Тарас Созонтов (А.П.Хорошхин). Нечто о Гурьевской дистанции Уральского казачьего войска
Тарас Созонтов. Нечто о Гурьевской дистанции Уральского каз. войска // Оренбургские губернские ведомости. 1861. № 43 (28 октября).
Тарас Созонтов. Нечто о Гурьевской дистанции Уральского казачьего войска // Вестник естественных наук, издаваемый Императорским Московским обществом испытателей природы. 1860. № 47-52. [Перепечатка из ОГВ, 1861, № 43.]
Сарайчик - один из важнейших городов Золотой Орды, столица Ногайской Орды. Разорен казаками в 1581 г.
(С. С. Х-у)
Гурьевская дист. прилегает к северному берегу Каспийского моря и ограничивается: землями Нижней дист. Уральского же войска, землями киргиз Оренбургского ведомства и 1-м округом киргиз Букеевской, или Внутренней орды.
Западная и восточная границы не определены в точности, что и служит каждогодно поводом к беспорядкам со стороны киргиз. Они закочевывают на войсковые земли, считая их своими, и не платят установленного за зимовки акциза. Особенно часто делается это киргизами Внутренней орды. Их влечет на наши земли обилие камыша по берегу моря, между Курхайским и Щетинным проранами, и они занимают эту местность, тогда как она небесполезна была бы и для войсковых скотопромышленников.
Гурьевская дист., как и вообще вся местность между Общим Сыртом и Каспийским морем, Мугоджарскими горами (в Киргиз. степи) и Волгою, имеет наклонение к югу, что ясно видно из течения Эмбы, Большого и Малого Узеней, Волги и, наконец, Урала, который только 60 верст протекает по Гурьевской дистанции и впадает в Каспийское море многими устьями, проранами и ериками (названия местные). Урал течет по песчаному ложу, и вообще сравнительно с прежним, по сказаниям старых людей, стал очень мелок. Он, как известно, до 1775 года именовался Яиком. Но в этом году императрица Екатерина II для окончательного изглажения из памяти народа пугачевского погрома, по просьбе яицких козаков, переименовала Яик в Урал, Яицкий городок в Уральск и войско Яицкое в Уральское.
Яик ты наш, Яикушка,
Яик, сын Горынович.
Про тебя, про Яикушку,
Идет слава добрая,
Про тебя, про Горыныча,
Идет речь хорошая…
Золочено у Яикушки
Его было донышко,
Серебряна у Яикушки
Его была покрышечка,
Жемчужные у Горыныча
Его круты бережки…
Так пели старики наши, и не без основания пели они. Как сказку какую-нибудь слушаешь иногда рассказ о прежних годах, о прежнем приволье!.. И рыба, и птица, и зверь всякий!.. Немудрено!.. Чем девственнее страна, тем богаче природа. Путешествие Ливингстона по малонаселенной Южной Африке баснословно; но с прибавлением населения будут мало-помалу убавляться богатства природы. Человек изведет зверей, птиц, порубит лес, замутит воду, размежует землю и всюду, всем и во всем заявит свое присутствие.
Так и нынешний Урал далеко не тот уже Яикушка с «золоченым донышком и доброю славою», разнесенною по святой Руси не менее доброю икрою и балыком! Недурно все это и теперь, но скуп стал Яикушка. «Бывало, кишма кишит на ятовях [Некоторые места в реке, в известное время года более других богатые рыбою.], - говорил мне однажды старик. - Да вот хоть здесь, примерно, в Гурьеве - запустил багор и тут! А теперь что?..» - «Да ведь устья-то обмелели, дедушка!»
Главных устьев, по которым идет рыба и доныне, - 4: Золотинское, Малое Яицкое, Старое Яицкое и Перетаскное, или просто Перетаск. Все они очень мелки: в Золотинском - 5 ф. до свала в море, где свободный ход судам и лодкам (до свала верста и более, и менее); в Малом Яицком - З⅓ фута; в Старом Яицком - 3 фута; в Перетаске - 1½ ф. Прочие - Алексашкин, Бухарка и друг. - никуда не годятся. Заметьте, что промер был сделан при SO ветре, пригоняющем к устьям с моря воду. Каковы же бывают устья, когда дуют NW, N или NO?
От ветров же зависит уровень воды и в самом Урале. Даже около Гурьева, находящегося в 16 верстах от устья, от северных ветров вода убывает - это выгон; южные пригоняют воду - это моряна. Последствия и польза моряны заключаются в большей или меньшей прибыли воды в устьях Урала, а следовательно, в большей или меньшей возможности свободного входа в пристань и в самый Урал судам и лодкам; выгон задерживает рыбу, задерживает суда и лодки, иногда небольшие и плоскодонные, и, натурально, на сколько-нибудь да останавливает также и торговую деятельность.
Речки, выходящие из Урала и впадающие в море, незначительны, кроме Баксая, да и тот в сильные жары пересыхает. С левой стороны выходит Сокол, глубокая, неомутистая речка; с правой - Баксай, в который иногда входит даже красная рыба; из Баксая идет Наринка в Курхайское морце, на границе с Букеевскою ордою.
Озеро это неглубоко: рыба заносится иногда сильным приливом воды от южных ветров. Сокол, Наринка, Солонка, Черная и Сорочинка, кроме покосных мест, никакой пользы для края не приносят; они текут по глинистой, местами песчаной почве; только русло Черной илисто.
Вообще, Гурьевская дистанция - огромный солончак с немногими исключениями, тоже, впрочем, негодными к земледелию. Исключения эти составляют: дельта Урала, все прибрежье моря, перерезанное множеством ериков, и луга по Яику-Горынычу: они состоят из чернозема и доставляют хорошие места для покосов и зимовок скота местных скотопромышленников. Равнина на SW от Гурьева к Стрелецкой косе - сплошной солончак, скудный растительностью, на что-нибудь годною. Окрестности Богатинского форпоста - степь совершенно открытая и только весною, и то на самое короткое время, покрывающаяся реденькою и жиденькою травкою.
Песков решительно нет, но за всем тем невеселы наши степи! Только весною оживляется природа и отовсюду слышится жизнь… Караванами из-за моря тянется разная птица: то и дело слышите над собою свист от полета утки и шум от немедленного и плавного полета гуся…. Вот станица лебедей… Как ярко обрисовались они на голубом фоне неба!.. По степи важно ходит усатый дудак (дрофа), развернув полукругом хвост; суетливо бегает стрепет, собирая былинки и хватая на бегу мушек и букашек; там и сям мелькает каспийский зуй, и золотом отливается на солнце его грудь; пестрые стада турухтанов бродят здесь и там… Как рыцари на турнирах наскакивают друг на друга петушки… разбегаются и снова нападают… В воздухе слышится крик тиркушки, волторна белого журавля (стерх), музыкальный полет станицы лебедей и гул от крыльев пеликана… Киргизы кочуют с зимовок; караваны навьюченных верблюдов тянутся по степи и плавают в мареве горизонта… И над всем этим сияет весеннее яркое солнце без палящих лучей!..
С наступлением жаров (а они иной год делаются невыносимыми в конце апреля и в мае) картина изменяется. Солнце сожигает траву, и желтизною покрывается степь. Местами серебрится ковыл; набежавший ветерок взволнует серебристые верхушки его, зашелестят они, и снова все тихо, снова жар, духота, мертвенность… Иногда покажется на горизонте всадник; то - киргиз на своей тощей, но неутомимой лошадке… А солнце жжет; желтеют и свертываются в трубочки листочки трав; тарантулы, змеи и ящерицы выползают из нор понежиться на солнце…
Жары доходят до 35°. Обилие влаги по прибрежью моря и густые камыши питают мириады комаров. Все погружается в какую-то апатию, иногда люди сидят в пологах. Деятельность торговая и промышленная прекращается.
Не менее печальна в наших степях и туманная осень. Это самое дурное, самое неспокойное время года: то дуют сильные ветра, то спускаются туманы, до того густые, что в Гурьеве можно услыхать под окном вопрос: чей это дом? Выпадает снег, через день его как не было, и солнце греет, как летом…
Люд в это время оживляется; собираются на рыболовства: курхайское и аханное: начинается мена. Множество киргиз прикочевывает зимовать и прятать в гурьевских камышах от буранов и морозов свое единственное достояние - скот.
Зимы непостоянны. Иной год они теплы, малоснежны и ясны; иной - морозы, сильные мятели (по-здешнему, бураны) и, в заключение всего, стаи волков бывают причиною гибели множества скота и в особенности баранов. Много страдают от буранов и морозов киргизы; кибитки их заносятся снегом, и проснувшийся поутру хозяин лопатою пролагает себе путь к занесенному скоту. Вот торчат из-под снега головы верблюдов, а баранов и следу нет… Но это бывает только в тяжелые зимы, а то скот лишь на ночь от волков загоняется в куры (кура - двор), продовольствуясь днем подножным кормом. Иногда (это бывает во время продолжительных буранов) несколько дней лежит скот в курах, получая маленькие порции сена, в котором киргизы ощущают вообще сильный недостаток. И все выносит киргизский скот! Лошади киргизские крепки, неутомимы и быстры; верблюды, переносливые во время жаров, мало терпят и от холода; но зато коровы с наступлением весны, как бы растаяв, дряхлеют и мрут десятками. В зиму 1860⁄61 морозы доходили до 25° за ветром.
Растительное царство Гурьевской дистанции разнообразно и богато настолько, насколько позволяют сильные жары и холода.
Около крепости Сарайчиковской, форпостов Сорочинского, Редутского, Кандауровского и Гурьева городка по берегам Урала есть вербовые рощи, насаженные когда-то и выросшие Бог знает с какими усилиями. По большей части деревья кривы и вялы. Сейчас видно искуственную посадку: в рощах этих нет той жизни, той девственности, какой-то особенной физиогномии, которые встречаются в лесах, насажденных природою. Около Богатинского форпоста тоже есть маленький клочочек маленьких кривых полусухих деревцев, и затем на 50 верст кругом нет ни деревца, ни кустика. Тал растет всюду по Уралу и его устьям: Алексашкину, Бухарке и Перетаску.
Сенокошение производится и за Уралом, и по сю сторону; а также и по вышеупомянутым речкам. В состав сена входят: ржаник, солодковый стебель, белоголовник, вязель и друг. луговые травы. По степям косят местами и ковыл.
В казенном и частных садах около Гурьева и Сарайчика родятся на открытом воздухе виноград всех сортов, сливы, яблоки и всевозможные овощи.
Единственное богатство из царства растительного заключается в камыше, который, будучи растением многолетним, никогда не переведется. А между тем польза его очевидна: камышем согревается вся Гурьевская дистанция и множество киргиз, зимующих у Гурьева; из камыша делаются крыши и заборы; камыш спасает главную статью торговли здешнего края - баранов: из камыша делаются куры (круглые дворы по числу скота), в камыше прячутся пастухи от ветров и буранов… Словом, камыш - статья важная и, при недостатке в лесе, необходимая до nec plus ultra.
Теперь пора сказать несколько слов о местах жительств. Гурьевскую дистанцию составляют: крепость Сарайчиковская, форпосты Сорочинский, Редутский и Кандаровский на Урале, Богатинский на Баксае, среди степи, и Гурьев городок в 16 вер. от устьев Урала.
Кр. Сарайчиковская построена на месте прежнего города Золотой Орды - Сарайчика, взятого яицкими казаками в 1580 году. В окрестностях видны следы прежнего Сарайчика; следы эти состоят из возвышенной площадки, покрытой курганами и не питающей решительно никакой растительности.
Кто знает, может быть, любознательный и трудолюбивый антикварий много разных чудес извлек бы из этих курганов!
Большая часть зданий Сарайчиковской креп. сделана из воздушного кирпича; есть и сосновые дома. Сарайчиковская единоверческая церковь посещается многими; а в местной народной школе обучаются до 20 мальчиков, в том числе двое киргизят - дети кочующих в окрестностях киргизских старшин. В Сарайчиковской креп. есть кабак.
Форпосты Сорочинский, Редутский, Кандауровский и Богатинский похожи друг на друга: глиняные домики и безжизненность на улицах; а Богатинский так поражает какою-то могильною тишиною. Во всех этих форпостах (опять-таки кроме Богатинского) есть народные школы.
Читатель! если злая судьба забросит вас по делам службы в Богатинский форпост, и вы, пораженный пустым видом окрестностей и жалкими физиогномиями низких мазанок, заранее представите себе предстоящие неудобства и лишения, - то вы жестоко ошибетесь… В Богатинском фор. живет почтенный и не по летам бодрый старичок А. И. Авдеев, жена которого Александра Ивановна, родом полька, необыкновенно добрая и приветливая старушка, сущее сокровище для странника, заброшенного предписанием начальства в глухую степь. Александра Ивановна чрезвычайно аккуратна; единственный в целом форпосте сосновый домик ее чист, светел, тепл, и, сидя за стаканом доброго чаю, налитого почтенной Александрой Ивановной, и слушая ее говор, вы забудете и о степи, среди которой вы находитесь, и о скуке поездки, и о буране, которой свищет и воет за окном, занося мало-помалу глиняные мазанки…
О Гурьеве городке мною будет говорено когда-нибудь, где-нибудь… [Отчего же где-нибудь, а не на столбцах Орен. вед., которые всегда с радостию примут живые рассказы Тараса Созонтова. Ред.]
Тарас Созонтов
Октябрь 1861 г.
Уральск
Материалы о населенных пунктах Уральской области:
http://rus-turk.livejournal.com/571614.html
Другие произведения А. П. Хорошхина:
• Гурьев городок
• Икан (В степи широкой под Иканом…)
• Воспоминания о Хиве
• Рабы-персияне в Хивинском ханстве
• Несколько заметок по поводу книги Вамбери «Путешествие по Средней Азии» (отрывок)
Тарас Созонтов. Нечто о Гурьевской дистанции Уральского казачьего войска // Вестник естественных наук, издаваемый Императорским Московским обществом испытателей природы. 1860. № 47-52. [Перепечатка из ОГВ, 1861, № 43.]
Сарайчик - один из важнейших городов Золотой Орды, столица Ногайской Орды. Разорен казаками в 1581 г.
(С. С. Х-у)
Гурьевская дист. прилегает к северному берегу Каспийского моря и ограничивается: землями Нижней дист. Уральского же войска, землями киргиз Оренбургского ведомства и 1-м округом киргиз Букеевской, или Внутренней орды.
Западная и восточная границы не определены в точности, что и служит каждогодно поводом к беспорядкам со стороны киргиз. Они закочевывают на войсковые земли, считая их своими, и не платят установленного за зимовки акциза. Особенно часто делается это киргизами Внутренней орды. Их влечет на наши земли обилие камыша по берегу моря, между Курхайским и Щетинным проранами, и они занимают эту местность, тогда как она небесполезна была бы и для войсковых скотопромышленников.
Гурьевская дист., как и вообще вся местность между Общим Сыртом и Каспийским морем, Мугоджарскими горами (в Киргиз. степи) и Волгою, имеет наклонение к югу, что ясно видно из течения Эмбы, Большого и Малого Узеней, Волги и, наконец, Урала, который только 60 верст протекает по Гурьевской дистанции и впадает в Каспийское море многими устьями, проранами и ериками (названия местные). Урал течет по песчаному ложу, и вообще сравнительно с прежним, по сказаниям старых людей, стал очень мелок. Он, как известно, до 1775 года именовался Яиком. Но в этом году императрица Екатерина II для окончательного изглажения из памяти народа пугачевского погрома, по просьбе яицких козаков, переименовала Яик в Урал, Яицкий городок в Уральск и войско Яицкое в Уральское.
Яик ты наш, Яикушка,
Яик, сын Горынович.
Про тебя, про Яикушку,
Идет слава добрая,
Про тебя, про Горыныча,
Идет речь хорошая…
Золочено у Яикушки
Его было донышко,
Серебряна у Яикушки
Его была покрышечка,
Жемчужные у Горыныча
Его круты бережки…
Так пели старики наши, и не без основания пели они. Как сказку какую-нибудь слушаешь иногда рассказ о прежних годах, о прежнем приволье!.. И рыба, и птица, и зверь всякий!.. Немудрено!.. Чем девственнее страна, тем богаче природа. Путешествие Ливингстона по малонаселенной Южной Африке баснословно; но с прибавлением населения будут мало-помалу убавляться богатства природы. Человек изведет зверей, птиц, порубит лес, замутит воду, размежует землю и всюду, всем и во всем заявит свое присутствие.
Так и нынешний Урал далеко не тот уже Яикушка с «золоченым донышком и доброю славою», разнесенною по святой Руси не менее доброю икрою и балыком! Недурно все это и теперь, но скуп стал Яикушка. «Бывало, кишма кишит на ятовях [Некоторые места в реке, в известное время года более других богатые рыбою.], - говорил мне однажды старик. - Да вот хоть здесь, примерно, в Гурьеве - запустил багор и тут! А теперь что?..» - «Да ведь устья-то обмелели, дедушка!»
Главных устьев, по которым идет рыба и доныне, - 4: Золотинское, Малое Яицкое, Старое Яицкое и Перетаскное, или просто Перетаск. Все они очень мелки: в Золотинском - 5 ф. до свала в море, где свободный ход судам и лодкам (до свала верста и более, и менее); в Малом Яицком - З⅓ фута; в Старом Яицком - 3 фута; в Перетаске - 1½ ф. Прочие - Алексашкин, Бухарка и друг. - никуда не годятся. Заметьте, что промер был сделан при SO ветре, пригоняющем к устьям с моря воду. Каковы же бывают устья, когда дуют NW, N или NO?
От ветров же зависит уровень воды и в самом Урале. Даже около Гурьева, находящегося в 16 верстах от устья, от северных ветров вода убывает - это выгон; южные пригоняют воду - это моряна. Последствия и польза моряны заключаются в большей или меньшей прибыли воды в устьях Урала, а следовательно, в большей или меньшей возможности свободного входа в пристань и в самый Урал судам и лодкам; выгон задерживает рыбу, задерживает суда и лодки, иногда небольшие и плоскодонные, и, натурально, на сколько-нибудь да останавливает также и торговую деятельность.
Речки, выходящие из Урала и впадающие в море, незначительны, кроме Баксая, да и тот в сильные жары пересыхает. С левой стороны выходит Сокол, глубокая, неомутистая речка; с правой - Баксай, в который иногда входит даже красная рыба; из Баксая идет Наринка в Курхайское морце, на границе с Букеевскою ордою.
Озеро это неглубоко: рыба заносится иногда сильным приливом воды от южных ветров. Сокол, Наринка, Солонка, Черная и Сорочинка, кроме покосных мест, никакой пользы для края не приносят; они текут по глинистой, местами песчаной почве; только русло Черной илисто.
Вообще, Гурьевская дистанция - огромный солончак с немногими исключениями, тоже, впрочем, негодными к земледелию. Исключения эти составляют: дельта Урала, все прибрежье моря, перерезанное множеством ериков, и луга по Яику-Горынычу: они состоят из чернозема и доставляют хорошие места для покосов и зимовок скота местных скотопромышленников. Равнина на SW от Гурьева к Стрелецкой косе - сплошной солончак, скудный растительностью, на что-нибудь годною. Окрестности Богатинского форпоста - степь совершенно открытая и только весною, и то на самое короткое время, покрывающаяся реденькою и жиденькою травкою.
Песков решительно нет, но за всем тем невеселы наши степи! Только весною оживляется природа и отовсюду слышится жизнь… Караванами из-за моря тянется разная птица: то и дело слышите над собою свист от полета утки и шум от немедленного и плавного полета гуся…. Вот станица лебедей… Как ярко обрисовались они на голубом фоне неба!.. По степи важно ходит усатый дудак (дрофа), развернув полукругом хвост; суетливо бегает стрепет, собирая былинки и хватая на бегу мушек и букашек; там и сям мелькает каспийский зуй, и золотом отливается на солнце его грудь; пестрые стада турухтанов бродят здесь и там… Как рыцари на турнирах наскакивают друг на друга петушки… разбегаются и снова нападают… В воздухе слышится крик тиркушки, волторна белого журавля (стерх), музыкальный полет станицы лебедей и гул от крыльев пеликана… Киргизы кочуют с зимовок; караваны навьюченных верблюдов тянутся по степи и плавают в мареве горизонта… И над всем этим сияет весеннее яркое солнце без палящих лучей!..
С наступлением жаров (а они иной год делаются невыносимыми в конце апреля и в мае) картина изменяется. Солнце сожигает траву, и желтизною покрывается степь. Местами серебрится ковыл; набежавший ветерок взволнует серебристые верхушки его, зашелестят они, и снова все тихо, снова жар, духота, мертвенность… Иногда покажется на горизонте всадник; то - киргиз на своей тощей, но неутомимой лошадке… А солнце жжет; желтеют и свертываются в трубочки листочки трав; тарантулы, змеи и ящерицы выползают из нор понежиться на солнце…
Жары доходят до 35°. Обилие влаги по прибрежью моря и густые камыши питают мириады комаров. Все погружается в какую-то апатию, иногда люди сидят в пологах. Деятельность торговая и промышленная прекращается.
Не менее печальна в наших степях и туманная осень. Это самое дурное, самое неспокойное время года: то дуют сильные ветра, то спускаются туманы, до того густые, что в Гурьеве можно услыхать под окном вопрос: чей это дом? Выпадает снег, через день его как не было, и солнце греет, как летом…
Люд в это время оживляется; собираются на рыболовства: курхайское и аханное: начинается мена. Множество киргиз прикочевывает зимовать и прятать в гурьевских камышах от буранов и морозов свое единственное достояние - скот.
Зимы непостоянны. Иной год они теплы, малоснежны и ясны; иной - морозы, сильные мятели (по-здешнему, бураны) и, в заключение всего, стаи волков бывают причиною гибели множества скота и в особенности баранов. Много страдают от буранов и морозов киргизы; кибитки их заносятся снегом, и проснувшийся поутру хозяин лопатою пролагает себе путь к занесенному скоту. Вот торчат из-под снега головы верблюдов, а баранов и следу нет… Но это бывает только в тяжелые зимы, а то скот лишь на ночь от волков загоняется в куры (кура - двор), продовольствуясь днем подножным кормом. Иногда (это бывает во время продолжительных буранов) несколько дней лежит скот в курах, получая маленькие порции сена, в котором киргизы ощущают вообще сильный недостаток. И все выносит киргизский скот! Лошади киргизские крепки, неутомимы и быстры; верблюды, переносливые во время жаров, мало терпят и от холода; но зато коровы с наступлением весны, как бы растаяв, дряхлеют и мрут десятками. В зиму 1860⁄61 морозы доходили до 25° за ветром.
Растительное царство Гурьевской дистанции разнообразно и богато настолько, насколько позволяют сильные жары и холода.
Около крепости Сарайчиковской, форпостов Сорочинского, Редутского, Кандауровского и Гурьева городка по берегам Урала есть вербовые рощи, насаженные когда-то и выросшие Бог знает с какими усилиями. По большей части деревья кривы и вялы. Сейчас видно искуственную посадку: в рощах этих нет той жизни, той девственности, какой-то особенной физиогномии, которые встречаются в лесах, насажденных природою. Около Богатинского форпоста тоже есть маленький клочочек маленьких кривых полусухих деревцев, и затем на 50 верст кругом нет ни деревца, ни кустика. Тал растет всюду по Уралу и его устьям: Алексашкину, Бухарке и Перетаску.
Сенокошение производится и за Уралом, и по сю сторону; а также и по вышеупомянутым речкам. В состав сена входят: ржаник, солодковый стебель, белоголовник, вязель и друг. луговые травы. По степям косят местами и ковыл.
В казенном и частных садах около Гурьева и Сарайчика родятся на открытом воздухе виноград всех сортов, сливы, яблоки и всевозможные овощи.
Единственное богатство из царства растительного заключается в камыше, который, будучи растением многолетним, никогда не переведется. А между тем польза его очевидна: камышем согревается вся Гурьевская дистанция и множество киргиз, зимующих у Гурьева; из камыша делаются крыши и заборы; камыш спасает главную статью торговли здешнего края - баранов: из камыша делаются куры (круглые дворы по числу скота), в камыше прячутся пастухи от ветров и буранов… Словом, камыш - статья важная и, при недостатке в лесе, необходимая до nec plus ultra.
Теперь пора сказать несколько слов о местах жительств. Гурьевскую дистанцию составляют: крепость Сарайчиковская, форпосты Сорочинский, Редутский и Кандаровский на Урале, Богатинский на Баксае, среди степи, и Гурьев городок в 16 вер. от устьев Урала.
Кр. Сарайчиковская построена на месте прежнего города Золотой Орды - Сарайчика, взятого яицкими казаками в 1580 году. В окрестностях видны следы прежнего Сарайчика; следы эти состоят из возвышенной площадки, покрытой курганами и не питающей решительно никакой растительности.
Кто знает, может быть, любознательный и трудолюбивый антикварий много разных чудес извлек бы из этих курганов!
Большая часть зданий Сарайчиковской креп. сделана из воздушного кирпича; есть и сосновые дома. Сарайчиковская единоверческая церковь посещается многими; а в местной народной школе обучаются до 20 мальчиков, в том числе двое киргизят - дети кочующих в окрестностях киргизских старшин. В Сарайчиковской креп. есть кабак.
Форпосты Сорочинский, Редутский, Кандауровский и Богатинский похожи друг на друга: глиняные домики и безжизненность на улицах; а Богатинский так поражает какою-то могильною тишиною. Во всех этих форпостах (опять-таки кроме Богатинского) есть народные школы.
Читатель! если злая судьба забросит вас по делам службы в Богатинский форпост, и вы, пораженный пустым видом окрестностей и жалкими физиогномиями низких мазанок, заранее представите себе предстоящие неудобства и лишения, - то вы жестоко ошибетесь… В Богатинском фор. живет почтенный и не по летам бодрый старичок А. И. Авдеев, жена которого Александра Ивановна, родом полька, необыкновенно добрая и приветливая старушка, сущее сокровище для странника, заброшенного предписанием начальства в глухую степь. Александра Ивановна чрезвычайно аккуратна; единственный в целом форпосте сосновый домик ее чист, светел, тепл, и, сидя за стаканом доброго чаю, налитого почтенной Александрой Ивановной, и слушая ее говор, вы забудете и о степи, среди которой вы находитесь, и о скуке поездки, и о буране, которой свищет и воет за окном, занося мало-помалу глиняные мазанки…
О Гурьеве городке мною будет говорено когда-нибудь, где-нибудь… [Отчего же где-нибудь, а не на столбцах Орен. вед., которые всегда с радостию примут живые рассказы Тараса Созонтова. Ред.]
Тарас Созонтов
Октябрь 1861 г.
Уральск
Материалы о населенных пунктах Уральской области:
http://rus-turk.livejournal.com/571614.html
Другие произведения А. П. Хорошхина:
• Гурьев городок
• Икан (В степи широкой под Иканом…)
• Воспоминания о Хиве
• Рабы-персияне в Хивинском ханстве
• Несколько заметок по поводу книги Вамбери «Путешествие по Средней Азии» (отрывок)