Киты уходят не туда, или Доминикана, часть два
( primera parte)
Если тебе хорошо - поезжай куда-нибудь. Если тебе плохо - поезжай куда-нибудь. Если тебе скучно и нечего делать - поезжай куда-нибудь, а если есть чем заняться - закончи дела и езжай. Нам в Кабарете не скучно, но делать нечего; ни разу не плохо, но не так хорошо, чтобы ничего не хотеть. Так что для начала нам дорога в ренткар, испанскую речь практиковать.
Ренткары в Кабарете, похоже, берут транспорт из одного гаража, варьируют только цены да страховку. «Тут главная проблема - колеса режут», - просветительски вещает Юлька, усаживаясь в нашу свежеснятую огненную колесницу, раритетную «сузуки» красного цвета. - «Специально?» - «Нет, дороги такие».
В окрестных плантациях в радиусе километров 50 есть как минимум четыре поинта, которые добавят простоватой экзотики нашим бескайтовым дням: Плайя Гранде, знаменитый размерами, красотой, а также тем, что только здесь можно отведать устриц, лагуна Гри Гри - иллюстрация всего самого карибского, 27 водопадов, где прыгают со скал и катаются на попе по камням, и морской парк Ocean World, где можно устроить обнимашки с дельфинами. Все они, кроме последнего, нужны, если тебе действительно нечего делать. Но все они - а последний особенно - главные сюжеты доминиканской открытки, красочной, чуть бесполезной, но тотально очаровательной. На Карибах вообще невозможно разочароваться. Всё-то здесь хорошо, всё-то здесь приятно. Доминикана свойская, как подмосковный дачный поселок. Прыг в авто и за грибами за устрицами. Бросил полотенце через плечо и на речку на китов смотреть. А какие тут деревенские дистотеки!
Сегодня нам на лагуну Гри-Гри, выпить пива в манграх и найти секретный пляж. «Так, надо слушать местную музыку», - говорит Денис и гонит радиоволну. Общеизвестно, Доминикана родина бачаты, здесь уважают меренге и не брезгуют неродной сальсой. Но не надо думать, что знаете о латине всё. Похоже, самый популярный в этом сезоне стиль - укуренные отбойные молотки. Нет на радиоволнах меренге. Нет бачаты и нет сальсы. Однообразный долбеж, приправленный национальными трещотками гуиро, местная смесь рэпа и реггетона. Чувствуется, что это модно, но тупеешь чертовски. Любые мысли покидают голову. Примерно так:
Впрочем, за 40 минут дороги до поселка Рио Сан Хуан мы музыкально одоминиканились так, что стало даже нравиться. Все свои поселки Доминикана гордо именует городами, но это несерьезно. Пыльно-желтая одноэтажная действительность, скромные домишки, расслабленные нагловатые смуглянки и смуглецы на тротуарах почесывают коричневые коленки. Знаки «одностороннее движение» так непривычно мелки, что правила случайно можно нарушить пять раз за десять минут, но без последствий.
Лагуна пуста и прнадлежит только нам. А все потому что у нас завтрак начинается в 12, остальной мир, как ни странно, даже на отдыхе живет с утренней зарядкой. Нам за сибаритство достаётся приватный тур по цене группового - больше в лодку сажать некого. Вообще здесь даже снорклят, но снаряжение нужно тащить свое, а это не про нас. Свое у нас только пиво, да и то денискино.
Лодочник пытается быть гидом в типичной латиноамериканской манере «tranquila». «Смотрите, это цапля», «Смотрите, это мангры». Просто википедия с рулём. Но красиво, что уж там. Лагуна заросшим коридором вливается в море первосортного карибского цвета беспечности. Вода прозрачна так, что если бы здесь плавали акулы, можно было бы посчитать им зубы. И хотя белый гость здесь вроде как не редкость, местным рыбакам мы гораздо интересней, чем их залатанные сети.
Лодка здоровенная, но легкая, даже на малой волне подпрыгивает, как пенопластовый кораблик, который каждый советский ребенок в детстве запускал в лужах. Нам как раз надо привыкать к ненадежности рыбацких корыт - в Самане на такой мы собираемся в океан за китами. Мне страшно уже загодя, но на берегу оставаться - позор. В голову непрерывно лезет Хэм и его старик с марлином, хоть и рыбачили они, кто реально, кто виртуально, в полутора тысячах км отсюда. До Кубы тут рукой подать (и мы, кстати, потом чуть туда не улетели).
Карибы расслабляют так, что даже когда должно быть скучно - все равно не скучно. Наверное, все из-за гипнотизирующей голубизны, разлитой так щедро, что странно, как это на другие части света осталась голубая краска. В других обстоятельствах из лодки уже через полчаса на берег просишься, а тут - мы согласны и на скрытый в коралловый берегах Playa Caleton, на бухту с piscina natural, хоть тут все уголки побережья похожи один на другой. Местным турмаркетологам пять за находчивость: буквально из ничего слепили поездку на день, и не стоит от нее, при случае, отказываться.
***
По пути обратно в Кабарете мы вдруг становимся удивительно популярны: нам сигналят местные автолюбители и машут руками мотоциклисты, селяне-бездельники, что словно подорожники облепили тротуары, просыпаются и провожают глазами. Но это не потому, что мы красивы, как молодые боги, и знамениты, как Федор Конюхов. Это потому, что колесо у нас порвано в хлам, и мы скоро начинаем различать тональности доминиканского асфальта. Кассандра вы, Юлия. И где тут среди сараев автосервис?
Он приходит к нам сам, в виде сразу четырех смуглых «подорожников», - мы даже не успели выругаться и поскорее натянуть сарафаны на купальники (это не про Дениса), как рядом возник домкрат, восемь рук, ключ на восемь, или как там эти откручивающие палки называются. Оказалось, что запаска у нас лысая и старая, но до нашей Кабаретки как-нибудь дотянем. Честно спросили, почем скорая помощь на дорогах, отдали 200 песо (около 150 рублей) и поехали попадать домой затемно, ибо в сумерках доминиканский траффик непредсказуем до неприятного: все ездят втемную и по траектории аритмичной кардиограммы.
* * *
Кабарете по вечерам пытается оправдать свое звание «тусовая деревенька». В окрестных заведениях надрывается латина всех мастей, и громче всего - из бара «Аррива» с самой видной вывеской на втором этаже. Потянулись мы с Юлькой на ритмы сальсы и чуть не записались случайно в жрицы любви. А все потому, что мужчина нас бросил. Ну, то есть не бросил, а ушел по делам на 10 минут. А мы сразу в проститутки… То есть мы-то, на самом деле, на танцы, но танцы такое дело - никогда не знаешь, куда заведут. Издалека похожий на приличный, бар «Аррива» встретил двух «туристас» скрипящими полупроваливающимися деревянными ступенями и секьюрити с лицом наркоторговца. Открыли мы тяжелую тёмную дверь в мир веселой ночной доминиканской жизни - и руки судорожно потянулись натянуть мини поближе к щиколоткам. Все как в сказке: в чёрной-чёрной комнате чёрные-чёрные женщины стоят у чёрных-чёрных стен в чёрных коротких одеждах, прикидывают, как им на всех разделить трех пьяных европейских пенсионеров. Кажется, мы с Юлей им сразу почему-то не понравились. Всё что можно сделать в такой ситуации - смело рвануть к барной стойке, заказать рома, продемонстрировать знание испанского, срочно выпить за здравие и попытаться наладить телепатическую связь с Денисом.
Позже мы станем искушённее, оседлаем местных мопедистов, будем гонять на дискотеки в соседнее село Сосуа, познакомимся с местными русскими и не заметим, как путешествийце подойдет к чек-ауту.
***
Напоследок у нас Самана, откуда ходят лодки на китов. «Байенас! Байенас! Увидите сто процентов!» - зазывала догоняет нас прямо на трассе. Во ведь парадокс - нас пытались развести в 30 странах мира, но мы почеум-то верим в эти «сто процентов!» и отдаемся в руки негодяя. «Ну все же видели тут китов! Ладно, поехали!».
Но байены не пришли. Наверное, надо было кричать «А теперь Горбатый! Я сказал, Горбатый!», но ни единого китового хвоста. Зря мы скакали по волнам на моторке пару карибских часов, зря Денис призывно посвистывал и шлепал ластой по воде. «No, no, - остерегает шоколадный лодочник, - tiburon!» Я не помню страшных слов, и лодочник уточняет: «Assasin!» Вот спасибо, старик, а я только перестала бояться, что мы перевернемся на этом рыбацком корыте ко всем океанским чертям.
Двухэтажный номер псевдоколониального отеля срисован с латиноамериканских сериалов о плантаторах и рабынях, утыкан цветочками. Под шестиметровым потолком шуршит вентилятор, я ленюсь в диванных подушках и чувствую себя женой Пабло Эскобара, который ушел на далекую-далекую нарковойну и его наконец-то убили, я давно этого ждала, как он достал меня...
На пляже Юлька хохочет - Сашка заправляет платье в трусы. Сарафанная юбка предательски сползает куда-то к коленям, приходится по бокам цеплять ее за купальник, ну да, заправлять в трусы.
«А там зонтики е-е-е-есть?...» - наш единственный мужчина богемно белокож и весь пляжинг проводит в тени отельных простыней. Зонтиков нет, мы дадим тебе пальму, милый!
Бачата под окном до четырех утра. Доминиканцы подозревают во мне свою. Если хочется передать кому-то привет - вай-фай есть даже на пляже. Кто-нибудь знает, зачем нам возвращаться в Москву?
Если тебе хорошо - поезжай куда-нибудь. Если тебе плохо - поезжай куда-нибудь. Если тебе скучно и нечего делать - поезжай куда-нибудь, а если есть чем заняться - закончи дела и езжай. Нам в Кабарете не скучно, но делать нечего; ни разу не плохо, но не так хорошо, чтобы ничего не хотеть. Так что для начала нам дорога в ренткар, испанскую речь практиковать.
Ренткары в Кабарете, похоже, берут транспорт из одного гаража, варьируют только цены да страховку. «Тут главная проблема - колеса режут», - просветительски вещает Юлька, усаживаясь в нашу свежеснятую огненную колесницу, раритетную «сузуки» красного цвета. - «Специально?» - «Нет, дороги такие».
В окрестных плантациях в радиусе километров 50 есть как минимум четыре поинта, которые добавят простоватой экзотики нашим бескайтовым дням: Плайя Гранде, знаменитый размерами, красотой, а также тем, что только здесь можно отведать устриц, лагуна Гри Гри - иллюстрация всего самого карибского, 27 водопадов, где прыгают со скал и катаются на попе по камням, и морской парк Ocean World, где можно устроить обнимашки с дельфинами. Все они, кроме последнего, нужны, если тебе действительно нечего делать. Но все они - а последний особенно - главные сюжеты доминиканской открытки, красочной, чуть бесполезной, но тотально очаровательной. На Карибах вообще невозможно разочароваться. Всё-то здесь хорошо, всё-то здесь приятно. Доминикана свойская, как подмосковный дачный поселок. Прыг в авто и за грибами за устрицами. Бросил полотенце через плечо и на речку на китов смотреть. А какие тут деревенские дистотеки!
Сегодня нам на лагуну Гри-Гри, выпить пива в манграх и найти секретный пляж. «Так, надо слушать местную музыку», - говорит Денис и гонит радиоволну. Общеизвестно, Доминикана родина бачаты, здесь уважают меренге и не брезгуют неродной сальсой. Но не надо думать, что знаете о латине всё. Похоже, самый популярный в этом сезоне стиль - укуренные отбойные молотки. Нет на радиоволнах меренге. Нет бачаты и нет сальсы. Однообразный долбеж, приправленный национальными трещотками гуиро, местная смесь рэпа и реггетона. Чувствуется, что это модно, но тупеешь чертовски. Любые мысли покидают голову. Примерно так:
Click to viewВпрочем, за 40 минут дороги до поселка Рио Сан Хуан мы музыкально одоминиканились так, что стало даже нравиться. Все свои поселки Доминикана гордо именует городами, но это несерьезно. Пыльно-желтая одноэтажная действительность, скромные домишки, расслабленные нагловатые смуглянки и смуглецы на тротуарах почесывают коричневые коленки. Знаки «одностороннее движение» так непривычно мелки, что правила случайно можно нарушить пять раз за десять минут, но без последствий.
Лагуна пуста и прнадлежит только нам. А все потому что у нас завтрак начинается в 12, остальной мир, как ни странно, даже на отдыхе живет с утренней зарядкой. Нам за сибаритство достаётся приватный тур по цене группового - больше в лодку сажать некого. Вообще здесь даже снорклят, но снаряжение нужно тащить свое, а это не про нас. Свое у нас только пиво, да и то денискино.
Лодочник пытается быть гидом в типичной латиноамериканской манере «tranquila». «Смотрите, это цапля», «Смотрите, это мангры». Просто википедия с рулём. Но красиво, что уж там. Лагуна заросшим коридором вливается в море первосортного карибского цвета беспечности. Вода прозрачна так, что если бы здесь плавали акулы, можно было бы посчитать им зубы. И хотя белый гость здесь вроде как не редкость, местным рыбакам мы гораздо интересней, чем их залатанные сети.
Лодка здоровенная, но легкая, даже на малой волне подпрыгивает, как пенопластовый кораблик, который каждый советский ребенок в детстве запускал в лужах. Нам как раз надо привыкать к ненадежности рыбацких корыт - в Самане на такой мы собираемся в океан за китами. Мне страшно уже загодя, но на берегу оставаться - позор. В голову непрерывно лезет Хэм и его старик с марлином, хоть и рыбачили они, кто реально, кто виртуально, в полутора тысячах км отсюда. До Кубы тут рукой подать (и мы, кстати, потом чуть туда не улетели).
Карибы расслабляют так, что даже когда должно быть скучно - все равно не скучно. Наверное, все из-за гипнотизирующей голубизны, разлитой так щедро, что странно, как это на другие части света осталась голубая краска. В других обстоятельствах из лодки уже через полчаса на берег просишься, а тут - мы согласны и на скрытый в коралловый берегах Playa Caleton, на бухту с piscina natural, хоть тут все уголки побережья похожи один на другой. Местным турмаркетологам пять за находчивость: буквально из ничего слепили поездку на день, и не стоит от нее, при случае, отказываться.
***
По пути обратно в Кабарете мы вдруг становимся удивительно популярны: нам сигналят местные автолюбители и машут руками мотоциклисты, селяне-бездельники, что словно подорожники облепили тротуары, просыпаются и провожают глазами. Но это не потому, что мы красивы, как молодые боги, и знамениты, как Федор Конюхов. Это потому, что колесо у нас порвано в хлам, и мы скоро начинаем различать тональности доминиканского асфальта. Кассандра вы, Юлия. И где тут среди сараев автосервис?
Он приходит к нам сам, в виде сразу четырех смуглых «подорожников», - мы даже не успели выругаться и поскорее натянуть сарафаны на купальники (это не про Дениса), как рядом возник домкрат, восемь рук, ключ на восемь, или как там эти откручивающие палки называются. Оказалось, что запаска у нас лысая и старая, но до нашей Кабаретки как-нибудь дотянем. Честно спросили, почем скорая помощь на дорогах, отдали 200 песо (около 150 рублей) и поехали попадать домой затемно, ибо в сумерках доминиканский траффик непредсказуем до неприятного: все ездят втемную и по траектории аритмичной кардиограммы.
* * *
Кабарете по вечерам пытается оправдать свое звание «тусовая деревенька». В окрестных заведениях надрывается латина всех мастей, и громче всего - из бара «Аррива» с самой видной вывеской на втором этаже. Потянулись мы с Юлькой на ритмы сальсы и чуть не записались случайно в жрицы любви. А все потому, что мужчина нас бросил. Ну, то есть не бросил, а ушел по делам на 10 минут. А мы сразу в проститутки… То есть мы-то, на самом деле, на танцы, но танцы такое дело - никогда не знаешь, куда заведут. Издалека похожий на приличный, бар «Аррива» встретил двух «туристас» скрипящими полупроваливающимися деревянными ступенями и секьюрити с лицом наркоторговца. Открыли мы тяжелую тёмную дверь в мир веселой ночной доминиканской жизни - и руки судорожно потянулись натянуть мини поближе к щиколоткам. Все как в сказке: в чёрной-чёрной комнате чёрные-чёрные женщины стоят у чёрных-чёрных стен в чёрных коротких одеждах, прикидывают, как им на всех разделить трех пьяных европейских пенсионеров. Кажется, мы с Юлей им сразу почему-то не понравились. Всё что можно сделать в такой ситуации - смело рвануть к барной стойке, заказать рома, продемонстрировать знание испанского, срочно выпить за здравие и попытаться наладить телепатическую связь с Денисом.
Позже мы станем искушённее, оседлаем местных мопедистов, будем гонять на дискотеки в соседнее село Сосуа, познакомимся с местными русскими и не заметим, как путешествийце подойдет к чек-ауту.
***
Напоследок у нас Самана, откуда ходят лодки на китов. «Байенас! Байенас! Увидите сто процентов!» - зазывала догоняет нас прямо на трассе. Во ведь парадокс - нас пытались развести в 30 странах мира, но мы почеум-то верим в эти «сто процентов!» и отдаемся в руки негодяя. «Ну все же видели тут китов! Ладно, поехали!».
Но байены не пришли. Наверное, надо было кричать «А теперь Горбатый! Я сказал, Горбатый!», но ни единого китового хвоста. Зря мы скакали по волнам на моторке пару карибских часов, зря Денис призывно посвистывал и шлепал ластой по воде. «No, no, - остерегает шоколадный лодочник, - tiburon!» Я не помню страшных слов, и лодочник уточняет: «Assasin!» Вот спасибо, старик, а я только перестала бояться, что мы перевернемся на этом рыбацком корыте ко всем океанским чертям.
Двухэтажный номер псевдоколониального отеля срисован с латиноамериканских сериалов о плантаторах и рабынях, утыкан цветочками. Под шестиметровым потолком шуршит вентилятор, я ленюсь в диванных подушках и чувствую себя женой Пабло Эскобара, который ушел на далекую-далекую нарковойну и его наконец-то убили, я давно этого ждала, как он достал меня...
На пляже Юлька хохочет - Сашка заправляет платье в трусы. Сарафанная юбка предательски сползает куда-то к коленям, приходится по бокам цеплять ее за купальник, ну да, заправлять в трусы.
«А там зонтики е-е-е-есть?...» - наш единственный мужчина богемно белокож и весь пляжинг проводит в тени отельных простыней. Зонтиков нет, мы дадим тебе пальму, милый!
Бачата под окном до четырех утра. Доминиканцы подозревают во мне свою. Если хочется передать кому-то привет - вай-фай есть даже на пляже. Кто-нибудь знает, зачем нам возвращаться в Москву?