Они не настоящие?
Когда сообщают данные о популярности Сталина, конечно, тут же вспоминается другой глава государства, до сих пор внушающий почтение, - Иван Грозный. Поскольку царь боролся за народную любовь задолго до усилий Иосифа Виссарионовича на той же ниве, правильно считать его архетипической фигурой и копии сверять с ним - как с большим оригиналом. И вот: во что разворачивается образ Сталина, если мыслить его, исходя из образца?
Как-то так: представим себе Ивана Грозного, у которого в покоях царских стояла бы, предположим, статуя Спартака, разрывающего на себе цепи и указующего путь восставшим рабам - туда, на север, угнетённые итальянские мужики, в направлении провинций, еще не охваченных движением, каковые надо поднять и замутить, а там уж и кранты Риму на счет раз-два-три, да здравствует всемирная рабская революция.
Это и есть Сталин. Гипотетический Иван Грозный, который бы настолько сам себя не уважал. Иван-то возводил себя к Августу Кесарю, не к Спартаку. К Богу, а не к восставшему.
Или, иначе: Сталин - это Алексей Михайлович, да хоть Пётр Алексеевич, у которого среди прочего державного титульного облачения на груди болтается орден с портретом Стеньки Разина. Смешно? Смешно, но эти аналогии подсказывают, в частности, почему советская империя простояла до смешного мало (по сути с 1937 по 1987 гг.), а царство, вдохновлённое исходным образцом без примесей, оказалось долговечней.
Доигрались. Стенька с Емелькой, предусмотрительно включенные в пантеон, внесли свой невесомый вклад. Антиимперская стихия бунта, революционной романтики, которая всегда присутствовала, ждала, маячила наготове, при первой же возможности освободиться и либерализоваться снесла государству крышу. Не надо строить дома на вулканах, на грязевых потоках, на песке. Если держать на стене портрет висельника, в третьем акте из запасов реквизита будет извлечена верёвка.
Я говорю это к тому, что Чавес для нас не столько объект национального интереса и союзник, сколько последнее обновление привычной линейки советских «героев»: Спартак, Ганнибал, Стенька Разин, Чернышевский, Фидель и т. д., только Бар-Кохбы там еще и не хватало. Борцы за свободу малой родины с империализмом. Вдохновляющий коллективный ориентир для всех, кому не дают спокойно жить «остатки империи», поправшие «национальную» и «региональную» свободу. Почитайте протестное письмо Чавеса королю Испании, который как-то раз публично велел горлопану заткнуться: «Я, господин король, веду свой род от тех самых индейцев и негров, которых терзали ненасытные демоны в лице ваших предков. Во мне до сих пор живы их стенания, их боль, порывы гнева и желание отмщения за все жестокости, убийства и оскорбления».
Сечин и Чемезов, которые видят сущность своего сановного консерватизма в том, чтобы политически представить «индейско-негритянскую» по менталитету часть населения РФ, уже устремились поклониться гробу. Хорошо хоть Якунин не сорвался с места. И как это РЖД не попыталось проложить рельсы до Каракаса, запустив там какой-нибудь супер- гипер- мегапрожект? Большое упущение! А если посмотреть на вещи серьезно, нечего им всем там делать. Ведь это не симпатия на основе экономики, это сомнительная экономика на основе сомнительной симпатии.
Царь и царские слуги с портретами Стеньки - не настоящие. Такой царь бесплоден: даже преемника оставить не может. Это не те, кто стилистически способен основать новое царство всерьез и надолго.
Долой Стеньку.
Как-то так: представим себе Ивана Грозного, у которого в покоях царских стояла бы, предположим, статуя Спартака, разрывающего на себе цепи и указующего путь восставшим рабам - туда, на север, угнетённые итальянские мужики, в направлении провинций, еще не охваченных движением, каковые надо поднять и замутить, а там уж и кранты Риму на счет раз-два-три, да здравствует всемирная рабская революция.
Это и есть Сталин. Гипотетический Иван Грозный, который бы настолько сам себя не уважал. Иван-то возводил себя к Августу Кесарю, не к Спартаку. К Богу, а не к восставшему.
Или, иначе: Сталин - это Алексей Михайлович, да хоть Пётр Алексеевич, у которого среди прочего державного титульного облачения на груди болтается орден с портретом Стеньки Разина. Смешно? Смешно, но эти аналогии подсказывают, в частности, почему советская империя простояла до смешного мало (по сути с 1937 по 1987 гг.), а царство, вдохновлённое исходным образцом без примесей, оказалось долговечней.
Доигрались. Стенька с Емелькой, предусмотрительно включенные в пантеон, внесли свой невесомый вклад. Антиимперская стихия бунта, революционной романтики, которая всегда присутствовала, ждала, маячила наготове, при первой же возможности освободиться и либерализоваться снесла государству крышу. Не надо строить дома на вулканах, на грязевых потоках, на песке. Если держать на стене портрет висельника, в третьем акте из запасов реквизита будет извлечена верёвка.
Я говорю это к тому, что Чавес для нас не столько объект национального интереса и союзник, сколько последнее обновление привычной линейки советских «героев»: Спартак, Ганнибал, Стенька Разин, Чернышевский, Фидель и т. д., только Бар-Кохбы там еще и не хватало. Борцы за свободу малой родины с империализмом. Вдохновляющий коллективный ориентир для всех, кому не дают спокойно жить «остатки империи», поправшие «национальную» и «региональную» свободу. Почитайте протестное письмо Чавеса королю Испании, который как-то раз публично велел горлопану заткнуться: «Я, господин король, веду свой род от тех самых индейцев и негров, которых терзали ненасытные демоны в лице ваших предков. Во мне до сих пор живы их стенания, их боль, порывы гнева и желание отмщения за все жестокости, убийства и оскорбления».
Сечин и Чемезов, которые видят сущность своего сановного консерватизма в том, чтобы политически представить «индейско-негритянскую» по менталитету часть населения РФ, уже устремились поклониться гробу. Хорошо хоть Якунин не сорвался с места. И как это РЖД не попыталось проложить рельсы до Каракаса, запустив там какой-нибудь супер- гипер- мегапрожект? Большое упущение! А если посмотреть на вещи серьезно, нечего им всем там делать. Ведь это не симпатия на основе экономики, это сомнительная экономика на основе сомнительной симпатии.
Царь и царские слуги с портретами Стеньки - не настоящие. Такой царь бесплоден: даже преемника оставить не может. Это не те, кто стилистически способен основать новое царство всерьез и надолго.
Долой Стеньку.