От Гоббса к МВД
Можно констатировать, что ребрэндинг Путина в последнее время забуксовал, зайдя не слишком далеко. «Погряз в безыдейности». Нет новых громких разоблачений и процессов. Нет новых ультраморальных инициатив (разве что запретить мат, но… ))) А между тем, кампания «обновления» должна идти ещё более по восходящей, чем это свойственно потребительским аппетитам «хлебных» ожиданий и сопутствующей злобной неудовлетворённости, которую собственно и должна «перебить» волна моральных зрелищ. То есть опережающими темпами.
Если коротко, то предыстория проблемы (которая неоднократно излагалась), такова. Режим мешает людям нормально работать и зарабатывать, этот путь вообще не приветствуется, затруднен и осужден в российском социуме со всех сторон в пользу «ожидания благ сверху», но закон этого ожидания есть закон катастрофического неограниченного роста аппетита и неудовлетворённости. Пушкин знал психологию общения народа с золотой рыбкой, а Путин-то Пушкина нечасто перечитывает, вот и поддался в 2000 г. уговорам своих левых «имиджмейкеров» (как это тогда называлось), решил сыграть её роль. Теперь никак не может выйти из образа сухим из воды.
Экономика должна служить нормальным каналом вывода протестности и обращения её на себя («недоволен? Не на кого пенять, кроме самого себя - у тебя же была возможность попробовать, тебе никто не мешал»). О чём шла речь тут (6-я, 7-я главки). Все проекты реальных политических изменений, нацеленных на повышение внутренней политической стабильности, призваны дать экономике состояться в указанном качестве. У нас же она не исполняет этих функций, зато их берёт на себя система силовых структур, которая поддерживает их, будучи насосом социальной динамики, но неудовлетворительно.
Вооруженных людей вообще трудно контролировать. Кроме того, отдавая многочисленным органам на растерзание функцию «лифта», власть разрушает собственное идеологическое обоснование. Раньше оно осуществлялось по традиции, восходящей к Гоббсу: путинский Левиафан явился прекратить состояние войны всех против всех и претендовал на мандат всеобщего доверия, добровольное признание своих чрезвычайных полномочий в связи с важностью поставленной задачи. Однако война всех против всех, утомившая всех, в руках людей в погонах не прекратилась, а лишь изменила характер и набрала обороты - это при сделанных-то анонсах о её победном окончании )).
Не было бы анонсов, тоже чуток повоевали бы и дальше, но не усугубляя ситуацию драматизмом разочарования. У нас же совершился прямо-таки карнавал разнузданного ритуального гоббсианства в его самом образцовом выражении. Всеобщее согласие вручить свою судьбу новому человеку, практически неизвестному, произвольно выбранному, никому ничего не говорящему - чистому, как чистое Государство… И вот, тринадцать лет спустя, налицо предварительные итоги проверки теории практикой. Война ведётся с похвальной интенсивностью, благодаря неплохим ресурсам силовых ведомств, превосходя прошлое уровнем оснащённости. Ассортимент средств расширился, но, как и прежде, каждый старается покачать все стулья, до которых может дотянуться.
Ну, и когда сегодня Путин громогласно выступает против сращивания МВД с дикими рынками, указав на бездействие службы собственной полицейской безопасности - как это понимать? Это уже покушение на основы или ещё очередная подвижка в стратегически выбранном направлении: попытка продолжить иллюзорную смену символических вех?
В последнем варианте перед нами моралистическая риторика, надстройка, предназначенная симптоматически компенсировать недоработки базовой структуры согласно рабочей модели: тезис «нельзя материться» («нельзя срастаться») настолько потрясает своей внезапностью, что бравые мастера слова (они же - срастания) на какой-то срок от изумления немеют (в смысле члены у них лишаются подвижности) и утрачивают дар всепроникающей (в подоплеку) коммуникативной деятельности. Правда, чуть позже придется наверстать упущенное время, оно же знаки, но на неопределённый момент эффект затыкания жерла достигнут, вследствие чего дальше по очереди временно неметь придётся народу. Ну что ж, и то результат.
Если коротко, то предыстория проблемы (которая неоднократно излагалась), такова. Режим мешает людям нормально работать и зарабатывать, этот путь вообще не приветствуется, затруднен и осужден в российском социуме со всех сторон в пользу «ожидания благ сверху», но закон этого ожидания есть закон катастрофического неограниченного роста аппетита и неудовлетворённости. Пушкин знал психологию общения народа с золотой рыбкой, а Путин-то Пушкина нечасто перечитывает, вот и поддался в 2000 г. уговорам своих левых «имиджмейкеров» (как это тогда называлось), решил сыграть её роль. Теперь никак не может выйти из образа сухим из воды.
Экономика должна служить нормальным каналом вывода протестности и обращения её на себя («недоволен? Не на кого пенять, кроме самого себя - у тебя же была возможность попробовать, тебе никто не мешал»). О чём шла речь тут (6-я, 7-я главки). Все проекты реальных политических изменений, нацеленных на повышение внутренней политической стабильности, призваны дать экономике состояться в указанном качестве. У нас же она не исполняет этих функций, зато их берёт на себя система силовых структур, которая поддерживает их, будучи насосом социальной динамики, но неудовлетворительно.
Вооруженных людей вообще трудно контролировать. Кроме того, отдавая многочисленным органам на растерзание функцию «лифта», власть разрушает собственное идеологическое обоснование. Раньше оно осуществлялось по традиции, восходящей к Гоббсу: путинский Левиафан явился прекратить состояние войны всех против всех и претендовал на мандат всеобщего доверия, добровольное признание своих чрезвычайных полномочий в связи с важностью поставленной задачи. Однако война всех против всех, утомившая всех, в руках людей в погонах не прекратилась, а лишь изменила характер и набрала обороты - это при сделанных-то анонсах о её победном окончании )).
Не было бы анонсов, тоже чуток повоевали бы и дальше, но не усугубляя ситуацию драматизмом разочарования. У нас же совершился прямо-таки карнавал разнузданного ритуального гоббсианства в его самом образцовом выражении. Всеобщее согласие вручить свою судьбу новому человеку, практически неизвестному, произвольно выбранному, никому ничего не говорящему - чистому, как чистое Государство… И вот, тринадцать лет спустя, налицо предварительные итоги проверки теории практикой. Война ведётся с похвальной интенсивностью, благодаря неплохим ресурсам силовых ведомств, превосходя прошлое уровнем оснащённости. Ассортимент средств расширился, но, как и прежде, каждый старается покачать все стулья, до которых может дотянуться.
Ну, и когда сегодня Путин громогласно выступает против сращивания МВД с дикими рынками, указав на бездействие службы собственной полицейской безопасности - как это понимать? Это уже покушение на основы или ещё очередная подвижка в стратегически выбранном направлении: попытка продолжить иллюзорную смену символических вех?
В последнем варианте перед нами моралистическая риторика, надстройка, предназначенная симптоматически компенсировать недоработки базовой структуры согласно рабочей модели: тезис «нельзя материться» («нельзя срастаться») настолько потрясает своей внезапностью, что бравые мастера слова (они же - срастания) на какой-то срок от изумления немеют (в смысле члены у них лишаются подвижности) и утрачивают дар всепроникающей (в подоплеку) коммуникативной деятельности. Правда, чуть позже придется наверстать упущенное время, оно же знаки, но на неопределённый момент эффект затыкания жерла достигнут, вследствие чего дальше по очереди временно неметь придётся народу. Ну что ж, и то результат.