Испанская тюрьма - 1
Этот рассказ я не убираю под замок - можно перепечатывать и давать ссылки. Вдруг кому-то принесет пользу - хоть и вряд ли.
В последнее воскресенье августа, прилетев ранним утром в мадридский аэропорт Барахас, я вышел из салона бизнес-класса и зашагал к пункту паспортного контроля. Накормили в бизнес-классе так себе. И вино оказалось так себе. И вообще настроение было не из лучших...
Краткая хронология предшествующих событий: умершие отношения с женой, договоренность о разводе, внезапный иск в московском суде - тайно, за спиной. Меня выписывают из моей же квартиры. Я сопротивляюсь, противная сторона приходит в ярость. Обо мне распространяется безумное количество клеветы. Ограбил, забрал все деньги, украл драгоценности из сейфа... Унижал, вводил в постоянную депрессию... Теперь не отдает последнее - квартиру, где живет мама... И т.п. Мне приходят длиннющие письма с угрозами и оскорблениями на любой вкус. Среди угроз - невнятное обещание судить меня и в Испании, непонятно за что. МНЕ непонятно за что - несмотря на нынешнюю испанскую истерию по поводу насилия в семье. Ибо: никогда в наших отношениях не было и намека на насилие.
Короче, я не принял всерьез - и зря. Перед паспортным контролем что-то шевельнулось внутри - предчувствие, беспокойство - но не возвращаться же обратно в самолет. Мы не отступаем - только вперед. Хотя, «обратно в самолет» было бы правильнейшим из решений.
Пограничник стал задавать вопросы, и я сразу понял: что-то не так. Меня отвели в сторону и оставили ждать. Весь русский рейс прошел на территорию Испании, другие рейсы просочились туда же, а я все сидел с несколькими африканцами и парой украинских шлюх. Потом тех тоже пропустили внутрь - туда, где багаж, такси и свобода - а я сидел и мрачнел, мрачнел...
Чудом я сумел позвонить своей девушке и сказать, что меня задержали. Она не поняла - думала, задержался рейс. Нет, нет, АРЕСТОВАЛИ - сказал я ей, и тут меня заставили выключить телефон. Больше до середины вторника она обо мне ничего не слышала. Чуть с ума не сошла, понятное дело.
Через час пограничники сдали меня полиции - еще не верящего, что все взаправду. На прощанье мне выдали военную тайну: на меня заведено дело за “maltrato”, пресловутое насилие в семье. Я пытался объяснять - всем - про семью и про то, что меня не было в Испании с конца мая. Какое насилие, какое дело? Мне сочувственно кивали и подталкивали - пошли, пошли, разберемся...
Следующий час я прождал оформления в полицейском изоляторе аэропорта Барахас - будучи еще уверенным, что сейчас все выяснится, и меня отпустят. На меня приходил смотреть весь местный штат - уж очень я выпадал из привычного образа. Я лыбился, наглел и поминутно требовал - адвоката, русского консула, возможности позвонить и т.п. Все это было нельзя. Можно было только в сортир. Но в сортир я не хотел.
Потом пришел главный, и стало ясно: пиздец - вот он, настал. Мне зачитали права - довольно скудные, надо признать. Один контакный телефон на территории Испании (причем звонить буду не я, а полицейские), личный или общественный (бесплатный) адвокат и сообщение в консульство. Причем консульство не может ничего - ни приехать, ни увидеть меня, ни что-либо мне передать. Может только принять к сведению. Не густо.
Не бойся, мы в Испании, сказал мне главный. В цивилизованной типа стране. Я долго просил его разрешить мне один звонок - своей девушке, чтобы успокоить. Не разрешили, не положено. Телефоны забрали, равно как и ВСЕ остальное, включая ремень и шнурки. Обшмонали капитальнейшим образом - в задницу не лазили, но швы на трусах прощупали на совесть. И - подталкивая в спину, сопроводили в камеру, одиночный пенал размером примерно 1,5 X 2.5.
Я не паниковал, но был, конечно же, в шоке. Сначала от камеры, потом от несправедливости, потом от всего вместе. Как, как, - вопрошал я себя, - я проживу следующие несколько часов? Именно столько времени я отводил на ожидание адвоката - который, по словам главного полицейского, должен был прийти сегодня. Он придет, думал я, и вытащит меня отсюда. Ведь это очевидная ошибка... Насчет «сегодня» меня наебали - даже странно, что я поверил. Чтоб в Испании в воскресенье кто-то куда-то пришел по делу... Просто, я не мог мыслить здраво. И цеплялся за любое обещание.
Забегая вперед: адвокат пришел лишь через сутки. Бесплатный - моему частному-платному-крутому ни фига не дозвонились. Может и не пытались - не удивлюсь. Впрочем, ни бесплатный, ни платный «вытащить» меня из камеры не могли бы никак. Лишь судья мог решить мою судьбу - а к судье предстояло ехать еще не скоро.
Эти сутки я провел без еды, почти без воды, практически без сна. И в полном охуении от несовершенства мира. Я пытался осознать, как можно держать человека в тюрьме совершенно без всякой вины. И не мог - не осознавалось.
Камера и условия были вполне ужасны. Клеенчатый старый топчан, полусгнившее одеяло, грязь, ЗАПАХИ... Надзиратели борзели не по-детски. Я довольно быстро перестал лезть на рожон и требовать консула с адвокатом, но они все равно ненавидели меня за то, что я русский. За то, что у меня хорошая одежда, и я не понимаю их южноамериканского сленга. За то, что я, арестованный, можно сказать преступник, пытаюсь сохранять индивидуальность и достоинство.
Конечно, с индивидуальностью там было так себе. Можно сказать, никак. Сосед через две камеры за «индивидуальность» был охерачен дубинками - не слишком сильно, просто для острастки. Мне тоже обещали, но все же не стали связываться. Только в сортир отказывались водить. Поэтому я почти не пил, и к понедельнику от обезвоженности у меня сильно сел голос. А ко вторнику, когда он был мне так нужен, его вообще почти не осталось.
Утром и вечером нам полагалось по маленькой пачке галет, йогурту и 150 мл сока в картонной упаковке, но в воскресенье дали почему-то лишь сок. Впрочем, все было ужасного качества, я ел только утренние галеты в понедельник. Никакого умывания и душа - не положено. Питьевая вода - только из-под крана, если тебя соизволят-таки вывести в туалет. В туалете сразу же начинают орать: быстрее - быстрее - все, поссал, спусти за собой - пошел - пошел - руки мыть? - много хочешь... Развлекаются, типа. Ни хера никакой европейской цивилизованности не наблюдается. Оно и понятно: служат там центральноамериканцы, беднейшие слои. Полные ублюдки.
Конечно, я не подхожу для тюрьмы. При всем неслабом характере, мне было непросто. Я даже боялся сойти с ума - от полной ирреальности происходящего. И от осознания беспомощности, возведенной в абсолют. По тебе ползет каток государственной машины, и ты не можешь сделать НИ-ЧЕ-ГО. Это не самое приятное ощущение. Я боролся с ним как мог - пытаясь найти в ситуации какой-никакой позитив. Ну там, уникальный опыт, богатый фактический материал. В книжке можно использовать опять же... Но в основном в голову лезли тоскливые, злобные мысли. И все это время я пребывал в неослабевающем стрессе.
В общем, к полудню понедельника я был не в лучшей форме. Но все же вполне еще ничего - если сравнивать со вторником. Однако, до вторника было далеко.
Наконец, пришел адвокат. Точней адвокатша - тупая стерва. Как все испанки, говорила очень быстро, много и не по существу. С огромным трудом я заставил-таки ее разъяснить мне суть. Суть оказалась в следующем: моя жена сумела на пустом месте создать УГОЛОВНОЕ дело, по которому ведется следствие. Я арестован не потому, что доказана моя вина, а потому что должен дать показания. Прекрасно зная, что меня нет в Испании, жена со своей адвокатшей по-тихому подали в суд. Суд прислал мне повестку на домашний испанский адрес, я естественно ее не получил и никуда не явился, и меня автоматически объявили в розыск. И вот - нашли и теперь держат, чтобы я задекларировал свою позицию - виновен я или нет.
На все мои недоуменные вопли - как же так!? - адвокатша лишь пожимала плечами. Ей казалось вполне естественным, что ничего не подозревающего человека арестовывают в аэропорту, и он проводит несколько дней за решеткой, пока судья не соизволит его выслушать. Выслушать и решить - отпустить его до суда или оставить под арестом на время следствия. Ведь обвиняемый может представлять опасность для свой несчастной беззащитной жены...
На этом месте у меня еще подскочил пульс. То есть что, меня могут и не выпустить? - спросил я ее. Адвокатша энергично кивнула и пустилась в долгие рассуждения о тонкостях испанского правосудия. Самого справедливого в мире, не сомневалась она.
Вскоре наше время истекло. Когда же придет судья? - спросил я довольно нервно. Тут-то мне и сказали, что перед судьей я предстану лишь во вторник. То есть, меня ждут еще одни сутки в камере. Но ты не волнуйся, - ухмыльнулся надзиратель, - сегодня поедешь в путешествие. До судьи у тебя будет долгий путь.
Все какое-то разнообразие, - подумал я про себя. - Хуже, чем здесь, все равно не будет.
Я очень сильно ошибался.
<Окончание следует>
В последнее воскресенье августа, прилетев ранним утром в мадридский аэропорт Барахас, я вышел из салона бизнес-класса и зашагал к пункту паспортного контроля. Накормили в бизнес-классе так себе. И вино оказалось так себе. И вообще настроение было не из лучших...
Краткая хронология предшествующих событий: умершие отношения с женой, договоренность о разводе, внезапный иск в московском суде - тайно, за спиной. Меня выписывают из моей же квартиры. Я сопротивляюсь, противная сторона приходит в ярость. Обо мне распространяется безумное количество клеветы. Ограбил, забрал все деньги, украл драгоценности из сейфа... Унижал, вводил в постоянную депрессию... Теперь не отдает последнее - квартиру, где живет мама... И т.п. Мне приходят длиннющие письма с угрозами и оскорблениями на любой вкус. Среди угроз - невнятное обещание судить меня и в Испании, непонятно за что. МНЕ непонятно за что - несмотря на нынешнюю испанскую истерию по поводу насилия в семье. Ибо: никогда в наших отношениях не было и намека на насилие.
Короче, я не принял всерьез - и зря. Перед паспортным контролем что-то шевельнулось внутри - предчувствие, беспокойство - но не возвращаться же обратно в самолет. Мы не отступаем - только вперед. Хотя, «обратно в самолет» было бы правильнейшим из решений.
Пограничник стал задавать вопросы, и я сразу понял: что-то не так. Меня отвели в сторону и оставили ждать. Весь русский рейс прошел на территорию Испании, другие рейсы просочились туда же, а я все сидел с несколькими африканцами и парой украинских шлюх. Потом тех тоже пропустили внутрь - туда, где багаж, такси и свобода - а я сидел и мрачнел, мрачнел...
Чудом я сумел позвонить своей девушке и сказать, что меня задержали. Она не поняла - думала, задержался рейс. Нет, нет, АРЕСТОВАЛИ - сказал я ей, и тут меня заставили выключить телефон. Больше до середины вторника она обо мне ничего не слышала. Чуть с ума не сошла, понятное дело.
Через час пограничники сдали меня полиции - еще не верящего, что все взаправду. На прощанье мне выдали военную тайну: на меня заведено дело за “maltrato”, пресловутое насилие в семье. Я пытался объяснять - всем - про семью и про то, что меня не было в Испании с конца мая. Какое насилие, какое дело? Мне сочувственно кивали и подталкивали - пошли, пошли, разберемся...
Следующий час я прождал оформления в полицейском изоляторе аэропорта Барахас - будучи еще уверенным, что сейчас все выяснится, и меня отпустят. На меня приходил смотреть весь местный штат - уж очень я выпадал из привычного образа. Я лыбился, наглел и поминутно требовал - адвоката, русского консула, возможности позвонить и т.п. Все это было нельзя. Можно было только в сортир. Но в сортир я не хотел.
Потом пришел главный, и стало ясно: пиздец - вот он, настал. Мне зачитали права - довольно скудные, надо признать. Один контакный телефон на территории Испании (причем звонить буду не я, а полицейские), личный или общественный (бесплатный) адвокат и сообщение в консульство. Причем консульство не может ничего - ни приехать, ни увидеть меня, ни что-либо мне передать. Может только принять к сведению. Не густо.
Не бойся, мы в Испании, сказал мне главный. В цивилизованной типа стране. Я долго просил его разрешить мне один звонок - своей девушке, чтобы успокоить. Не разрешили, не положено. Телефоны забрали, равно как и ВСЕ остальное, включая ремень и шнурки. Обшмонали капитальнейшим образом - в задницу не лазили, но швы на трусах прощупали на совесть. И - подталкивая в спину, сопроводили в камеру, одиночный пенал размером примерно 1,5 X 2.5.
Я не паниковал, но был, конечно же, в шоке. Сначала от камеры, потом от несправедливости, потом от всего вместе. Как, как, - вопрошал я себя, - я проживу следующие несколько часов? Именно столько времени я отводил на ожидание адвоката - который, по словам главного полицейского, должен был прийти сегодня. Он придет, думал я, и вытащит меня отсюда. Ведь это очевидная ошибка... Насчет «сегодня» меня наебали - даже странно, что я поверил. Чтоб в Испании в воскресенье кто-то куда-то пришел по делу... Просто, я не мог мыслить здраво. И цеплялся за любое обещание.
Забегая вперед: адвокат пришел лишь через сутки. Бесплатный - моему частному-платному-крутому ни фига не дозвонились. Может и не пытались - не удивлюсь. Впрочем, ни бесплатный, ни платный «вытащить» меня из камеры не могли бы никак. Лишь судья мог решить мою судьбу - а к судье предстояло ехать еще не скоро.
Эти сутки я провел без еды, почти без воды, практически без сна. И в полном охуении от несовершенства мира. Я пытался осознать, как можно держать человека в тюрьме совершенно без всякой вины. И не мог - не осознавалось.
Камера и условия были вполне ужасны. Клеенчатый старый топчан, полусгнившее одеяло, грязь, ЗАПАХИ... Надзиратели борзели не по-детски. Я довольно быстро перестал лезть на рожон и требовать консула с адвокатом, но они все равно ненавидели меня за то, что я русский. За то, что у меня хорошая одежда, и я не понимаю их южноамериканского сленга. За то, что я, арестованный, можно сказать преступник, пытаюсь сохранять индивидуальность и достоинство.
Конечно, с индивидуальностью там было так себе. Можно сказать, никак. Сосед через две камеры за «индивидуальность» был охерачен дубинками - не слишком сильно, просто для острастки. Мне тоже обещали, но все же не стали связываться. Только в сортир отказывались водить. Поэтому я почти не пил, и к понедельнику от обезвоженности у меня сильно сел голос. А ко вторнику, когда он был мне так нужен, его вообще почти не осталось.
Утром и вечером нам полагалось по маленькой пачке галет, йогурту и 150 мл сока в картонной упаковке, но в воскресенье дали почему-то лишь сок. Впрочем, все было ужасного качества, я ел только утренние галеты в понедельник. Никакого умывания и душа - не положено. Питьевая вода - только из-под крана, если тебя соизволят-таки вывести в туалет. В туалете сразу же начинают орать: быстрее - быстрее - все, поссал, спусти за собой - пошел - пошел - руки мыть? - много хочешь... Развлекаются, типа. Ни хера никакой европейской цивилизованности не наблюдается. Оно и понятно: служат там центральноамериканцы, беднейшие слои. Полные ублюдки.
Конечно, я не подхожу для тюрьмы. При всем неслабом характере, мне было непросто. Я даже боялся сойти с ума - от полной ирреальности происходящего. И от осознания беспомощности, возведенной в абсолют. По тебе ползет каток государственной машины, и ты не можешь сделать НИ-ЧЕ-ГО. Это не самое приятное ощущение. Я боролся с ним как мог - пытаясь найти в ситуации какой-никакой позитив. Ну там, уникальный опыт, богатый фактический материал. В книжке можно использовать опять же... Но в основном в голову лезли тоскливые, злобные мысли. И все это время я пребывал в неослабевающем стрессе.
В общем, к полудню понедельника я был не в лучшей форме. Но все же вполне еще ничего - если сравнивать со вторником. Однако, до вторника было далеко.
Наконец, пришел адвокат. Точней адвокатша - тупая стерва. Как все испанки, говорила очень быстро, много и не по существу. С огромным трудом я заставил-таки ее разъяснить мне суть. Суть оказалась в следующем: моя жена сумела на пустом месте создать УГОЛОВНОЕ дело, по которому ведется следствие. Я арестован не потому, что доказана моя вина, а потому что должен дать показания. Прекрасно зная, что меня нет в Испании, жена со своей адвокатшей по-тихому подали в суд. Суд прислал мне повестку на домашний испанский адрес, я естественно ее не получил и никуда не явился, и меня автоматически объявили в розыск. И вот - нашли и теперь держат, чтобы я задекларировал свою позицию - виновен я или нет.
На все мои недоуменные вопли - как же так!? - адвокатша лишь пожимала плечами. Ей казалось вполне естественным, что ничего не подозревающего человека арестовывают в аэропорту, и он проводит несколько дней за решеткой, пока судья не соизволит его выслушать. Выслушать и решить - отпустить его до суда или оставить под арестом на время следствия. Ведь обвиняемый может представлять опасность для свой несчастной беззащитной жены...
На этом месте у меня еще подскочил пульс. То есть что, меня могут и не выпустить? - спросил я ее. Адвокатша энергично кивнула и пустилась в долгие рассуждения о тонкостях испанского правосудия. Самого справедливого в мире, не сомневалась она.
Вскоре наше время истекло. Когда же придет судья? - спросил я довольно нервно. Тут-то мне и сказали, что перед судьей я предстану лишь во вторник. То есть, меня ждут еще одни сутки в камере. Но ты не волнуйся, - ухмыльнулся надзиратель, - сегодня поедешь в путешествие. До судьи у тебя будет долгий путь.
Все какое-то разнообразие, - подумал я про себя. - Хуже, чем здесь, все равно не будет.
Я очень сильно ошибался.
<Окончание следует>