Как выглядит душевный разлад у принципиальной женщины
Современная героиня, начитанная, как Е.Р. Дашкова, могла бы сказать о себе: "Я человек с сильным паранояльным радикалом в характере и одновременно - циклоидная натура, во мне силён эмотивный радикал". В оригинале это слова Я по природе была гордой, и эта гордость соединялась с какой-то необыкновенной чувствительностью и мягкостью сердца; (ЗКД Гл1)
1
Первый душевный разлад героини в подростковом возрасте был вызван столкновением с социальной реальностью, в которой не все люди - эмотивы.
потому одним из пламенных моих стремлений было желание быть любимой всеми, кто окружал меня, и притом так же искренне, как я любила их. (ЗКД Гл1)
Дальше она описывает первые "циклоидные качели", они манифестируют в пубертате, сказали бы мы суровым медицинским языком, из гипоманиакального эпизода в отгороженность от людей (не просто депрессия, вторая сторона маниакально-депрессивных циклоидных качелей, а паранояльно-циклоидное, идейное уединение, не надо путать эти две вещи).
Это чувство, когда мне исполнилось тринадцать лет, до такой степени укоренилось во мне, что я, добиваясь расположения тех людей, которым мое юношеское и восторженное сердце было горячо предано, вообразила, что я не могу найти ни взаимного сочувствия, ни ответа на свою любовь; вследствие этого я скоро разочаровалась и считала себя одиноким существом. (ЗКД, Гл1)
Вот как Е.Р. Дашкова описывает этот эпизод:
В продолжение июля и августа 1759 года [автор родилась в 1744, а значит, ей 15 лет] , когда мои дядя, тетка и двоюродный брат посетили государыню в Царском Селе, я осталась одна в городе, потому что не совсем хорошо себя чувствовала, притом мои литературные занятия и уединение все больше и больше нравились мне. За исключением итальянской оперы, которую я слушала один или два раза, никогда не показывалась в свете; из частных домов я посещала семейство князя Голицына, где любили меня и жена и муж - очень умный и уважаемый старик; потом я бывала у Самариной, супруги одного из домашних чиновников моего дяди. (ЗКД, Гл1)
Итак, в момент душевного разлада принципиальная (паранояльно-циклоидная) женщина:
- много читает
- избегает общения с малознакомыми людьми
- ограничивает круг общения людьми, с кем на одной эмотивной волне
Вот как говорят о юной Дашковой те, кто её хорошо знает:
Князь Репнин, его любимый племянник, которого я часто встречала в доме княгини Куракиной, знал меня хорошо; он представил меня нашему общему дяде как женщину строго нравственного характера, восторженного ума, как пламенную патриотку, чуждую личных честолюбивых расчетов.
(ЗКД, Гл4)
Если бы в характере Дашковой не было эмотивности, честолюбивые расчёты у неё обязательно нашлись бы :) К счастью, её паранояльная натура смягчена её циклоидной натурой (и да, эпилептоидно-циклоидное и паранояльно-циклоидное чаще всего встречается среди "русских типов").
Позднее она разочаруется в Екатерине II, не приняв сексуальной свободы императрицы и её согласия проливать кровь:
Но среди любопытных событий эпохи вдруг душа моя с ужасом встрепенулась от страшной действительности: я говорю о трагической смерти Петра III. Известие об этой катастрофе так оскорбило меня, такую мрачную тень бросило на славную реформу, что я, хотя и далека была от мысли считать Екатерину участницей в преступлении Алексея Орлова, не могла войти во дворец до следующего дня. Я нашла императрицу расстроенной, явно огорченной под влиянием новых впечатлений. «Я невыразимо страдаю от этой смерти, - сказала она. - Вот удар, который роняет меня в грязь». - «Да, мадам, - отвечала я, - смерть слишком скоропостижна для вашей и моей славы». (ЗКД, Гл7)
Между тем, вечером, разговаривая в передней с некоторыми лицами, я имела неосторожность сказать, что Алексей Орлов, конечно, согласится: с этой поры нам невозможно даже дышать одним воздухом и едва ли у него достанет дерзости подойти ко мне как к знакомой. Теперь Орловы сделались моими врагами. И надо отдать справедливость Алексею Орлову: несмотря на свою обычную наглость, в продолжение двенадцати лет он не сказал мне ни одного слова.(ЗКД, Гл7)
Грустно и жалко было видеть ложное влияние, отуманившее мозг Екатерины до того, что она готова была подозревать самых истинных патриотов и самых преданных ей друзей. И когда казнили Мировича, я, не имея причин оплакивать его участь, благословила свою судьбу за то, что никогда не видела его, иначе эта первая голова, на моей памяти упавшая под топором в России, без сомнения, преследовала бы мое воображение.(ЗКД, Гл9)
2
Второй душевный разлад героини связан с переживанием бессилия в ситуации "данет". Она не знает, ждёт её покровительство императрицы или опала, ситуация неизвестности переполняет её тревогой, и она сильную тревогу о будущем, получит исключительный статус её ребёнок, или не получит, диссоциирует (перестаёт переживать и действует хладнокровно). В оригинале так:
Я чувствовала себя сверх ожиданий в спокойном состоянии духа и не роптала на императрицу. При таких врагах, какими она была окружена, всегда надо было ожидать подобных несправедливостей. Поэтому я хладнокровно поручила графу Панину спросить Екатерину, когда ей угодно будет назначить крещение моего ребенка, так как она обещала быть его крестной матерью. Сделав это предложение, я хотела знать, вспомнит ли она о своем обещании, несмотря на ложные обвинения, которыми старались возмутить ее против меня. (ЗКД, Гл8)
Императрица и великий князь были восприемниками моего сына, названного Павлом, но они не спросили о моем здоровье ни до, ни после церковного обряда. (ЗКД, Гл8)
В ситуации, когда переживание бессилия сопровождается ситуацией возможной угрозы жизни, диссоциативные психологические защиты не срабатывают, и развивается конверсионное расстройство:
Наконец я забылась в лихорадочном сне, но меня разбудил крик и буйные песни пьяной толпы под окном. Эта толпа высыпала на улицу после увеселений Орловых, дом которых, к несчастью, был по соседству с нашим. Неистовые вакханалии с кулачными боями были любимым развлечением Орловых. Я так испугалась, потрясенная этим шумом, что тотчас же почувствовала паралич в левой руке и ноге. Предвидя опасность, я послала кормилицу за полковым лекарем, нашим домашним другом, приказав провести его так, чтобы не разбудить мужа. Когда лекарь пришел и взглянул на меня, то потерял всякую надежду и немедленно потребовал на помощь доктора и князя Дашкова. Я, однако, никого не впустила к себе до шести часов утра. За это время совершенно отчаялись в моей жизни, поэтому я позвала князя, поручила ему детей, больше всего умоляя позаботиться об их воспитании, потом поцеловала его, в знак вечной нашей разлуки. (ЗКД, Гл8)
У неё отнимается рука и нога, но не воля и жажда действий (в целости и сохранности остаётся натура, паранояльность и гипертимность).
Это пример на то, что "данет" вполне в характере самой Е.Р. Дашковой:
Возвратившись в Петербург в декабре, я в том же месяце готова была оставить Отечество. Перед самым отъездом из Петербурга одним утром посетил меня помощник государственного секретаря, посланный ко мне императрицей с подарком в четыре тысячи рублей. Я была изумлена и не могла удержаться от гнева при такой презренной подачке, но сочла неудобным раздражать Екатерину резким отказом. Поэтому я просила секретаря подождать несколько минут и, показав ему два небольших списка некоторых необходимых для моего путешествия вещей, поручила ему оставить их итог на моем столе, а остальные положить себе в карман. (ЗКД, Гл10)
А это пример на то, как крушение рас-плана на счастливое долголетие в браке с любимым мужем расстраивает принципиальную женщину до основания. Она впадает в летаргическое состояние, современными словами, манифестируют апатия и абулия:
В сентябре, когда было получено известие о восшествии на престол Понятовского, курьер, отправленный графом Кайзерлингом, нашим посланником в Варшаве, привез печальнейшее известие. Дашков, следуя усиленными маршами и не давая себе отдыха, несмотря на лихорадку, скончался, став жертвой ее, посвятив всю свою жизнь ревностному и неутомимому исполнению своих обязанностей. Это событие, самое ужасное в моей жизни, грустной вестью разнеслось по всему городу, прежде чем дошло до меня. (ЗКД, Гл9)
Одним утром тетка моя, жена генерала Панина, заехала ко мне и предложила прогуляться в ее карете. Она была более обычного бледна, и на лице ее отражалось внутреннее волнение. Я подумала, что болезнь ее станет еще большей, и потому готова была сопутствовать ей куда угодно, не подозревая того, что истинно жалким существом в эту минуту была я сама. Мы приехали в ее дом, где нас встретили двое дядей, также с печальными и озабоченными лицами. Роковая тайна была готова сорваться с уст, но прошел обед, и никто не осмелился заикнуться о ней. Наконец мало-помалу, со всей теплотой дружеского участия, я выслушала ее и совершенно омертвела.(ЗКД, Гл9)
В этом бесчувственном, но относительно счастливом состоянии я пробыла несколько часов. Наконец я опамятовалась и только теперь осознала всю тяжесть моего несчастья. Я обняла своих детей, которых мне привезли, с глубокой тоской и снова оцепенела, в этом полуживом-полумертвом состоянии оставаясь несколько дней.(ЗКД, Гл9)
Для сравнения, на известие о смерти своего годовалого сына Е.Р. реагирует по-другому:
Князь Дашков поспешил известить свою мать, от которой возвратился на другое утро. Я, со своей стороны, горела нетерпением обнять моего Мишу, сына, которого я за год перед тем оставила на попечение свекрови, поэтому я просила Екатерину отпустить меня до вечера. Она старалась уговорить остаться дома под тем предлогом, что мне необходимо отдохнуть. Я, однако, решила подождать не долее полудня. После обеда, когда я собралась ехать, императрица отозвала меня и мужа в другую комнату и очень осторожно и нежно предупредила, что мой Мишенька умер.
Это несчастье было для меня выше всякой меры. Я бросилась в дом, где он скончался, и не могла уже возвратиться в Петровское и жить во дворце, тем более участвовать в церемониях торжественного въезда в Москву. Императрицу я посещала каждый день, но избегала всех общественных собраний, продолжая жить в доме старой княгини Дашковой. Ее любовь и доброе расположение ко мне были источником моего утешения. (ЗКД, Гл8)
3
Третий душевный разлад героини это полноценный депрессивный эпизод:
Томительная тоска продолжала тяготить меня; я совершенно потеряла аппетит и видимо угасала. (ЗКД Гл22)
Весной я удалилась на дачу моего отца, отстоявшую от города дальше, чем моя собственная. Здесь мое уединение никем не нарушалось; являлись немногие, но и тем отказывали. Все лето я провела в таком мучительном нравственном состоянии, что если и устояла против замыслов отчаяния, то обязана тем милости Провидения. Покинутая детьми, я считала свою жизнь бременем и пламенно желала сбросить его, если бы только явилась на помощь посторонняя рука, способная избавить меня от безнадежного существования. (ЗКД Гл22)
Прошлое, настоящее и будущее одинаково туманились перед мной, не было ни одной светлой точки, на которой бы могла остановиться мысль. Самые страшные видения фантазии овладевали мной. Я с трепетом вспоминаю, что в числе моих дум была мечта о самоубийстве. И если бы не освежала моей души религия, эта последняя опора в человеческом несчастье, последнее убежище для души, томимой отчаянием, я не могу поручиться за то, чем окончилась бы моя агония. В одном уверена, что ни убеждение в нелепости акта самоуничтожения, ни сила рассудка не могли спасти меня: я слишком страдала, чтобы слушаться разума, гордости или другого человеческого побуждения. Я искала, от всей души искала смерти, но не хотела принимать ее добровольно, от своей собственной руки. Только религия могла спасти меня. (ЗКД Гл22)
Рассказ о крушении рас-плана, связанного с любимым сыном, достоин отдельного поста. Про дачи Дашковой и её отца, Воронцова, у нас уже был http://rorschach-club.livejournal.com/150778.html пост, и про Орловых и Екатерину II тоже http://rorschach-club.livejournal.com/150513.html.
Гравюра Е.Р. Дашкова с дочерью и сыном:
https://www.bookingo.ru/rpg/portraits/36/36352.htm
Почему один и тот же человек в разное время болеет разными душевными расстройствами? Это вопрос, с которого начинается психодиагностика серьёзного уровня.
1
Первый душевный разлад героини в подростковом возрасте был вызван столкновением с социальной реальностью, в которой не все люди - эмотивы.
потому одним из пламенных моих стремлений было желание быть любимой всеми, кто окружал меня, и притом так же искренне, как я любила их. (ЗКД Гл1)
Дальше она описывает первые "циклоидные качели", они манифестируют в пубертате, сказали бы мы суровым медицинским языком, из гипоманиакального эпизода в отгороженность от людей (не просто депрессия, вторая сторона маниакально-депрессивных циклоидных качелей, а паранояльно-циклоидное, идейное уединение, не надо путать эти две вещи).
Это чувство, когда мне исполнилось тринадцать лет, до такой степени укоренилось во мне, что я, добиваясь расположения тех людей, которым мое юношеское и восторженное сердце было горячо предано, вообразила, что я не могу найти ни взаимного сочувствия, ни ответа на свою любовь; вследствие этого я скоро разочаровалась и считала себя одиноким существом. (ЗКД, Гл1)
Вот как Е.Р. Дашкова описывает этот эпизод:
В продолжение июля и августа 1759 года [автор родилась в 1744, а значит, ей 15 лет] , когда мои дядя, тетка и двоюродный брат посетили государыню в Царском Селе, я осталась одна в городе, потому что не совсем хорошо себя чувствовала, притом мои литературные занятия и уединение все больше и больше нравились мне. За исключением итальянской оперы, которую я слушала один или два раза, никогда не показывалась в свете; из частных домов я посещала семейство князя Голицына, где любили меня и жена и муж - очень умный и уважаемый старик; потом я бывала у Самариной, супруги одного из домашних чиновников моего дяди. (ЗКД, Гл1)
Итак, в момент душевного разлада принципиальная (паранояльно-циклоидная) женщина:
- много читает
- избегает общения с малознакомыми людьми
- ограничивает круг общения людьми, с кем на одной эмотивной волне
Вот как говорят о юной Дашковой те, кто её хорошо знает:
Князь Репнин, его любимый племянник, которого я часто встречала в доме княгини Куракиной, знал меня хорошо; он представил меня нашему общему дяде как женщину строго нравственного характера, восторженного ума, как пламенную патриотку, чуждую личных честолюбивых расчетов.
(ЗКД, Гл4)
Если бы в характере Дашковой не было эмотивности, честолюбивые расчёты у неё обязательно нашлись бы :) К счастью, её паранояльная натура смягчена её циклоидной натурой (и да, эпилептоидно-циклоидное и паранояльно-циклоидное чаще всего встречается среди "русских типов").
Позднее она разочаруется в Екатерине II, не приняв сексуальной свободы императрицы и её согласия проливать кровь:
Но среди любопытных событий эпохи вдруг душа моя с ужасом встрепенулась от страшной действительности: я говорю о трагической смерти Петра III. Известие об этой катастрофе так оскорбило меня, такую мрачную тень бросило на славную реформу, что я, хотя и далека была от мысли считать Екатерину участницей в преступлении Алексея Орлова, не могла войти во дворец до следующего дня. Я нашла императрицу расстроенной, явно огорченной под влиянием новых впечатлений. «Я невыразимо страдаю от этой смерти, - сказала она. - Вот удар, который роняет меня в грязь». - «Да, мадам, - отвечала я, - смерть слишком скоропостижна для вашей и моей славы». (ЗКД, Гл7)
Между тем, вечером, разговаривая в передней с некоторыми лицами, я имела неосторожность сказать, что Алексей Орлов, конечно, согласится: с этой поры нам невозможно даже дышать одним воздухом и едва ли у него достанет дерзости подойти ко мне как к знакомой. Теперь Орловы сделались моими врагами. И надо отдать справедливость Алексею Орлову: несмотря на свою обычную наглость, в продолжение двенадцати лет он не сказал мне ни одного слова.(ЗКД, Гл7)
Грустно и жалко было видеть ложное влияние, отуманившее мозг Екатерины до того, что она готова была подозревать самых истинных патриотов и самых преданных ей друзей. И когда казнили Мировича, я, не имея причин оплакивать его участь, благословила свою судьбу за то, что никогда не видела его, иначе эта первая голова, на моей памяти упавшая под топором в России, без сомнения, преследовала бы мое воображение.(ЗКД, Гл9)
2
Второй душевный разлад героини связан с переживанием бессилия в ситуации "данет". Она не знает, ждёт её покровительство императрицы или опала, ситуация неизвестности переполняет её тревогой, и она сильную тревогу о будущем, получит исключительный статус её ребёнок, или не получит, диссоциирует (перестаёт переживать и действует хладнокровно). В оригинале так:
Я чувствовала себя сверх ожиданий в спокойном состоянии духа и не роптала на императрицу. При таких врагах, какими она была окружена, всегда надо было ожидать подобных несправедливостей. Поэтому я хладнокровно поручила графу Панину спросить Екатерину, когда ей угодно будет назначить крещение моего ребенка, так как она обещала быть его крестной матерью. Сделав это предложение, я хотела знать, вспомнит ли она о своем обещании, несмотря на ложные обвинения, которыми старались возмутить ее против меня. (ЗКД, Гл8)
Императрица и великий князь были восприемниками моего сына, названного Павлом, но они не спросили о моем здоровье ни до, ни после церковного обряда. (ЗКД, Гл8)
В ситуации, когда переживание бессилия сопровождается ситуацией возможной угрозы жизни, диссоциативные психологические защиты не срабатывают, и развивается конверсионное расстройство:
Наконец я забылась в лихорадочном сне, но меня разбудил крик и буйные песни пьяной толпы под окном. Эта толпа высыпала на улицу после увеселений Орловых, дом которых, к несчастью, был по соседству с нашим. Неистовые вакханалии с кулачными боями были любимым развлечением Орловых. Я так испугалась, потрясенная этим шумом, что тотчас же почувствовала паралич в левой руке и ноге. Предвидя опасность, я послала кормилицу за полковым лекарем, нашим домашним другом, приказав провести его так, чтобы не разбудить мужа. Когда лекарь пришел и взглянул на меня, то потерял всякую надежду и немедленно потребовал на помощь доктора и князя Дашкова. Я, однако, никого не впустила к себе до шести часов утра. За это время совершенно отчаялись в моей жизни, поэтому я позвала князя, поручила ему детей, больше всего умоляя позаботиться об их воспитании, потом поцеловала его, в знак вечной нашей разлуки. (ЗКД, Гл8)
У неё отнимается рука и нога, но не воля и жажда действий (в целости и сохранности остаётся натура, паранояльность и гипертимность).
Это пример на то, что "данет" вполне в характере самой Е.Р. Дашковой:
Возвратившись в Петербург в декабре, я в том же месяце готова была оставить Отечество. Перед самым отъездом из Петербурга одним утром посетил меня помощник государственного секретаря, посланный ко мне императрицей с подарком в четыре тысячи рублей. Я была изумлена и не могла удержаться от гнева при такой презренной подачке, но сочла неудобным раздражать Екатерину резким отказом. Поэтому я просила секретаря подождать несколько минут и, показав ему два небольших списка некоторых необходимых для моего путешествия вещей, поручила ему оставить их итог на моем столе, а остальные положить себе в карман. (ЗКД, Гл10)
А это пример на то, как крушение рас-плана на счастливое долголетие в браке с любимым мужем расстраивает принципиальную женщину до основания. Она впадает в летаргическое состояние, современными словами, манифестируют апатия и абулия:
В сентябре, когда было получено известие о восшествии на престол Понятовского, курьер, отправленный графом Кайзерлингом, нашим посланником в Варшаве, привез печальнейшее известие. Дашков, следуя усиленными маршами и не давая себе отдыха, несмотря на лихорадку, скончался, став жертвой ее, посвятив всю свою жизнь ревностному и неутомимому исполнению своих обязанностей. Это событие, самое ужасное в моей жизни, грустной вестью разнеслось по всему городу, прежде чем дошло до меня. (ЗКД, Гл9)
Одним утром тетка моя, жена генерала Панина, заехала ко мне и предложила прогуляться в ее карете. Она была более обычного бледна, и на лице ее отражалось внутреннее волнение. Я подумала, что болезнь ее станет еще большей, и потому готова была сопутствовать ей куда угодно, не подозревая того, что истинно жалким существом в эту минуту была я сама. Мы приехали в ее дом, где нас встретили двое дядей, также с печальными и озабоченными лицами. Роковая тайна была готова сорваться с уст, но прошел обед, и никто не осмелился заикнуться о ней. Наконец мало-помалу, со всей теплотой дружеского участия, я выслушала ее и совершенно омертвела.(ЗКД, Гл9)
В этом бесчувственном, но относительно счастливом состоянии я пробыла несколько часов. Наконец я опамятовалась и только теперь осознала всю тяжесть моего несчастья. Я обняла своих детей, которых мне привезли, с глубокой тоской и снова оцепенела, в этом полуживом-полумертвом состоянии оставаясь несколько дней.(ЗКД, Гл9)
Для сравнения, на известие о смерти своего годовалого сына Е.Р. реагирует по-другому:
Князь Дашков поспешил известить свою мать, от которой возвратился на другое утро. Я, со своей стороны, горела нетерпением обнять моего Мишу, сына, которого я за год перед тем оставила на попечение свекрови, поэтому я просила Екатерину отпустить меня до вечера. Она старалась уговорить остаться дома под тем предлогом, что мне необходимо отдохнуть. Я, однако, решила подождать не долее полудня. После обеда, когда я собралась ехать, императрица отозвала меня и мужа в другую комнату и очень осторожно и нежно предупредила, что мой Мишенька умер.
Это несчастье было для меня выше всякой меры. Я бросилась в дом, где он скончался, и не могла уже возвратиться в Петровское и жить во дворце, тем более участвовать в церемониях торжественного въезда в Москву. Императрицу я посещала каждый день, но избегала всех общественных собраний, продолжая жить в доме старой княгини Дашковой. Ее любовь и доброе расположение ко мне были источником моего утешения. (ЗКД, Гл8)
3
Третий душевный разлад героини это полноценный депрессивный эпизод:
Томительная тоска продолжала тяготить меня; я совершенно потеряла аппетит и видимо угасала. (ЗКД Гл22)
Весной я удалилась на дачу моего отца, отстоявшую от города дальше, чем моя собственная. Здесь мое уединение никем не нарушалось; являлись немногие, но и тем отказывали. Все лето я провела в таком мучительном нравственном состоянии, что если и устояла против замыслов отчаяния, то обязана тем милости Провидения. Покинутая детьми, я считала свою жизнь бременем и пламенно желала сбросить его, если бы только явилась на помощь посторонняя рука, способная избавить меня от безнадежного существования. (ЗКД Гл22)
Прошлое, настоящее и будущее одинаково туманились перед мной, не было ни одной светлой точки, на которой бы могла остановиться мысль. Самые страшные видения фантазии овладевали мной. Я с трепетом вспоминаю, что в числе моих дум была мечта о самоубийстве. И если бы не освежала моей души религия, эта последняя опора в человеческом несчастье, последнее убежище для души, томимой отчаянием, я не могу поручиться за то, чем окончилась бы моя агония. В одном уверена, что ни убеждение в нелепости акта самоуничтожения, ни сила рассудка не могли спасти меня: я слишком страдала, чтобы слушаться разума, гордости или другого человеческого побуждения. Я искала, от всей души искала смерти, но не хотела принимать ее добровольно, от своей собственной руки. Только религия могла спасти меня. (ЗКД Гл22)
Рассказ о крушении рас-плана, связанного с любимым сыном, достоин отдельного поста. Про дачи Дашковой и её отца, Воронцова, у нас уже был http://rorschach-club.livejournal.com/150778.html пост, и про Орловых и Екатерину II тоже http://rorschach-club.livejournal.com/150513.html.
Гравюра Е.Р. Дашкова с дочерью и сыном:
https://www.bookingo.ru/rpg/portraits/36/36352.htm
Почему один и тот же человек в разное время болеет разными душевными расстройствами? Это вопрос, с которого начинается психодиагностика серьёзного уровня.