УЛИЦА МАРИ-РОЗ
Сто лет живу в Париже, а все не находила времени побывать на улице Мари-Роз.
А на днях собралась к знакомой девочке в те края, в 14-й округ, и решила: дай-ка прогуляюсь до знаменитой улочки, взгляну на место, на дом, где жил Ленин... Выйдя из метро Алезия, уже на подходе, узнала от местной жительницы, что мемориальную табличку с дома сняли, слишком беспокойно стало его обитателям: автобусы с нашими туристами без конца, граффити на стенах... И, действительно, табличка с маленьким лобастым профилем исчезла, на ее месте - серое пятно. Мне почему-то стало грустно. Хотела в подъезд войти, хоть на лестницу посмотреть, по которой поднимался на второй этаж наш Ильич, но дверь закрыта. И - никого. Не проскользнешь.
До войны, когда советские были редкими, но еще желанными гостями, сюда приходил Валентин Катаев.*
«Мы вошли в парадное. За стеклянной дверью с белыми кружевными занавесками виднелись комната консьержки и она сама, сидевшая в старом кресле лицом к двери. В руках у нее была чашка кофе. Типичная парижская консьержка: пожилая, но бодрая дама с южными, бдительными глазами и, конечно, небольшими черными усиками на венозно-фиолетовом лице. Она потянула за шнурок, задвижка щелкнула, дверь приоткрылась.
- Мадам, мосье? - каркнула она, как ученая птица, и вопросительно-внимательно взглянула на нас.
Я стал объяснять ей цель нашего визита, но она, не дослушав, кивнула головой и указала рукой в черных кружевных митенках с отрезанными пальцами на лестницу.
- Второй этаж, налево. Но, кажется, профессора нет дома, он с утра ушел в библиотеку. Впрочем, поднимитесь. Я думаю, мадемуазель дома. По-моему, она еще никуда не выходила.
По-видимому, консьержка не считала квартиру Ленина настоящим музеем, а рассматривала скорее как частную квартиру, где живет какой-то профессор из "красных", который, как и все эти социалисты и радикалы, бегает утром в библиотеку, как будто это поможет ему разбогатеть. Париж - город традиций. Весьма возможно, что еще со времен Ленина повелось, что в этой квартире постоянно жил какой-нибудь бедный ученый, радикал, бегавший по утрам в библиотеку. Так и сложилась традиция, незыблемая в глазах консьержки.
Проводив нас глазами до самой лестницы, эта почтенная дама закрыла дверь и затем неторопливо взялась за фаянсовый кофейник, с тем чтобы подлить в толстую, объемистую чашку горячего кофе. Было заметно, что она чувствует себя опорой порядка и власти и живет в полное свое удовольствие.
Мы стали подниматься по витой лестнице, сделанной из легкого, музыкального дерева, до зеркального лоска натертого парафином. Эта типично парижская лестница начиналась внизу, у первого витка, легким столбиком с медной, ярко надраенной шишечкой, от которой шли вверх спиралью круглые перила с изящно выточенными, легкими балясинками. Не только звуки наших ботинок, но даже наше дыхание никуда не улетали, а оставались тут же рядом с нами и резонировали, как будто мы шли внутри какого-то деревянного, хорошо настроенною музыкального инструмента. Наконец мы остановились возле хорошо натертой двери, и я нажал кнопку маленького электрического звонка.»
Когда я приехала в Париж, консьержки уже почти все были португальские, к моему большому сожалению: приходилось слушать бедный, приблизительный французский язык с ошибками и ужасным акцентом, который, как говорят французы, хоть ножом режь.
А сейчас и португалки остались только в богатых домах: слишком накладно их содержать. Так что насчет консьержки - сомневаюсь А вот лестница вряд ли изменилась, типичная винтовая лестница в типично-доходном парижском доме. И должна помнить Ленина...
Улочка Мари-Роз - всего пять домов на ленинской четной стороне. Владимир Ильич из окна видел пустырь. Взгляд и мысль могли устремиться далеко вперед... А теперь и взгляд и мысль упираются в красную кирпичную стену монастыря напротив, во всю уличную длину. Зашла к братьям-францисканцам, узнать: монастырь построили позже, в 1936 году.
Метро Ленину было не по карману, и он каждый день ездил в Национальную библиотеку - изучать Французскую революцию и готовить русскую - на велосипеде, туда и обратно пятнадцать километров... Когда человек двигается, лучше думается.
Придя к знакомой, я спросила: « А ты знаешь, что в твоем районе жил великий русский человек?»
Нет, она не знала. Она из тех, кто за новыми впечатлениями отправляется на край света, - она пересекла Сибирь, Китай, наши бывшие азиатские республики... Собирается летом в Иран. Ей некогда гулять по своему району.
А потом я нашла вот такую заметку:
http://www.inosmi.ru/panorama/20080731/242927.html