ответа. А главное - она обеспечивала эмоциональный синхрон. Все логические ударения, все акценты, которые я делал в английских фразах, она доносила до аудитории в точности и без потерь. И я чувствовал - ей верят. И потому - пусть неохотно, с оглядкой - верят арестованному. Мне.
Короче, меня отпустили. С условиями, но не отобрав паспорт. В тот же вечер я свалил из Мадрида, а на другой день - из Испании. Думаю, навсегда.
Быть может, Сусанна вспоминала обо мне той ночью. Быть может, она даже назвала моим именем свой любимый вибратор... Я желаю ей удачи.
История не закончена - еще будет суд. Я трачу кучу денег на испанских адвокатов, чтобы на меня не навесили судимость страны Евросоюза. Но в испанскую тюрьму я больше не попаду.
И всем прочим желаю не попасть туда никогда - равно как и в любую другую.
О выводах пока писать не буду - хоть конечно они у меня есть. И выводы и соответствующие им планы. Но - всему свое время.