«Грамотный чувак»
Тех, кто узнал неотразимо красивого мужчину на снимке, прошу отозваться в комментариях.
Ответ здесь: это...
«Грамотный чувак» Дэвид Чалмерс:
хипстер, эксцентрик и интеллектуальная глыба
Известная в русскоязычной литературе как психофизиологическая, проблема соотношения ментального и телесного (body-mind problem) за последние несколько сот лет стала своего рода интеллектуальным полигоном, на котором испытываются, отрабатываются и демонстрируются новейшие орудия разума. Сама ее фундаментальность, вездесущность и чудовищная запутанность провоцирует многих на смелые, порою безоглядные спекуляции, заставляет других отказаться от холистического подхода и искать редуктивные, но более доступные решения, позволяет большинству отложить ее осмысление до лучших времен, концентрируясь на моделировании различных ее частных аспектов, и, наконец, вдохновляет отдельных немногих мыслителей на поиски путей целостного и развернутого понимания сознания, включения его в современную картину мира с полным уважением как к научным методам, так и к повседневным интуициям человека. Именно такого рода философы, как правило, увлекают нас своими проницательными, строго выдержанными и содержательно насыщенными рассуждениями, удивляют простыми и остроумными техническими решениями, изумляют тонкой логикой и неотразимостью аргументов, будоражат наше воображение изощренными мысленными экспериментами и фантастичностью следствий из них.
Австралийский вундеркинд аналитической философии, эксцентричный молодой профессор Дэвид Джон Чалмерс (в 27 защитивший докторскую диссертацию в Нью-Йоркском университете) в начале 90-х галопом ворвался в дискуссии о сознании на лихом скакуне своего «Сознающего ума», чтобы стать несомненной вехой на пути научного понимания взаимоотношения материи и того, что ею не является. В живой, яркой манере письма, и с непринужденностью гениального ниспровергателя авторитетов он показал неудовлетворительность всех имеющихся вариантов решения и подходов к осмыслению проблемы в самой ее сердцевине, остудил пыл откровенных спекулянтов и мистификаторов сознания, стальными аргументами разбил претензии многих на то, чтобы представить сознание «объясненным». Как замечает доктор В. Васильев в своей книге "Трудная проблема сознания" (Васильев, 2009), нет ни одного сколько-нибудь значимого трактата о сознании в XXI веке, в котором бы не упоминались работы Чалмерса. На его идеи откликнулся даже такой мастодонт отечественной редуктивной психофизиологистики, как Д. И. Дубровский, почувствовавший, что дни его теории сочтены, и из последних сил защищающий свои, ставшие теперь совершенно архаическими, взгляды. И правда, материализм и эпифеноменализм не могут быть теми интеллектуальными средствами, которые позволят нам прийти к осмыслению природы нашего собственного сознательного опыта - Чалмерс показал это с такой четкостью и прозрачностью глубины, что отныне возврат к этим мировоззренческим позициям в понимании сознания уже невозможен. Но, с другой стороны, он также выдвигает убедительные доводы против того, чтобы считать сознание чем-то совершенно непознаваемым и запредельным науке: сознание - это феномен естественного мира, и было бы странно, если бы оно не поддавалось никакому объяснению. Говоря о чрезвычайно сложных вещах, он выражает свои мысли в достаточно легко воспринимаемой манере, постоянно привлекая простые жизненные примеры (и даже картинки из комиксов) для иллюстрации высокоабстрактных рассуждений и понятий; но это не значит, что он что-либо упрощает - наоборот, он дает почувствовать всю глубину обсуждаемых проблем, и демонстрирует своим оппонентам, сколь многое необходимо брать в расчет, чтобы всерьез претендовать на объяснение самых существенных, жизненных сторон сознания.
Но Чалмерс - это не только жесткий критик, подрывающий устои всех традиционных философских осмыслений психофизиологической проблемы, он предлагает свой путь - путь золотой середины между легкопознаваемостью и агностицизмом, между физикой и лирикой, между представлением о человеческих разумных существах как о функциональных биологических автоматах и утверждением о невозможности создания искусственного «сильного» интеллекта. Применяя блестяще разработанный и модифицированный им логический оператор сверхдетерминации («супервентность», как этот термин теперь уже официально русифицирован), ультрасовременнейшие средства модальной, категориальной и интенсиональной логик, Чалмерс показывает, чем сознательный опыт мог бы оказаться с точки зрения точных наук, и как мы могли бы надеяться концептуально связать его с его материальным субстратом. Кроме того, используя выдвинутые им принципы - «структурной когерентности» и «организационной инвариантности» - Чалмерс аргументирует за то, что феноменальное сознание может быть привязано к психологии благодаря актам познания, осуществляемым физическими системами, и за то, что их сознательные переживания будут (если вообще будут) идентичными при тождестве их функционально-информационной организации. Дальнейшие спекулятивные соображения о метафизике информационных процессов толкают Чалмерса в сторону панпсихизма, и он не отвергает с ходу эту возможность, но и не бросается очертя голову в эзотерические дебри, трезво отдавая отчет в том, что даже при таком раскладе остается еще много нерешенных вопросов. Агитируя за новую позицию, названную им «нередуктивный функционализм», как позитивное решение он предлагает считать квантом сознания, его минимальной единицей феноменальное переживание (квалиа), с тем, чтобы на базе этого строить, как физик строит из частиц все объекты, «макроскопическую феноменологию». При всем при этом он отчетливо и последовательно сознает, как много еще предстоит сделать на том пути, который он предлагает, и что многие из тех вопросов, которые он ставит перед будущей фундаментальной теорией сознания, возможно, никогда не получат ответа. И все же, сам процесс поиска для него не менее важен, чем результат, ведь только на пути к невозможному можно прийти к каким-то реальным достижениям - мыслители типа Чалмерса прекрасно подтверждают эту философему: все или почти все, что наполняет сегодня арсеналы философского мышления, когда-то прошло обкатку на полигоне философии сознания, и психофизиологической проблемы как способа ее развертывания. И даже если ему не удалось нащупать путь к окончательному решению, то, что он сделал для этого, ценно само по себе.
В предлагаемом ниже отрывке из его книги «The CONSCIOUS MIND: in search of a fundamental theory» (Oxford University Press, 1996), дана чалмерсовская постановка проблемы, позволяющая судить о том, насколько глубоко и серьезно он подходит к проблеме сознания; но книга до такой степени насыщена оригинальными и неожиданными поворотами мысли, тонкими подводками к идеям, невероятным с точки зрения обыденного рассудка, но открывающим широкие горизонты мышления, если вдуматься в них, что, конечно же, заслуживает того, чтобы быть прочитанной полностью, самым тщательным образом.
Р. Гаршин
См. :
Две психофизиологические проблемы
ДЭВИД ЧАЛМЕРС // Топос (25/02/2013)
http://www.topos.ru/article/ontologicheskie-progulki/dve-psihofiziologicheskie-problemy