Наброски. Мамин-Сибиряк: Да здравствует весна, любовь и... и Третье Парголово! Оцифровки РГБ и РНБ
(С дополнениями лучше смотреть здесь http://belinka-club.livejournal.com/457547.html)
Я-то устремился вслед за Аделаидой Раль и бароном Брамбеусом искать шуваловский "Гриб"... выручает незнание. Но возможную путаницу в последующем мне хотелось бы исправить.
Я посещаю маминские места... а, может быть, те места, где в сознании Мамина-Сибиряка начала формироваться потрясающая панорама пореформенной жизни Урала.
В своё время роман не произвёл на меня решительно никакого впечатления, в нем, кстати, и об Урале, по-моему, ни слова, о родине пару замечаний - какой-то "юг"... в памяти его "автобиографичность" и до нынешних пор осталась юношеской неудачей... тем самым романом, который отверг Салтыков-Щедрин, как я понимаю...
Но роман написан в 1894 году... Перечитываю его в некотором недоумении, пытаясь обнаружить руку зрелого писателя, человека, пережившего трагедию... не нахожу, оставаясь при мнении, что Мамин поправил и собрал свои юношеские рукописи... Пожалуй, только одно место в романе мне понравилось - это письмо Пепко из госпиталя в Белграде...
Не диалоги с Пепкой и размышления героя привлекли моё внимание, работа над первым романом или первый роман... здесь весьма плодотворно трудятся доктора, выписывая массу странных рецептов по прочтению... Попробуйте принять что-нибудь из прописанных пилюль. Оставляю на память. Не о проблемах или поэзии, а о проблематике и поэтике... далеко позади оставляя и роман, и Мамина-Сибиряка...
Заболевший герой принципиально не идёт к докторам... он выздоравливает в Парголово заботами своей загадочной любовницы...
А выздоровев, возвращается на родину... на воображаемый "юг"...
Между двадцатипятилетним и сорокадвухлетним героем - пропасть, и она ничем не заполнена...
Интересно то, что осталась за пределами того, что написано в романе... отчасти то, что было написано до и после него...
Многочасовые прогулки по Шуваловскому парку... на поверхности сознания проявлялись мысли, изложенные в романе, в которых трудно потеряться или утонуть... не глубоко, а парк - не лес... внутри сознания формировалось нечто другое - тот маминский уральский мир, который до сих пор завораживает своей целостностью, цельностью, простотой... больше подобного явления на Урале не было и не будет...
Образ юношеского Петербурга вовсе не выкристаллизовывается на фоне прогулок по Шуваловскому лесу... Описание природы - поэтично ли? Нет... Попытка противопоставить Петербург удаётся ли? Нет... Привлекает, пожалуй, только описание белых ночей...
А вот других проводников в Шуваловский лес я так и не нашёл, потому и решил погулять по окрестностям Парголово вместе с Маминым-Сибиряком... в надежде, что случайно могу наткнуться на "Гриб"...
Сорокалетний старик вспоминает двадцатилетнего юношу... нечто умозрительное в описании покойников, прорывающих русло реки, по которому несёт куда-то живых... Мамин-Сибиряк, стоя на другом берегу, всматривается в черты юноши, пытаясь, кроме тоски, узнать в себе что-нибудь ещё...
Разрабатываем маршрут... Мамин-Сибиряк, как я понимаю, живёт на Петербургском острове (стороне)... отправляемся к Финляндскому вокзалу.
Бесхитростные размышления о весеннем Петербурге... бесхитростное описание вокзала...
Наверно, отсюда мы подойдём к нему.
По контракту после сдачи в эксплуатацию Финляндской железной дороги она стала принадлежать Финляндии, и железную дорогу вплоть до 1917 года обслуживали только финны.
Мамин-Сибиряк отметит чистоту в вагонах, обслуживаемых финнами.
У РНБ вообще ничего не рассмотришь - http://www.nlr.ru/petersburg/spbpcards/kras1/1.htm
Возвышенности Лесного я не нашёл, но не уверен, там ли искал...
Но мы можем скоротать время, почитав об истории Карла и Эмилии - ...
«Карл и Эмилия. Тихо встань на этом месте и вознеси молитву со слезой. Ты во тьме, они во свете. Не тревожь чистой любви покой. Летом 1855 г.»
Поклонная гора, покрытая лесом... наши даты 1876-1877 (начало войны с Османской империей) и 1893-1894 - написание романа...
Какой-никакой, но лес виден... По карте Поклонная гора находится за станцией Удельная... Мы должны были уже покинуть Удельную и пересечь тракт к Коломяги... ничего страшного.
Оглядываемся назад на Ланскую и действительно видим лес...
На Удельной "рельефная" дама заставляет посвятить себе несколько строк... Любопытство заставляет посмотреть на эту примечательную "рельефностью" дамы станцию...
Если бы не вздор Пепки, дорогу можно было бы не описывать...
С неизбежной ли необходимостью воображение прибегает к образу дохленького мужа-мерзацва? Но именно такого мужа у прекрасной дамы заставляет представить нас Мамин-Сибиряк, передавая монолог Пепко.
Мерзавец аукнется... им станет муж любовницы нашего героя - журналиста Попова... Не уверен, что я вернусь к описанию его портрета... неприятен не сам герой, а его описание... тогда как с его молчаливого согласия, удовлетворённого знанием женской психологии и жизни, наш герой принимает ласки его жены...
За болтовнёй они промахивают Озерки... у нас несколько иные цели, мы никуда не спешим, мы можем поразглядывать местность, которой никогда не видели и не увидим. Подъезжая к Озеркам, мы, возможно, увидим 1-е озеро.
Прибываем на станцию... Некоторые страницы я прочитываю внимательней с надеждой в следующей строке найти что-нибудь интересное, некоторые пробегаю глазами... не находя ничего интересного для себя ни в монологах Пепки, ни в размышлениях его друга...
Когда ты начинаешь скучать, время притормаживает свой ход... когда возникают такие временные лакуны, лучше отвлечься и прогуляться по окрестностям...
Театр... О театре в романе я не нашёл ни слова...
Или всё же к храму... о вере... в романе я тоже не нашёл ни слова... сам себе не верю... возможно, что когда-нибудь всё попробую перечитать, чтобы найти именно то, что надеялся найти, но не нашёл.
Мы покидаем Озерки...
Я ищу 2-е озеро...
Мне кажется, я знаю, как скоротать путь... имея в руках только этот роман...
Я открываю письмо Пепко, написанное им из госпиталя Белграда. Это единственное место в романе, которое мне почему-то понравилось. Попробую понять почему.
Шувалово, с которым срослась деревня 1-е Парголово...
Эту станцию построили позже...
Совсем близко, если судить по карте, расположено Суздальское озеро, пока останемся при предположении, что его можно было увидеть из окон поезда.
Я возвращаюсь к письму...
Странно встретить это совпадение... о турках будет бредить и Сенковский...
Не начитался ли Пепко наставлений последнего?
(РГБ)
Мы достигаем Парголово. Перестываю книгу, чтобы описание станции...
Парголово...
Думаю (если я опускаю это слово, то это не значит, что я уверен в своих утверждениях), Мамин пишет об этом вокзале...Деревянный вокзал простоял до 1905 или 1906 года...
Раскрашенный снимок. Деревянный вокзал Вольмер Вестлинг...
В 1906 году был построен новый вокзал финским архитектором Бруно Гранхольмом, это одна из первых построек из силикатного кирпича...
Я хочу покончить с письмом Пепки...
А теперь сверимся с картой 1886 года.
Станция находится между Третьим и Вторым Парголово.
Бросаем взгляд направо - 2-е Парголово
Нам, кажется, левее - 3-е
Вид со станции, признаюсь, несколько сбивает с толку... похоже столбики подымающейся в гору в границе двух Парголово Михайловской дороги?.. Значит, что-то не то с предыдущим кадром? Или это вообще 1-е Парголово? Но 1-е Парголово принято привязывать к Шувалово и расположено оно на приличном расстоянии от цели нашей поездки.
Или к этому растроению дорог, которое мы видим справа
Подъём справа - возможно, Михайловская дорога...
По верху мы предположим Выборгское шоссе... Подымаемся и оглядываемся в сторону Петербурга, дороги раздваиваются - та, что левее, ведёт в Парголово 2-е и к Шуваловскому парку...
Часовенка от Выборгского шоссе, от вокзала
Появляется и памятник. Сама часовенка на карте 1886 года есть.
А если посмотрим вниз, в сторону железной дороги, - на переднем плане должна быть 3-е Парголово, а за железной дорогой - деревня Михайловка, к которой, полагаю, и ведёт Михайловская дорога, по которой мы поднялись... такие же кучи щебёнки... Сама станция прячется за деревьями
Уточним по карте
Михайловка - ряд домов по одной стороне дороги... Такой мы должны увидеть, когда пересечём железнодорожное полотно, за нашей спиной 2-е и 3-е Парголово
Возвращаемся назад к границе Парголово 3, обозначенной часовенкой, нам нужно было просто понять, что такое Михайловская дорога...
Разворачиваемся спиной к Петербургу, к 3-ему Парголово, справа от нас садоводство, которое обозначено на карте... и различимо "москательно-железно-посудная"... часовня осаётся также справа за кадром
Избушка на курьих ножках почему-то фотографа не заинтересовала, да он мог и не читать Мамина-Сибиряка...
Здесь важно, что всё было настоящее...
Не уверен, что это дорога в Шуваловский парк ведёт через 2-е Парголово, но если это так, то именно по ней постоянно гулял Мамин-Сибиряк...
Парнас...
...
Но теперь... Вернее, после письма Пепки... в прогулках по Шуваловскому парку мысли разнообразнее... Теперь вспоминая первую поездку и некоторое недоумение по части поведения друга, я переоцениваю всё... себя, а не других...
Вот, может быть, почему захотелось вернуться к письму Пепки...
Ты вспоминаешь странные петербургские диалоги с близкой и совершенно чужой женщиной...
Но теперь в обманывающем и обманываемом муже ты видишь своё alter ego...
Тебе 25... Нет, это не поражение, это только начало... ты уезжаешь на родину, чтобы всё осмыслить... чтобы на родине встретить свою любовь, вернуться в Питер и... потерять её...
Самооценка через двадцать лет, которая не объяснит порыва всё бросить и уехать, смягчит отчанье, но этим я бы и закончил своё чтение прочтения... "Я опять перечитывал свой роман..."
Источник - оцифровки РГБ (роман Мамина-Сибиряка) и РНБ (открытые письма с маминскими местами)
Кстати, вот и "Гриб"
А вот и старый знакомый барона Брамбеуса. На самом деле у него сначала я пытался что-нибудь выяснить о Парголово... которое определил для Сенковских Смирдин... но ведь же работал над проектом и Александр Брюллов, который был женат на сестре Аделаиды... ладно, этого пока достаточно.
11 часть...
Описание РГБ: Булгарин, Фаддей Венедиктович (1789-1859).
Сочинения Фаддея Булгарина. - 2-е изд., испр. Ч. 1-12. - Санкт-Петербург : тип. А. Смирдина, 1830. - 12 т. (?); 17.
[Нравы и словесность]. - [2], 259 с., 1 л. фронт. (ил.). dlib.rsl.ru/viewer/01003821314#?page=4
Примечания.
1. Рамзия Галеева СЛИШКОМ КОРОТКОЕ СЧАСТЬЕ…
«Уральский музей», № 04 (42), апрель 2008 г.
2. "Конспект"
3. Альбом открытых писем: Удельная - Озерки - Шувалово - Парголово (источники РНБ, интернет-аукционы и т.п.)
4. 1998. От Выборга до Новгорода. Каталог станций
5. Финляндский вокзал. Санкт-Петербург
6. 1889. Карта и девятнадцать подробных планов дачных местностей в районе Финляндских железных дорог. РНБ
7. 2013. Созина, Якимова. Роман Д. Н. Мамина-Сибиряка «Черты из жизни Пепко»: проблематика и поэтика...
8. 1830. Сочинения Фаддея Булгарина. - 2-е изд., испр. Ч. 1-12. - Ч. 11. - РГБ
Я-то устремился вслед за Аделаидой Раль и бароном Брамбеусом искать шуваловский "Гриб"... выручает незнание. Но возможную путаницу в последующем мне хотелось бы исправить.
Я посещаю маминские места... а, может быть, те места, где в сознании Мамина-Сибиряка начала формироваться потрясающая панорама пореформенной жизни Урала.
В своё время роман не произвёл на меня решительно никакого впечатления, в нем, кстати, и об Урале, по-моему, ни слова, о родине пару замечаний - какой-то "юг"... в памяти его "автобиографичность" и до нынешних пор осталась юношеской неудачей... тем самым романом, который отверг Салтыков-Щедрин, как я понимаю...
Но роман написан в 1894 году... Перечитываю его в некотором недоумении, пытаясь обнаружить руку зрелого писателя, человека, пережившего трагедию... не нахожу, оставаясь при мнении, что Мамин поправил и собрал свои юношеские рукописи... Пожалуй, только одно место в романе мне понравилось - это письмо Пепко из госпиталя в Белграде...
Не диалоги с Пепкой и размышления героя привлекли моё внимание, работа над первым романом или первый роман... здесь весьма плодотворно трудятся доктора, выписывая массу странных рецептов по прочтению... Попробуйте принять что-нибудь из прописанных пилюль. Оставляю на память. Не о проблемах или поэзии, а о проблематике и поэтике... далеко позади оставляя и роман, и Мамина-Сибиряка...
Заболевший герой принципиально не идёт к докторам... он выздоравливает в Парголово заботами своей загадочной любовницы...
А выздоровев, возвращается на родину... на воображаемый "юг"...
Между двадцатипятилетним и сорокадвухлетним героем - пропасть, и она ничем не заполнена...
Интересно то, что осталась за пределами того, что написано в романе... отчасти то, что было написано до и после него...
Многочасовые прогулки по Шуваловскому парку... на поверхности сознания проявлялись мысли, изложенные в романе, в которых трудно потеряться или утонуть... не глубоко, а парк - не лес... внутри сознания формировалось нечто другое - тот маминский уральский мир, который до сих пор завораживает своей целостностью, цельностью, простотой... больше подобного явления на Урале не было и не будет...
Образ юношеского Петербурга вовсе не выкристаллизовывается на фоне прогулок по Шуваловскому лесу... Описание природы - поэтично ли? Нет... Попытка противопоставить Петербург удаётся ли? Нет... Привлекает, пожалуй, только описание белых ночей...
А вот других проводников в Шуваловский лес я так и не нашёл, потому и решил погулять по окрестностям Парголово вместе с Маминым-Сибиряком... в надежде, что случайно могу наткнуться на "Гриб"...
Сорокалетний старик вспоминает двадцатилетнего юношу... нечто умозрительное в описании покойников, прорывающих русло реки, по которому несёт куда-то живых... Мамин-Сибиряк, стоя на другом берегу, всматривается в черты юноши, пытаясь, кроме тоски, узнать в себе что-нибудь ещё...
Разрабатываем маршрут... Мамин-Сибиряк, как я понимаю, живёт на Петербургском острове (стороне)... отправляемся к Финляндскому вокзалу.
Бесхитростные размышления о весеннем Петербурге... бесхитростное описание вокзала...
Наверно, отсюда мы подойдём к нему.
По контракту после сдачи в эксплуатацию Финляндской железной дороги она стала принадлежать Финляндии, и железную дорогу вплоть до 1917 года обслуживали только финны.
Мамин-Сибиряк отметит чистоту в вагонах, обслуживаемых финнами.
У РНБ вообще ничего не рассмотришь - http://www.nlr.ru/petersburg/spbpcards/kras1/1.htm
Возвышенности Лесного я не нашёл, но не уверен, там ли искал...
Но мы можем скоротать время, почитав об истории Карла и Эмилии - ...
«Карл и Эмилия. Тихо встань на этом месте и вознеси молитву со слезой. Ты во тьме, они во свете. Не тревожь чистой любви покой. Летом 1855 г.»
Поклонная гора, покрытая лесом... наши даты 1876-1877 (начало войны с Османской империей) и 1893-1894 - написание романа...
Какой-никакой, но лес виден... По карте Поклонная гора находится за станцией Удельная... Мы должны были уже покинуть Удельную и пересечь тракт к Коломяги... ничего страшного.
Оглядываемся назад на Ланскую и действительно видим лес...
На Удельной "рельефная" дама заставляет посвятить себе несколько строк... Любопытство заставляет посмотреть на эту примечательную "рельефностью" дамы станцию...
Если бы не вздор Пепки, дорогу можно было бы не описывать...
С неизбежной ли необходимостью воображение прибегает к образу дохленького мужа-мерзацва? Но именно такого мужа у прекрасной дамы заставляет представить нас Мамин-Сибиряк, передавая монолог Пепко.
Мерзавец аукнется... им станет муж любовницы нашего героя - журналиста Попова... Не уверен, что я вернусь к описанию его портрета... неприятен не сам герой, а его описание... тогда как с его молчаливого согласия, удовлетворённого знанием женской психологии и жизни, наш герой принимает ласки его жены...
За болтовнёй они промахивают Озерки... у нас несколько иные цели, мы никуда не спешим, мы можем поразглядывать местность, которой никогда не видели и не увидим. Подъезжая к Озеркам, мы, возможно, увидим 1-е озеро.
Прибываем на станцию... Некоторые страницы я прочитываю внимательней с надеждой в следующей строке найти что-нибудь интересное, некоторые пробегаю глазами... не находя ничего интересного для себя ни в монологах Пепки, ни в размышлениях его друга...
Когда ты начинаешь скучать, время притормаживает свой ход... когда возникают такие временные лакуны, лучше отвлечься и прогуляться по окрестностям...
Театр... О театре в романе я не нашёл ни слова...
Или всё же к храму... о вере... в романе я тоже не нашёл ни слова... сам себе не верю... возможно, что когда-нибудь всё попробую перечитать, чтобы найти именно то, что надеялся найти, но не нашёл.
Мы покидаем Озерки...
Я ищу 2-е озеро...
Мне кажется, я знаю, как скоротать путь... имея в руках только этот роман...
Я открываю письмо Пепко, написанное им из госпиталя Белграда. Это единственное место в романе, которое мне почему-то понравилось. Попробую понять почему.
Шувалово, с которым срослась деревня 1-е Парголово...
Эту станцию построили позже...
Совсем близко, если судить по карте, расположено Суздальское озеро, пока останемся при предположении, что его можно было увидеть из окон поезда.
Я возвращаюсь к письму...
Странно встретить это совпадение... о турках будет бредить и Сенковский...
Не начитался ли Пепко наставлений последнего?
(РГБ)
Мы достигаем Парголово. Перестываю книгу, чтобы описание станции...
Парголово...
Думаю (если я опускаю это слово, то это не значит, что я уверен в своих утверждениях), Мамин пишет об этом вокзале...Деревянный вокзал простоял до 1905 или 1906 года...
Раскрашенный снимок. Деревянный вокзал Вольмер Вестлинг...
В 1906 году был построен новый вокзал финским архитектором Бруно Гранхольмом, это одна из первых построек из силикатного кирпича...
Я хочу покончить с письмом Пепки...
А теперь сверимся с картой 1886 года.
Станция находится между Третьим и Вторым Парголово.
Бросаем взгляд направо - 2-е Парголово
Нам, кажется, левее - 3-е
Вид со станции, признаюсь, несколько сбивает с толку... похоже столбики подымающейся в гору в границе двух Парголово Михайловской дороги?.. Значит, что-то не то с предыдущим кадром? Или это вообще 1-е Парголово? Но 1-е Парголово принято привязывать к Шувалово и расположено оно на приличном расстоянии от цели нашей поездки.
Или к этому растроению дорог, которое мы видим справа
Подъём справа - возможно, Михайловская дорога...
По верху мы предположим Выборгское шоссе... Подымаемся и оглядываемся в сторону Петербурга, дороги раздваиваются - та, что левее, ведёт в Парголово 2-е и к Шуваловскому парку...
Часовенка от Выборгского шоссе, от вокзала
Появляется и памятник. Сама часовенка на карте 1886 года есть.
А если посмотрим вниз, в сторону железной дороги, - на переднем плане должна быть 3-е Парголово, а за железной дорогой - деревня Михайловка, к которой, полагаю, и ведёт Михайловская дорога, по которой мы поднялись... такие же кучи щебёнки... Сама станция прячется за деревьями
Уточним по карте
Михайловка - ряд домов по одной стороне дороги... Такой мы должны увидеть, когда пересечём железнодорожное полотно, за нашей спиной 2-е и 3-е Парголово
Возвращаемся назад к границе Парголово 3, обозначенной часовенкой, нам нужно было просто понять, что такое Михайловская дорога...
Разворачиваемся спиной к Петербургу, к 3-ему Парголово, справа от нас садоводство, которое обозначено на карте... и различимо "москательно-железно-посудная"... часовня осаётся также справа за кадром
Избушка на курьих ножках почему-то фотографа не заинтересовала, да он мог и не читать Мамина-Сибиряка...
Здесь важно, что всё было настоящее...
Не уверен, что это дорога в Шуваловский парк ведёт через 2-е Парголово, но если это так, то именно по ней постоянно гулял Мамин-Сибиряк...
Парнас...
...
Но теперь... Вернее, после письма Пепки... в прогулках по Шуваловскому парку мысли разнообразнее... Теперь вспоминая первую поездку и некоторое недоумение по части поведения друга, я переоцениваю всё... себя, а не других...
Вот, может быть, почему захотелось вернуться к письму Пепки...
Ты вспоминаешь странные петербургские диалоги с близкой и совершенно чужой женщиной...
Но теперь в обманывающем и обманываемом муже ты видишь своё alter ego...
Тебе 25... Нет, это не поражение, это только начало... ты уезжаешь на родину, чтобы всё осмыслить... чтобы на родине встретить свою любовь, вернуться в Питер и... потерять её...
Самооценка через двадцать лет, которая не объяснит порыва всё бросить и уехать, смягчит отчанье, но этим я бы и закончил своё чтение прочтения... "Я опять перечитывал свой роман..."
Источник - оцифровки РГБ (роман Мамина-Сибиряка) и РНБ (открытые письма с маминскими местами)
Кстати, вот и "Гриб"
А вот и старый знакомый барона Брамбеуса. На самом деле у него сначала я пытался что-нибудь выяснить о Парголово... которое определил для Сенковских Смирдин... но ведь же работал над проектом и Александр Брюллов, который был женат на сестре Аделаиды... ладно, этого пока достаточно.
11 часть...
Описание РГБ: Булгарин, Фаддей Венедиктович (1789-1859).
Сочинения Фаддея Булгарина. - 2-е изд., испр. Ч. 1-12. - Санкт-Петербург : тип. А. Смирдина, 1830. - 12 т. (?); 17.
[Нравы и словесность]. - [2], 259 с., 1 л. фронт. (ил.). dlib.rsl.ru/viewer/01003821314#?page=4
Примечания.
1. Рамзия Галеева СЛИШКОМ КОРОТКОЕ СЧАСТЬЕ…
«Уральский музей», № 04 (42), апрель 2008 г.
2. "Конспект"
3. Альбом открытых писем: Удельная - Озерки - Шувалово - Парголово (источники РНБ, интернет-аукционы и т.п.)
4. 1998. От Выборга до Новгорода. Каталог станций
5. Финляндский вокзал. Санкт-Петербург
6. 1889. Карта и девятнадцать подробных планов дачных местностей в районе Финляндских железных дорог. РНБ
7. 2013. Созина, Якимова. Роман Д. Н. Мамина-Сибиряка «Черты из жизни Пепко»: проблематика и поэтика...
8. 1830. Сочинения Фаддея Булгарина. - 2-е изд., испр. Ч. 1-12. - Ч. 11. - РГБ