Россия разочаровывается
Высокие рейтинги российских лидеров держатся на безальтернативности. Главная задача тандема: не допустить появление лидера оппозиции
Директор по исследованиям Центра стратегических разработок Сергей Белановский констатирует, что основные социологические службы России - ВЦИОМ, Левада-центр и ФОМ стали «кремлёвско-медведевскими». Публикуемые ими результаты политических опросов приукрашивают действительность, корректируются под убеждения или в соответствии с идеологией заказчиков.
«Пока Путин был президентом, ВЦИОМ и ФОМ были «кремлёвскими» службами, а Левада-центр - оппозиционным. С приходом Медведева все изменилось: ВЦИОМ и ФОМ стали «медведевскими» по должности, а Левада-центр по убеждениям и/или в соответствии с идеологией заказчиков. Правда, в последнее время появилось нечто новое: поскольку неизвестно, кто победит, «кремлёвские» службы стали вести себя осторожнее и, так сказать, амбивалентнее. Но это не так уж важно. Констатируем, что все российские политические социологические службы стали «кремлевско-медведевскими». На кого же опирается Путин? Кто его знает. Может, ни на кого, а может, создал свою секретную службу», - пишет социолог в своём блоге.
Изменился сам подход к измерению электоральных рейтингов. Если раньше опрашиваемому предлагали выбор из нескольких кандидатур - «за кого бы вы проголосовали на ближайших выборах?», то теперь формулировка изменилась - «Предположим, что Медведев (или Путин - это неважно) выдвинет свою кандидатуру на следующий президентский срок. Вы проголосуете за него или нет?». Соответственно, оба тандемократа имеют высокие показатели, в сумме дающие больше 100% - то есть и Путина, и Медведева готовы выбрать одни и те же люди.
«Обращаю внимание, что с момента избрания Медведева альтернативные электоральные рейтинги практически не публиковались, хотя я уверен, что вопросы такого рода регулярно задаются в анкетах всеми социологическими службами. Причина ясна: все службы стали «кремлёвскими», а в последнее время и особенно осторожными», - пишет Сергей Белановский.
Сам Белановский тоже проводит исследования электоральных рейтингов, впрочем, он указывает - опросы, фокус-группы проводятся локально, не имеют того охвата, которым могут похвастаться в ФОМе или ВЦИОМе. Согласно его выводам, реальные рейтинги всё равно высоки, но ниже, чем это представляют социологические службы.
«Типичное распределение голосов, довольно устойчивое в разных регионах и городах (включая Москву): около 30% Медведев, около 45% Путин, прочие ни за кого не пойдут голосовать. Полностью согласен со звучавшей ранее формулировкой: альтернативный электоральный рейтинг Медведева категорически не растет. Очевидно, что по этой причине кремлевские социологические службы его и не публикуют», - сообщает Сергей Белановский.
О том, как меняется отношение людей к лидерам государства, социолог рассказал в интервью «Свободной прессе».
«СП»: - Правильно ли я понимаю, что подобная безальтернативная постановка вопроса - в некотором роде манипуляция?
- Когда мы спрашиваем о каком-то одном человеке, проголосуете вы за него или нет, там вполне может набраться 50-60%, с ответами «да», «не исключаю», и так далее. И совсем другое дело, когда надо выбрать. Вы приходите в магазин, где всего одна модель обуви - вы её и возьмёте, другое дело, когда их десяток, и вероятность покупки уменьшается, и та модель, которая лучше, быстрее раскупается.
Если говорить про ФОМ, где у Путина рейтинг 61%, а у Медведева - 56%, то надо понимать, что этот вопрос звучит так: «доверяете ли вы Путину», или «доверяете ли вы Медведеву». Это безальтернативные вопросы.
Не знаю, называть ли такой вопрос манипуляцией, но это и не главное. Самый примечательный момент - социологические службы не публикуют альтернативных электоральных рейтингов, пусть даже там будет только две кандидатуры. Всё равно другие набирают мало.
Я не провожу репрезентативных опросов по всей России, поэтому мои знания фрагментарны. Сейчас у меня был опрос по некоторым городам, и когда мы ставим вопрос, позволяя человеку выбрать из нескольких кандидатур, то Медведев набирает раза в полтора меньше Путина, и это по самой оптимистичной оценке. Я даже не исключаю, что альтернативный электоральный рейтинг президента в реальности не растёт, а падает.
«СП»: - Но при этом поддержка Путина сохраняется на достаточно высоком уровне? Не снижается, стабильна.
- Это достаточно сложный вопрос. Если посмотреть результаты опросов Фонда «Общественное мнение», можно увидеть, что хоть и медленно, но кривая идёт на понижение. Можно мысленно продолжить этот график - и видно, что угол его наклона отрицательный. Два последних измерения довольно сильно сбросили рейтинг. По 2 процента в неделю - это достаточно много.
«СП»: - Да, вот последние данные: 54, потом 55, потом 51.
- Это Медведев. Если посмотреть данные по Путину, то там будет схожая картина. Если бы они шли в противофазе - к примеру, поддержка Путина падала, Медведева - росла, это было бы другое дело. А совместное снижение может говорить о делегитимизации тандема, а может быть, и политического режима в целом.
Но столь серьезные выводы из этого делать пока рано. Время от времени кривые рейтингов испытывают некоторые колебания. Факторы могут быть самыми разными, вплоть до плохой погоды, из-за которой страдает качество работы интервьюеров, а дома остаются больше или меньше представителей той или иной социальной группы.
Есть и новостные поводы, которые влияют на рейтинги: например, теракт в Домодедове. Они забываются со временем. Старая история с гибелью подлодки Курск - рейтинг Путина тогда упал на 5%, но довольно быстро восстановился.
Каждый раз, когда замечалась тенденция падения рейтинга Путина, поднимался шум, что популярность Владимира Владимировича наконец-то падает. И эти ожидания не оправдывались. А что будет сейчас - я не знаю, восстановится или нет.
«СП»: - Почему?
- Мы проводим фокус-группы в разных регионах. И первые признаки будущего падения рейтингов там появляются раньше - за 6-8 месяцев - чем при массовых опросах. Начинают появляться фразы, которых раньше не было слышно, и это верный признак, что обозначилась какая-то новая тенденция.
Понятно, что в любой группе может оказаться оригинальный человек, который выскажет какое-то необычное мнение. Но если такие люди появляются в разных фокус-группах в разных городах, и эти люди явно друг с другом не общались, значит, действительно что-то происходит. Это может быть 2 человека на группу, но если таких групп 10 - то это очень много. Это очень серьёзный симптом.
«СП»: - Можно ли привести пример?
- Самый яркий пример, который я обычно привожу, случился в начале 2000-х. В группах, собранных исключительно из сторонников КПРФ, стали звучать негативные высказывания персонально в адрес Зюганова - что он постарел, стал слишком пассивен, и так далее. Эти претензии раньше не озвучивались. И в следующий выборный период его рейтинг - и рейтинг КПРФ тоже - упал.
«СП»: - А что может стать причиной падения рейтингов сегодня? Недовольство, усталость, скука, или сами первые лица выбрали имидж, который народу не нравится?
- Я понимаю это следующим образом: русский народ терпелив. Терпелив не в том смысле, что выносит всякое скотство, а в том, что он даёт человеку шанс. Пришёл Путин, что-то пообещал, какие-то надежды люди сами на него навесили, исходя из своих представлений о нём, и последние 10-11 лет ждали, что он эти ожидания выполнит. А 11 лет - это огромный срок!
То есть люди думают так: «тебе дали время, тебе дали возможность, тебе чего не хватало, чтобы решить проблемы?». А так как результатов особых нет, за исключением двух последних предкризисных годов, когда раздулся общемировой «пузырь», рано или поздно возникают вопросы, и плюс может поменяться на минус.
Мало кто заметил, что в своё время рейтинг Лужкова с 60 с лишних процентов скатился до 30-35. Это серьёзный симптом. Когда была всенародная любовь, народ мог выйти на митинги в его поддержку, а сейчас его отставка была всем глубоко безразлична.
«СП»: - Лев Гудков, руководитель «Левада Центра», в интервью «Свободной прессе» высказывал мысль, что именно после экономического кризиса - а не во время экономических потрясений - растёт социальный негатив, вплоть до роста количества самоубийств и насильственных преступлений. Усталость, недовольство Путиным и Медведевым может расти по той же причине?
- Да, это может быть.
«СП»: - Можно ли вот эти новые настроения назвать «разочарованием»?
- Это именно разочарование - если человеку дали 10 лет, чтобы решить проблемы, а он их не решил, то терпение может быть вполне исчерпано. Наивен тот, кто верит, что оно бесконечно.
«СП»: - Это разочарование - оно сменится антипатией, или людям и Медведев, и Путин будут безразличны?
- Поживём - увидим. Есть вещи внешние, которых не хочет ни население, ни Путин. По оценкам экономистов, назревает серьёзный бюджетный кризис, одновременно начинаются реформы образования, медицинской сферы, цель которых очевидна - экономия бюджетных средств. С одной стороны, это вынужденные меры, с другой - власть в своё время очень сильно увеличила свои социальные обязательства, а теперь по этим долгам надо платить. Одно дело, когда человек живёт, и его никто не трогает, другое - когда урезали списки лекарств, выросли очереди в поликлиниках и больницах, детей стали учить по урезанной программе, а за все остальное брать деньги. Перелом в политических настроениях может наступить сам по себе, но его могут резко ускорить экономические обстоятельства.
Есть и раскол в элите - и у некоторых её видных представителей развязались языки, они переходят из пассивных членов в разряд игроков, и тоже могут очень сильно расшатать ситуацию.
«СП»: - Сразу вспоминается случай с балериной Анастасией Волочковой - с одной стороны это выглядит смешно, а с другой - как медиаперсона она значительнее какого-нибудь единоросса, условного Володина.
- А если это сделает какой-нибудь популярный губернатор или иной известный политик, то удар будет ещё серьёзнее.
Сергей Белановский отметил ещё несколько важных электоральных тенденций:
За последние полгода в политическом менталитете российского населения произошли очень серьезные сдвиги, и я полагаю, что этот тренд еще только набирает силу. По разным причинам я вынужден ограничиться лишь кратким описанием.
а) Про Медведева. Предположим, что он будет той кандидатурой, которая выдвинется от «тандема». Я считаю, что без колоссального административного давления это фигура непроходная. Парадокс состоит в том, что Медведев выступает за демократизацию. Но без жесточайшего контроля за составом кандидатов и без прочих избирательных технологий он избран не будет. Даже при контролируемом составе кандидатов процент неявки на выборы и доля испорченных бюллетеней будет огромной. Думаю, что имидж Медведева можно в какой-то мере сравнить с имиджем Явлинского, который до какого-то времени стабильно набирал около 7% голосов, но был абсолютно непроходной президентской фигурой, имевшей в этом качестве очень большой антиэлекторат. Предполагаю, что засекреченный электоральный рейтинг Медведева в последние месяцы начал падать. Если это так, то люди, сделавшие серьезную ставку на Медведева (а такие есть) должны быть в шоке.
б) Про Путина. Путин сохраняет какую-то часть своего традиционного электората, но этот электорат устаревает в маркетинговом смысле этого слова. Одновременно растет довольно злой антиэлекторат (но не либерально-демократического, а социально-протестного толка). Этот процесс далеко не завершен, но всего за полгода продвинулся довольно сильно. До выборов еще год, если процесс будет идти такими темпами, то оба члена тандема могут стать неизбираемыми, если не применят самые жесткие избирательные технологии.
в) Про грядущий бюджетный кризис. Даже если кому-то из членов тандема удастся избраться в 2012 году, грядущий бюджетный кризис (если он будет) в имиджевом плане его добьет. Думаю, что оба это понимают. Кроме того, есть и иные риски, в том числе внешнеполитические, которые могут послужить детонатором для развития внутренних процессов.
г) Про кого-то третьего. На протяжении многих лет аргумент, что к власти придет кто-то третий, вызывал у респондентов почти что ужас (до Медведева формулировка была «кто-то другой, не Путин»). Боялись в основном того, что этот новый опять начнет либеральные (или какие-то иные) реформы. Сейчас эта установка уходит в прошлое. Запрос на «третьего» растет (но никоим образом не на либеральные реформы).
ТОП-10 ВЧЕРА
Никакой "России" нет, есть РФ, которая является коммерческим предприятием нескольких семейств
«Чурка», «чукча», «жид» - какие ещё слова окажутся под запретом?
И эти люди называют нас фашистами
Новый Мировой Беспорядок
Предложения Максима Калашникова к ВДВ-митингу 23 февраля
Директор по исследованиям Центра стратегических разработок Сергей Белановский констатирует, что основные социологические службы России - ВЦИОМ, Левада-центр и ФОМ стали «кремлёвско-медведевскими». Публикуемые ими результаты политических опросов приукрашивают действительность, корректируются под убеждения или в соответствии с идеологией заказчиков.
«Пока Путин был президентом, ВЦИОМ и ФОМ были «кремлёвскими» службами, а Левада-центр - оппозиционным. С приходом Медведева все изменилось: ВЦИОМ и ФОМ стали «медведевскими» по должности, а Левада-центр по убеждениям и/или в соответствии с идеологией заказчиков. Правда, в последнее время появилось нечто новое: поскольку неизвестно, кто победит, «кремлёвские» службы стали вести себя осторожнее и, так сказать, амбивалентнее. Но это не так уж важно. Констатируем, что все российские политические социологические службы стали «кремлевско-медведевскими». На кого же опирается Путин? Кто его знает. Может, ни на кого, а может, создал свою секретную службу», - пишет социолог в своём блоге.
Изменился сам подход к измерению электоральных рейтингов. Если раньше опрашиваемому предлагали выбор из нескольких кандидатур - «за кого бы вы проголосовали на ближайших выборах?», то теперь формулировка изменилась - «Предположим, что Медведев (или Путин - это неважно) выдвинет свою кандидатуру на следующий президентский срок. Вы проголосуете за него или нет?». Соответственно, оба тандемократа имеют высокие показатели, в сумме дающие больше 100% - то есть и Путина, и Медведева готовы выбрать одни и те же люди.
«Обращаю внимание, что с момента избрания Медведева альтернативные электоральные рейтинги практически не публиковались, хотя я уверен, что вопросы такого рода регулярно задаются в анкетах всеми социологическими службами. Причина ясна: все службы стали «кремлёвскими», а в последнее время и особенно осторожными», - пишет Сергей Белановский.
Сам Белановский тоже проводит исследования электоральных рейтингов, впрочем, он указывает - опросы, фокус-группы проводятся локально, не имеют того охвата, которым могут похвастаться в ФОМе или ВЦИОМе. Согласно его выводам, реальные рейтинги всё равно высоки, но ниже, чем это представляют социологические службы.
«Типичное распределение голосов, довольно устойчивое в разных регионах и городах (включая Москву): около 30% Медведев, около 45% Путин, прочие ни за кого не пойдут голосовать. Полностью согласен со звучавшей ранее формулировкой: альтернативный электоральный рейтинг Медведева категорически не растет. Очевидно, что по этой причине кремлевские социологические службы его и не публикуют», - сообщает Сергей Белановский.
О том, как меняется отношение людей к лидерам государства, социолог рассказал в интервью «Свободной прессе».
«СП»: - Правильно ли я понимаю, что подобная безальтернативная постановка вопроса - в некотором роде манипуляция?
- Когда мы спрашиваем о каком-то одном человеке, проголосуете вы за него или нет, там вполне может набраться 50-60%, с ответами «да», «не исключаю», и так далее. И совсем другое дело, когда надо выбрать. Вы приходите в магазин, где всего одна модель обуви - вы её и возьмёте, другое дело, когда их десяток, и вероятность покупки уменьшается, и та модель, которая лучше, быстрее раскупается.
Если говорить про ФОМ, где у Путина рейтинг 61%, а у Медведева - 56%, то надо понимать, что этот вопрос звучит так: «доверяете ли вы Путину», или «доверяете ли вы Медведеву». Это безальтернативные вопросы.
Не знаю, называть ли такой вопрос манипуляцией, но это и не главное. Самый примечательный момент - социологические службы не публикуют альтернативных электоральных рейтингов, пусть даже там будет только две кандидатуры. Всё равно другие набирают мало.
Я не провожу репрезентативных опросов по всей России, поэтому мои знания фрагментарны. Сейчас у меня был опрос по некоторым городам, и когда мы ставим вопрос, позволяя человеку выбрать из нескольких кандидатур, то Медведев набирает раза в полтора меньше Путина, и это по самой оптимистичной оценке. Я даже не исключаю, что альтернативный электоральный рейтинг президента в реальности не растёт, а падает.
«СП»: - Но при этом поддержка Путина сохраняется на достаточно высоком уровне? Не снижается, стабильна.
- Это достаточно сложный вопрос. Если посмотреть результаты опросов Фонда «Общественное мнение», можно увидеть, что хоть и медленно, но кривая идёт на понижение. Можно мысленно продолжить этот график - и видно, что угол его наклона отрицательный. Два последних измерения довольно сильно сбросили рейтинг. По 2 процента в неделю - это достаточно много.
«СП»: - Да, вот последние данные: 54, потом 55, потом 51.
- Это Медведев. Если посмотреть данные по Путину, то там будет схожая картина. Если бы они шли в противофазе - к примеру, поддержка Путина падала, Медведева - росла, это было бы другое дело. А совместное снижение может говорить о делегитимизации тандема, а может быть, и политического режима в целом.
Но столь серьезные выводы из этого делать пока рано. Время от времени кривые рейтингов испытывают некоторые колебания. Факторы могут быть самыми разными, вплоть до плохой погоды, из-за которой страдает качество работы интервьюеров, а дома остаются больше или меньше представителей той или иной социальной группы.
Есть и новостные поводы, которые влияют на рейтинги: например, теракт в Домодедове. Они забываются со временем. Старая история с гибелью подлодки Курск - рейтинг Путина тогда упал на 5%, но довольно быстро восстановился.
Каждый раз, когда замечалась тенденция падения рейтинга Путина, поднимался шум, что популярность Владимира Владимировича наконец-то падает. И эти ожидания не оправдывались. А что будет сейчас - я не знаю, восстановится или нет.
«СП»: - Почему?
- Мы проводим фокус-группы в разных регионах. И первые признаки будущего падения рейтингов там появляются раньше - за 6-8 месяцев - чем при массовых опросах. Начинают появляться фразы, которых раньше не было слышно, и это верный признак, что обозначилась какая-то новая тенденция.
Понятно, что в любой группе может оказаться оригинальный человек, который выскажет какое-то необычное мнение. Но если такие люди появляются в разных фокус-группах в разных городах, и эти люди явно друг с другом не общались, значит, действительно что-то происходит. Это может быть 2 человека на группу, но если таких групп 10 - то это очень много. Это очень серьёзный симптом.
«СП»: - Можно ли привести пример?
- Самый яркий пример, который я обычно привожу, случился в начале 2000-х. В группах, собранных исключительно из сторонников КПРФ, стали звучать негативные высказывания персонально в адрес Зюганова - что он постарел, стал слишком пассивен, и так далее. Эти претензии раньше не озвучивались. И в следующий выборный период его рейтинг - и рейтинг КПРФ тоже - упал.
«СП»: - А что может стать причиной падения рейтингов сегодня? Недовольство, усталость, скука, или сами первые лица выбрали имидж, который народу не нравится?
- Я понимаю это следующим образом: русский народ терпелив. Терпелив не в том смысле, что выносит всякое скотство, а в том, что он даёт человеку шанс. Пришёл Путин, что-то пообещал, какие-то надежды люди сами на него навесили, исходя из своих представлений о нём, и последние 10-11 лет ждали, что он эти ожидания выполнит. А 11 лет - это огромный срок!
То есть люди думают так: «тебе дали время, тебе дали возможность, тебе чего не хватало, чтобы решить проблемы?». А так как результатов особых нет, за исключением двух последних предкризисных годов, когда раздулся общемировой «пузырь», рано или поздно возникают вопросы, и плюс может поменяться на минус.
Мало кто заметил, что в своё время рейтинг Лужкова с 60 с лишних процентов скатился до 30-35. Это серьёзный симптом. Когда была всенародная любовь, народ мог выйти на митинги в его поддержку, а сейчас его отставка была всем глубоко безразлична.
«СП»: - Лев Гудков, руководитель «Левада Центра», в интервью «Свободной прессе» высказывал мысль, что именно после экономического кризиса - а не во время экономических потрясений - растёт социальный негатив, вплоть до роста количества самоубийств и насильственных преступлений. Усталость, недовольство Путиным и Медведевым может расти по той же причине?
- Да, это может быть.
«СП»: - Можно ли вот эти новые настроения назвать «разочарованием»?
- Это именно разочарование - если человеку дали 10 лет, чтобы решить проблемы, а он их не решил, то терпение может быть вполне исчерпано. Наивен тот, кто верит, что оно бесконечно.
«СП»: - Это разочарование - оно сменится антипатией, или людям и Медведев, и Путин будут безразличны?
- Поживём - увидим. Есть вещи внешние, которых не хочет ни население, ни Путин. По оценкам экономистов, назревает серьёзный бюджетный кризис, одновременно начинаются реформы образования, медицинской сферы, цель которых очевидна - экономия бюджетных средств. С одной стороны, это вынужденные меры, с другой - власть в своё время очень сильно увеличила свои социальные обязательства, а теперь по этим долгам надо платить. Одно дело, когда человек живёт, и его никто не трогает, другое - когда урезали списки лекарств, выросли очереди в поликлиниках и больницах, детей стали учить по урезанной программе, а за все остальное брать деньги. Перелом в политических настроениях может наступить сам по себе, но его могут резко ускорить экономические обстоятельства.
Есть и раскол в элите - и у некоторых её видных представителей развязались языки, они переходят из пассивных членов в разряд игроков, и тоже могут очень сильно расшатать ситуацию.
«СП»: - Сразу вспоминается случай с балериной Анастасией Волочковой - с одной стороны это выглядит смешно, а с другой - как медиаперсона она значительнее какого-нибудь единоросса, условного Володина.
- А если это сделает какой-нибудь популярный губернатор или иной известный политик, то удар будет ещё серьёзнее.
Сергей Белановский отметил ещё несколько важных электоральных тенденций:
За последние полгода в политическом менталитете российского населения произошли очень серьезные сдвиги, и я полагаю, что этот тренд еще только набирает силу. По разным причинам я вынужден ограничиться лишь кратким описанием.
а) Про Медведева. Предположим, что он будет той кандидатурой, которая выдвинется от «тандема». Я считаю, что без колоссального административного давления это фигура непроходная. Парадокс состоит в том, что Медведев выступает за демократизацию. Но без жесточайшего контроля за составом кандидатов и без прочих избирательных технологий он избран не будет. Даже при контролируемом составе кандидатов процент неявки на выборы и доля испорченных бюллетеней будет огромной. Думаю, что имидж Медведева можно в какой-то мере сравнить с имиджем Явлинского, который до какого-то времени стабильно набирал около 7% голосов, но был абсолютно непроходной президентской фигурой, имевшей в этом качестве очень большой антиэлекторат. Предполагаю, что засекреченный электоральный рейтинг Медведева в последние месяцы начал падать. Если это так, то люди, сделавшие серьезную ставку на Медведева (а такие есть) должны быть в шоке.
б) Про Путина. Путин сохраняет какую-то часть своего традиционного электората, но этот электорат устаревает в маркетинговом смысле этого слова. Одновременно растет довольно злой антиэлекторат (но не либерально-демократического, а социально-протестного толка). Этот процесс далеко не завершен, но всего за полгода продвинулся довольно сильно. До выборов еще год, если процесс будет идти такими темпами, то оба члена тандема могут стать неизбираемыми, если не применят самые жесткие избирательные технологии.
в) Про грядущий бюджетный кризис. Даже если кому-то из членов тандема удастся избраться в 2012 году, грядущий бюджетный кризис (если он будет) в имиджевом плане его добьет. Думаю, что оба это понимают. Кроме того, есть и иные риски, в том числе внешнеполитические, которые могут послужить детонатором для развития внутренних процессов.
г) Про кого-то третьего. На протяжении многих лет аргумент, что к власти придет кто-то третий, вызывал у респондентов почти что ужас (до Медведева формулировка была «кто-то другой, не Путин»). Боялись в основном того, что этот новый опять начнет либеральные (или какие-то иные) реформы. Сейчас эта установка уходит в прошлое. Запрос на «третьего» растет (но никоим образом не на либеральные реформы).
ТОП-10 ВЧЕРА
Никакой "России" нет, есть РФ, которая является коммерческим предприятием нескольких семейств
«Чурка», «чукча», «жид» - какие ещё слова окажутся под запретом?
И эти люди называют нас фашистами
Новый Мировой Беспорядок
Предложения Максима Калашникова к ВДВ-митингу 23 февраля