Sirin. Пусть всё идёт, как идёт. Часть 1
В блоге Тани Танк ( в обсуждении одного из постов) завязалась дискуссия о "треугольниках" и изменах. Я хочу рассказать о своём опыте переживания романа с женатым человеком, который поддержал меня в трудную минуту, не навредив при этом ни мне, ни своей жене. Думаю, что эта история в четырёх частях может служить примером экологичных, бережных и уважительных отношений.
Пусть всё идёт, как идёт
«За горем приходит радость, за разлукой - свидание. Всё будет прекрасно, потому что сказки, в которые мы верим, ещё живут на земле…».
В. Каверин «Два капитана»
ВВС. Начало истории
Я буду называть его ВВС - по первым буквам имени, фамилии и отчества. По иронии судьбы его инициалы созвучны его работе - Военно-Воздушные Силы.
Отношения с ВВС у меня начались примерно два года назад. Хотя «отношениями» поначалу это было назвать довольно трудно - просто впечатления от общения с приятным человеком. После «тучных лет» жизни в Подмосковье мужа неожиданно забросили в медвежий угол, на край света, на Полуостров в Тихом океане. Для нас, как ни странно, это стало спасением. После противостояния и сокрушительного поражения в битве за Энский лес я чувствовала себя… я вообще себя не чувствовала. Можно сказать, что я умерла, хотя внешне этого не было заметно.
И вот мы оказались на Полуострове, в воинской части ВВС. Муж - военный, а я устроилась в отраслевую многотиражку «Крылья Родины». Газета - четыре полосы, выходит четыре раза в месяц. Распространяется в воинских подразделениях ВВС Полуострова.
Пару месяцев я сотрудничала бесплатно, просто потому что мне нравится журналистская деятельность. Писала очерки о дикой природе Полуострова, репортажи об армейских буднях, заметки о солдатах-отличниках и фельетоны об отдельных пока ещё имеющих место недостатках, которые мы обязательно искореним в самое ближайшее время. Моя бурная деятельность приглянулась командованию, поэтому когда предыдущий главный редактор уехала вместе с мужем и двумя детьми в другое место дислокации, меня назначили на эту должность.
График работы у меня относительно свободный. Во всяком случае, никого не волнует, чем я занимаюсь в рабочее время, потому что деться с территории воинской части особо и некуда. А если мне нужно выбраться в город, то пропуска выписывают не глядя. Главное, газета выходит по графику, и каждый её выпуск сопровождает читательский интерес - развлечений мало не только в части но и на Полуострове вообще.
Формально я подчиняюсь начальнику штаба. Хороший мужик, ему хватает своих непосредственных обязанностей, поэтому в дела редакции он практически не вникает. Идеологический контроль за содержанием осуществляет замполит по кличке Цербер, но своё прозвище не оправдывает, работать с ним легко и комфортно, несмотря на некоторые периодически возникающие разногласия.
У меня нет никакой необходимости приходить каждый день на работу. И всё-таки я ежедневно появляюсь в своём кабинете. Здесь проведён бесплатный Интернет, я читаю новостную ленту и я веду блог, в котором пощу заметки с Полуострова для моих материковских друзей.
Иногда кажется, что я работаю в заповеднике. Время остановилось - это время моего социалистического детства. Огромная территория части огорожена забором, вокруг сопки и тундра, на горизонте - вулканы. Деревья, аллеи, длинные здания казарм, плац, аэродром. И крики чаек в высоком небе... Время остановилось не только в нашей части. Те, кто никогда здесь не бывал, - а это подавляющее большниство населения нашей страны, заранее даже представить не могут, какой странный город этот П.-К., - единственный город на Полуострове. Хрущёвско-брежневские пятиэтажки и частный сектор… Высокая сейсмоопасность.
От семейного общежития, где нас поселили, до здания штаба, где располагается редакция, нужно пройти почти километр! И мне нравится этот путь.
Мы приехали на Полуостров весной. А месяца через два я уже получила ключи от кабинета и добрые напутствия от своей предшественницы и была официально представлена командному составу.
Народ у нас хороший - отзывчивый, галантный. С радостью откликается, но инициативу проявляет редко. Первым человеком, который по собственному почину предложил мне тему для очерка, был ВВС. Он пригласил меня к себе в кабинет, напоил чаем с конфетами и рассказал о своём предшественнике, полковнике А-ве, который несколько лет назад возглавил штаб округа. Много теплых слов было сказано ВВС об А-ве: не только официальные факты биографии, но и личные впечатления. Помню, с первой же беседы ВВС поразил меня наблюдательностью, интересом к деталям, психологизмом. Эти качества он проявил совершенно естественно, между делом, я просто отметила для себя его удивительную мягкость и доброе отношение к людям. С тех пор я стала выделять ВВС от всех остальных. Мы с ним стали здороваться и перекидываться двумя-тремя словами.
Земля Полуострова - это вечная мерзлота. Большинство фруктов, овощей и ягод, к которым мы привыкли в средней полосе, здесь не растут. Даже яблони не хотят приживаться и плодоносить в этом суровом климате. Между тем, на территории части был небольшой яблочный сад - его посадили лет двадцать назад и с тех пор бережно ухаживали за каждым деревцем. Поэтому в первый же год пребывания на Полуострове мне посчастливелось отведать дальневосточных яблок.
Иду как-то на работу, навстречу - ВВС с пакетом. Остановились поздороваться, он протягивает мне яблоко. Яблоко как яблоко, ничего особенного, но для Полуострова - такая же экзотика, как ананас. Может быть, именно поэтому оно показалось мне сладким.
Искру в отношениях я почувствовала в конце осени. Передо мной поставили задание подготовить брошюру к юбилею нашей части. Начальник штаба назначил ВВС ответственным за помощь в подготовке.
Этот момент запомнила хорошо. Мы с ВВС сидим в кабинете друг напротив друга. ВВС читает черновик, я делаю для себя какие-то пометки. И мы плавно переходим в какие-то болты за жизнь. Я его спросила, где он родился, учился... Он начал рассказывать. Вдруг, в какой-то момент, мы скатились в глубокую эмоциональную близость. В психологии это называется "раппорт" и этот феномен я активно использую в своей журналистской деятельности. Благодаря раппорту и эмпатии к интервьюируемым мои материалы получаются особенно удачными. Благодаря раппорту можно увидеть общую галлюцинацию, ощутить эмоции и прочесть мысли другого человека.
Но это был не просто раппорт доверия, а... Это настоящее чудо - когда между женщиной и мужчиной проносится искра желания, спонтанного и смутного.
Я узнала, что он старше меня на 15 лет. Женат. Двое взрослых детей живут на материке. Он говорил о себе, а смотрел не на меня, а в окно, за которым раскачивались под порывами ветра голые ветки корявых каменных берёз. Я сидела, слушала, боясь спугнуть возникший контакт. В какой-то момент меня отрезвила мысль о возможной дальнейшей фамильярности с его стороны. Я сбежала под предлогом крайней занятости. И думать об этом забыла.
Мы несколько недель, может, месяц, не виделись. Точнее, случайно встретились однажды - я зашла в приемную начальника штаба. Там были люди, в том числе и он. Сидел, развалившись на стуле, а рядом с ним стояли два каких-то приезжих штатских мужика. Я не перехватила его взгляд, потому что он смотрел ниже - на мои ноги. Мечтательно смотрел. Мне было очень приятно.
С тех пор я стала ждать встречи с ним. Но встречались мы нечасто. Бывало, что чуть ли не каждый день здороваемся, а бывало, что не видим друг друга неделями.
Весной ВВС приставили к награде. Я подготовила заметку в газету об этом, но хотелось поздравить его лично. Так уж совпало, что накануне я купила себе новый телефон, потому что старый перестал заряжаться. В новом телефоне появилась возможность закачивать музыку. Я стоял у шатбного подъезда, курила, слушала музыку и ждала, когда появится ВВС, чтобы сказать ему слова поздравленья. Даже заранее что-то формулировала по случаю. И вот он появился - идёт по аллее. Но - о, разочарование! - не один, а с сослуживцами. Вместо того, чтобы поздравить его, хотя бы формально, я только поздоровалась.
Я просто растерялась, если честно. А получилось невежливо... Ужасно переживала. И решила во что бы то ни стало загладить эту неловкость.
Мне удалось его подловить после обеда! Столкнулась с ним в подъезде штаба. Захожу - он спускается навстречу по лестнице.
- Здравствуйте еще раз! - говорю. - Утром я не поздравила Вас с наградой...
- Ничего, я как-нибудь переживу, - заметил он ехидно.
- Зачем же переживать? Я сейчас исправлю эту оплошность.
Он улыбнулся, приблизился, руку мне протягивает… Моя ладонь утонула в его ладони. Каким же приятным оказалось его прикосновение!
- Желаю Вам счастья, успехов, любви, здоровья... - при слове «любви» у него сделалось какое-то испуганное лицо, - благополучия.
И тут он отпустил мою руку и потянулся ко мне с поцелуем. В щеку. Он меня поцеловал! Какие же у него губы нежные, теплые.
- Оставайтесь всегда таким, какой вы есть, - говорю я ему.
- Каким?
- Добрым.
- Я - добрый? - удивился ВВС. - А мне все говорят, что я злой.
- Ну, не знаю... Может быть, Вы только со мной такой хороший? Оставайтесь таким... - Я на секунду замолчала и добавила: - Я очень рада знакомству с Вами!
- Спасибо, спасибо! - и вышел на улицу.
А у меня внутри все пело!
Вскоре, не прошло и недели, в пятницу, накануне выходных, я столкнулась с ним на лестничной площадке. Поздоровалась, он машинально ответил, но взгляд его сказал мне больше, чем «здравствуйте». А еще больше сказала мне траектория его движения. Вместо того, чтобы сразу от двери направиться к лестнице, ВВС сделал два шага ко мне. Затем, видимо опомнившись, сделал два шага в сторону лестницы - описал эдакую дугу. Даже не дугу, а два катета прямоугольного треугольника, гипотенуза которого была бы более коротким путем.
Пока он спускался, я его поздравила с наступающими выходными и пожелала хорошо отдохнуть. В ответ вздохнул и сказал, что отдохнуть не удастся, потому что предстоит командировка в М-во на полигон. Спросил, была ли я там когда-нибудь.
- Нет, но очень хотела бы побывать. К сожалению, моего мужа туда не командируют, а одной ехать не с руки.
Он улыбнулся:
- Хотите, я Вас с обой возьму? Напишите репортаж об этом…
- Буду счастлива! - искренне ответила я.
- Что ж, буду иметь в виду! - весело рассмеялся он, будучи уже на последней ступеньке лестничного пролёта.
Конец этого эпизода - сцена на балконе из «Ромео и Джульетты»: я стояла на площадке, опираясь на перила, а он - пролётом ниже. Смотрел на меня и улыбался. Мы успели много сказать друг другу, и не только словами речи.
После этого мы не виделись, наверное, месяц. А то и два. ВВС всё время мотался в разъездах, потом мы с мужем летали в отпуск на материк…
И вот однажды я задержалась в редакции, уже стемнело. Шла медленно по аллее в сторону общежития. Сзади послышались торопливые шаги, я обернулась: ВВС! Моросил мелкий противный дождь, он поровнялся со мной. Поздоровались. Шли каждый под своим зонтом.
- Я думал, Вы рано уходите, у Вас ведь свободный график. Что, работы много?
- Да, - машинально ответила я, искоса поглядывая на его лицо. - Нет, что Вы! Работы у меня немного, я просто засиделась в Интернете. Читала новости, общалась с друзьями…
Он перехватил мой взгляд:
- Скучаете по родным и близким?
- Не знаю, - задумалась я. - Вроде, и скучаю, и нет. Из отпуска недавно, успела со многими повидаться. У меня сейчас не самый лучший период в жизни, если честно…
- Что-то случилось? - с волнением в голосе переспросил он.
- Нет-нет! Формально - ничего. Но, знаете, я поняла одну вещь. Поражание в войне, в правом деле - это всегда огромная боль. Её почти невозможно перенести. Но страшнее этой боли непонимание близких людей и их претензии в том, что я перестала быть удобной, приветливой, заботиться о других. Заботиться! Обо мне самой бы кто позаботился…
- О Вас некому позаботиться? - удивился он.
- Ну, не совсем так. У меня есть мой Саша, мои близкие друзья… Но этого не то, чтобы мало. Ведь среди близких нашлись и те, кто сказал: «Ну, хватит об этом, хватит уже страдать. Ты уже всех достала своими страданиями…».
- А что это была за война?
Я помедлила. Мне тяжело вспоминать об этом. Я знаю, что многие люди, которые следили за нашей войной со страниц газет, по телевизионным репортажам и по записям блогах, судят о наших поступках, в том числе, и с позиции наших противников, которые на все лады старались дискредитировать наше движение.
- Энский лес… - выдохнула я, опустив глаза. Меня бросило в дрожь, а слёзы сами собой подступили к горлу.
Мы остановились на пороге общежития. Я молчала, молчал и он.
А потом он тихо сказал всего два слова:
- Я понимаю…
Я повернулась и скрылась за дверью подъезда.
С тех пор нас связала невидимая нить понимания: я чувствовала его поддержку, он чувствовал мою благодарность.
Бывает, видимся несколько раз на дню. Бывает, мы не встречаемся неделями. Чаще всего мы встречаемся в коридоре штаба. И сказать-то нам друг другу особо нечего, кроме как поздороваться… Все время хочется добавить что-то к словам «добрый день», но чаще всего придумать ничего не получается. Любые посторонние слова будут идиотскими в такой ситуации, потому что они - совсем не о том, о чём хотелось бы говорить… Да и говорить особо не хочется… Хочется просто подойти к нему близко-близко и долго смотреть в глаза - авось он сам что-нибудь скажет. Но он тоже говорит не о том. Ему, наверное, тоже хочется просто подойти и встать рядом.
Иногда пересекаемся на людях. Сталкиваемся на аллеях части. Издали, если нет возможности хотя бы поздороваться, я просто ловлю его взгляд. Иногда я улыбаюсь в ответ, но чаще всего - отвожу глаза, потому что смущаюсь. Даже когда я уезжаю в П.-К., мысль о том, что он где-то здесь, на Полуострове, совсем рядом, делает этот суровый край тёплым и уютным.
Ничего больше, в общем-то, и не надо, наверное. Но все равно все время хочется просто подойти к нему близко-близко и долго смотреть в глаза - авось он сам что-нибудь скажет. Какое же это чудо - наша жизнь, полная непредсказуемых сюжетов!
Прошло полгода. Однажды он прошел мимо меня и даже не поздоровался. Медленно пересекал плац, задумавшись, опустив глаза, погружённый в свои мысли. Меня не заметил или не захотел заметить. Я почувствовала легкий укол обиды. Поразмыслив на досуге, решила, что перемигивания, возможно, исчерпали себя, и «наш маленький претенциозный роман подошел к концу». Ну и хрен с ним!
В начале лета мы с Сашей снова летали в отпуск на материк. Я так люблю среднерусские пейзажи! Провели много времени на природе. Никакие отбеливающие крема не защитили мою кожу от подмосковного загара…
Случайно столкнулась с ВВС на следующий день после возвращения. Поздоровались… Он проводил меня взглядом, который я в буквальном смысле слова чувствовала спиной. Я была - скажем прямо! - не в лучшей форме. С конца зимы меня начала накрывать волна депрессии, в мае я пропила курс антидепрессантов, но всё ещё не чувствовала себя в своей тарелке. Процесс набора веса шёл полным ходом. Сказать, что я плохо себя ощущала, - ничего не сказать. Я не чувствовала себя вообще! И только загар, пожалуй, немного камуфлировал моё подавленное состояние. А вот поди ж ты - ВВС смотрит на меня. Значит, я ещё жива!
Чуть позже в тот же день я снова его встретила в коридоре штаба. Людей вокруг не было. Он подошел ко мне и остановился. Он молчит, и я молчу. «Вы такая красивая, - вдруг сказал он. - Я на Вас любуюсь издали». Развернулся и торопливо зашагал прочь. «Спасибо! - крикнула я ему вслед. - Мне очень приятно это слышать!». Он на секунду замедлил шаг, обернулся и вдруг ясно и светло улыбнулся мне. И энергично зашагал дальше.
А потом был день его рождения… Я увидела его в окно своего кабинета и выбежала на лестничную клетку. Хлопнула дверь внизу, гулко стукнуло сердце, качнулся пол под ногами… ВВС поднимался медленно, на губах блуждала слабая улыбка, но лоб нахмурен, и смотрел он прямо мне в лицо, не отрываясь. Преодолел последние разделявшие нас ступеньки. Улыбка резко сошла с его лица. Сделал несколько шагов навстречу и протянул мне руку. Машинально подала ему свою. А ВВС резко притянул меня к себе и… поцеловал в губы. Кажется, у меня был очень растерянный вид, потому что он отстранился и облегчённо улыбнулся - он сумел, он сделал то, что задумал! Сказал: «Простите, пожалуйста! У меня сегодня день рождения, и я самовольно сделал себе подарок…» «Поздравляю Вас!» - ответила я.
Биохимия! Чудо, окрашивающее нашу жизнь в яркие краски.
И что мне надо от него? Ничего. Он просто есть - и слава богам! Он просто есть в моей жизни, и этого достаточно, чтобы я не упала духом окончательно.
А через несколько месяцев случилось страшное. Саша сказал, что больше меня не любит, собрал вещи и ушёл из общежития. Я ничего не понимала…
Утром ВВС застал меня на улице, я курила у подъезда… Хотел что-то сказать, но я замахала на него руками: «Проходите, проходите, пожалуйста, мне очень плохо сейчас!». Он сделал несколько шагов вниз, остановился, обернулся. Я только покачала головой. «Всё плохое скоро пройдет!», - сказал он и улыбнулся. «Спасибо, правда, спасибо за поддержку!», - только и смогла сказать я в ответ.
Начало: http://ru-dark-triad.livejournal.com/135156.html
Продолжение: http://ru-dark-triad.livejournal.com/135423.html
Продолжение: http://ru-dark-triad.livejournal.com/135550.html
Окончание: http://ru-dark-triad.livejournal.com/135698.html
Пусть всё идёт, как идёт
«За горем приходит радость, за разлукой - свидание. Всё будет прекрасно, потому что сказки, в которые мы верим, ещё живут на земле…».
В. Каверин «Два капитана»
ВВС. Начало истории
Я буду называть его ВВС - по первым буквам имени, фамилии и отчества. По иронии судьбы его инициалы созвучны его работе - Военно-Воздушные Силы.
Отношения с ВВС у меня начались примерно два года назад. Хотя «отношениями» поначалу это было назвать довольно трудно - просто впечатления от общения с приятным человеком. После «тучных лет» жизни в Подмосковье мужа неожиданно забросили в медвежий угол, на край света, на Полуостров в Тихом океане. Для нас, как ни странно, это стало спасением. После противостояния и сокрушительного поражения в битве за Энский лес я чувствовала себя… я вообще себя не чувствовала. Можно сказать, что я умерла, хотя внешне этого не было заметно.
И вот мы оказались на Полуострове, в воинской части ВВС. Муж - военный, а я устроилась в отраслевую многотиражку «Крылья Родины». Газета - четыре полосы, выходит четыре раза в месяц. Распространяется в воинских подразделениях ВВС Полуострова.
Пару месяцев я сотрудничала бесплатно, просто потому что мне нравится журналистская деятельность. Писала очерки о дикой природе Полуострова, репортажи об армейских буднях, заметки о солдатах-отличниках и фельетоны об отдельных пока ещё имеющих место недостатках, которые мы обязательно искореним в самое ближайшее время. Моя бурная деятельность приглянулась командованию, поэтому когда предыдущий главный редактор уехала вместе с мужем и двумя детьми в другое место дислокации, меня назначили на эту должность.
График работы у меня относительно свободный. Во всяком случае, никого не волнует, чем я занимаюсь в рабочее время, потому что деться с территории воинской части особо и некуда. А если мне нужно выбраться в город, то пропуска выписывают не глядя. Главное, газета выходит по графику, и каждый её выпуск сопровождает читательский интерес - развлечений мало не только в части но и на Полуострове вообще.
Формально я подчиняюсь начальнику штаба. Хороший мужик, ему хватает своих непосредственных обязанностей, поэтому в дела редакции он практически не вникает. Идеологический контроль за содержанием осуществляет замполит по кличке Цербер, но своё прозвище не оправдывает, работать с ним легко и комфортно, несмотря на некоторые периодически возникающие разногласия.
У меня нет никакой необходимости приходить каждый день на работу. И всё-таки я ежедневно появляюсь в своём кабинете. Здесь проведён бесплатный Интернет, я читаю новостную ленту и я веду блог, в котором пощу заметки с Полуострова для моих материковских друзей.
Иногда кажется, что я работаю в заповеднике. Время остановилось - это время моего социалистического детства. Огромная территория части огорожена забором, вокруг сопки и тундра, на горизонте - вулканы. Деревья, аллеи, длинные здания казарм, плац, аэродром. И крики чаек в высоком небе... Время остановилось не только в нашей части. Те, кто никогда здесь не бывал, - а это подавляющее большниство населения нашей страны, заранее даже представить не могут, какой странный город этот П.-К., - единственный город на Полуострове. Хрущёвско-брежневские пятиэтажки и частный сектор… Высокая сейсмоопасность.
От семейного общежития, где нас поселили, до здания штаба, где располагается редакция, нужно пройти почти километр! И мне нравится этот путь.
Мы приехали на Полуостров весной. А месяца через два я уже получила ключи от кабинета и добрые напутствия от своей предшественницы и была официально представлена командному составу.
Народ у нас хороший - отзывчивый, галантный. С радостью откликается, но инициативу проявляет редко. Первым человеком, который по собственному почину предложил мне тему для очерка, был ВВС. Он пригласил меня к себе в кабинет, напоил чаем с конфетами и рассказал о своём предшественнике, полковнике А-ве, который несколько лет назад возглавил штаб округа. Много теплых слов было сказано ВВС об А-ве: не только официальные факты биографии, но и личные впечатления. Помню, с первой же беседы ВВС поразил меня наблюдательностью, интересом к деталям, психологизмом. Эти качества он проявил совершенно естественно, между делом, я просто отметила для себя его удивительную мягкость и доброе отношение к людям. С тех пор я стала выделять ВВС от всех остальных. Мы с ним стали здороваться и перекидываться двумя-тремя словами.
Земля Полуострова - это вечная мерзлота. Большинство фруктов, овощей и ягод, к которым мы привыкли в средней полосе, здесь не растут. Даже яблони не хотят приживаться и плодоносить в этом суровом климате. Между тем, на территории части был небольшой яблочный сад - его посадили лет двадцать назад и с тех пор бережно ухаживали за каждым деревцем. Поэтому в первый же год пребывания на Полуострове мне посчастливелось отведать дальневосточных яблок.
Иду как-то на работу, навстречу - ВВС с пакетом. Остановились поздороваться, он протягивает мне яблоко. Яблоко как яблоко, ничего особенного, но для Полуострова - такая же экзотика, как ананас. Может быть, именно поэтому оно показалось мне сладким.
Искру в отношениях я почувствовала в конце осени. Передо мной поставили задание подготовить брошюру к юбилею нашей части. Начальник штаба назначил ВВС ответственным за помощь в подготовке.
Этот момент запомнила хорошо. Мы с ВВС сидим в кабинете друг напротив друга. ВВС читает черновик, я делаю для себя какие-то пометки. И мы плавно переходим в какие-то болты за жизнь. Я его спросила, где он родился, учился... Он начал рассказывать. Вдруг, в какой-то момент, мы скатились в глубокую эмоциональную близость. В психологии это называется "раппорт" и этот феномен я активно использую в своей журналистской деятельности. Благодаря раппорту и эмпатии к интервьюируемым мои материалы получаются особенно удачными. Благодаря раппорту можно увидеть общую галлюцинацию, ощутить эмоции и прочесть мысли другого человека.
Но это был не просто раппорт доверия, а... Это настоящее чудо - когда между женщиной и мужчиной проносится искра желания, спонтанного и смутного.
Я узнала, что он старше меня на 15 лет. Женат. Двое взрослых детей живут на материке. Он говорил о себе, а смотрел не на меня, а в окно, за которым раскачивались под порывами ветра голые ветки корявых каменных берёз. Я сидела, слушала, боясь спугнуть возникший контакт. В какой-то момент меня отрезвила мысль о возможной дальнейшей фамильярности с его стороны. Я сбежала под предлогом крайней занятости. И думать об этом забыла.
Мы несколько недель, может, месяц, не виделись. Точнее, случайно встретились однажды - я зашла в приемную начальника штаба. Там были люди, в том числе и он. Сидел, развалившись на стуле, а рядом с ним стояли два каких-то приезжих штатских мужика. Я не перехватила его взгляд, потому что он смотрел ниже - на мои ноги. Мечтательно смотрел. Мне было очень приятно.
С тех пор я стала ждать встречи с ним. Но встречались мы нечасто. Бывало, что чуть ли не каждый день здороваемся, а бывало, что не видим друг друга неделями.
Весной ВВС приставили к награде. Я подготовила заметку в газету об этом, но хотелось поздравить его лично. Так уж совпало, что накануне я купила себе новый телефон, потому что старый перестал заряжаться. В новом телефоне появилась возможность закачивать музыку. Я стоял у шатбного подъезда, курила, слушала музыку и ждала, когда появится ВВС, чтобы сказать ему слова поздравленья. Даже заранее что-то формулировала по случаю. И вот он появился - идёт по аллее. Но - о, разочарование! - не один, а с сослуживцами. Вместо того, чтобы поздравить его, хотя бы формально, я только поздоровалась.
Я просто растерялась, если честно. А получилось невежливо... Ужасно переживала. И решила во что бы то ни стало загладить эту неловкость.
Мне удалось его подловить после обеда! Столкнулась с ним в подъезде штаба. Захожу - он спускается навстречу по лестнице.
- Здравствуйте еще раз! - говорю. - Утром я не поздравила Вас с наградой...
- Ничего, я как-нибудь переживу, - заметил он ехидно.
- Зачем же переживать? Я сейчас исправлю эту оплошность.
Он улыбнулся, приблизился, руку мне протягивает… Моя ладонь утонула в его ладони. Каким же приятным оказалось его прикосновение!
- Желаю Вам счастья, успехов, любви, здоровья... - при слове «любви» у него сделалось какое-то испуганное лицо, - благополучия.
И тут он отпустил мою руку и потянулся ко мне с поцелуем. В щеку. Он меня поцеловал! Какие же у него губы нежные, теплые.
- Оставайтесь всегда таким, какой вы есть, - говорю я ему.
- Каким?
- Добрым.
- Я - добрый? - удивился ВВС. - А мне все говорят, что я злой.
- Ну, не знаю... Может быть, Вы только со мной такой хороший? Оставайтесь таким... - Я на секунду замолчала и добавила: - Я очень рада знакомству с Вами!
- Спасибо, спасибо! - и вышел на улицу.
А у меня внутри все пело!
Вскоре, не прошло и недели, в пятницу, накануне выходных, я столкнулась с ним на лестничной площадке. Поздоровалась, он машинально ответил, но взгляд его сказал мне больше, чем «здравствуйте». А еще больше сказала мне траектория его движения. Вместо того, чтобы сразу от двери направиться к лестнице, ВВС сделал два шага ко мне. Затем, видимо опомнившись, сделал два шага в сторону лестницы - описал эдакую дугу. Даже не дугу, а два катета прямоугольного треугольника, гипотенуза которого была бы более коротким путем.
Пока он спускался, я его поздравила с наступающими выходными и пожелала хорошо отдохнуть. В ответ вздохнул и сказал, что отдохнуть не удастся, потому что предстоит командировка в М-во на полигон. Спросил, была ли я там когда-нибудь.
- Нет, но очень хотела бы побывать. К сожалению, моего мужа туда не командируют, а одной ехать не с руки.
Он улыбнулся:
- Хотите, я Вас с обой возьму? Напишите репортаж об этом…
- Буду счастлива! - искренне ответила я.
- Что ж, буду иметь в виду! - весело рассмеялся он, будучи уже на последней ступеньке лестничного пролёта.
Конец этого эпизода - сцена на балконе из «Ромео и Джульетты»: я стояла на площадке, опираясь на перила, а он - пролётом ниже. Смотрел на меня и улыбался. Мы успели много сказать друг другу, и не только словами речи.
После этого мы не виделись, наверное, месяц. А то и два. ВВС всё время мотался в разъездах, потом мы с мужем летали в отпуск на материк…
И вот однажды я задержалась в редакции, уже стемнело. Шла медленно по аллее в сторону общежития. Сзади послышались торопливые шаги, я обернулась: ВВС! Моросил мелкий противный дождь, он поровнялся со мной. Поздоровались. Шли каждый под своим зонтом.
- Я думал, Вы рано уходите, у Вас ведь свободный график. Что, работы много?
- Да, - машинально ответила я, искоса поглядывая на его лицо. - Нет, что Вы! Работы у меня немного, я просто засиделась в Интернете. Читала новости, общалась с друзьями…
Он перехватил мой взгляд:
- Скучаете по родным и близким?
- Не знаю, - задумалась я. - Вроде, и скучаю, и нет. Из отпуска недавно, успела со многими повидаться. У меня сейчас не самый лучший период в жизни, если честно…
- Что-то случилось? - с волнением в голосе переспросил он.
- Нет-нет! Формально - ничего. Но, знаете, я поняла одну вещь. Поражание в войне, в правом деле - это всегда огромная боль. Её почти невозможно перенести. Но страшнее этой боли непонимание близких людей и их претензии в том, что я перестала быть удобной, приветливой, заботиться о других. Заботиться! Обо мне самой бы кто позаботился…
- О Вас некому позаботиться? - удивился он.
- Ну, не совсем так. У меня есть мой Саша, мои близкие друзья… Но этого не то, чтобы мало. Ведь среди близких нашлись и те, кто сказал: «Ну, хватит об этом, хватит уже страдать. Ты уже всех достала своими страданиями…».
- А что это была за война?
Я помедлила. Мне тяжело вспоминать об этом. Я знаю, что многие люди, которые следили за нашей войной со страниц газет, по телевизионным репортажам и по записям блогах, судят о наших поступках, в том числе, и с позиции наших противников, которые на все лады старались дискредитировать наше движение.
- Энский лес… - выдохнула я, опустив глаза. Меня бросило в дрожь, а слёзы сами собой подступили к горлу.
Мы остановились на пороге общежития. Я молчала, молчал и он.
А потом он тихо сказал всего два слова:
- Я понимаю…
Я повернулась и скрылась за дверью подъезда.
С тех пор нас связала невидимая нить понимания: я чувствовала его поддержку, он чувствовал мою благодарность.
Бывает, видимся несколько раз на дню. Бывает, мы не встречаемся неделями. Чаще всего мы встречаемся в коридоре штаба. И сказать-то нам друг другу особо нечего, кроме как поздороваться… Все время хочется добавить что-то к словам «добрый день», но чаще всего придумать ничего не получается. Любые посторонние слова будут идиотскими в такой ситуации, потому что они - совсем не о том, о чём хотелось бы говорить… Да и говорить особо не хочется… Хочется просто подойти к нему близко-близко и долго смотреть в глаза - авось он сам что-нибудь скажет. Но он тоже говорит не о том. Ему, наверное, тоже хочется просто подойти и встать рядом.
Иногда пересекаемся на людях. Сталкиваемся на аллеях части. Издали, если нет возможности хотя бы поздороваться, я просто ловлю его взгляд. Иногда я улыбаюсь в ответ, но чаще всего - отвожу глаза, потому что смущаюсь. Даже когда я уезжаю в П.-К., мысль о том, что он где-то здесь, на Полуострове, совсем рядом, делает этот суровый край тёплым и уютным.
Ничего больше, в общем-то, и не надо, наверное. Но все равно все время хочется просто подойти к нему близко-близко и долго смотреть в глаза - авось он сам что-нибудь скажет. Какое же это чудо - наша жизнь, полная непредсказуемых сюжетов!
Прошло полгода. Однажды он прошел мимо меня и даже не поздоровался. Медленно пересекал плац, задумавшись, опустив глаза, погружённый в свои мысли. Меня не заметил или не захотел заметить. Я почувствовала легкий укол обиды. Поразмыслив на досуге, решила, что перемигивания, возможно, исчерпали себя, и «наш маленький претенциозный роман подошел к концу». Ну и хрен с ним!
В начале лета мы с Сашей снова летали в отпуск на материк. Я так люблю среднерусские пейзажи! Провели много времени на природе. Никакие отбеливающие крема не защитили мою кожу от подмосковного загара…
Случайно столкнулась с ВВС на следующий день после возвращения. Поздоровались… Он проводил меня взглядом, который я в буквальном смысле слова чувствовала спиной. Я была - скажем прямо! - не в лучшей форме. С конца зимы меня начала накрывать волна депрессии, в мае я пропила курс антидепрессантов, но всё ещё не чувствовала себя в своей тарелке. Процесс набора веса шёл полным ходом. Сказать, что я плохо себя ощущала, - ничего не сказать. Я не чувствовала себя вообще! И только загар, пожалуй, немного камуфлировал моё подавленное состояние. А вот поди ж ты - ВВС смотрит на меня. Значит, я ещё жива!
Чуть позже в тот же день я снова его встретила в коридоре штаба. Людей вокруг не было. Он подошел ко мне и остановился. Он молчит, и я молчу. «Вы такая красивая, - вдруг сказал он. - Я на Вас любуюсь издали». Развернулся и торопливо зашагал прочь. «Спасибо! - крикнула я ему вслед. - Мне очень приятно это слышать!». Он на секунду замедлил шаг, обернулся и вдруг ясно и светло улыбнулся мне. И энергично зашагал дальше.
А потом был день его рождения… Я увидела его в окно своего кабинета и выбежала на лестничную клетку. Хлопнула дверь внизу, гулко стукнуло сердце, качнулся пол под ногами… ВВС поднимался медленно, на губах блуждала слабая улыбка, но лоб нахмурен, и смотрел он прямо мне в лицо, не отрываясь. Преодолел последние разделявшие нас ступеньки. Улыбка резко сошла с его лица. Сделал несколько шагов навстречу и протянул мне руку. Машинально подала ему свою. А ВВС резко притянул меня к себе и… поцеловал в губы. Кажется, у меня был очень растерянный вид, потому что он отстранился и облегчённо улыбнулся - он сумел, он сделал то, что задумал! Сказал: «Простите, пожалуйста! У меня сегодня день рождения, и я самовольно сделал себе подарок…» «Поздравляю Вас!» - ответила я.
Биохимия! Чудо, окрашивающее нашу жизнь в яркие краски.
И что мне надо от него? Ничего. Он просто есть - и слава богам! Он просто есть в моей жизни, и этого достаточно, чтобы я не упала духом окончательно.
А через несколько месяцев случилось страшное. Саша сказал, что больше меня не любит, собрал вещи и ушёл из общежития. Я ничего не понимала…
Утром ВВС застал меня на улице, я курила у подъезда… Хотел что-то сказать, но я замахала на него руками: «Проходите, проходите, пожалуйста, мне очень плохо сейчас!». Он сделал несколько шагов вниз, остановился, обернулся. Я только покачала головой. «Всё плохое скоро пройдет!», - сказал он и улыбнулся. «Спасибо, правда, спасибо за поддержку!», - только и смогла сказать я в ответ.
Начало: http://ru-dark-triad.livejournal.com/135156.html
Продолжение: http://ru-dark-triad.livejournal.com/135423.html
Продолжение: http://ru-dark-triad.livejournal.com/135550.html
Окончание: http://ru-dark-triad.livejournal.com/135698.html