Экстраполяции... Про адмирала Мюллера и генерала Ливена
Как известно, в мире LoGH я ищу, что мне близко, и нашла почти все аналогии.
Долгое время оставался открытым вопрос с моим главгероем, графом Х.А. Ливеном. Пока мне не указали на очевидное:
Он же Мюллер!
Мюллер как офицер и как дипломат
Как видно из этой подборки, Нейдгард Мюллер, как и св. князь Кристоф фон Ливен, посвятил свою жизнь двум искусствам, достойным аристократа: войне и дипломатии.
В военной ипостаси
В дипломатической (и розенкрейцерской, хм) ипостаси
Возможно, мне возразят: у Мюллера-то боевых заслуг полный перечень, тут только с Багратионом его равнять или еще с кем подобным (особенно если параллелить события на Изерлоне со сражением под Аустерлицем), а у Ливена что?
Ну, просвещу немного (для тех, кто не читал "Девятый Всадник" до сих пор):
- боевое крещение в русско-шведской кампании в 1789 г. (на минутку, Кристофу было тогда 16 лет)
- Туркуэн и Флерюс в рядах австрийской армии в 1794-м
- вероятно, сражения с якобинцами в рядах вандейских повстанцев (миссия засекреченная)
- русско-персидская война 1796 года (из которой он вышел с навсегда попорченным лицом, на портретах даже видно, если приглядеться).
- Аустерлиц тот самый, в свите императора Александра
- командировки на фронт в кампанию в Пруссии 1806-1807-го года
Кстати, после 1796-го года он резко пошел на повышение, что указывает на его характер службы. Сейчас должность, исполняемая им при австрийцах, воюющих во Фландрии в 1794-м году, и графе д'Артуа, претенденте на престол Франции и надежде всея вандейцев, называется "военным советником". И военно-дипломатическая разведка тоже входила в круг его компетенций. РИ осудила революцию во Франции, но только на словах. Вступить в войну только планировали, но контрреволюцию поддерживали весьма, всеми силами, и Кристоф был одним из тех, через которого данная поддержка и проходила. Павел Первый, вступив на престол, захотел нанести окончательный удар якобинцам (ради чего и затевалась кампания в Швейцарии совместно с австрийцами, в ходе которой и свершился тот самый переход через Альпы), и опыт со знаниями Ливена ему очень были нужны. Почему и 22-летнего МЧ стремительно повысили в звании до генерал-майора (с подполковников) и дали руководить Feldkriegkanzlerei (Военно-походной канцелярией, т.е., личным военным штабом императора). Многие видят в сем старания Кристофовой матери, дамы весьма влиятельной в свете и при дворе, но, спрашивается, что она не постаралась ради еще двоих своих сыновей, старшего и младшего, которые и близко такой карьеры не сделали? И Павел был не из тех правителей, которые отличали ничтожеств исключительно из-за связей. При Александре Кристоф сохранил и укрепил свои позиции - молодой император обычно не слишком жаловал приближенных своего отца, новая метла по-новому метет, как говорится, но Кристоф был его личным другом и выручал его немало, отводя гнев и капризы Павла от наследника, оттого ради него и было сделано исключение.
Таким образом, как и Мюллер, Х.А. Ливен долго являлся самым молодым генералом свиты. Правда, он не моложе по возрасту своего императора - скорее, его ровесник (ну, на 2-3 года старше), одно поколение.
Так что, исторический прототип Мюллера тоже мог бы флоты водить и отлично знал, как дивизиями командовать, только вот его по военной разведке и дипломатии больше использовали.
Следующее сходство: Мюллера много в каноне, но фанаты проходят мимо него, обращая внимание исключительно на Кайзера, Кирхайса и Двойную звезду.
Ливена тоже много в его, так сказать, "каноне" - практически при каждом упоминании сколько-нибудь крупного политического или военного события первых 30 лет 19 века мы найдем его имя - присутствовал, знал, видел, действовал. Но подробностей мало. Краткие статьи в Брокгаузе и Ефроне и в википедии, а также в специальной исторической литературе, далее, - смакование "скандальных" подробностей о его жене.
Что ж, и мир LoGH, и первая четверть 19 века в Европе и России просто напичканы яркими личностями, но это не повод относить Нейдгарда, с одной стороны, и Христофора, с другой, к "серым" личностям и игнорировать их присутствие.
После Изерлона Мюллер, весь израненный, еле живой, собрал флоты и отвел их в сторону, обеспечив славное отступление, если так можно выразиться.
После Аустерлица Кристоф, имея практически те же самые травмы, что и Мюллер (ребра всмятку, голова разбита, а все в попытке остановить разбегающиеся в разные стороны батальоны), и скрывая свои страдания, собрал вокруг себя свиту и соединился в Чейче с императором Александром, остро переживающим свой провальный дебют в качестве полководца.
Надо сказать, что, наверное, к своему Keiser'y Ливен все же был ближе, чем Мюллер. Он долго занимал должность старшего генерал-адъютанта. Точно ж, щит Кайзера.
Это изображение очень бы одобрил Христофор Андреевич, имеющий склонность к рыцарской (точнее, тамплиерской) эстетике. А на щите - почти что герб дома Романовых, мда.
Потом интересные сношения его с "Двойной звездой", то бишь, с Миттермайером и Ройенталем.
Это мне тоже кое-что напоминает...
Ливен знал о Негласном комитете, разумеется.
И реформы их одобрял. Сам хотел что-то делать. Попробовать окончательно отменить крепостное право, например.
Для этого надо было приобрести влияние членов этого Негласного комитета. И прежде всего - Павла Строганова, которого я параллелю с Миттермайером.
К тому было двоякое отношение. Он, подобно Вольфи, многим мозолил глаза тем фактом, что совсем мальчишкой оказался в Париже и был активным членом клуба якобинцев (которые аристократов отправляли на фонари). Как известно, Миттермайер сидел в тюрьме по обвинению в тяжких телесных,нанесенных аристократом. Оба имели происхождение весьма скромное, Строганов, однако, был ужасно богат.
Кристоф сблизился со Строгановым, равно как Нейдгард - с Вольфи. Даже сына своего старшего крестил Павлом в честь вновь приобретенного друга. Только ему он рассказал все о своих действиях в Вандее (и потом жалел, зачем рассказывал, тот ничего не оценил). А вообще-то я тут спойлерю второй том "Девятого всадника", если кто не в курсе...
Здесь вообще картина маслом - Кристоф посередке в компании Поля (слева) и Адама Чарторыйского (справа). Выражения лиц переданы один в один. И спаивают его, для полноты картины, не зная, что граф сам кого хочешь споит))
Кстати, про Адама Чарторыйского. Тот пытался повлиять на АП с тем, чтобы тот как-то дал независимость Польше, но тот отмахивался от князя, как от нудной мухи. В итоге, после Аустерлица Чарторыйский написал АП довольно-таки резкое (местами оскорбительное) письмо и гордо удалился в Польшу. Готовить заговор, как все думали. Заговор он растянул еще на 25 лет, у него, в отличие от Оскара, было все время в мире. Интересно, как милый граф Павел переобулся быстренько и стал всем говорить, что, мол, бывший соратник по Негласному Комитету готовит предать Польшу в руки Бонапарта и, якобы, триумфальная встреча французов в Варшаве в 1807-м - его рук дело.
АП не хотел Чарторыйского казнить. Так как мятежа-то не было. Строганову он не поверил, просто подсказал заткнуться. Обиженный Поль собрал на свои деньги ополчение, надел эполеты и пошел воевать с якобинцами (вот ирония судьбы). Бонапарта, впрочем, он искренне ненавидел При этом он весьма обиделся на Ливена и долго называл его "одним из бесчисленного множества интриганов", словно пару лет назад они не дружили и не планировали преобразовать Россию.
Как бы то ни было, если бы АП подумывал казнить кого-то из Негласного комитета, то Ливен бы поступил точно так же, отказавшись от очередного звания генерал-лейтенанта.
Еще момент.
Был эпизод, когда от Райнхарда отвернулись все соратники и друзья, только Мюллер остался рядом.
Почти то же самое произошло после Тильзитского мира, когда АП был вынужден набирать новую команду. Весь двор, вся свита, все дворянство были категорически против мира с "антихристом" Бонапартом.
Ливену было вдвойне тяжело, так как все из его близкого окружения были против мира, и никаких его объяснений не слушали. Его верность называли "глупостью" и "лизоблюдством". Особенно на руку такая вражда была вдовствующей императрице Марии Федоровне (даме, весьма похожей по поведению на Аннерозе), которая питала не самые теплые чувства к сыну после событий 12.03.1801. У Ливена все в окружении были в ее партии, на него давили, чтобы он повернулся задом к императору, но он остался с ним. Впрочем, ненадолго. Верный Аракчеев, пронюхав, откуда ветер дует, и не терпя, чтобы с АП оставался кто-то, кроме него (еще один повод для экстраполяции с Зигом), начал подкоп под Ливена, тот, как бывало с ним в таких ситуациях, сломался и заболел, и это стало поводом снять его с поста Feldkanzlerei. Аракчеев всячески распространялся на тему, что, мол, военные неудачи прошлых лет из-за Кристофа, который "вообще ничего не делал" и "тупой молокосос". АП, собственно, оставил его в свите, но затем применил по дипломатическому ведомству.
Заход был через королеву Луизу Прусскую, даму несгибаемую и не сдающуюся после того, как ее родину, считайте, аннексировал Бонапарт.
Вот они все здесь, котики. В оригинале было куда более народа, но всех принцев и свитских вырезали, а Кристофа (справа в белом мундире) оставили. Зачем бы это?
Надо было встретить королеву в Риге (она прибывала с визитом в РИ), чего Кристоф сделал блестяще, сумев ей понравиться во всех смыслах и заменить собой АП, в коего королева была влюблена очень давно, но не взаимно.
Вспомним, кстати, отношения Мюллера и "вдовы героя" Фредерики. Там все точно так же.
В итоге, когда речь зашла о том, кого отправить с миссией в Пруссию, выбор остановился на Ливене, ибо королева (которая была "единственным мужчиной в Пруссии", по признанию того же врага Бонапарта, и много решала в делах, в отличие от довольно аутичного мужа) захотела иметь дело только с ним.
Там Кристоф занимался не только дипломатией, сколько военной разведкой, так как шел 1810-й год, и было ясно, что мир с Бонапартом долго не продлится, тот захочет окончить то, что начал в 1807-м. Там он быстро наладил агентурную сеть, которая из Пруссии распространялась и на соседние германские княжества, так же аннексированные Бонапартом.
Кроме того, в Пруссии множество дворян было против навязанного им мира, и с ними он тоже работал, привлекая перспективных офицеров на службу РИ (в том числе, он привлек таким образом Клаузевица).
Все это, кстати, без помощи жены)) Так как пруссаков, в отличие от англичан, не надо было так много кормить-поить-утонченно развлекать.
С официальной дипломатией все шло с переменным успехом. Королева Луиза, увы, скоропостижно скончалась в 36 лет. Муж ее, король Фридрих-Вильгельм подпал под влияние трусливых советников, заставляющих его дружить с Бонапартом, и он сам не знал, чего хочет. Влияние русских у себя в столице его в восторг не приводило, гордость заела, к тому же, "доброжелатели" рассказали ему о том, что творила его жена в Риге и кто скорее всего сделал ему младшего сына, принца Альбрехта (который родился аккурат через 9 месяцев после того приснопамятного бала в Рижском замке). Тот, конечно, Кристофа на откровенный разговор не вызвал, а начал проваливать его дело постоянным молчанием, саботажем и отказом.
В общем, весной 1812-го Кристофа отозвали.
Потом началась война. Он готовился взять две дивизии под командование, ездил с поручениями туда-сюда, и тут ему сообщают, что назначают послом в Лондон. Дабы вытребовать у англичан субсидии на войну.
Граф отбыл туда, не зная, что проведет на Острове почти четверть века...
Как Мюллер в Альянсе, право слово...
Единственное (и весьма существенное) различие - Мюллер - "рыцарь неженатый".
У Графа супруга была, и, как ни крути, сыграла важную роль в его карьере.
Долгое время оставался открытым вопрос с моим главгероем, графом Х.А. Ливеном. Пока мне не указали на очевидное:
Он же Мюллер!
Мюллер как офицер и как дипломат
Как видно из этой подборки, Нейдгард Мюллер, как и св. князь Кристоф фон Ливен, посвятил свою жизнь двум искусствам, достойным аристократа: войне и дипломатии.
В военной ипостаси
В дипломатической (и розенкрейцерской, хм) ипостаси
Возможно, мне возразят: у Мюллера-то боевых заслуг полный перечень, тут только с Багратионом его равнять или еще с кем подобным (особенно если параллелить события на Изерлоне со сражением под Аустерлицем), а у Ливена что?
Ну, просвещу немного (для тех, кто не читал "Девятый Всадник" до сих пор):
- боевое крещение в русско-шведской кампании в 1789 г. (на минутку, Кристофу было тогда 16 лет)
- Туркуэн и Флерюс в рядах австрийской армии в 1794-м
- вероятно, сражения с якобинцами в рядах вандейских повстанцев (миссия засекреченная)
- русско-персидская война 1796 года (из которой он вышел с навсегда попорченным лицом, на портретах даже видно, если приглядеться).
- Аустерлиц тот самый, в свите императора Александра
- командировки на фронт в кампанию в Пруссии 1806-1807-го года
Кстати, после 1796-го года он резко пошел на повышение, что указывает на его характер службы. Сейчас должность, исполняемая им при австрийцах, воюющих во Фландрии в 1794-м году, и графе д'Артуа, претенденте на престол Франции и надежде всея вандейцев, называется "военным советником". И военно-дипломатическая разведка тоже входила в круг его компетенций. РИ осудила революцию во Франции, но только на словах. Вступить в войну только планировали, но контрреволюцию поддерживали весьма, всеми силами, и Кристоф был одним из тех, через которого данная поддержка и проходила. Павел Первый, вступив на престол, захотел нанести окончательный удар якобинцам (ради чего и затевалась кампания в Швейцарии совместно с австрийцами, в ходе которой и свершился тот самый переход через Альпы), и опыт со знаниями Ливена ему очень были нужны. Почему и 22-летнего МЧ стремительно повысили в звании до генерал-майора (с подполковников) и дали руководить Feldkriegkanzlerei (Военно-походной канцелярией, т.е., личным военным штабом императора). Многие видят в сем старания Кристофовой матери, дамы весьма влиятельной в свете и при дворе, но, спрашивается, что она не постаралась ради еще двоих своих сыновей, старшего и младшего, которые и близко такой карьеры не сделали? И Павел был не из тех правителей, которые отличали ничтожеств исключительно из-за связей. При Александре Кристоф сохранил и укрепил свои позиции - молодой император обычно не слишком жаловал приближенных своего отца, новая метла по-новому метет, как говорится, но Кристоф был его личным другом и выручал его немало, отводя гнев и капризы Павла от наследника, оттого ради него и было сделано исключение.
Таким образом, как и Мюллер, Х.А. Ливен долго являлся самым молодым генералом свиты. Правда, он не моложе по возрасту своего императора - скорее, его ровесник (ну, на 2-3 года старше), одно поколение.
Так что, исторический прототип Мюллера тоже мог бы флоты водить и отлично знал, как дивизиями командовать, только вот его по военной разведке и дипломатии больше использовали.
Следующее сходство: Мюллера много в каноне, но фанаты проходят мимо него, обращая внимание исключительно на Кайзера, Кирхайса и Двойную звезду.
Ливена тоже много в его, так сказать, "каноне" - практически при каждом упоминании сколько-нибудь крупного политического или военного события первых 30 лет 19 века мы найдем его имя - присутствовал, знал, видел, действовал. Но подробностей мало. Краткие статьи в Брокгаузе и Ефроне и в википедии, а также в специальной исторической литературе, далее, - смакование "скандальных" подробностей о его жене.
Что ж, и мир LoGH, и первая четверть 19 века в Европе и России просто напичканы яркими личностями, но это не повод относить Нейдгарда, с одной стороны, и Христофора, с другой, к "серым" личностям и игнорировать их присутствие.
После Изерлона Мюллер, весь израненный, еле живой, собрал флоты и отвел их в сторону, обеспечив славное отступление, если так можно выразиться.
После Аустерлица Кристоф, имея практически те же самые травмы, что и Мюллер (ребра всмятку, голова разбита, а все в попытке остановить разбегающиеся в разные стороны батальоны), и скрывая свои страдания, собрал вокруг себя свиту и соединился в Чейче с императором Александром, остро переживающим свой провальный дебют в качестве полководца.
Надо сказать, что, наверное, к своему Keiser'y Ливен все же был ближе, чем Мюллер. Он долго занимал должность старшего генерал-адъютанта. Точно ж, щит Кайзера.
Это изображение очень бы одобрил Христофор Андреевич, имеющий склонность к рыцарской (точнее, тамплиерской) эстетике. А на щите - почти что герб дома Романовых, мда.
Потом интересные сношения его с "Двойной звездой", то бишь, с Миттермайером и Ройенталем.
Это мне тоже кое-что напоминает...
Ливен знал о Негласном комитете, разумеется.
И реформы их одобрял. Сам хотел что-то делать. Попробовать окончательно отменить крепостное право, например.
Для этого надо было приобрести влияние членов этого Негласного комитета. И прежде всего - Павла Строганова, которого я параллелю с Миттермайером.
К тому было двоякое отношение. Он, подобно Вольфи, многим мозолил глаза тем фактом, что совсем мальчишкой оказался в Париже и был активным членом клуба якобинцев (которые аристократов отправляли на фонари). Как известно, Миттермайер сидел в тюрьме по обвинению в тяжких телесных,нанесенных аристократом. Оба имели происхождение весьма скромное, Строганов, однако, был ужасно богат.
Кристоф сблизился со Строгановым, равно как Нейдгард - с Вольфи. Даже сына своего старшего крестил Павлом в честь вновь приобретенного друга. Только ему он рассказал все о своих действиях в Вандее (и потом жалел, зачем рассказывал, тот ничего не оценил). А вообще-то я тут спойлерю второй том "Девятого всадника", если кто не в курсе...
Здесь вообще картина маслом - Кристоф посередке в компании Поля (слева) и Адама Чарторыйского (справа). Выражения лиц переданы один в один. И спаивают его, для полноты картины, не зная, что граф сам кого хочешь споит))
Кстати, про Адама Чарторыйского. Тот пытался повлиять на АП с тем, чтобы тот как-то дал независимость Польше, но тот отмахивался от князя, как от нудной мухи. В итоге, после Аустерлица Чарторыйский написал АП довольно-таки резкое (местами оскорбительное) письмо и гордо удалился в Польшу. Готовить заговор, как все думали. Заговор он растянул еще на 25 лет, у него, в отличие от Оскара, было все время в мире. Интересно, как милый граф Павел переобулся быстренько и стал всем говорить, что, мол, бывший соратник по Негласному Комитету готовит предать Польшу в руки Бонапарта и, якобы, триумфальная встреча французов в Варшаве в 1807-м - его рук дело.
АП не хотел Чарторыйского казнить. Так как мятежа-то не было. Строганову он не поверил, просто подсказал заткнуться. Обиженный Поль собрал на свои деньги ополчение, надел эполеты и пошел воевать с якобинцами (вот ирония судьбы). Бонапарта, впрочем, он искренне ненавидел При этом он весьма обиделся на Ливена и долго называл его "одним из бесчисленного множества интриганов", словно пару лет назад они не дружили и не планировали преобразовать Россию.
Как бы то ни было, если бы АП подумывал казнить кого-то из Негласного комитета, то Ливен бы поступил точно так же, отказавшись от очередного звания генерал-лейтенанта.
Еще момент.
Был эпизод, когда от Райнхарда отвернулись все соратники и друзья, только Мюллер остался рядом.
Почти то же самое произошло после Тильзитского мира, когда АП был вынужден набирать новую команду. Весь двор, вся свита, все дворянство были категорически против мира с "антихристом" Бонапартом.
Ливену было вдвойне тяжело, так как все из его близкого окружения были против мира, и никаких его объяснений не слушали. Его верность называли "глупостью" и "лизоблюдством". Особенно на руку такая вражда была вдовствующей императрице Марии Федоровне (даме, весьма похожей по поведению на Аннерозе), которая питала не самые теплые чувства к сыну после событий 12.03.1801. У Ливена все в окружении были в ее партии, на него давили, чтобы он повернулся задом к императору, но он остался с ним. Впрочем, ненадолго. Верный Аракчеев, пронюхав, откуда ветер дует, и не терпя, чтобы с АП оставался кто-то, кроме него (еще один повод для экстраполяции с Зигом), начал подкоп под Ливена, тот, как бывало с ним в таких ситуациях, сломался и заболел, и это стало поводом снять его с поста Feldkanzlerei. Аракчеев всячески распространялся на тему, что, мол, военные неудачи прошлых лет из-за Кристофа, который "вообще ничего не делал" и "тупой молокосос". АП, собственно, оставил его в свите, но затем применил по дипломатическому ведомству.
Заход был через королеву Луизу Прусскую, даму несгибаемую и не сдающуюся после того, как ее родину, считайте, аннексировал Бонапарт.
Вот они все здесь, котики. В оригинале было куда более народа, но всех принцев и свитских вырезали, а Кристофа (справа в белом мундире) оставили. Зачем бы это?
Надо было встретить королеву в Риге (она прибывала с визитом в РИ), чего Кристоф сделал блестяще, сумев ей понравиться во всех смыслах и заменить собой АП, в коего королева была влюблена очень давно, но не взаимно.
Вспомним, кстати, отношения Мюллера и "вдовы героя" Фредерики. Там все точно так же.
В итоге, когда речь зашла о том, кого отправить с миссией в Пруссию, выбор остановился на Ливене, ибо королева (которая была "единственным мужчиной в Пруссии", по признанию того же врага Бонапарта, и много решала в делах, в отличие от довольно аутичного мужа) захотела иметь дело только с ним.
Там Кристоф занимался не только дипломатией, сколько военной разведкой, так как шел 1810-й год, и было ясно, что мир с Бонапартом долго не продлится, тот захочет окончить то, что начал в 1807-м. Там он быстро наладил агентурную сеть, которая из Пруссии распространялась и на соседние германские княжества, так же аннексированные Бонапартом.
Кроме того, в Пруссии множество дворян было против навязанного им мира, и с ними он тоже работал, привлекая перспективных офицеров на службу РИ (в том числе, он привлек таким образом Клаузевица).
Все это, кстати, без помощи жены)) Так как пруссаков, в отличие от англичан, не надо было так много кормить-поить-утонченно развлекать.
С официальной дипломатией все шло с переменным успехом. Королева Луиза, увы, скоропостижно скончалась в 36 лет. Муж ее, король Фридрих-Вильгельм подпал под влияние трусливых советников, заставляющих его дружить с Бонапартом, и он сам не знал, чего хочет. Влияние русских у себя в столице его в восторг не приводило, гордость заела, к тому же, "доброжелатели" рассказали ему о том, что творила его жена в Риге и кто скорее всего сделал ему младшего сына, принца Альбрехта (который родился аккурат через 9 месяцев после того приснопамятного бала в Рижском замке). Тот, конечно, Кристофа на откровенный разговор не вызвал, а начал проваливать его дело постоянным молчанием, саботажем и отказом.
В общем, весной 1812-го Кристофа отозвали.
Потом началась война. Он готовился взять две дивизии под командование, ездил с поручениями туда-сюда, и тут ему сообщают, что назначают послом в Лондон. Дабы вытребовать у англичан субсидии на войну.
Граф отбыл туда, не зная, что проведет на Острове почти четверть века...
Как Мюллер в Альянсе, право слово...
Единственное (и весьма существенное) различие - Мюллер - "рыцарь неженатый".
У Графа супруга была, и, как ни крути, сыграла важную роль в его карьере.