Ветер с Кайласа
Гора Кайлас в Гималаях часто считается местом обитания Шивы. Говорят, он удалился туда после того, как сгорела его жена Сати, и сидел там, увитый змеями. Замечетальное, наверное, место.
Недавно я прочла о том, как волшебная сила на вершине горы Кайлас сотвориля яйца, а из этих яиц родились гаруды, которые спустились на равнину, чтоб спасти людей от болезней, присланных нагами. После этого духи возникли передо мной, как иногда ветер овевает лицо - неожиданно и удивительно.
Аромат свежий, с холодными ветренными верхними нотами, смолами и благовониями в центре и послевкусием тибетских целительных благовоний.
Были использованы настойки мате - для запаха и цвета, ливанского кедра и болгарской казынлакской розы - для увеливчения стойкости и плавности запаха. Вначале звучит можжевельник - ягоды гималайского можжевельника, очень холодные, даже ледяные, свежие, чуть колючие, как родниковая вода. Ему вторит белый шалфей (единственный почти аромат, куда я его не боясь добавляла - очень к месту!), остро-сухой и пронзительный, мягко горчит африканская полынь и добавляет круглого, бальзамного оттенка элеми. Очень хорошо добавилась мимоза, в виде разведенного в спирте абсолюта - она замечательно объединяет компоненты, не давая собственной цветочной ноты.
В сердце - абсолют лаванды, ладан carterii, турецкий орегано оставляют ощущение развеянного ветром дыма благовоний.
А в основе - гималайский кедр (конечно!) как основной древесно-смолистый компонент, немного дягиля делающего рельеф более отчетливым, мирра горькая и эфирное масло цистуса - свежее и несладкое, в отличие от абсолюта, - оба дают закрепительно-смолистую ноту, гваяковое дерево и настойка китайских пряностей - снова дым, пряный ветер и деревянные подставки для благовоний.
Аромат скорее мужской, на мне он звучит уж слишком холодно-ледниково, несмотря на все древесины. Или женский, для очень жаркого лета и медитативного настроения.
Недавно я прочла о том, как волшебная сила на вершине горы Кайлас сотвориля яйца, а из этих яиц родились гаруды, которые спустились на равнину, чтоб спасти людей от болезней, присланных нагами. После этого духи возникли передо мной, как иногда ветер овевает лицо - неожиданно и удивительно.
Аромат свежий, с холодными ветренными верхними нотами, смолами и благовониями в центре и послевкусием тибетских целительных благовоний.
Были использованы настойки мате - для запаха и цвета, ливанского кедра и болгарской казынлакской розы - для увеливчения стойкости и плавности запаха. Вначале звучит можжевельник - ягоды гималайского можжевельника, очень холодные, даже ледяные, свежие, чуть колючие, как родниковая вода. Ему вторит белый шалфей (единственный почти аромат, куда я его не боясь добавляла - очень к месту!), остро-сухой и пронзительный, мягко горчит африканская полынь и добавляет круглого, бальзамного оттенка элеми. Очень хорошо добавилась мимоза, в виде разведенного в спирте абсолюта - она замечательно объединяет компоненты, не давая собственной цветочной ноты.
В сердце - абсолют лаванды, ладан carterii, турецкий орегано оставляют ощущение развеянного ветром дыма благовоний.
А в основе - гималайский кедр (конечно!) как основной древесно-смолистый компонент, немного дягиля делающего рельеф более отчетливым, мирра горькая и эфирное масло цистуса - свежее и несладкое, в отличие от абсолюта, - оба дают закрепительно-смолистую ноту, гваяковое дерево и настойка китайских пряностей - снова дым, пряный ветер и деревянные подставки для благовоний.
Аромат скорее мужской, на мне он звучит уж слишком холодно-ледниково, несмотря на все древесины. Или женский, для очень жаркого лета и медитативного настроения.