О прижизненном портрете Шаламова работы Бориса Биргера
Интересно, что единственный прижизненный портрет Варлама Шаламова кисти Бориса Биргера мог спокойно оказаться в Германии и быть экспонирован на недавней немецкой выставке "Варлам Шаламов: жить или писать" как германский экспонат, а в музее Шаламова в Вологде висела бы репродукция. Этого не случилось благодаря выдающемуся лингвисту и семиотику, диссиденту Вячеславу Всеволодовичу Иванову, знавшему и Шаламова, и Биргера. Кстати, тот, кто хочет увидеть подлинник тоже прижизненного скульптурного портрета Шаламова работы Федота Сучкова, должен сходить в библиотеку Сахаровского центра в Москве.
Ниже отрывок из книги воспоминаний Михаила Бродского "Сабанеев мост", М.: Аст, 2018. Электронная версия - в сетевой библиотеке e-Reading.
"Борис [Биргер] был старше меня на одиннадцать лет, и я смотрел на него немного снизу вверх. Поэтому наши отношения я не осмеливаюсь назвать дружбой, но я часто бывал у него в мастерской, где кроме иностранцев бывали и другие люди, к которым заботливые органы питали определенный интерес, так что, вероятно, и мое имя иногда мелькало в соответствующих отчетах. Борис принадлежал к так называемым подписантам; он подписывал коллективные письма, защищающие несправедливо осужденных и требующие от советской власти прекратить беззакония. В круг его общения входил, в частности, академик Сахаров. Поэтому, а также потому, что его работы не отражали будни социалистического строительства, ни о каких персональных выставках и речи быть не могло, и время от времени Борис устраивал у себя в мастерской небольшие вернисажи для ценителей его творчества. Мне посчастливилось быть у него в мастерской, когда к Борису приехали Лев Копелев и Вячеслав Вс. Иванов выбирать картину для подарка Генриху Бёллю. Среди показанных работ я увидел потрясающий трагический портрет Варлама Шаламова, сделанный с натуры.
- Вот замечательная работа, - сказал я. - Она не может не понравиться Бёллю.
- Портрет действительно замечательный, поэтому он должен остаться на родине, - ответил Иванов.
Выбрали другую работу, уже не помню какую.
Спустя несколько лет, вспоминая Шаламова, я спросил Биргера, где этот портрет.
- Он у Миши Левина*, - ответил Борис.
Левина уже на свете нет, как нет и Бориса, умершего в эмиграции в Германии, а портрет сейчас, насколько я знаю, находится в галерее Вологды, на родине Шаламова. Как он попал туда, не знаю".
* Михаил Львович Левин, физик-теоретик, близкий друг академика Сахарова
UPD
Из воспоминаний о Михаиле Левине физика Германа Вячеславовича Пермитина, опубликованных в книге "Михаил Львович Левин. Жизнь, воспоминания, творчество", изд. 2-е, доп. - Н. Новгород: ИПФ РАН, 1998.
"Прежде чем закончить тему живописи, скажу еще об одной картине Биргера. В маленькой комнате [в квартире М.Л. Левина], занимая почти всю стену, висел портрет Варлама Шаламова. Миллер [физик Михаил Адольфович Миллер] объяснял мне:
- Главное в этом портрете - руки. Вы посмотрите, Гера, как удивительно выписаны руки!
Поддакивать не хотелось... В портретах меня привлекает взгляд, а там его не было.
Формально был, но не было в нем жизни. Может, и в этом был замысел мастера, который как бы хотел сказать:
- О какой жизни может идти речь в этой стране?"
Кстати, Михаил Левин - сын физиолога и врача Льва Наумовича Карлика, который снабдил Шаламова справкой для милиции о приступах болезни Меньера, настигавших его на улице. Шаламов был знаком с Левиным. В письме Гродзенскому в 1968 году Шаламов пишет: "Желаю тебе всякого добра. Если увидишь Солженицына - передай ему привет. Карлику тоже. Я видел его сына недавно, в то время, когда отец отмечал 70-летие".
Ниже отрывок из книги воспоминаний Михаила Бродского "Сабанеев мост", М.: Аст, 2018. Электронная версия - в сетевой библиотеке e-Reading.
"Борис [Биргер] был старше меня на одиннадцать лет, и я смотрел на него немного снизу вверх. Поэтому наши отношения я не осмеливаюсь назвать дружбой, но я часто бывал у него в мастерской, где кроме иностранцев бывали и другие люди, к которым заботливые органы питали определенный интерес, так что, вероятно, и мое имя иногда мелькало в соответствующих отчетах. Борис принадлежал к так называемым подписантам; он подписывал коллективные письма, защищающие несправедливо осужденных и требующие от советской власти прекратить беззакония. В круг его общения входил, в частности, академик Сахаров. Поэтому, а также потому, что его работы не отражали будни социалистического строительства, ни о каких персональных выставках и речи быть не могло, и время от времени Борис устраивал у себя в мастерской небольшие вернисажи для ценителей его творчества. Мне посчастливилось быть у него в мастерской, когда к Борису приехали Лев Копелев и Вячеслав Вс. Иванов выбирать картину для подарка Генриху Бёллю. Среди показанных работ я увидел потрясающий трагический портрет Варлама Шаламова, сделанный с натуры.
- Вот замечательная работа, - сказал я. - Она не может не понравиться Бёллю.
- Портрет действительно замечательный, поэтому он должен остаться на родине, - ответил Иванов.
Выбрали другую работу, уже не помню какую.
Спустя несколько лет, вспоминая Шаламова, я спросил Биргера, где этот портрет.
- Он у Миши Левина*, - ответил Борис.
Левина уже на свете нет, как нет и Бориса, умершего в эмиграции в Германии, а портрет сейчас, насколько я знаю, находится в галерее Вологды, на родине Шаламова. Как он попал туда, не знаю".
* Михаил Львович Левин, физик-теоретик, близкий друг академика Сахарова
UPD
Из воспоминаний о Михаиле Левине физика Германа Вячеславовича Пермитина, опубликованных в книге "Михаил Львович Левин. Жизнь, воспоминания, творчество", изд. 2-е, доп. - Н. Новгород: ИПФ РАН, 1998.
"Прежде чем закончить тему живописи, скажу еще об одной картине Биргера. В маленькой комнате [в квартире М.Л. Левина], занимая почти всю стену, висел портрет Варлама Шаламова. Миллер [физик Михаил Адольфович Миллер] объяснял мне:
- Главное в этом портрете - руки. Вы посмотрите, Гера, как удивительно выписаны руки!
Поддакивать не хотелось... В портретах меня привлекает взгляд, а там его не было.
Формально был, но не было в нем жизни. Может, и в этом был замысел мастера, который как бы хотел сказать:
- О какой жизни может идти речь в этой стране?"
Кстати, Михаил Левин - сын физиолога и врача Льва Наумовича Карлика, который снабдил Шаламова справкой для милиции о приступах болезни Меньера, настигавших его на улице. Шаламов был знаком с Левиным. В письме Гродзенскому в 1968 году Шаламов пишет: "Желаю тебе всякого добра. Если увидишь Солженицына - передай ему привет. Карлику тоже. Я видел его сына недавно, в то время, когда отец отмечал 70-летие".