(no subject)
Оглянись, незнакомый прохожий, мне твой взгляд мимолетный знаком.
Я от счастья навек отгорожен толстой дверью с амбарным замком.
Нет на свете ни цвета, ни звука. Впереди - ни событий, ни дат.
"Одиночество - странная штука"... Чем не время для самоцитат?
Брызги света - всё реже и реже, и не выйти из мертвой петли.
Оглянись, неслучайный проезжий: мы когда-то общаться могли.
Мы кусочки чужих инсталляций, мы частички России во мгле.
Нелогично за воздух цепляться, если веры запас - на нуле.
Все дорожки - в стекле или щебне, и не сладить с капризной судьбой.
Улетай-ка скорее, волшебник, ты и твой вертолёт голубой;
улетай-ка, затейливый, ловкий, ведь твое показное кино
небесплатно, как сыр в мышеловке, и надеждами тянет на дно.
Сам себе я облом и обуза. Это грустно и не комильфо.
И никак не тяну я на Крузо в островных интерьерах Дефо.
Но один - это плохо. До дрожи. До вытья на луну. До оском...
Оглянись, незнакомый прохожий, мне твой взгляд мимолетный знаком.
Я от счастья навек отгорожен толстой дверью с амбарным замком.
Нет на свете ни цвета, ни звука. Впереди - ни событий, ни дат.
"Одиночество - странная штука"... Чем не время для самоцитат?
Брызги света - всё реже и реже, и не выйти из мертвой петли.
Оглянись, неслучайный проезжий: мы когда-то общаться могли.
Мы кусочки чужих инсталляций, мы частички России во мгле.
Нелогично за воздух цепляться, если веры запас - на нуле.
Все дорожки - в стекле или щебне, и не сладить с капризной судьбой.
Улетай-ка скорее, волшебник, ты и твой вертолёт голубой;
улетай-ка, затейливый, ловкий, ведь твое показное кино
небесплатно, как сыр в мышеловке, и надеждами тянет на дно.
Сам себе я облом и обуза. Это грустно и не комильфо.
И никак не тяну я на Крузо в островных интерьерах Дефо.
Но один - это плохо. До дрожи. До вытья на луну. До оском...
Оглянись, незнакомый прохожий, мне твой взгляд мимолетный знаком.