Прощание с той самой авиацией
Помню это, как вчера было. Да почти "вчера" и было.
С Ил-86 снимали двигатели, уже понимая, что вот-вот самолеты остановят совсем. В это сложно поверить, но СОВСЕМ. Люди, обслуживавшие самолет, ловили последние моменты со своей машиной. Снимали на камеру, фотографировались.
Они понимали, что той авиации для них больше не будет. Начало конца.
Экипажи долетывали последние рейсы. Кто-то уже в тот момент искал себе место для трудоустройства, некоторые усиленно учили английский, понимая, что это конец не только для самолета, но и для их карьеры. Авиационная карьера вовсе не такая, как в остальном мире. Авиационная карьера - это отдельная жизнь. Жизнь полная счастья. Не только для летчиков и проводников. Но и для ворчливого и вечно недовольного техсостава.
Это был 2008й год, сентябрь. В те дни еще летал Ту-134. Народ надеялся, что судьба Ил-86 другой самолет "свисток" (Ту-134) постигнет не скоро. Это было просто невозможно! Они еще должны были летать!
Все. Сначала остановился Ил-86. Насовсем. Последние надежды на то, что руководство одумается и продолжит летать на нем, были разбиты.
Совсем скоро был остановлен Ту-134. К этому событию хоть как-то успели подготовиться. Даже снять любительский фильм (Где его взять я не знаю, говорят DVD продавали по заоблачной цене). Прощание с Ту-134. В это верилось с трудом. Это не должно было произойти так быстро.
Действительно. Разговоры шли уже давно. Но никто не верил до самого последнего момента. Это было противоестественно.
Остался только Ту-154. Но и он не надолго. Процесс запущен. Люди потеряли уверенность в завтрашнем дне. Каких-то полгода назад все были уверены, что Ту-154 еще лет ПЯТЬ полетает. Не полетал. Летом стало ясно, что эту зиму он не переживет. Пришло новое руководство. Стало ясно, что самолет остановят совсем скоро. И неважно, что многие машины с ресурсом и в отличном состоянии. Народ засуетился, разбегаясь кто куда по отделам и цехам. Началась паника. Самым главным вопросом было: "Что делать?". Люди жили этим, люди дышали этим. Этого не стало.
На этой волне мне пришлось уйти с перронной работы, чтобы не оказаться совсем за бортом. Я стал офисным инженером, а не перронным техником. Раньше для меня почти каждая смена была праздником. Серьезно. Идешь на работу и чувствуешь удовольствие, предвкушение. Теперь я вижу самолеты только когда иду на работу или на обед. Я прохожу рядом. Иногда провожу рукой по крылу или фюзеляжу такого родного мне Ту-154, поправляю рюкзак с ноутбуком и папками с документами, и иду дальше в ангар, чтобы провести рабочий день за компьютером. Вопросы, которыми я занимаюсь сейчас гораздо более масштабные и важные, я начал понимать организацию процесса поддержания летной годности самолетов.
Но вы бы знали как замирает сердце, когда я слышу рев двигателей за окном. Ту-154 запустился, мои бывшие коллеги выполняют работы по хранению и консервации. Пытаешься выглянуть в окно, но окна-то выходят не на перрон, ничего не видно. Буксировки, выпуски, обливы. Все это в прошлом. Вместе с отечественной техникой закончилась моя перронная жизнь. Иностранные самолеты никогда не дадут тех ощущений принадлежности к чему-то мощному и величественному.
Остается только грустно смотреть на самолеты, проходя мимо перрона на работу и с работы.
Процесс занял полтора года. Всего полтора года. Как я счастлив, что застал Ту-154.
PS. Хочу,чтобы вы понимали, что эта статья не нытье по поводу отечественных самолетов, и не наезд на руководство. Я отлично понимаю, что политику страны нужно выполнять и следовать ей. Я понимаю, что время идет и перемены неизбежны. Меня просто поразила скорость всего этого процесса. Полтора года.
С Днем Гражданской авиации!
С Ил-86 снимали двигатели, уже понимая, что вот-вот самолеты остановят совсем. В это сложно поверить, но СОВСЕМ. Люди, обслуживавшие самолет, ловили последние моменты со своей машиной. Снимали на камеру, фотографировались.
Они понимали, что той авиации для них больше не будет. Начало конца.
Экипажи долетывали последние рейсы. Кто-то уже в тот момент искал себе место для трудоустройства, некоторые усиленно учили английский, понимая, что это конец не только для самолета, но и для их карьеры. Авиационная карьера вовсе не такая, как в остальном мире. Авиационная карьера - это отдельная жизнь. Жизнь полная счастья. Не только для летчиков и проводников. Но и для ворчливого и вечно недовольного техсостава.
Это был 2008й год, сентябрь. В те дни еще летал Ту-134. Народ надеялся, что судьба Ил-86 другой самолет "свисток" (Ту-134) постигнет не скоро. Это было просто невозможно! Они еще должны были летать!
Все. Сначала остановился Ил-86. Насовсем. Последние надежды на то, что руководство одумается и продолжит летать на нем, были разбиты.
Совсем скоро был остановлен Ту-134. К этому событию хоть как-то успели подготовиться. Даже снять любительский фильм (Где его взять я не знаю, говорят DVD продавали по заоблачной цене). Прощание с Ту-134. В это верилось с трудом. Это не должно было произойти так быстро.
Действительно. Разговоры шли уже давно. Но никто не верил до самого последнего момента. Это было противоестественно.
Остался только Ту-154. Но и он не надолго. Процесс запущен. Люди потеряли уверенность в завтрашнем дне. Каких-то полгода назад все были уверены, что Ту-154 еще лет ПЯТЬ полетает. Не полетал. Летом стало ясно, что эту зиму он не переживет. Пришло новое руководство. Стало ясно, что самолет остановят совсем скоро. И неважно, что многие машины с ресурсом и в отличном состоянии. Народ засуетился, разбегаясь кто куда по отделам и цехам. Началась паника. Самым главным вопросом было: "Что делать?". Люди жили этим, люди дышали этим. Этого не стало.
На этой волне мне пришлось уйти с перронной работы, чтобы не оказаться совсем за бортом. Я стал офисным инженером, а не перронным техником. Раньше для меня почти каждая смена была праздником. Серьезно. Идешь на работу и чувствуешь удовольствие, предвкушение. Теперь я вижу самолеты только когда иду на работу или на обед. Я прохожу рядом. Иногда провожу рукой по крылу или фюзеляжу такого родного мне Ту-154, поправляю рюкзак с ноутбуком и папками с документами, и иду дальше в ангар, чтобы провести рабочий день за компьютером. Вопросы, которыми я занимаюсь сейчас гораздо более масштабные и важные, я начал понимать организацию процесса поддержания летной годности самолетов.
Но вы бы знали как замирает сердце, когда я слышу рев двигателей за окном. Ту-154 запустился, мои бывшие коллеги выполняют работы по хранению и консервации. Пытаешься выглянуть в окно, но окна-то выходят не на перрон, ничего не видно. Буксировки, выпуски, обливы. Все это в прошлом. Вместе с отечественной техникой закончилась моя перронная жизнь. Иностранные самолеты никогда не дадут тех ощущений принадлежности к чему-то мощному и величественному.
Остается только грустно смотреть на самолеты, проходя мимо перрона на работу и с работы.
Процесс занял полтора года. Всего полтора года. Как я счастлив, что застал Ту-154.
PS. Хочу,чтобы вы понимали, что эта статья не нытье по поводу отечественных самолетов, и не наезд на руководство. Я отлично понимаю, что политику страны нужно выполнять и следовать ей. Я понимаю, что время идет и перемены неизбежны. Меня просто поразила скорость всего этого процесса. Полтора года.
С Днем Гражданской авиации!