Вологда и Шаламов, конец 1980-х годов
Выкладываю статью журналиста и писателя Владимира Аринина о не сказать чтобы триумфальном возвращении Шаламова к напрочь забывшим его землякам в конце восьмидесятых годов. Было бы забавно, не будь так грустно. "...в редакцию даже пришло недоуменное письмо от одной из читательниц, любительниц литературы. Она писала, что не может поверить тому, что пишет Аринин. Она знает всех вологодских писателей, собирает все их книги и сведения о них, но никогда даже не слышала такой фамилии - Шаламов. Наверное, по ее мнению, Аринин все это просто выдумал."
Кстати, впервые книга Шаламова, а именно "Четвертая Вологда", вышла в Вологде только в 1994 году.
Опубликовано в газете "Красный Север", №73, 21 июня 2007. Электронная версия была, да сплыла.
_________
Первые публикации - в «Красном Севере»
Правда, самая первая заметка о Шаламове появилась в 1988 году в вологодской молодежной газете, и принадлежала она перу недавно трагически ушедшего из жизни критика Вячеслава Белкова. Затем последовали мои публикации о Варламе Тихоновиче. И они появились неслучайно. О Шаламове я знал еще до своего приезда в Вологду [1962], будучи московским студентом. Мой студенческий друг Александр Богословский*, ставший вскоре диссидентом и сам отсидевший свой срок в уральских лагерях, лично знал Варлама Тихоновича. И даже предлагал мне познакомиться с Шаламовым. Но не довелось, не получилось знакомство. Тем не менее, я читал шаламовские «Колымские рассказы» еще в рукописи, в «самиздате» (правда, фрагментами). И это было и литературное, и психологическое потрясение для меня.
Потом я приехал на работу в Вологду и мог убедиться, что о Шаламове на его родине ничего не знают. Правда, была попытка самого Шаламова установить контакт с вологодской писательской организацией, но она закончилась неудачно. Причем Шаламов в письме к А.И. Солженицыну даже гневно воскликнул: «Только не в Вологде». Все же о Шаламове в вологодской писательской организации знали. А у В.И. Белова, как мне стало тогда известно, было парижское издание шаламовской «Четвертой Вологды» (на русском языке), и я попросил у Василия Ивановича почитать книгу. Тогда это был чуть ли не политический криминал. Белов дал мне «Четвертую Вологду». И после ее прочтения я написал свою первую заметку о Шаламове в «Красном Севере». Это было в 1988 году. Тогда я работал в «Красном Севере». Помнится, с каким волнением я писал эту заметку. Ведь в советское время Шаламов считался идеологическим противником строя, диссидентом. И появление первой заметки о писателе в областной партийной газете являлось незаурядным фактом. Перестройка помогла. Правда, тогда я знал о Шаламове совсем немного. И эта небольшая заметка явилась откровением для читателей. Они впервые узнавали, что есть выдающийся писатель Шаламов, книги которого изданы во многих странах мира, но совершенно неизвестный на своей родине - в Вологде. Помните, в редакцию даже пришло недоуменное письмо от одной из читательниц, любительниц литературы. Она писала, что не может поверить тому, что пишет Аринин. Она знает всех вологодских писателей, собирает все их книги и сведения о них, но никогда даже не слышала такой фамилии - Шаламов. Наверное, по ее мнению, Аринин все это просто выдумал.
А я тогда предпринял следующий шаг, обратился с письмом к И.П. Сиротинской, ответственному секретарю комиссии по творческому наследию писателя. И.П. Сиротинская работала тогда заместителем директора Центрального государственного архива литературы и искусства, и свое письмо я написал просто на архив: причем просил у Ирины Павловны интервью о Шаламове, написав несколько вопросов к ней. И к своей радости получил вскоре подробные ответы на мои вопросы. 18 декабря 1988 года это интервью было опубликовано в «Красном Севере», и это следует считать первой серьезной публикацией о Варламе Тихоновиче в Вологде. Оно и сейчас ни в чем не устарело, не утратило своего значения. Ирина Павловна сделала в этом интервью акцент на теме «Шаламов и Вологда». В частности, в интервью об этом говорилось так: «Вологда - истоки его жизни и творчества. Там он сложился как личность. Оттуда, из юности - его бескомпромиссное неприятие лжи и несправедливости. Это становится совершенно понятным после прочтения повести «Четвертая Вологда». В этом интервью были, конечно, и трагические сведения. Сиротинская впервые рассказала вологжанам о последнем периоде жизни Шаламова. Она писала: «Варлам Тихонович был очень серьезно болен. Есть у нас в архиве заключение о состоянии его здоровья - его просто страшно читать. Больное все - сердце, печень, нервы, наступают глухота и слепота. Он находится в доме инвалидов. Я там бывала, и это всегда было тяжкое зрелище. Он был уже полным инвалидом, но не сдавался, диктовал свои стихи: До последней минуты, До конца, до конца! В этом искалеченном, бедном теле жила душа - не сломленная, неустрашимая... В нем всегда ощущалась незаурядность, большой масштаб личности, «крупность». Он и сам был настоящий северянин - высокий, голубоглазый. Сразу ощущался характер - сильный, твердый. Конечно, был он очень неоднозначен, противоречив, сложен. Кратко о нем рассказать трудно». Впоследствии обо всем этом было много написано - и И.П. Сиротинской, и другими.
А я тогда ездил в Москву в ЦГАЛИ к И.П. Сиротинской и получил от нее новые материалы для других, еще более крупных публикаций, на этот раз в газете «Русский Север». Очень хотелось издать первую книгу из произведений Шаламова в Вологде, я пытался это сделать, но начались годы развала, и сделать этого не удалось. Все же в моей книге «Тень генералиссимуса» (1991 г.) есть глава о Шаламове - первая вологодская книжная публикация о нем. А в моем двухтомнике, изданном московским издательством «Современник» в 2000 году, о Варламе Тихоновиче есть мой большой очерк, и я включил в издание статью «Дом Шаламова» незабвенной Марины Вороно, так много сделавшей для создания музея писателя в Вологде Так мы открывали для себя и Вологды классика отечественной литературы - Варлама Тихоновича Шаламова.
* Литературовед, занимавшийся вместе с Натальей Столяровой изучением творчества ее возлюбленного, поэта-эмигранта Бориса Поплавского.