Рейнеке. Остров Чудаков.
Как-то весной, товарищ по комнате в вахтовом посёлке, пожелал повесить на стену над койкой карту Ямайки. Прошерстив интернет, мы не нашли ни одной нормальной карты, чтоб распечатать, да на всю стену. С мыслями про Ямайку пришла мысль об острове Рейнеке. Где-то я уже читал про это дальневосточное Гоа и тихоокеанскую "Лисью бухту". С этого момента закралась мысль снова побывать на Рейнеке, где я мельком в последний раз был 18 лет назад, с парой ночёвок, ничего по-сути, на острове не разведав.
Итак, вечером 7 сентября сажусь на автобус в Дальнегорске. Всю ночь еду 500 км до Владивостока и в 6 утра высаживаюсь на автовокзале. Автобусов в центр пока нет, иду на Русскую. Повсюду на дороге и тротуарах валяются листья и ветки деревьев, мусор, куски жести, оборванные рекламные растяжки. Ветер ещё силён, но ветки по воздуху уже не летают. Зато по небу с огромной скоростью проносятся низкие облака. Тешу себя надеждой, что штормовое снимут к обеду, ко времени отхода катера. На вокзале прибрежных морских сообщений сижу ещё час в ожидании когда кассы откроются. Волны бушуют даже в закрытой со всех сторон бухте Золотого Рога, раскачивая катера и забрызгивая причалы. Надежда попасть сегодня на Остров тает. На кассе говорят, что информацию дадут за час до отхода, в обед. На этом моменте нервы у меня не выдерживают. Тяга оказаться хоть на каком-нибудь уже острове перевешивает. Заказываю такси до Воеводы. Это посёлок в самом дальнем закутке острова Русский, куда ещё возможно доехать на такси. Ехали больше часа. Водитель, наверное, тихо матерился, наматывая километры разбитых грунтовок самого большого и ближайшего к Владивостоку острова. Хоть цену мне назначили 775 р, отдал по широте душевной штуку. Водила повеселел и тронулся в обратный путь. А я взвалил на плечи тяжёлый рюкзак и поплёлся дальше по Русскому, под хмурым небом и налетающими порывами холодного ветра.
Не успел пройти и ста метров, меня подобрал пожилой мужчина на раздолбанном микрике. Подвёз до развилки на Шкота, от предложенных денег категорически отказался. Снова иду пешком несколько километров вдоль полуострова Кондратенко. Русский остров здесь так и остался безлюдным островом. Владивостоком стал лишь полуостров Сапёрный, с ДВФУ, Океанариумом, прочими объектами саммита и строящимися жилыми районами.
Переправа через прол. Старка
Только вышел к проливу Старка, разделяющего острова Русский и Попова, как увидел приближающийся к берегу плашкоут. Здесь он работает с 8 утра до 8 вечера, интервал движения - один час. Переправу здесь не закрыли, видимо, в проливе волны не так высоки. С плашкоута съехал джип, а зашёл на палубу я один. Так, с одним пассажиром, «плашка» и пошла назад, на Попов. В проливе, несмотря на его относительную закрытость от открытого моря, волна была неплохая. Нашу посудину хорошо так раскачало, приходилось даже придерживаться за леера.
На Попове окончательно распогодилось. Проходя через весь остров с севера на юг, я зашёл в посёлок, в бух. Западную. Там на причале выяснил, что на сегодня рейс на Попова - Рейнеке вообще отменили, а не отложили до вечера. Настроение у меня поднялось. Всё-таки, не зря я отправился своим ходом. Есть определённая надежда, что уже сегодня я заночую на Рейнеке, где и хотел.
Остров Попова показался мне более заброшенным и безлюдным, чем я видел его в нулевых. На юго-западном побережье вообще не было видно следов стоянок отдыхающих, дорога вся заросла. Да и в самой популярной бух. Пограничной, с большим песчаным пляжем, было совсем немного народа. Хотя, конечно, турбаз значительно прибавилось. Видимо, отсутствие «дикарей» связано с отменой большого автомобильного парома, идущего непосредственно из центра города. Теперь, чтобы попасть на автомобиле на Попов, нужно проехать через весь Русский, в том числе, несколько километров по совершенно разбитой дороге от Воеводы до Боярина. А потом ещё заехать с пляжа по аппарели на плашкоут, и проехать по плохим грунтовкам до какого-нибудь пляжа на самом Попове. Ясно, что на такие подвиги массовые пузотёрки не способны. Поэтому, между Владивостоком и Поповым ездят в-основном, джипы.
На перешейке, где начинался самый южный полуостров Ликандера, раньше стоял кордон Дальневосточного государственного морского заповедника (ДВГМЗ). Он и теперь там стоит, но заброшен. Вдоль дороги, проходящей через участок заповедника, находящийся на полуострове, расставлены информационные щитки. Проходишь мимо дуба монгольского, и читаешь на него «досье». За ним - бархат и барбарис амурский, калопанакс семилопастный и так далее.
Пролив Ликандера, а за ним - остров Рейнеке
Наконец, я вышел на крайнюю южную оконечность Попова. Дальше, за прол. Ликандера, купался в солнечных лучах и блёстках на морской ряби загадочный и манящий остров Рейнеке. Высокая зыбь шумно накатывалась на прибрежные рифы, но я уже твёрдо решил переходить пролив. Переоделся, упаковал вещи, поддул лодку, и закачался на волнах в небольшой заводи, ожидая, когда пройдёт «девятый вал». На самом деле, не каждая девятая волна больших размеров. Я так и не понял их периодичность. Но то, что высокие волны идут некими периодами - это может заметить каждый, кто просидел на берегу у прибоя хотя бы 10 минут. В-общем, дождавшись невысоких волн, начал выгребать из «гавани» через узкий пролив между рифами. Но неожиданно вновь пошла серия высоких волн. Пришлось пережить опасный момент, когда пенный вал подхватил меня и забросил обратно в «гавань», причём выруливать мне пришлось задом-наперёд, пытаясь удержаться в лодке. В пакрафт залило немало воды, море на минутку притихло, и я с решимостью отчаяния вновь рванул среди рифов. Вырвавшись в открытое море и быстро отойдя на несколько десятков метров от берега, я перевёл дух. Ветер всё ещё дул на восток вдоль пролива, но удерживаться на курсе не составляло большого труда. Минут через 20-25 я уже высаживался на галечный пляж Рейнеке, напротив села, недалеко от причала.
Поселковый пляж
Высадился технично, не набрав в лодку ни капли воды. Оттащил вещи, разложил сушиться на жарком солнышке. Температура воздуха +26, воды +23. Настоящее лето, несмотря на 8 сентября. Искупался, немного позагорал. В конце пляжа купались две тётушки, одна из них топлесс. Хм-м-м… «Остров Свободы», - подумал я. Ближе к причалу, по этому же поселковому пляжу, загорала девушка, вместо купальника у которой были трусики кружевного нижнего белья, красиво врезавшиеся между округлых ягодиц. Не успел я сойти на берег, а остров уже начал показывать свои красоты!
Катамаран "Москва"
Здесь следует немного сказать о географическом положении острова Рейнеке. Нет, он не самый далёкий и труднодоступный из владивостокских островов. Но из обитаемых островов да, - самый далёкий и малолюдный. Тем не менее, сюда ходит большой катер-катамаран «Москва», летом ежедневно. Вот это сочетание «далёкости» и «уединённости» с относительной доступностью и расположением у большого города, и делает Рейнеке своеобразным местом паломничества уставших от городской суеты горожан. Здесь один-единственный посёлок. Дороги, хотя и имеются на острове, но ездить по ним особо некуда. Машины тоже кое-где встречаются во дворах, но никакого движения на улицах посёлка нет. Лишь изредка протарахтит маленький тракторишко с прицепом, нагруженным рюкзаками туристов - своеобразное островное такси. Местные пенсионеры «ездят» на тачках. Я сейчас говорю именно о тачках - одноколёсных механизмах, приводимых в движение мускульной силой человека. В разгар погожего дня на пыльных улочках п. Рейнеке царит сонное оцепенение.
Северный берег Рейнеке и посёлок, за проливом - остров Попова
Вот эта вот простота и расслабляет на острове. Здесь совсем нет чопорности Русского, с его объектами саммита АТЭС, нет даже относительной цивилизованности Попова. Это Рейнеке - край света. Даже остров Рикорда, расположенный ещё дальше, не имеет этой атмосферы пофигизма и расслабона. Добраться до Рикорда сложнее и дороже. Поэтому там отдыхают больше обеспеченные горожане на своих личных катерах, соответственно и атмосфера на острове немножко другая. Сходя с пирса на остров, люди словно меняют свой статус горожан на сельчан, курортников, дикарей или просто бичей. Последние, особо не заморачиваясь, ставят свои палатки прямо в посёлке, на пустыре.
Если разделить население острова Рейнеке на коренных жителей и приезжих, то одна из главных «популяций» приезжих - неформалы. По видимому, это должны были бы быть представители различных субкультур. Ну, допустим, растаманы, хиппи и так далее. Некоторые, особенно в Кентере (о нём позже), действительно честно стараются быть на них похожими. Но, положа руку на сердце, какого-то особого неформального мира я на Рейнеке не увидел. Особенно, в северной населённой части острова. Ехать на самый дальний остров, а потом жить в селе, на пустыре между причалом, помойкой и магазином? Конечно, так проще и удобнее. Но населённый пункт уже не может являться местом Силы, как остальные районы Острова. Быть неформалом только потому, что используешь ненормативную лексику, куришь и бухаешь до утра? Но это уже такой формализм! Это уже какие-то слишком формальные «неформалы» получаются, а попросту бичи.
Невольно подслушал разговор у кассы, рядом с причалом. Кассир, видимо, местная жительница, разговаривала с парнем, пришедшим покупать билеты. Речь шла о «неформалах», уже «доставших» местных жителей. Дескать, бухают, матерятся, окружённые своими же малышами, грязными и голодными. Что из них вырастет, какой пример подают матери, чему научат их в жизни?! Парень слегка оправдывал последних. Ну да, - ухмыльнулся я про себя, - с такой-то бородищей и в таком прикиде, что-то он чуток смахивает на обсуждаемых личностей…
Решил зайти в местный магазин, докупить хлеба и тушёнки. У входа, сидела на земле колоритная компания, три парня и девушка. Стройная, симпатичная девушка, в красивом чёрном платье, приветливо поздоровалась со мной, как со старым знакомым. А потом взяла, и вот так вот запросто откинулась и легла на землю на спину, прямо в дорожную пыль, закинув руки за голову. Прямо в своём красивом платье. Блин, «Тарас Бульба», запорожские казаки! «Остров Свободы!», - снова пожал плечами я…
Штукино в хорошую погоду
Прошёл посёлок, по неезженной узкой грунтовке перевалил на западное побережье Острова. Здесь располагается так называемое Штукино - несколько домиков турбазы, баня, беседки и большой пляж, на котором сейчас одиноко стоял лишь один палаточный лагерь с развевающимся над ним пиратским флагом. Огромные волны шумно рушились на берег, одна за другой, катая тонны белой пены и громыхая галькой и валунами. Из Штукино повернул на юг, на Грязный Ручей. В устье руч. Грязный располагается, наверное, единственный на острове песчаный пляж.
Пляж Грязный Ручей
Рядом с устьем ручья построен небольшой домик с верандой. Я так и не понял, кто в нём живёт. Дальше на юг, в сторону м. Всех Ветров, тянется валунный берег, неудобный для купания. Над ним тянется невысокий скалистый обрыв, а уже над обрывом, по лесу, идёт широкая тропа, вдоль которой стоят палатки самых неформальных неформалов острова Рейнеке. Это, так называемый Кентерберийский лес, или Кентер. Он простирается на 1,4 км вдоль побережья от Грязного Ручья до мыса Всех Ветров, и на 0,8 км от берега до вершины г. Рейнеке, высшей точки Острова. Это самый крупный лесной массив Рейнеке, с преобладанием дуба, кроме того, здесь произрастает граб, диморфант, бархат, ясень, липа и др. Лес довольно густой и сырой, кроны очень пышные, здесь всегда было сумрачно, даже в самый солнечный день, а в полнолуние было просто темно. Я поднялся очень высоко от моря, увлёкшись поиском ровной площадки. Потом оказалось, что до вершины горы было даже ближе, чем до берега. Забрёл в самую глухомань Рейнеке, в самое сердце Кентерберийского Леса. Зато за свой оставленный табор я совсем не переживал, оставляя его на целый день.
Наступила ночь, первая ночь на Рейнеке. Почти полная луна тщётно пыталась протиснуть хотя бы один лучик под густые кроны деревьев. После прошедших дождей лес был пропитан сыростью и густым запахом влажной почвы и листвы. Сильно шумело море вдали. Уже чуть ли не сутки, как стих ветер, но с открытого моря продолжала накатывать крупная зыбь, грохоча прибоем у берега. Я уже заснул, но вдруг, неподалёку от палатки раздался сильный грохот - рухнуло сухое дерево. Вернее, засохшее, но с настолько гнилым и мокрым основанием, что оно не удержало вышележащую массу. Но, что было странно, при полном безветрии. Сердце сильно заколотилось. Но я точно знал, что над палаткой такие деревья не нависают, поэтому успокоился и снова заснул. И снова, через пару часов с грохотом повалилось дерево. И опять при полной тишине и безветрии. Мне могло бы стать страшно, но я вспомнил свои первые ночёвки на Острове. А, вернее, на соседнем маленьком островке Выкента, когда мне то ли привиделась, то ли приснилась кикимора. Как только я нашёл объяснение этим необъяснимым падениям и грохоту, сразу стало спокойнее и веселее. Ну да, я забрёл в самый центр Места Силы, да ещё и разбил там долговременный лагерь. Конечно, Хозяйка Острова, та самая кикимора, «проверяла на вшивость» забредшего сюда чужака. Струсит - уйдёт, а не струсит - значит свой, можно его не трогать. За этими успокаивающими мыслями я и уснул до самого утра, и все остальные ночи здесь меня больше ничто не тревожило. Я стал своим.
Весь следующий день я провёл на Рейнеке. Затем отлучался на о-ва Пахтусова ( о плавании на них я напишу отдельную главу), потом снова три дня провёл на Острове. Я обследовал его почти весь. Не был только на крайнем северо-западном полуострове и на крайнем северо-востоке, в районе ветряка, кладбища и пролива на о. Выкента. Что можно сказать вкратце о географии Рейнеке? Ну вот, к-примеру, северное побережье. Большую часть его занимает посёлок. Западнее его, в районе бух. Ракушка, уже тянется безлюдный берег, облюбованный туристами, не желающими удаляться далеко от причала и островных магазинов.
Восточное побережье делится на два участка. Северо-восточный участок скалист, пляжи здесь неудобные, к тому же на склоне сопки здесь располагается кладбище. Поэтому туристы здесь не останавливаются. Другое дело - юго-восточное побережье. За небольшой восточной бухточкой Чёрные Скалы тянется полуторакилометровый галечно-каменистый пляж, обращённый к открытому морю.
Юго-восточный пляж
Восточная часть Рейнеке, прилегающая к нему, гола и пустынна. Это сочетание океанических лугов и безбрежной синей глади до горизонта, создаёт ощущение величия природы, ощущение Края Света, своей малости и затерянности в огромном мире. Высокие волны с открытого моря накатывают на большой просторный пляж, общепринятого названия которому нет. Чаще всего упоминается название Красные Скалы, но граниты красного цвета распространены здесь не повсеместно, а приурочены больше к южному мысу, в районе которого ещё возвышается над водой севший на рифы, ржавеющий и разрушающийся корабль.
Красные Скалы
Здесь я застал большой базовый лагерь сёрферов. Здесь расположен известный на российском тихоокеанском побережье сёрфинговый спот, где даже проводятся соревнования на Кубок Холодной Воды.
Сёрферы на Рейнеке
Кроме того, на Красные Скалы из посёлка идёт большое количество обычных туристов и отдыхающий, так что дорога Рейнеке - Красные Скалы, наряду с дорогой Рейнеке - Грязный Ручей, самые проторенные на Острове.
Палаточные лагеря на юго-восточном побережье
Южное, а скорее, юго-западное побережье Рейнеке, между м. Красная Скала и м. Всех Ветров, совсем не приспособлено для стоянок. Это, конечно, не означает, что на нём никто не останавливается с ночёвкой. Но долговременных палаточных стоянок здесь нет. Есть здесь ручей, но пляж в его устье узок, мал и состоит из крупных окатанных камней. Сюда, на эти берега, ходят на экскурсии, ходят устраивать фотосессии и просто загорать, купаться, нырять и прыгать с отвесных скал. Очень красивы здесь скалистые берега, нависающие над глубокой синей водой скальные выступы, глубокие расщелины, куда с шумом устремляются волны. Есть место, похожее на естественную гранитную набережную, где волны облизывают плоские гладкие скальные плиты почти на урезе воды. Так как этот берег обращён на юг, то солнце здесь от рассвета до заката. В первую половину лета это побережье неуютно, так как в это время здесь дуют сырые промозглые южные ветры с открытого моря. А вот в конце лета - в начале осени здесь, наверное, самое тёплое и укрытое от северных ветров место на Острове.
Южный берег с м. Всех Ветров
Южный берег Рейнеке
Ну и, наконец, запад и юго-запад Рейнеке - Грязный Ручей и Кентерберийский Лес. Самые мистические, реально неформальные места на Острове. Вы уже заметили, что Остров я пишу с заглавной буквы. Пишу в знак уважения к тем, кто именно так и величает этот клочок суши между Поповым и Рикорда. Остров, просто Остров - так они упоминают между собой эту Землю Обетованную. Это примерно, как в знак глубочайшего почтения и уважения не называть кого-либо по имени, а говорить ОН или САМ. Здесь показательна история с Деревом Желаний, которое встретится вам на тропе, когда вы пойдёте через Кентерберийский Лес к мысу Всех Ветров. На раскидистом Дереве висят всевозможные цацки, поделки и безделушки. Кружки, ложки, сети, лифчики, ожерелья из монет или ракушек, и так далее. И на самом видном месте - дощечка с выграверованным текстом. Дословно я уже не припомню, но смысл текста состоит в том, что сначала это был просто куст. Без людей он стал бы самым обычным деревом. Но именно люди, мы с вами, вложили в него сакральный смысл, своими мыслями и желаниями, выраженными в творчестве, сделали из этого дерева молчаливого шамана, служителя культа, целителя, провидца, всего того, что каждый конкретный человек захочет в нём увидеть, рассказать о своих тайнах, страхах, радостях, просьбах и желаниях.
Дерево Желаний
Так и весь Остров Рейнеке. Без увлечённых людей это был бы самый заурядный пригородный остров, с толпой самых заурядных туристов, один из многих. Но именно люди, не один или два чудака, а много неординарных людей сотворили маленький параллельный вымышленный мир, где каждый человек может найти временное пристанище. Здесь медики, бухгалтера, повара и клерки становятся эльфами, растаманами, йогами, успешные бизнесмены - бродягами в одних набедренных повязках, здесь никого не удивят чёрные платья до пят, пончо, сомбреро, дреды… В-общем, здесь каждый волен отдыхать от города, от начальства и подчинённых, от ежедневных обязанностей и бытовой рутины. Хочешь искупнуться голышом? Да пожалуйста, никто тебе и слова не скажет, и хихикать не будет.
Каменистый пляж у Кентера
Известный блогер Варандей сравнивал Рейнеке с тихоокеанской Лисьей бухтой. Конечно, масштаб здесь поменьше, всё-таки, людей на Дальнем Востоке отдыхает в разы меньше, чем в Крыму. Но мне показалось, что и формат здесь чуточку другой, чем в Лиске. Наверное, он здесь такой, каким был на заре Лисьей бухты, когда разгуливание нагишом там было неким протестом против норм и правил, эдаким бунтарством, или показателем степени пофигизма отдельной личности. Это сейчас нудизм в Лисьей бухте почти вытеснил и заполонил собой «традиционные» неформальные течения. Он стал там настолько обыденным, что это уже никакой не протест, а самый заурядный для черноморского региона способ времяпрепровождения на пляже. В этом смысле, дальневосточные Кентер и Грязный Ручей на Рейнеке - не нудистские места. Здесь, на тихоокеанском побережье, народ ещё не настолько привык к голопопому отдыху на общественных пляжах, как на Чёрном море. За несколько дней, что я пробыл там, я видел лишь одного парня и четырёх девушек абсолютно голыми, из, наверное, полусотни отдыхающих там людей. Поэтому, можно сказать, что это были скорее не нудисты, а пофигисты, отдыхающие на полную катушку, без оглядки на мнение толпы. Впрочем, толпа, как я уже говорил, здесь сама является образцом пофигизма. Благочестивых семейств с детьми здесь не обнаружено. На 80 процентов здесь тусит молодёжь до 35 лет, на 20 процентов - люди средних лет 35-50, оставившие детей дома. Так что никто никого здесь особо не смущает. Поэтому Рейнеке можно назвать не только «Островом Свободы», но и «Островом Чудаков», так будет даже правильней. И, в-общем, здорово, что люди создали место, где можно почудить. Почудить и подурачиться на лоне дикой природы, относительно недалеко от города, это как раз то, что нужно измученному работой и пробками горожанину.
На пляже "Грязный Ручей", вдали - остров Рикорда
Мыс Всех Ветров
Так как я расположился высоко над морем, и находился ближе к вершине острова, чем к берегу, то и на гору Рейнеке я ходил очень часто. Тем более, что через вершину вела тропа, переходящая за ней в просёлочные дороги, разбегающиеся в различные уголки Острова. По этим дорогам мне очень нравилось гулять, вот где просторы! Особенно впечатляют рассветы и закаты, если наблюдать их с высшей точки. Здесь очень насыщенный объектами пейзаж. Воздух в сентябре очень прозрачен и сух, видимость достигает сотни километров в радиусе. И везде острова, заливы, горные вершины, города и посёлки до куда хватает взгляда! Десятки и сотни географических названий, от м. Гамова, до Чёрных гор и Партизанского хребта, от о-вов Римского Корсакова до Аскольда. А если сюда ещё включить чёрный купол ночного неба, с его тысячами астрономических названий?! Да, на этой вершине Рейнеке можно залипать часами! Я просто кипятил чай на таборе, а потом шёл с ним сюда, через тёмный лес, на вершину. Здесь реально мистическое место. Недаром Илья Лагутенко понасочинял здесь такие тексты к песням, что без бутылки не разберёсси.
Основной контингент отдыхающих на Рейнеке - жители Владивостока, частично Приморья. Но довольно часто приезжают и гости издалека, те кто в курсе. Кстати, как раз сибиряками и жителям европейской части страны побывать на Рейнеке - словно открыть для себя новую грань России, заглянуть в неё с неожиданной стороны. Допустим, идёшь ты по самой обычной островной просёлочной дороге, месишь грязь босыми ногами. По бокам дубки, берёзки, высокая трава, в которой оглушительно стрекочут кузнечики. Пейзаж - эталонно Воронежский, Рязанский, Орловский, короче, самый обычный русско-равнинный. Но только ты поднимаешь голову от дороги и смотришь поверх, вдаль, то видишь над всей этой привычной и обычной идилией ослепительную морскую синеву, по которой раскиданы высокие скалистые острова с шапками пышной зелени на них, далёкие изумрудные горы, пустынный морской горизонт, за которым, в каких-то нескольких сотнях километров лежат Япония и Корея. Этот задний фон может показаться настолько нереальным, словно фата-моргана, проекция из какого-то другого мира, который не вяжется с этой дорожной грязью под ногами.
В глубине Острова
Островные просторы
Когда я ходил к роднику, то обратил внимание, как тихо ведут себя обитатели Кентера. Вроде бы молодёжь, да ещё и неформалы. Должен быть гудёж, галдёж, но у палаток было тихо. Причём не только утром, но и вечером, что было очень странно. Сначала я даже решил, что здесь обитают какие-то чудики, например, Ловцы Снов. После напряжённого рабочего ритма в Городе, люди отсыпаются. Потом собираются вместе, обсуждают что кому приснилось, истолковывают свои сновидения, а потом опять на боковую. Но когда я отважился зайти в один из таких тихих палаточных лагерей, то обнаружил, что палатки просто-напросто пусты, хотя рядом есть столы, навесы, кострища. Когда я уже ехал домой на катере-катамаране «Москва», кстати, это был его последний рейс в навигацию 2019, то догадался, что народ просто-напросто ставит в начале лета свои палатки, и, типа, живёт в них всё лето, выезжая в город поработать с понедельника по пятницу. Удобно, приехал на выходные лишь со спальниками, закинул в свою палатку - и живи! В-общем, палаточный лагерь в Кентере оказался типа дачным посёлком, где вместо садовых домиков - палатки.
Стоянки в Кентерберийском лесу
В тёплый, ослепительно солнечный день, я покидал Рейнеке. За кормой «Москвы» резвились аквабайкеры, скача по волнам кильватерного следа. Мимо проплывали, катера, яхты, группы саперов и каякеров. Медленно отодвигались на юг, в блестящее море, острова, один за другим. А с севера надвигался Владивосток. Сосед по юту поделился родниковой водой с Кентера, рассказав с благоговением, что это самая лучшая и вкусная вода во всём Владивостокском городском округе. Признаться, и я, привезя домой с Острова недоеденные сырки и печенье, несколько дней ел их с благоговением, словно они приобрели вкус этого рая и силу этого Места Силы.
Итак, вечером 7 сентября сажусь на автобус в Дальнегорске. Всю ночь еду 500 км до Владивостока и в 6 утра высаживаюсь на автовокзале. Автобусов в центр пока нет, иду на Русскую. Повсюду на дороге и тротуарах валяются листья и ветки деревьев, мусор, куски жести, оборванные рекламные растяжки. Ветер ещё силён, но ветки по воздуху уже не летают. Зато по небу с огромной скоростью проносятся низкие облака. Тешу себя надеждой, что штормовое снимут к обеду, ко времени отхода катера. На вокзале прибрежных морских сообщений сижу ещё час в ожидании когда кассы откроются. Волны бушуют даже в закрытой со всех сторон бухте Золотого Рога, раскачивая катера и забрызгивая причалы. Надежда попасть сегодня на Остров тает. На кассе говорят, что информацию дадут за час до отхода, в обед. На этом моменте нервы у меня не выдерживают. Тяга оказаться хоть на каком-нибудь уже острове перевешивает. Заказываю такси до Воеводы. Это посёлок в самом дальнем закутке острова Русский, куда ещё возможно доехать на такси. Ехали больше часа. Водитель, наверное, тихо матерился, наматывая километры разбитых грунтовок самого большого и ближайшего к Владивостоку острова. Хоть цену мне назначили 775 р, отдал по широте душевной штуку. Водила повеселел и тронулся в обратный путь. А я взвалил на плечи тяжёлый рюкзак и поплёлся дальше по Русскому, под хмурым небом и налетающими порывами холодного ветра.
Не успел пройти и ста метров, меня подобрал пожилой мужчина на раздолбанном микрике. Подвёз до развилки на Шкота, от предложенных денег категорически отказался. Снова иду пешком несколько километров вдоль полуострова Кондратенко. Русский остров здесь так и остался безлюдным островом. Владивостоком стал лишь полуостров Сапёрный, с ДВФУ, Океанариумом, прочими объектами саммита и строящимися жилыми районами.
Переправа через прол. Старка
Только вышел к проливу Старка, разделяющего острова Русский и Попова, как увидел приближающийся к берегу плашкоут. Здесь он работает с 8 утра до 8 вечера, интервал движения - один час. Переправу здесь не закрыли, видимо, в проливе волны не так высоки. С плашкоута съехал джип, а зашёл на палубу я один. Так, с одним пассажиром, «плашка» и пошла назад, на Попов. В проливе, несмотря на его относительную закрытость от открытого моря, волна была неплохая. Нашу посудину хорошо так раскачало, приходилось даже придерживаться за леера.
На Попове окончательно распогодилось. Проходя через весь остров с севера на юг, я зашёл в посёлок, в бух. Западную. Там на причале выяснил, что на сегодня рейс на Попова - Рейнеке вообще отменили, а не отложили до вечера. Настроение у меня поднялось. Всё-таки, не зря я отправился своим ходом. Есть определённая надежда, что уже сегодня я заночую на Рейнеке, где и хотел.
Остров Попова показался мне более заброшенным и безлюдным, чем я видел его в нулевых. На юго-западном побережье вообще не было видно следов стоянок отдыхающих, дорога вся заросла. Да и в самой популярной бух. Пограничной, с большим песчаным пляжем, было совсем немного народа. Хотя, конечно, турбаз значительно прибавилось. Видимо, отсутствие «дикарей» связано с отменой большого автомобильного парома, идущего непосредственно из центра города. Теперь, чтобы попасть на автомобиле на Попов, нужно проехать через весь Русский, в том числе, несколько километров по совершенно разбитой дороге от Воеводы до Боярина. А потом ещё заехать с пляжа по аппарели на плашкоут, и проехать по плохим грунтовкам до какого-нибудь пляжа на самом Попове. Ясно, что на такие подвиги массовые пузотёрки не способны. Поэтому, между Владивостоком и Поповым ездят в-основном, джипы.
На перешейке, где начинался самый южный полуостров Ликандера, раньше стоял кордон Дальневосточного государственного морского заповедника (ДВГМЗ). Он и теперь там стоит, но заброшен. Вдоль дороги, проходящей через участок заповедника, находящийся на полуострове, расставлены информационные щитки. Проходишь мимо дуба монгольского, и читаешь на него «досье». За ним - бархат и барбарис амурский, калопанакс семилопастный и так далее.
Пролив Ликандера, а за ним - остров Рейнеке
Наконец, я вышел на крайнюю южную оконечность Попова. Дальше, за прол. Ликандера, купался в солнечных лучах и блёстках на морской ряби загадочный и манящий остров Рейнеке. Высокая зыбь шумно накатывалась на прибрежные рифы, но я уже твёрдо решил переходить пролив. Переоделся, упаковал вещи, поддул лодку, и закачался на волнах в небольшой заводи, ожидая, когда пройдёт «девятый вал». На самом деле, не каждая девятая волна больших размеров. Я так и не понял их периодичность. Но то, что высокие волны идут некими периодами - это может заметить каждый, кто просидел на берегу у прибоя хотя бы 10 минут. В-общем, дождавшись невысоких волн, начал выгребать из «гавани» через узкий пролив между рифами. Но неожиданно вновь пошла серия высоких волн. Пришлось пережить опасный момент, когда пенный вал подхватил меня и забросил обратно в «гавань», причём выруливать мне пришлось задом-наперёд, пытаясь удержаться в лодке. В пакрафт залило немало воды, море на минутку притихло, и я с решимостью отчаяния вновь рванул среди рифов. Вырвавшись в открытое море и быстро отойдя на несколько десятков метров от берега, я перевёл дух. Ветер всё ещё дул на восток вдоль пролива, но удерживаться на курсе не составляло большого труда. Минут через 20-25 я уже высаживался на галечный пляж Рейнеке, напротив села, недалеко от причала.
Поселковый пляж
Высадился технично, не набрав в лодку ни капли воды. Оттащил вещи, разложил сушиться на жарком солнышке. Температура воздуха +26, воды +23. Настоящее лето, несмотря на 8 сентября. Искупался, немного позагорал. В конце пляжа купались две тётушки, одна из них топлесс. Хм-м-м… «Остров Свободы», - подумал я. Ближе к причалу, по этому же поселковому пляжу, загорала девушка, вместо купальника у которой были трусики кружевного нижнего белья, красиво врезавшиеся между округлых ягодиц. Не успел я сойти на берег, а остров уже начал показывать свои красоты!
Катамаран "Москва"
Здесь следует немного сказать о географическом положении острова Рейнеке. Нет, он не самый далёкий и труднодоступный из владивостокских островов. Но из обитаемых островов да, - самый далёкий и малолюдный. Тем не менее, сюда ходит большой катер-катамаран «Москва», летом ежедневно. Вот это сочетание «далёкости» и «уединённости» с относительной доступностью и расположением у большого города, и делает Рейнеке своеобразным местом паломничества уставших от городской суеты горожан. Здесь один-единственный посёлок. Дороги, хотя и имеются на острове, но ездить по ним особо некуда. Машины тоже кое-где встречаются во дворах, но никакого движения на улицах посёлка нет. Лишь изредка протарахтит маленький тракторишко с прицепом, нагруженным рюкзаками туристов - своеобразное островное такси. Местные пенсионеры «ездят» на тачках. Я сейчас говорю именно о тачках - одноколёсных механизмах, приводимых в движение мускульной силой человека. В разгар погожего дня на пыльных улочках п. Рейнеке царит сонное оцепенение.
Северный берег Рейнеке и посёлок, за проливом - остров Попова
Вот эта вот простота и расслабляет на острове. Здесь совсем нет чопорности Русского, с его объектами саммита АТЭС, нет даже относительной цивилизованности Попова. Это Рейнеке - край света. Даже остров Рикорда, расположенный ещё дальше, не имеет этой атмосферы пофигизма и расслабона. Добраться до Рикорда сложнее и дороже. Поэтому там отдыхают больше обеспеченные горожане на своих личных катерах, соответственно и атмосфера на острове немножко другая. Сходя с пирса на остров, люди словно меняют свой статус горожан на сельчан, курортников, дикарей или просто бичей. Последние, особо не заморачиваясь, ставят свои палатки прямо в посёлке, на пустыре.
Если разделить население острова Рейнеке на коренных жителей и приезжих, то одна из главных «популяций» приезжих - неформалы. По видимому, это должны были бы быть представители различных субкультур. Ну, допустим, растаманы, хиппи и так далее. Некоторые, особенно в Кентере (о нём позже), действительно честно стараются быть на них похожими. Но, положа руку на сердце, какого-то особого неформального мира я на Рейнеке не увидел. Особенно, в северной населённой части острова. Ехать на самый дальний остров, а потом жить в селе, на пустыре между причалом, помойкой и магазином? Конечно, так проще и удобнее. Но населённый пункт уже не может являться местом Силы, как остальные районы Острова. Быть неформалом только потому, что используешь ненормативную лексику, куришь и бухаешь до утра? Но это уже такой формализм! Это уже какие-то слишком формальные «неформалы» получаются, а попросту бичи.
Невольно подслушал разговор у кассы, рядом с причалом. Кассир, видимо, местная жительница, разговаривала с парнем, пришедшим покупать билеты. Речь шла о «неформалах», уже «доставших» местных жителей. Дескать, бухают, матерятся, окружённые своими же малышами, грязными и голодными. Что из них вырастет, какой пример подают матери, чему научат их в жизни?! Парень слегка оправдывал последних. Ну да, - ухмыльнулся я про себя, - с такой-то бородищей и в таком прикиде, что-то он чуток смахивает на обсуждаемых личностей…
Решил зайти в местный магазин, докупить хлеба и тушёнки. У входа, сидела на земле колоритная компания, три парня и девушка. Стройная, симпатичная девушка, в красивом чёрном платье, приветливо поздоровалась со мной, как со старым знакомым. А потом взяла, и вот так вот запросто откинулась и легла на землю на спину, прямо в дорожную пыль, закинув руки за голову. Прямо в своём красивом платье. Блин, «Тарас Бульба», запорожские казаки! «Остров Свободы!», - снова пожал плечами я…
Штукино в хорошую погоду
Прошёл посёлок, по неезженной узкой грунтовке перевалил на западное побережье Острова. Здесь располагается так называемое Штукино - несколько домиков турбазы, баня, беседки и большой пляж, на котором сейчас одиноко стоял лишь один палаточный лагерь с развевающимся над ним пиратским флагом. Огромные волны шумно рушились на берег, одна за другой, катая тонны белой пены и громыхая галькой и валунами. Из Штукино повернул на юг, на Грязный Ручей. В устье руч. Грязный располагается, наверное, единственный на острове песчаный пляж.
Пляж Грязный Ручей
Рядом с устьем ручья построен небольшой домик с верандой. Я так и не понял, кто в нём живёт. Дальше на юг, в сторону м. Всех Ветров, тянется валунный берег, неудобный для купания. Над ним тянется невысокий скалистый обрыв, а уже над обрывом, по лесу, идёт широкая тропа, вдоль которой стоят палатки самых неформальных неформалов острова Рейнеке. Это, так называемый Кентерберийский лес, или Кентер. Он простирается на 1,4 км вдоль побережья от Грязного Ручья до мыса Всех Ветров, и на 0,8 км от берега до вершины г. Рейнеке, высшей точки Острова. Это самый крупный лесной массив Рейнеке, с преобладанием дуба, кроме того, здесь произрастает граб, диморфант, бархат, ясень, липа и др. Лес довольно густой и сырой, кроны очень пышные, здесь всегда было сумрачно, даже в самый солнечный день, а в полнолуние было просто темно. Я поднялся очень высоко от моря, увлёкшись поиском ровной площадки. Потом оказалось, что до вершины горы было даже ближе, чем до берега. Забрёл в самую глухомань Рейнеке, в самое сердце Кентерберийского Леса. Зато за свой оставленный табор я совсем не переживал, оставляя его на целый день.
Наступила ночь, первая ночь на Рейнеке. Почти полная луна тщётно пыталась протиснуть хотя бы один лучик под густые кроны деревьев. После прошедших дождей лес был пропитан сыростью и густым запахом влажной почвы и листвы. Сильно шумело море вдали. Уже чуть ли не сутки, как стих ветер, но с открытого моря продолжала накатывать крупная зыбь, грохоча прибоем у берега. Я уже заснул, но вдруг, неподалёку от палатки раздался сильный грохот - рухнуло сухое дерево. Вернее, засохшее, но с настолько гнилым и мокрым основанием, что оно не удержало вышележащую массу. Но, что было странно, при полном безветрии. Сердце сильно заколотилось. Но я точно знал, что над палаткой такие деревья не нависают, поэтому успокоился и снова заснул. И снова, через пару часов с грохотом повалилось дерево. И опять при полной тишине и безветрии. Мне могло бы стать страшно, но я вспомнил свои первые ночёвки на Острове. А, вернее, на соседнем маленьком островке Выкента, когда мне то ли привиделась, то ли приснилась кикимора. Как только я нашёл объяснение этим необъяснимым падениям и грохоту, сразу стало спокойнее и веселее. Ну да, я забрёл в самый центр Места Силы, да ещё и разбил там долговременный лагерь. Конечно, Хозяйка Острова, та самая кикимора, «проверяла на вшивость» забредшего сюда чужака. Струсит - уйдёт, а не струсит - значит свой, можно его не трогать. За этими успокаивающими мыслями я и уснул до самого утра, и все остальные ночи здесь меня больше ничто не тревожило. Я стал своим.
Весь следующий день я провёл на Рейнеке. Затем отлучался на о-ва Пахтусова ( о плавании на них я напишу отдельную главу), потом снова три дня провёл на Острове. Я обследовал его почти весь. Не был только на крайнем северо-западном полуострове и на крайнем северо-востоке, в районе ветряка, кладбища и пролива на о. Выкента. Что можно сказать вкратце о географии Рейнеке? Ну вот, к-примеру, северное побережье. Большую часть его занимает посёлок. Западнее его, в районе бух. Ракушка, уже тянется безлюдный берег, облюбованный туристами, не желающими удаляться далеко от причала и островных магазинов.
Восточное побережье делится на два участка. Северо-восточный участок скалист, пляжи здесь неудобные, к тому же на склоне сопки здесь располагается кладбище. Поэтому туристы здесь не останавливаются. Другое дело - юго-восточное побережье. За небольшой восточной бухточкой Чёрные Скалы тянется полуторакилометровый галечно-каменистый пляж, обращённый к открытому морю.
Юго-восточный пляж
Восточная часть Рейнеке, прилегающая к нему, гола и пустынна. Это сочетание океанических лугов и безбрежной синей глади до горизонта, создаёт ощущение величия природы, ощущение Края Света, своей малости и затерянности в огромном мире. Высокие волны с открытого моря накатывают на большой просторный пляж, общепринятого названия которому нет. Чаще всего упоминается название Красные Скалы, но граниты красного цвета распространены здесь не повсеместно, а приурочены больше к южному мысу, в районе которого ещё возвышается над водой севший на рифы, ржавеющий и разрушающийся корабль.
Красные Скалы
Здесь я застал большой базовый лагерь сёрферов. Здесь расположен известный на российском тихоокеанском побережье сёрфинговый спот, где даже проводятся соревнования на Кубок Холодной Воды.
Сёрферы на Рейнеке
Кроме того, на Красные Скалы из посёлка идёт большое количество обычных туристов и отдыхающий, так что дорога Рейнеке - Красные Скалы, наряду с дорогой Рейнеке - Грязный Ручей, самые проторенные на Острове.
Палаточные лагеря на юго-восточном побережье
Южное, а скорее, юго-западное побережье Рейнеке, между м. Красная Скала и м. Всех Ветров, совсем не приспособлено для стоянок. Это, конечно, не означает, что на нём никто не останавливается с ночёвкой. Но долговременных палаточных стоянок здесь нет. Есть здесь ручей, но пляж в его устье узок, мал и состоит из крупных окатанных камней. Сюда, на эти берега, ходят на экскурсии, ходят устраивать фотосессии и просто загорать, купаться, нырять и прыгать с отвесных скал. Очень красивы здесь скалистые берега, нависающие над глубокой синей водой скальные выступы, глубокие расщелины, куда с шумом устремляются волны. Есть место, похожее на естественную гранитную набережную, где волны облизывают плоские гладкие скальные плиты почти на урезе воды. Так как этот берег обращён на юг, то солнце здесь от рассвета до заката. В первую половину лета это побережье неуютно, так как в это время здесь дуют сырые промозглые южные ветры с открытого моря. А вот в конце лета - в начале осени здесь, наверное, самое тёплое и укрытое от северных ветров место на Острове.
Южный берег с м. Всех Ветров
Южный берег Рейнеке
Ну и, наконец, запад и юго-запад Рейнеке - Грязный Ручей и Кентерберийский Лес. Самые мистические, реально неформальные места на Острове. Вы уже заметили, что Остров я пишу с заглавной буквы. Пишу в знак уважения к тем, кто именно так и величает этот клочок суши между Поповым и Рикорда. Остров, просто Остров - так они упоминают между собой эту Землю Обетованную. Это примерно, как в знак глубочайшего почтения и уважения не называть кого-либо по имени, а говорить ОН или САМ. Здесь показательна история с Деревом Желаний, которое встретится вам на тропе, когда вы пойдёте через Кентерберийский Лес к мысу Всех Ветров. На раскидистом Дереве висят всевозможные цацки, поделки и безделушки. Кружки, ложки, сети, лифчики, ожерелья из монет или ракушек, и так далее. И на самом видном месте - дощечка с выграверованным текстом. Дословно я уже не припомню, но смысл текста состоит в том, что сначала это был просто куст. Без людей он стал бы самым обычным деревом. Но именно люди, мы с вами, вложили в него сакральный смысл, своими мыслями и желаниями, выраженными в творчестве, сделали из этого дерева молчаливого шамана, служителя культа, целителя, провидца, всего того, что каждый конкретный человек захочет в нём увидеть, рассказать о своих тайнах, страхах, радостях, просьбах и желаниях.
Дерево Желаний
Так и весь Остров Рейнеке. Без увлечённых людей это был бы самый заурядный пригородный остров, с толпой самых заурядных туристов, один из многих. Но именно люди, не один или два чудака, а много неординарных людей сотворили маленький параллельный вымышленный мир, где каждый человек может найти временное пристанище. Здесь медики, бухгалтера, повара и клерки становятся эльфами, растаманами, йогами, успешные бизнесмены - бродягами в одних набедренных повязках, здесь никого не удивят чёрные платья до пят, пончо, сомбреро, дреды… В-общем, здесь каждый волен отдыхать от города, от начальства и подчинённых, от ежедневных обязанностей и бытовой рутины. Хочешь искупнуться голышом? Да пожалуйста, никто тебе и слова не скажет, и хихикать не будет.
Каменистый пляж у Кентера
Известный блогер Варандей сравнивал Рейнеке с тихоокеанской Лисьей бухтой. Конечно, масштаб здесь поменьше, всё-таки, людей на Дальнем Востоке отдыхает в разы меньше, чем в Крыму. Но мне показалось, что и формат здесь чуточку другой, чем в Лиске. Наверное, он здесь такой, каким был на заре Лисьей бухты, когда разгуливание нагишом там было неким протестом против норм и правил, эдаким бунтарством, или показателем степени пофигизма отдельной личности. Это сейчас нудизм в Лисьей бухте почти вытеснил и заполонил собой «традиционные» неформальные течения. Он стал там настолько обыденным, что это уже никакой не протест, а самый заурядный для черноморского региона способ времяпрепровождения на пляже. В этом смысле, дальневосточные Кентер и Грязный Ручей на Рейнеке - не нудистские места. Здесь, на тихоокеанском побережье, народ ещё не настолько привык к голопопому отдыху на общественных пляжах, как на Чёрном море. За несколько дней, что я пробыл там, я видел лишь одного парня и четырёх девушек абсолютно голыми, из, наверное, полусотни отдыхающих там людей. Поэтому, можно сказать, что это были скорее не нудисты, а пофигисты, отдыхающие на полную катушку, без оглядки на мнение толпы. Впрочем, толпа, как я уже говорил, здесь сама является образцом пофигизма. Благочестивых семейств с детьми здесь не обнаружено. На 80 процентов здесь тусит молодёжь до 35 лет, на 20 процентов - люди средних лет 35-50, оставившие детей дома. Так что никто никого здесь особо не смущает. Поэтому Рейнеке можно назвать не только «Островом Свободы», но и «Островом Чудаков», так будет даже правильней. И, в-общем, здорово, что люди создали место, где можно почудить. Почудить и подурачиться на лоне дикой природы, относительно недалеко от города, это как раз то, что нужно измученному работой и пробками горожанину.
На пляже "Грязный Ручей", вдали - остров Рикорда
Мыс Всех Ветров
Так как я расположился высоко над морем, и находился ближе к вершине острова, чем к берегу, то и на гору Рейнеке я ходил очень часто. Тем более, что через вершину вела тропа, переходящая за ней в просёлочные дороги, разбегающиеся в различные уголки Острова. По этим дорогам мне очень нравилось гулять, вот где просторы! Особенно впечатляют рассветы и закаты, если наблюдать их с высшей точки. Здесь очень насыщенный объектами пейзаж. Воздух в сентябре очень прозрачен и сух, видимость достигает сотни километров в радиусе. И везде острова, заливы, горные вершины, города и посёлки до куда хватает взгляда! Десятки и сотни географических названий, от м. Гамова, до Чёрных гор и Партизанского хребта, от о-вов Римского Корсакова до Аскольда. А если сюда ещё включить чёрный купол ночного неба, с его тысячами астрономических названий?! Да, на этой вершине Рейнеке можно залипать часами! Я просто кипятил чай на таборе, а потом шёл с ним сюда, через тёмный лес, на вершину. Здесь реально мистическое место. Недаром Илья Лагутенко понасочинял здесь такие тексты к песням, что без бутылки не разберёсси.
Основной контингент отдыхающих на Рейнеке - жители Владивостока, частично Приморья. Но довольно часто приезжают и гости издалека, те кто в курсе. Кстати, как раз сибиряками и жителям европейской части страны побывать на Рейнеке - словно открыть для себя новую грань России, заглянуть в неё с неожиданной стороны. Допустим, идёшь ты по самой обычной островной просёлочной дороге, месишь грязь босыми ногами. По бокам дубки, берёзки, высокая трава, в которой оглушительно стрекочут кузнечики. Пейзаж - эталонно Воронежский, Рязанский, Орловский, короче, самый обычный русско-равнинный. Но только ты поднимаешь голову от дороги и смотришь поверх, вдаль, то видишь над всей этой привычной и обычной идилией ослепительную морскую синеву, по которой раскиданы высокие скалистые острова с шапками пышной зелени на них, далёкие изумрудные горы, пустынный морской горизонт, за которым, в каких-то нескольких сотнях километров лежат Япония и Корея. Этот задний фон может показаться настолько нереальным, словно фата-моргана, проекция из какого-то другого мира, который не вяжется с этой дорожной грязью под ногами.
В глубине Острова
Островные просторы
Когда я ходил к роднику, то обратил внимание, как тихо ведут себя обитатели Кентера. Вроде бы молодёжь, да ещё и неформалы. Должен быть гудёж, галдёж, но у палаток было тихо. Причём не только утром, но и вечером, что было очень странно. Сначала я даже решил, что здесь обитают какие-то чудики, например, Ловцы Снов. После напряжённого рабочего ритма в Городе, люди отсыпаются. Потом собираются вместе, обсуждают что кому приснилось, истолковывают свои сновидения, а потом опять на боковую. Но когда я отважился зайти в один из таких тихих палаточных лагерей, то обнаружил, что палатки просто-напросто пусты, хотя рядом есть столы, навесы, кострища. Когда я уже ехал домой на катере-катамаране «Москва», кстати, это был его последний рейс в навигацию 2019, то догадался, что народ просто-напросто ставит в начале лета свои палатки, и, типа, живёт в них всё лето, выезжая в город поработать с понедельника по пятницу. Удобно, приехал на выходные лишь со спальниками, закинул в свою палатку - и живи! В-общем, палаточный лагерь в Кентере оказался типа дачным посёлком, где вместо садовых домиков - палатки.
Стоянки в Кентерберийском лесу
В тёплый, ослепительно солнечный день, я покидал Рейнеке. За кормой «Москвы» резвились аквабайкеры, скача по волнам кильватерного следа. Мимо проплывали, катера, яхты, группы саперов и каякеров. Медленно отодвигались на юг, в блестящее море, острова, один за другим. А с севера надвигался Владивосток. Сосед по юту поделился родниковой водой с Кентера, рассказав с благоговением, что это самая лучшая и вкусная вода во всём Владивостокском городском округе. Признаться, и я, привезя домой с Острова недоеденные сырки и печенье, несколько дней ел их с благоговением, словно они приобрели вкус этого рая и силу этого Места Силы.